«Никто из главных большевистских деятелей не олицетворял так недвусмысленно, как Рыков, политическую и экономическую философию НЭПа и смычки».
Стивен КОЭН.
«Слушайте голос Рыкова,
Народ этот голос выковал...»
Владимир МАЯКОВСКИЙ.
Прежде чем описывать деятельность Алексея Ивановича после октябрьских (1917 г.) событий, сделаю небольшое отступление для сведения.
В слободе Кукарки Яранского уезда Вятской губернии (ныне город Советск Кировской области) 13 февраля 1881 года в семье крестьян Ивана Ильича и Александры Стефановны Рыковых родился пятый ребенок - мальчик. Его назвали Алексеем.
Так сложилась судьба, что через девять лет (1890 г.) в той же слободе Кукарки у приказчика Михаила Прохоровича Скрябина родился сын и нарекли его Вячеславом. Пройдут годы, Вячеслав Скрябин станет Вячеславом Михайловичем Молотовым и спустя сорок лет после рождения Вячеслав сменит Рыкова А.И. на посту председателя Совета Народных Комиссаров СССР. Кировчане поныне гордятся, что их одна слобода «подарила» Отечеству двух премьеров Союза ССР.
... Ранние встречи Рыкова с Лениным дали основания последнему убедиться в том, что Алексей Иванович является «... одним из виднейших большевиков и коммунистов» (12). Такая оценка Лениным молодого Рыкова имела дальнейшие последствия в карьере Алексея Ивановича. Именно В.И. Ленин выдвигал Рыкова в первое советское правительство народным комиссаром, председателем ВСНХ (Всероссийский Совет Народного Хозяйства), затем своим заместителем в начале в СТО (Совет Труда и Обороны), затем в Совнаркоме РСФСР. Об этом ниже.
Третье Временное правительство после свержения монархии (первое было под руководством Львова Г.Е., второе - под председательством Керенского А.Ф.) избрали только 9 ноября 1917 года. В 2 ч. 30 минут Каменев Л.Б. зачитал декрет «О создании Совнаркома РСФСР», Рыков А.И. был назван в списке членов правительства вторым после Ленина - Народный Комиссар по внутренним делам.
Всего девять дней пришлось Алексею Ивановичу исполнять обязанности наркома. 17 ноября 1917 г. Рыков А.И. в числе других комиссаров подал заявление о выходе из состава правительства и из ЦК РСДРП(б). Наступил первый кризис в новой власти.
Но обо всем по порядку.
7-го ноября в 23 ч. 40 мин. открылся 2-ой съезд Советов. Не успели утвердить повестку дня работы съезда, как зал охватила неуправляемая стихия. Вопрос о власти стоял первым.
Ю.О. Мартов (Цеденбаум) попросил слово и высказал: «Мы должны создать власть, которая будет пользоваться признанием всей демократии...».
Военный капитан Харраш простуженным голосом прокричал: «Политические лицемеры, возглавляющие этот съезд, - говорят нам, что мы должны поставить вопрос о власти, а между тем этот вопрос уже поставлен за нашей спиной еще до открытия съезда...»
Делегат 12-ой армии с гневом высказал: «Я послан сюда только для информации... все армейские комитеты твердо уверяют, что захват власти Советами за три недели до открытия Учредительного собрания есть нож в спину армии и преступление перед народом».
Нелицеприятные выступления и выкрики небольшевистских делегатов сыпались в адрес большевиков из-за того, что революцию готовили наряду с большевиками и эсеры, и меньшевики, и бундовцы. А большевики, не советуясь с ними, проявили торопливость: «Вот мы, большевики, захватили власть и большинством делегатов съезда эта власть узаконена» (13).
Противостояние партий продолжалось. Оппозиционные газеты клеймили большевиков позором, называли их узурпаторами и т.д. Обстановка на съезде немного утихла, когда съезд покинули меньшевики, бундовцы, офицеры-фронтовики; осталась малая часть эсеров и большевики.
Второе заседание съезда Советов хотели начать 8-го ноября в 13 часов, фактически съезд начал работать только вечером. И первый, и второй день споры о власти продолжались, но вопрос не был решен. Джон Рид (американский писатель, очевидец событий) так описал хронику тех дней: «Военно-революционный комитет 8-го ноября назначил во все министерства Временных Комиссаров», в том числе в министерство внутренних дел и юстиции Рыкова А.И.
По версии Шелестова Д.К. дело происходило так: «Существовала вероятность немедленного провозглашения советского правительства до созыва съезда Советов. Очевидно, какая-то наметка его состава уже могла быть. Небезынтересен и листок с заметками Владимира Ильича об организации аппарата управления, сделанными скорее всего утром 8-го ноября на квартире В.Д. Бонч-Бруевича. В левом углу листка значится «назначения» - свидетельство его размышлений о создании правительства, которое он, кстати, первоначально предлагал назвать «рабоче-крестьянским правительством».
