В 2013 году мне довелось в соответствии с планом исследований Всероссийского института аграрных проблем и информатики имени А.А. Никонова провести в трех регионах (Татарстан, Брянская и Смоленская области) опросинтервью с большим количеством руководителей сельского хозяйства, депутатов законодательных собраний, ученых и активистов сельскохозяйственных представительских организаций (АККОР, Аграрной партии). Всего респондентовэкспертов было более 50 человек. Это были не простые исполнители команд вышестоящих начальников, а авторитетные работники, реально влияющие на развитие местного сельского хозяйства.
Самый важный результат этого обследования - оказывается, большинство
из респондентов аргументированно высказались за расширение фермерского сектора. Особый интерес представляют доводы, обоснования такой их точки зрения. В ходе интервью-бесед были проанализированы объективные предпосылки дальнейшего развития фермерства, а также определены необходимые для этого экономические условия. Сначала рассмотрим предпосылку к расширению фермерского сектора.
Первая предпосылка расширения фермерского сектора
Сегодня многие специалисты сельского хозяйства на разных уровнях построения отрасли в отличие от 90-х годов прошлого столетия и от начала нулевого десятилетия уже расстаются с предубеждениями об абсолютном преимуществе, устойчивости и эффективности крупных форм организации сельскохозяйственного производства, построенных по-фабричному или колхозно-совхозному принципу - разного рода крупных СХО. Жизнь показала, что трансформация коллективных предприятий в частнокапиталистические решила лишь одну из многих организационных проблем крупных сельскохозяйственных структур. Существенно повысилась заинтересованность и ответственность руководителей предприятий, ставших их основными собственниками. И это способствовало улучшению качества управления производством там, где у руля волею судеб оказались талантливые хозяева-руководители. Но изменение формы собственности в крупных предприятиях не упростило содержание управления крупным сельхозпроизводством. Менеджмент остался сложным. И он не под силу большей части новых хозяев. Успешными и высокорентабельными в условиях капитализма также как и при социализме остаются сравнительно небольшой процент крупных СХО. Респонденты из региональных органов управления говорили о продолжающемся процессе банкротства многих крупных СХО, их перерождении в малые СХО, чаще всего в организационно-правовой форме СХПК (теряют рабочую силу, сокращают площади обрабатываемых земель, вырезают поголовье животных).
Большинство респондентов выразили свою убежденность в том, что уже в обозримой перспективе крупные СХО хотя и сохранятся, но перестанут быть лидерами производства товарной сельскохозяйственной продукции. По мнению большинства из них, и малые корпоративные сельхозорганизации, СХПК, возникающие на территории обанкротившихся крупных сельхозпредприятий, тоже не станут лидерами сельскохозяйственного производства. Сегодня формируется мнение, что общедолевая собственность в СХПК не обеспечивает необходимого уровня ответственности работников (пайщиков) производственных кооперативов за экономические результаты общей, коллективной работы. Кроме того, уменьшается возможность для реализации принципа единоначалия в управлении сложным процессом сельхозпроизводства. Поэтому, по мнению респондентов, не просматривается перспективность небольших сельхозартелей, как стратегически важной формы ведения сельского хозяйства. Скорее всего - это переходная форма, позволяющая временно поддержать работников разваливающихся крупных СХО.
Значительное внимание в ходе интервьюирования респондентов (экспертов) было уделено проблематике создания и функционирования новой для России формы сельхозпроизводства - сверхкрупных индустриально организованных специализированных предприятий животноводческого направления - мегаферм молочного и мясного скотоводства и свинокомплексов. Большинство собеседников вспоминали, что они поначалу принимали и разделяли аргументы идеологов нового этапа индустриализации сельского хозяйства в пользу строительства животноводческих гигантов. Речь, мол, не идет о полной замене в перспективе традиционных средних и мелких животноводческих ферм, функционирующих в рамках СХО. Мегафермы и крупные животноводческие комплексы, используя самые передовые технологии и технические средства, в короткие сроки обеспечат крупные промышленные города дешевыми молочными и мясными продуктами отечественного производства и ликвидируют опасность продовольственной зависимости страны.
Однако на практике всё оказалось не так просто.
О молочных мегафермах. В каждом из трех обследованных регионов Нечерноземной зоны уже накоплен опыт работы таких сверхкрупных молочных предприятий. Этот опыт анализировали респонденты-эксперты. Положительная сторона опыта состоит в реальном и довольно быстром наращивании поголовья коров и в соответствующем увеличении объемов производства молока. Полезно также и то, что благодаря этим производственным объектам российские специалисты смогли познакомиться с элементами продвинутых современных технологий. Это уже само по себе немало и может служить оправданием титанической работы, проделываемой в данных регионах, как и по всей стране, по строительству мегаферм.
Однако в одном очень важном вопросе радужные ожидания не оправдались. Индустриальные молочные гиганты не смогли в массе своей производить дешевую продукцию. В ряде регионов уже есть примеры (например, в Смоленской области) полного банкротства крупных, построенных по зарубежным лекалам, молочных мегаферм. Основными причинами банкротства и гибели стала неспособность хозяев вести рентабельное производство и своевременно рассчитываться с банковскими кредитами, недостаток средств на текущую производственную деятельность.
Таких экстремальных случаев пока не так уж много. Однако, уже широким явлением стала высокая закредитованность таких животноводческих предприятий. Об этом говорили эксперты-респонденты в Татарстане. Еще недавно республика была лидером в стране по строительству молочных мегаферм. Именно там началось «спортивное» соревнование за увеличение размеров мегаферм - сначала свыше 1000 коров, затем больше 3000 коров и далее до 5000 коров. Но вот прошли годы, а хороших примеров высокорентабельной работы сверхкрупных молочных ферм, вобравших в себя львиную долю всех сельскохозяйственных инвестиционных кредитов, так и не появилось. Нет объектов для обучения специалистов высокоэкономичной работе.
Не являются такими и мегафермы, принадлежащие главному лоббисту интересов молочных олигархов, думскому законодателю А. Хайрулину. Его сверхкрупные молочные предприятия (по 2000-3000 коров и более), по информации республиканских респондентов, находятся в предбанкротном состоянии.
Но зато есть массово встречающиеся проблемы растущей задолженности мегаферм и крупных комплексов перед банками. Специалисты сельского хозяйства на разных уровнях отраслевой иерархии Татарстана сетуют на то, что республиканское министерство сельского хозяйства вынуждено выделять мегафермам более 60 процентов всего объема субсидирования в сельское хозяйство республики, в то время как их удельный вес в производстве не превышает 10 процентов. В этом нет ни экономического резона, ни социальной справедливости. Руководство отрасли оказалось в определенной зависимости от мегаферм и их хозяев. Помогать мегафермам - значит лишить помощи других сельхозпроизводителей. Не помогать - есть опасность прекращения деятельности мегаферм. А это - существенное снижение поголовья и объемов производства, потеря рабочих мест.
Респонденты говорили не только об экономических трудностях мегаферм, но и о причинах, их порождающих. При этом большинство из них сходились на том, что это не временные, так называемые «трудности роста», т. е. периода освоения новых технологий и оборудования. Это не преходящие трудности, внутренне присущие крупногабаритным формам организации сельскохозяйственного производства. Говорили о чрезмерно больших транспортных расходах, о неизбежно высоком удельном весе дорогих покупных кормов, о характерной для крупных предприятий текучести кадров, о хроническом дефиците управленческих высокоодаренных кадров, необходимых для высокоэффективной работы крупных производственных коллективов. Говорили также о возрастающей стоимости обеспечения экологической безопасности вокруг крупных животноводческих комплексов и мегаферм. Назывались проблемы ветеринарного характера и неизбежного снижения качества молока и мяса в связи со сверхвысокой концентрацией животных, противоречащей биологическим требованиям.
По всем перечисленным здесь причинам крупные мегафермы, по мнению респондентов, в своём большинстве не смогут справиться с задачей обеспечения крупных городов дешевой и одновременно качественной молочной продукцией. Они не станут основными конкурентоспособными сельхозтоваропроизводителями, не выдержат конкуренции со стороны немецких, французских и финских молочных фермеров. Такие рассуждения звучали задолго до введения в России эмбарго на импорт молочной и другой сельхозпродукции. А сейчас видно, что устранение конкурентов с помощью эмбарго облегчает финансовые трудности мегаферм. Но это ведь не надолго!
О мегапроекте по производству мяса крупного рогатого скота
Администрация Брянской области в отличие от Смоленской области и Татарстана не увлекается молочными мегафермами. Она всецело занялась реализацией мегапроекта по индустриализации производства «мраморной» говядины. Коротко о самом проекте. Его инициатором и организатором исполнения является крупная агропромышленная компания межрегионального значения «Мираторг», принадлежащая двум братьям Линник. По проекту намечено создать в области 33 производственных участка (фермы) по содержанию коров мясных пород с телятами, откармливаемыми до определенной кондиции, подлежащих последующей передаче для заключительного откорма на специальную крупногабаритную откормочную площадку (фидлот). На этих фермах намечена не имеющая аналогов высокая концентрация коров в общей сложности около 250 000. На каждом участке - ферме коровы с телятами будут на свободно-выгульном содержании - на пастбищах, специально огороженных, без каких-либо капитальных строений. Даже отелы коров по технологии Мираторга, должны происходить в природных условиях (чаще всего в примыкающих к пастбищам брянских лесах). Кроме огороженных пастбищ (обеспеченных водопоем с подогревом) ведется строительство огромной откормочной площадки на 40 000 голов одновременного откорма, а также мощного мясокомбината.
Мираторг готовился к осуществлению проекта по «мраморной говядине» задолго. В течение пяти лет настойчиво в нескольких районах, в которых практически не осталось крепких СХО, у крестьян скупались земельные доли. Компании удалось собрать и оформить в собственность более 200 000 гектаров среднего по брянским меркам качества сельскохозяйственной земли. Как уверяли в областном минсельхозе, большинство этих площадей не использовались, были заброшены. Ныне часть земельных угодий переводится в «культурные» пастбища. На другой части планируется выращивание кормов на зимний период. Сельхозработами будут заниматься либо сохранившиеся СХО, включенные в холдинг Мираторга, либо подразделения самой компании там, где СХО разрушились. Второй вариант будет основным.