В подтверждение своей версии Шелестов привел подстрочную сноску: «В четвертом издании собрания сочинений В.И. Ленина (т. 26, стр. 205) опубликовано факсимиле подлинного текста воззвания, написанного рукой В.И. Ленина и им же правленого. Если расшифровать правку, то ясно читается зачеркнутое: «В-Р Комитет созывает сегодня, 2 октября, в 2 часа дня Петроградский Совет, принимая таким образом меры для создания Советского правительства» (14). Именно нелегитимное назначение Военно-революционным комитетом Временных Комиссаров послужило капитану Харрашу поводом высказать гневный упрек большевикам.
Протестные выступления против большевиков продолжались. Хворосту в скандальный костер подбросил представитель ВИКЖЕЛя (Всероссийский исполнительный комитет железнодорожного профсоюза). Делегатов от профсоюза железнодорожников почему-то не пригласили на съезд, но один представитель от них прибыл, чтобы высказать претензии комитета съезду в ультимативной форме.
Я приведу выступление этого представителя в таком содержании, как записал его Джон Рид:
«Я прошу слово от имени сильнейшей организации в России и заявляю Вам: ВИКЖЕЛь поручил мне довести до вашего сведения решение нашего союза по вопросу об организации власти: Центральный комитет безусловно отказывается поддерживать большевиков, если они останутся во вражде со всей русской демократией. В тысяча девятьсот пятом году и в корниловские дни железнодорожные рабочие показали себя лучшими защитниками революции. Но вы не пригласили нас на съезд. Мы не признаем этого съезда законным, после ухода меньшевиков и эсеров здесь не осталось кворума. Наш союз поддерживает старый ВЦИК и заявляет, что съезд не имеет права избирать новый ВЦИК.
Власть должна быть социалистической и революционной властью, ответственной перед авторитетными органами всей революционной демократии.
Впредь до создания такой власти союз железнодорожников отказывается перевозить контрреволюционные отряды, направляемые в Петроград, в то же время воспрещает своим членам исполнять какие бы то ни было приказания, не утвержденные ВИКЖЕЛем. ВИКЖЕЛ берет в свои руки все управление российскими дорогами» (15).
Ультиматум представителя профсоюза железнодорожников серьезно встревожил большевиков, но не Ленина. Он дал поручение Каменеву (Розенфельду) Л.Б., члену ЦК РСДРП(б) и Сокольникову Г.Я. (Бриллианту), члену МК РСДРП(б) провести переговоры с ВИКЖЕЛем, чтобы они сняли претензии к большевикам.
Заявление представителя профсоюза железнодорожников было не пустым ультиматумом. Очень быстро Исполком с участием крестьянских делегатов, эсеров, меньшевиков и др. представителей собрал конференцию по выработке вопроса о власти. Конференция работала сутками и приняла резолюцию о коалиционном правительстве, в котором было решено представить большевикам немного постов, но без Ленина и Троцкого.
15 ноября состоялось заседание ЦК РСДРП(б) по вопросу расширения базы правительства за счет других социалистических партий. Ленина на заседании не было, но он узнал о результатах переговоров и работе конференции и подготовил свою резолюцию. Заседание ЦК продолжалось. Голосовали две резолюции:
Каменев, Рыков, Милютин, Зиновьев (Родомыльский) Г.Е. и Ногин проголосовали за расширение базы правительства, за соглашение с ВИКЖЕЛем, но их голоса оказались в меньшинстве, голосовали по именно. Прошла ленинская резолюция: «... без измены лозунгу Советской власти нельзя отказаться от большевистского правительства, поскольку Всероссийский съезд Советов вручил власть этому правительству. Приведенные высказывания Каменева не отражали точку зрения большевистского руководства, а лишь мнения кучки капитулянтов, не веривших в победу социалистической революции» (16).
Такая резолюция ЦК привела к недопониманию позиции Ленина у ряда членов правительства и членов Центрального Комитета партии большевиков, и в знак протеста Рыков, Каменев, Милютин, Зиновьев, Ногин и др. подали заявления о выходе их из ЦК РДРП(б) и из правительства, сняв с себя полномочия Народных Комиссаров.
У Рыкова с Лениным возникла конфликтная ситуация. Алексей Иванович в числе остальных народных комиссаров, вышедших из правительства и из ЦК партии 12 декабря того же 1917 года, обратился в ЦК с повинной, но Ленин им не простил и повинную не принял.
Однако в ЦК и в правительстве вскоре ошибку поняли, отстранив профессиональных революционеров от строительства новой жизни, не приняв от них повинную. Через три месяца Рыков был снова приглашен в состав правительства и назначен членом коллегии Наркомата продовольствия. Самого острого и самого ответственного участка работы во время разрухи и голода. Рыкову поручили возглавить Московский продовольственный комитет. Запасов хлеба в Москве - на три-четыре дня, норму хлеба на человека в сутки довели до ¼ фунта - сто граммов.