Подведя под проект фундамент - собственность на обширные площади земли, хозяева Мираторга занялись финансовым обеспечением. На проект требовалось 24 миллиарда рублей. Три миллиарда компания выделила свои. Остальные нужно было взять в кредит. Банк ВТБ предоставил Мираторгу инвестиционный кредит под субсидируемую государством льготную процентную ставку. В залог были взяты сельхозугодия, уже принадлежащие Мираторгу, а также покупаемые за рубежом на кредит племенные коровы. Чтобы не оказаться в стороне, администрация области сделала свой вклад в финансовое обеспечение проекта. По рассказам фермеров, «инвестору» были перенаправлены средства в размере 240 млн. руб., ранее предназначавшиеся на поддержку КФХ, решивших создавать семейные фермы, в т. ч. мясной специализации. Область выступила даже ходатаем перед Правительством РФ о выделении 27 млрд. рублей инвестиционных кредитов на вторую очередь проекта Мираторгу и это до появления каких-либо промежуточных результатов реализации первой очереди! (источник — www.prodmagazin.ru «Мираторг намерен наращивать инвестиции в производство говядины»).
В настоящее время полным ходом идет реализация мегапроекта. Расходуются инвестиционные кредитные средства. Огораживаются пастбища и оборудуются на них места для водопоя. Завозятся пароходами из Америки десятки тысяч нетелей породы «абердин-ангус». Строятся откормочные площадки (фидлоты) и мясокомбинат.
Осваивается технология.
На этом этапе реализации мегапроекта «мраморная говядина» при возбужденном внимании аграрной общественности к происходящему состоялись наши опросы и собеседования о значении для сельского хозяйства области сверхкрупных животноводческих предприятий с высокой концентрацией животных и индустриальной организацией производственных и трудовых процессов.
На уровне администрации Брянской области и ее департамента сельского хозяйства, несмотря на нарастающую «снизу» критику проекта, сохранялась убежденность, что проект полезен региону. Самое главное - высокими темпами нарастает поголовье крупного рогатого скота, в том числе мясных коров. Уже через два года пойдет большой объем производства говядины высокого качества. Область станет мясной «кормилицей» России. Проект послужит толчком к широкому обновлению технологий и технической базы не только собственно в мясном производстве, но также в растениеводстве, в частности, в производстве кормов, придет новая мощная техника. Проект встряхнёт «заснувшее» сельское хозяйство, взбодрит жителей села. Проект привнесет в область новую экономику, интенсификацию производства, ускорение темпов развития.
Но с такой позицией властей согласны далеко не все. На круглом столе, созванном по нашей просьбе департаментом сельского хозяйства и фермерской ассоциацией, звучали иные суждения и оценки. Было подвергнуто сомнению коренное изменение животноводческой специализации брянского сельского хозяйства с молочного направления на мясное. Была приведена информация о том, что мировой рынок уже перенасыщен «мраморной говядиной». Уже есть большие проблемы со сбытом такой продукции даже у Аргентины, имеющей намного благоприятнее климатические условия - пастбищный период почти круглый год. Российско-брянская говядина из-за необходимости 7 месяцев кормить скот заготовленными грубыми кормами вряд ли будет конкурентоспособной по отношению к североамериканской, а тем более к аргентинской и бразильской (тот разговор шёл задолго до продовольственного эмбарго).
Эту мысль поддержали ветеринарные специалисты. Но со своего, биологического угла зрения. Они отметили, что в странах-импортерах ценной говядины на первых стадиях выращивания быков (до стадии заключительного откорма) не допускается большая концентрация животных в одном месте обитания. Дело в том, что скученность поголовья создает для них многочисленные стрессовые ситуации, которые неизбежно приводят к ухудшению у них обмена веществ. Особенно неблагоприятно стрессы сказываются на развитии молодых особей, да и на составе молока «подсосных» коров. Телята в таких условиях хуже усваивают корма, медленнее прибавляют в весе, чаще болеют и нуждаются в лечении разными вакцинами и антибиотиками. А это не только ухудшает качество мяса, но и удлиняет срок откорма, причем не только на первой стадии, но и на заключительном откорме. Поэтому себестоимость нашей российской говядины может оказаться существенно дороже западной, а само производство будет низкорентабельным или даже убыточным. Было высказано ветеринарное резюме: «может быть, для обеспечения массового продукта для городов не обойдешься без концентрации животных. Но это еще как-то допустимо в птицеводстве, а в производстве «мраморной» говядины для элиты такая система содержания поголовья вряд ли полезна».
Ветеринаров дополнили экономисты. Проект Мираторга несет в сельскую местность монопроизводство - на огромной территории все подчинено только говядине. Вся земля скуплена и ничего кроме кормов для коров и быков на ней выращивать не предполагается. Монопроизводство в сельском хозяйстве вообще вредно, особенно в наших неустойчивых климатических условиях. Очень вероятны экономически провальные годы. Раньше деревня жила и выживала благодаря «диверсификации» сельхозпроизводства. Монопроизводство может вытеснить с территории молочное стадо, а это будет удар по социальному миропорядку. В частности, ухудшится питание деревенских детей не только в школах и детсадах, но и в домашних условиях. Для естественного (живого) молока не остается пастбищ. Переход на монопродукт ускорит гибель деревни. Звучало выражение: «На Брянщине «ангусы» съедят деревню».
Значительное внимание в обсуждении темы о проекте Мираторга участниками круглого стола было обращено на вопрос о соотношении индустриального проекта и крестьянских форм ведения сельского хозяйства.
Фермеры двух районов, в которых раньше проводилась скупка земли и огораживание Мираторгом полей и пастбищ (Выгоничском и Трубчевском), предлагали представителям компании выращивать корма для откорма бычков на контрактной основе. Но «индустриалы» пренебрегли такими предложениями, заявив, что они организуют работу на полях по-новому, специализированными отрядами механизаторов, вооруженных самой современной импортной техникой.
Однако первые трудности отрезвили хозяев проекта. Началась проработка форм и способов подключения к проекту крестьянских хозяйств - КФХ и подворий. Пока эта тема открыто не обсуждается. Схему взаимодействия гиганта с малыми хозяйствами сочиняют в Мираторге скрытно. Фермеры для себя ничего хорошего от рождающейся схемы не ждут. Они опасаются, что вырабатываемые Мираторгом приглашения крестьянским хозяйствам о сотрудничестве может в конечном итоге тоже обернуться для крестьян кабалой. Хозяева постараются возможные убытки от северного производства «мраморной» говядины переложить на крестьян. У крестьян будет мало шансов на то, чтобы увернуться от кабалы, потому что основной объем инвестиционных кредитов и государственных субсидий будут и в будущем предоставляться Мираторгу - разрастающемуся региональному монополисту.
Начинать новый бизнес, не зависимый от Мираторга, будет не на что.
И еще один штрих к возможным социальным последствиям ускоренной реализации говяжьего мегапроекта. Фермеры рассказали, что в селах в крестьянской среде копится негодование против разрушения стереотипов их жизни пришельцами. До этого крестьяне сдавали в аренду свои земельные доли сельхозорганизациям и фермерам, получали в качестве арендной платы очередной объем кормов в традиционном ассортименте (солома, сено, зерно…). Они могли кормить домашний скот и, несмотря на низкую зарплату, сносно питаться. Но поддавшись обещаниям новой красивой жизни (высоких зарплат и полных магазинов продовольствия), крестьяне потеряли уже ставший привычным источник доходов (кормов) - продали свои земельные доли, а повышенные зарплаты порадовали лишь немногих. Происходит существенное понижение уровня жизни большинства селян. На этом фоне растет возмущение огораживанием полей и пастбищ. Жители сел теряют возможность пасти свой личный скот в оставшихся за муниципалитетами небольших лесных пастбищах. Разрушены традиционные прогоны личного скота крестьян к таким пастбищам. Мешают ограждения. Дело дошло до того, что жителям запрещается проходить к погостам, расположенным зачастую в границах земельных владений пришельцев. Озлобленные селяне ломают и растаскивают изгороди. Нарастает «классовый» конфликт.
На круглом столе прозвучали слова, как бы подытоживающие обсуждение. «Проект «мраморное мясо» в брянском варианте недостаточно проработан в организационном, экономическом и социальном отношении. Он, скорее всего, политический - пришел в Брянск сверху, поддерживается в Кремле и в «Белом доме» и осуществляется на централизованные инвестиции (кредитор - государственный ВТБ)». Уже сегодня видно, что проект в первоначальном виде вряд ли сможет быть окупаемым. Он будет неоднократно корректироваться за счет федерального бюджета. В конечном счете, и политики могут проиграть. Перед отсылкой рукописи данной книги в издательство я связался с некоторыми участниками той дискуссии и попробовал выведать у них, какова ситуация с реализацией проекта Мираторга «Брянская мраморная говядина» в настоящее время. Я пробовал поймать такую информацию в интернете, но поисковики выдавали только победные рапорты о завершении строительства крупнейших производственных объектов: откормочной площадки - фидлота и мясоперерабатывающего комбината. И громкие презентации под лозунгом «Мраморная говядина пошла!» В интернете не нашёл никаких сведений об экономике проекта. К сожалению, и мои бывшие респонденты об этой стороне уже работающей системы тоже не смогли мне ничего сказать. Потому что, по их словам, такая информация пока полностью закрыта и эта тема не обсуждается и даже не затрагивается ни в средствах массовой информации, ни на партхозактивах, которые любят по старинке проводить региональные руководители. Но всё же косвенные сведения, связанные с экономикой, удалось получить. Специалисты Мираторга уже вслух начинают обсуждать вопрос о подключении к проекту фермеров и крепких крестьянских подворий. Уже предлагали эту тему для обсуждения руководству региональной фермерской ассоциации. Можно только предположить, что на первой стадии производства, на получении телят и их выращивании без крестьянских внимательности, старательности и ответственности у Мираторга не всё хорошо получается.
Таким образом, по мнению многих сегодняшних сельхозработников в обследованных регионах, в обозримой перспективе корпоративный сектор российского сельского хозяйства, включающий традиционные крупные и средние СХО, сельскохозяйственные производственные кооперативы и сверхкрупные, индустриально организованные животноводческие комплексы и мегафермы, не сможет значительно нарастить и удержать увеличенный уровень (объем) производства. Основным сдерживающим фактором будет слишком высокая капиталоемкость концентрированного сельхозпроизводства, неспособность хозяев большинства крупных сельхозпредприятий вести крупный агробизнес по-фермерски рачительно, экономно, рентабельно. В условиях нарастающих бюджетных напряжений для обеспечения продовольственной безопасности будет востребован крестьянский рационализм. Поэтому большинство респондентов выражали убежденность в необходимости значительного расширения фермерского сектора сельского хозяйства.
Вторая предпосылка расширения фермерского сектора
В обследованных регионах, типичных для обширной Нечерноземной зоны Российской Федерации, сегодня имеется достаточно много доказательств того, что фермерская (семейная) форма ведения сельского хозяйства является вполне современной, способной динамично наращивать объемы производства ничуть не слабее индустриально-организованных агрохолдингов, животноводческих комплексов и мегаферм. Но высокий динамизм производства она обеспечивает при значительно меньшей капиталоемкости и более высокой экономической эффективности. Накопленный за четверть века опыт работы фермерских хозяйств убедительно доказывает, что данной форме вполне присущи такие современные характеристики, как восприимчивость к высокоинтенсивным технологиям, производительное использование сельхозмашин последних поколений. Но это в сочетании с недостижимым для индустриальных гигантов крестьянским экономическим рационализмом, расчетливостью, бережливостью, со здравым смыслом.
Например, в Брянской области за последние пять лет удельный вес фермерской продукции в общем валовом сельхозпроизводстве увеличился вдвое - с 6% до 12%. Не так впечатляющи темпы развития фермерского производства в других обследованных регионах. Но они тоже достаточно высоки.
Высокие качественные, в том числе экономические показатели у фермерских хозяйств сегодня имеются практически во всех видах сельхозпроизводства. Но в процессе обследования, в беседах с региональными экспертами основное внимание было уделено производству молока. Объяснялось это тем, что в стране данная подотрасль давно находится в затяжном кризисе, а для выхода из него государство развернуло широкую инвестиционную программу. Даже две: а) строятся молочные мегафермы и б) создаются семейные молочные фермы на базе КФХ. Важно было выяснить, что думают эксперты-респонденты о конкурентоспособности сравнительно небольших семейных ферм.
Когда затевалась программа по фермерскому молоку и прорабатывались типовые проекты строительства семейных ферм, в печати широко распространилось суждение, что это, скорее всего, программа социальной направленности - что это лишь способ преодоления сельской безработицы. Разработчики строительных проектов, а вслед за ними и многие экономисты с большим апломбом утверждали, что на семейных фермах (около 100 коров) по сравнению с мегафермами (более 1000 коров) дороже по проектным расчетам скотоместо и значительно выше себестоимость молока. Все хором говорили о так называемом «эффекте масштаба». Может быть, те расчетные аргументы и обусловили неравенство двух молочных программ: мегафермы получили зеленую улицу и львиную долю (98%) инвестиционных кредитов.
Но то были лишь плановые расчеты. А сегодня, через несколько лет реализации программ, появилась достаточно широкая практика. И она опровергает расчетные (проектные) характеристики семейных молочных ферм.
Наиболее широкий положительный опыт работы семейных молочных ферм накоплен в Татарстане. В Министерстве сельского хозяйства и продовольствия республики сообщили, что всего в таком официальном статусе на июнь 2013 года уже работало более 400 молочных ферм. Десять процентов из них, т. е. 40 высокотехнологичных ферм имели рентабельность более 30 процентов, что позволяло их хозяевам-фермерам не только своевременно гасить инвестиционные кредиты, но также использовать часть прибыли на обновление других элементов фермерских хозяйств. Другие семейные фермы тоже рентабельны, хотя в меньшей степени. Они находятся пока в процессе освоения проектной мощности, но они уже вошли в ритм своевременных расчетов с банками по инвестиционным кредитам. Характерно, что рентабельными являются даже мини-фермы с поголовьем 25-30 дойных коров.
В ходе обследования мне довелось познакомиться с одной такой фермой, входящей в состав КФХ Азата Ахметова. На этой ферме содержатся 24 дойные коровы и 20 телят разных возрастов (типичный размер фермы в Финляндии и многих других европейских странах). Ферма построена по программе «семейные фермы…» на грант и кредитные ресурсы. Оборудование получено по лизингу. Основные технологические операции (кормление, поение, доение, уборка навоза) механизированы. На ферме есть танк-охладитель и микролаборатория для определения качества молока. На ферме работает два человека (один из них занят не полный рабочий день). Хозяин фермы глава КФХ Ахметов Азат (45 лет) рассказал, что ферма работает второй год. Раньше в течение десяти лет хозяйство занималось только растениеводством на площади 200 га. Но было и небольшое животноводство. Был опыт содержания коров. Этот опыт позволил за короткий срок отладить работу вновь построенной фермы. Корма свои - и грубые, и концентраты. Уже за первый год удалось получить по 4200 л на корову в среднем. Есть четкий план повышения продуктивности. Молоко реализует по двум направлениям: а) продажа в розлив из бидонов в рабочем поселке по 25 руб. за литр; б) продажа сборщику молока - перекупщику по 12 руб. за литр. При себестоимости около 10 руб. производство с самого начала оказалось рентабельным. Есть реальные пути дальнейшего улучшения этого показателя - за счет повышения продуктивности и за счет реализации основного объема молока через кооператив. Прибыль позволила сделать первые платежи банку. О расширении фермы пока не думает. Считает, что доходов от молока и зерна (часть пшеницы перерабатывается в хлеб на своей пекарне) вполне достаточно на безбедную жизнь семьи и технические обновления.
В разговоре с фермером Ахметовым принимал участие глава сельского поселения. Он сказал, что на территории поселения есть еще семейная ферма, на которой пока содержится 8 дойных коров. Хозяин КФХ подал заявку на включение в программу строительства новой семейной фермы. Глава поселения высказал мысль, что в районе 20-30 семейных ферм (такого и более крупного размера) могли бы по объемам производства заменить одну мегаферму, но это обошлось бы государству значительно дешевле. Кроме того, они закрепят крестьян на селе. Глава высказался за фермерский вариант развития производства молока. По его убеждению, фермеры сегодня - экономическая опора муниципальной власти.
Брянская и Смоленская области масштабностью работы по созданию семейных ферм на базе КФХ пока похвалиться не могут. Но в них тоже уже есть действующие семейные фермы, добивающиеся высоких экономических результатов. Например, в Брянской области сотрудники института смогли посетить ферму, принадлежащую семье Картаевых Светланы Кузьминичны и Игоря Михайловича. На ферме содержится 140 дойных коров и 160 голов молодняка. Годовой удой на корову составляет 5000 литров молока. Среднегодовая себестоимость одного литра молока 9 руб. С учетом государственных субсидий рентабельность производства составляет 50%. Высокие успехи этой семейной фермы признаются областным сельскохозяйственным руководством. На ее базе проводился областной конкурс мастеров машинного доения. Раньше подобные конкурсы проводились только на фермах СХО.
В Смоленской области лидером среди семейных молочных ферм является КФХ семьи Исаенковых Нины Михайловны и Эдуарда Михайловича. Здесь тоже 140 дойных коров плюс так называемый «шлейф». На ферме работает пять человек, из них трое - члены семьи хозяина. Здесь себестоимость одного литра молока даже около 8 руб. (!). При среднегодовой цене реализации 14 руб. (продают молоко на сырозавод с высоким качеством) рентабельность составляет 75%!
Интересна сравнительная оценка хозяевами семейных ферм экономических результатов работы семейных ферм и молочных мегаферм. На мегафермах внедряются купленные за рубежом дорогие технологии (элитное маточное поголовье, технологические схемы кормления и содержания поголовья, самое современное дорогое оборудование). Но все это, встроенное в большие коровники, не работает так, как у самих продавцов (у голландцев, австралийцев, немцев). Вся беда в том, что вместе с технологиями не закупается (не перенимается) система организации их применения. В странах, продающих в Россию технологии, нет мегаферм. Эти технологии там применяются семейными фермами с небольшим количеством работников - членов фермерских хозяйств, кровно заинтересованных в четком исполнении технологических требований. У нас на технологиях в мегафермах заняты десятки наемных работников, которых не просто скоординировать по всей технологической цепочке. В результате пробелов в организации работ не полностью соблюдаются многие элементы технологий. И получается отрицательный суммарный результат. Фермы не выходят на проектную мощность, а экономические показатели далеко отстают от плановых. Растягиваются сроки окупаемости построенных мегаферм.
В крестьянских (фермерских) хозяйствах, как правило, при создании семейных ферм нет погони за сверхновыми технологиями. Покупается то, что соответствует здравому смыслу, что может быть реально освоено. Это касается и породы животных, и типа их кормления. Принцип такой - не сразу все новое и лучшее, а сначала просто добротное (не устаревшее), знакомое и понятное. И только со временем по мере накопления опыта и знаний можно модернизировать и подновлять технологии. Поэтому семейные фермы в более короткие сроки выходят на свои, разумно рассчитанные проектные мощности и быстрее рассчитываются с инвестиционными долгами. Если бы в руководящих сельскохозяйственных органах четко посчитали, проанализировали экономику семейных ферм и мегаферм, то убедились бы, что на рубль инвестиций фермерский семейный вариант дает значительно больше молока.
Опираясь на приведенные факты и размышления экспертов, можно сказать, что семейная малая форма ведения сельского хозяйства и в современных условиях является не только способом борьбы с сельской безработицей, но может служить серьезной альтернативой в эффективном производстве основных видов сельскохозяйственной продукции, которые по инерции неоправданно связываются многими агрополитиками с крупномасштабными сельхозорганизациями корпоративного (несемейного) типа. (Подробнее на эту тему см. в следующем разделе данной книги «Фермерство и инновации в сельском хозяйстве»)
И еще одно важное суждение экспертов - малый семейный агробизнес в современных условиях хотя и остается трудным занятием, но он становится экономически достаточно выгодным, может давать старательным и думающим крестьянам доходы, обеспечивающие семьям безбедное существование. Значит, семейное фермерство реально может привлечь в свои ряды активные крестьянские семьи.
Третья предпосылка расширения фермерского сектора
Есть ещё крестьянские семьи, способные создавать и успешно вести КФХ. Многие российские оппоненты фермерской идеологии в принципе готовы признать факты экономической эффективности и социальной значимости фермерской формы ведения сельского хозяйства в сочетании с вертикальной кооперацией фермерских хозяйств или при их интеграции с агропромышленными комплексами. Их в этом убеждает широкий зарубежный опыт, который они умеют непредвзято анализировать. Но они полагают, что Россия сильно опоздала с широким распространением фермерства. Во времена П. А. Столыпина для реформы было достаточно человеческого материала. Страна была крестьянской и во время НЭПа. Даже к началу 90-х годов прошлого века в российских деревнях было еще достаточно много активных крестьян. Но тогда реформаторы не смогли использовать благоприятную ситуацию. Или им помешали политические обстоятельства. А далее деревня стала быстро терять активных крестьян. Одни эмигрировали в город, другие растерялись, сникли под давлением перемен. В результате на сегодня (по мнению оппонентов-пессимистов), почти не осталось человеческого материала, пригодного для нового этапа расширения фермерства. Поэтому, считают они, в России волей-неволей придется продолжать государственную поддержку крупных сельскохозяйственных предприятий. В них, мол, квалификационные требования к наемным работникам значительно ниже, чем к самостоятельным крестьянам. Рядовых исполнителей работ найти проще, например, среднеазиатских и восточных гастарбайтеров.
Такие суждения отчасти справедливы, но не для всех муниципальных районов нашей обширной страны. Информация, полученная в процессе обследования, проведенного сотрудниками ВИАПИ, позволяет смотреть на данную проблему более оптимистично. Так, в Татарстане респонденты на уровне министерства сельского хозяйства говорили, что в республике имеется достаточно много крестьянских семей, готовых и способных расширять свои крестьянские товарные подворья и переводить их в разряд (статус) крестьянских (фермерских) хозяйств. Особенно это характерно для районов, удаленных от столицы республики на значительные расстояния (Актанышский, Елабужский, Черемшанский районы). Именно на этих территориях быстрее слабели и уменьшались в размерах сельхозпредприятия и рядом с ними (или на их месте) формировался фермерский сектор. Там фермеры-первопроходцы экономически окрепли и сегодня хорошо работают. Следуя их наглядному примеру, наращивают товарность подворий и хозяева ЛПХ - хороший резерв для пополнения фермерского сектора.
Но в беседах на районном уровне выявилось, что значительный резерв для расширения фермерства имеется также в районах, близко расположенных к Казани. В начале 90-х годов на этих территориях, благодаря близости к рынкам, большинство сельхозпредприятий еще многие годы работали успешно. Их работники тогда не спешили уходить на «вольные хлеба» - фермерствовать. По сложившимся стандартам неплохо работалось и жилось в привычных колхозах-совхозах. Но прошли годы, подросло новое поколение, изменились общие условия жизни. Существенно изменилась практика трудозанятости сельских жителей. Об этом рассказал глава Дрожжановского района, расположенного на среднем расстоянии от Казани. Молодежь не спешит сбегать в город. Работа есть - либо в сельхозорганизации, либо на семейном подворье. Сегодня в районе большой конкурс среди молодежи на включение в программу «Начинающий фермер» - пять человек на одно место.
О большом количестве крепких товарных подворий - потенциальных фермерских хозяйств говорил глава Высокорского района, расположенного рядом с Казанью. С ним соглашался глава сельского поселения, присутствовавший во время разговора. В поселении 270 дворов. Почти все семьи имеют обширные огороды. Многие содержат скот, в т. ч. коров. Всего коров у населения 180. Десять дворов имеют фермочки по 10-12 коров. Вообще у жителей села сильно проявляются предпринимательские качества. Во многих семьях помимо огородов и животноводства имеется дополнительный предпринимательский источник дохода. Люди занимаются извозом, техническим обслуживанием автотранспорта, строительными работами, печным ремеслом и т. д., и т. п. В поселении многие семьи брали кредиты на расширение своего бизнеса. Замечено, что мужчины стали меньше пить - «надо работать, чтобы рассчитываться с банком». Глава поселения уверенно сказал, что если умело убеждать людей, если будут созданы приемлемые условия, то многие семьи решатся на расширение сельскохозяйственной составляющей семейного бизнеса и будут готовы перейти в разряд официально оформленных КФХ.
Схожая картина и во многих других регионах, включая так называемые «проблемные». Брянская область значительно уступает Татарстану по общему экономическому развитию и в частности по плотности сельского населения. Но и в ней, по информации респондентов, тоже имеются крестьянские резервы для расширения фермерского сектора. На круглом столе, посвященном тематике проводимого опроса, приводились примеры по многим сельским поселениям, на территории которых при упадке официально существующих СХО суммарное количество самодвижущихся сельхозмашин более чем удвоилось по сравнению с предреформенным периодом. Больше половины этих тракторов, мотоблоков и даже комбайнов принадлежит товарным крестьянским подворьям, которые пока не спешат переоформляться в КФХ, но при благоприятных условиях пойдут на это.
Начальник сельхозуправления Карачевского района, где фермеры производят 50 процентов сельхозпродукции, говорил, что почти в каждом поселении имеются подворья, в которых содержится до 10 голов КРС (коров и молодняка на откорме). Характерно, что товарные подворья кольцуются (группируются) вокруг КФХ. Образуются своеобразные кружки крестьянских подворий по эффективному использованию (более полной загрузке) фермерской техники (может быть, прообраз будущих кооперативов по совместному использованию дорогостоящей техники — «машинорингов»). Говоря о значительном количестве активных крестьянских подворий, брянские респонденты (на уровне районов и поселений) экспертно оценивали возможности увеличения крестьянской товарной продукции в 2-3 раза и более. Но это только при определенных экономических условиях. «Активные крестьяне еще есть - нужно их ободрить экономически».
Такая же уверенность в возможном и даже неизбежном увеличении роли фермерства в производстве сельхозпродукции звучала и в рассуждениях смоленских респондентов. На уровне департамента сельского хозяйства областной администрации сообщили, что концепция развития сельского хозяйства на Смоленщине до 2020 г. предусматривает увеличение доли фермерской продукции в общем валовом производстве до 25 процентов. Это произойдет на фоне распада значительного количества крупных и средних СХО. Новые КФХ будут оформлять в основном сегодняшние активные товарные подворья. Кроме того, по мнению руководителей Смоленского агропрома, новые КФХ будут создавать многие молодые городские семьи, которым надоест жить в скученном городе.
Начальник управления сельского хозяйства пригородного Смоленского района говорил о парадоксе с рабочей силой. В сельских поселениях района число жителей не уменьшается. Много проживает молодых людей. Но в сельхозорганизациях не хватает рабочих рук. Приходится использовать труд мигрантов из Средней Азии. Многие местные трудоспособные жители не хотят работать в СХО, предпочитают ездить на работу в город и параллельно трудиться на своих крестьянских подворьях - выращивают овощи и производят молоко. Смоленский рынок подбирает продукцию пригородных крестьянских подворий. Начальник управления убежден, что в ближайшей перспективе половина этих подворий разовьется в успешные фермерские хозяйства (разумеется, при улучшении экономических условий).
О значительном человеческом резерве для расширения фермерского сектора говорили и в Смоленской региональной ассоциации КФХ. Два года в регионе действует программа государственной помощи «начинающим фермерам». Претендентов на создание новых КФХ (и соответственно на получение финансовой поддержки) в три раза больше, чем позволяют финансовые возможности программы.
Четвертая предпосылка расширения фермерского сектора
Накоплен опыт вовлечения крестьян в фермерский бизнес. В рыночной экономике главное значение имеет рыночный интерес крестьянской семьи к зарабатыванию доходов через продажу продукции своего семейного хозяйства. Но немалую роль, как показали первые годы аграрной реформы, может играть так называемый «организационный ресурс». Проведенные собеседования выявили, что во всех трех обследованных регионах такой ресурс имеется, хотя и в небольшом объеме. К нему можно отнести накопленный за двадцать лет опыт вовлечения активных крестьян в частное производство сельхозпродукции на рынок. Этим опытом в большей или меньшей степени обладают агрочиновники разных уровней управленческой иерархии. Руководители сельскохозяйственных департаментов связно объяснили почему, зачем и как они намерены «размножать» фермерство. Они имеют серьезные намерения содействовать развитию фермерского сектора, правда, пока только как дополнительного вспомогательного по отношению к крупноиндустриальным формам организации сельскохозяйственного производства. В региональных сельхозорганах есть специализированные подразделения по вопросам малых (семейных) форм ведения сельского хозяйства. В сельхозвузах имеется опыт проведения курсового обучения и семинаров по фермерской проблематике. В каждом регионе имеются также фермерские представительские организации-ассоциации, которые хотя объединяют на сегодня лишь 20-25 процентов зарегистрированных КФХ, но, несмотря на это, активно лоббируют интересы КФХ в государственных органах, ведут разъяснительную работу в фермерской среде по юридическим и экономическим вопросам. Лидеры и активисты ассоциаций имеют авторитет, как у фермеров, так и у агрочиновников. Необходимо отметить, что многие главы муниципальных районов, убедившиеся в полезности фермерства, в меру своих возможностей способствуют сохранению КФХ и образованию новых.
Все три региона подключились к реализации федеральных программ создания семейных ферм и поддержки начинающих фермеров. Со стороны всех названных звеньев организационного ресурса по программам выполняется значительная работа: крестьянам разъясняется суть программ, оказывается помощь в подготовке претендентов на участие в программах к соответствующим конкурсам (включая помощь в написании бизнес-планов), после конкурсов оказывается помощь в оформлении кредитов и средств бюджетной помощи, далее ведется мониторинг осуществления бизнес-планов, оказывается содействие в разрешении сложных ситуаций во взаимодействии со строителями, поставщиками оборудования и др. Имеющийся организационный ресурс хотя и не объемный, но не слабый и достаточно профессиональный. Об этом говорит тот факт, что в данных регионах все вступившие в эксплуатацию новые семейные фермы функционируют, набирают обороты. Нет пока и спасовавших «начинающих фермеров».
Вместе с тем, выявилось, что у организационного ресурса, который может работать на развитие фермерства в обследованных регионах, имеется один серьезный недостаток. При планировании строительства новых сельскохозяйственных объектов - семейных ферм, начинающих КФХ и др. нет тщательной проработки методики и способов преодоления трудностей, недостаточно анализируются возможные риски. Особенно это относится к прогнозированию обеспечения таких объектов высококвалифицированными кадрами. Считается, что достойные претенденты на роль частных хозяев новых объектов найдутся сами по себе. Но это заблуждение. Этот вопрос во время обследования активно обсуждался в фермерской ассоциации Смоленской области. Министерство сельского хозяйства этого региона запланировало до 2020 года построить 90 молочных семейных ферм. В ассоциации выразили тревогу, что такого количества фермерских семей, хорошо знающих молочное производство, может не быть. Необходимо уже сейчас параллельно со строительством высокотехнологичных семейных ферм стимулировать крестьянские подворья к постепенному наращиванию поголовья коров. Таким образом можно будет «выращивать» будущих достойных претендентов на включение в программу «семейные фермы».