Рыков, как комиссар по продовольствию г. Москвы, немедленно выехал в южные районы страны, в родную саратовщину, объехал поволжские, тамбовские, орловские, тульские поселения, но там излишков зерна не было. «Приехал сегодня в Харьков, — сообщал Алексей Иванович в декабре, — и два состава хлеба выхлопотал для Москвы, стало немного легче. Норму выдачи хлеба в Москве повысили до 300 граммов. Москвичи знали, кому они были обязаны спасением от голодной смерти» (17).
Ленин внимательно следил за работой Рыкова и по-прежнему ценил его. Он простил Рыкову оппозиционный поступок, даже не вспоминал. 3 апреля 1918 г. Совнарком обсудил вопрос о назначении Рыкова председателем ВСНХ на правах члена правительства, но в состав ЦК РКП(б) его не допустили, хотя ЦК давал ему превосходную характеристику.
Доктор исторических наук Шелестов Д.К. писал: «На заседании ЦК 4-го апреля первым был поставлен вопрос «О распределении сил». Он касался только руководства ВСНХ. «Выявлено, — записано в этой связи в протоколе, - что Высший Совет Народного Хозяйства не может развить широкой работы, пока во главе его не стоит достаточно сильный, энергичный человек, способный организатор. Единственным кандидатом на пост председателя ВСНХ является тов. Рыков» (18).
Постановлено назначить тов. Рыкова председателем, добившись от москвичей согласия на оставление Рыковым его работы по продовольствию Московской области.
Поручалось т. Свердлову переговорить и с Рыковым, и с москвичами.
Постановлению ЦК предшествовала аналогичная записка Свердлова - председателя ВЦИК и скреплена подписями Ленина, Свердлова, Сталина, Троцкого и Сокольникова. ЦК партии и правительство возлагали на ВСНХ большие надежды по хозяйственному устройству России. По выражению Ленина «ВСНХ должен быть таким же боевым органом в экономике, как СНК является в политике» (19).
Апрельское 1918 г. назначение Рыкова А.И. председателем ВСНХ положило начало более, чем 12-ти летнему периоду его руководства народным хозяйством и России, и СССР. Он проявил себя не только способным державным менеджером, но и дальновидным политиком будущего строительства социализма. Рыков А.И. практически интуитивно стоял у истоков новой экономической политики (НЭП).
Придя в ВСНХ, Рыков А.И. в первоочередном порядке начал работу с подбора кадров - искал их среди царских спецов, на которых можно было положиться. К концу 1919 г. «... только в научно- техническом отделе ВСНХ работало или являлись консультантами и экспертами более 200 профессоров, 300 инженеров, почти 250 других квалифицированных специалистов» (20).
Шла национализация фабрик, заводов; начали обобществлять целые отрасли, такие, как нефтяная, сахарная, текстильная, транспортного машиностроения и др. Рыков всю свою энергию направлял на борьбу за организованность, дисциплину, повышение производительности труда, постановку четкого учета и контроля.
Легко сегодня писать о его деятельности, а каково было в те годы строительства новой жизни при одновременной ломке старых форм производства и управления, при не окончившейся гражданской войне, при хаосе и разрухе, страшном дефиците материалов и финансовых ресурсах, при не упорядоченном распределении технических средств, при галопирующей инфляции денежных знаков.
Алексей Иванович еще на зарождающемся социалистическом производстве, в труднейших условиях, считал необходимым наладить эффективное управление. «Было бы бессмысленно, - убеждал он своих сотрудников по работе, - что, организовав центр в Москве, можно управлять всей промышленностью. Нужно распределить функции, определить, кто и что решает, что может решать область, что уезд, что центр» (21). Он начал выстраивать вертикаль управленческой системы. На местах - в областях, губерниях создавались совнархозы, наделенные определенными функциями. Государственная экономика требовала, в условиях войны и разрухи, жесткой централизации и в управлении производством, и в распределении материально-денежных ресурсов. Но чрезмерная централизация мешала эффективно управлять предприятиями и организациями. Многотысячная номенклатура продукции и товаров промышленного производства требовала не только профессиональных знаний на местах, не только времени. Она требовала сбалансированности потребностей и возможностей производить, требовала тесную практическую связь центра и местных органов управления, губернских, областных Советов депутатов с совнархозами и предприятиями.
Первые итоги работы ВСНХ были рассмотрены на первом Всероссийском съезде Высшего Совета Народного Хозяйства в начале лета 1918 года. В досъездовские дни собрался Президиум ВСНХ в Кремле под руководством В.И. Ленина, обсудивший повестку работы предстоящего съезда, она включала шесть вопросов (22):
- Экономические последствия Брестского договора;
- Экономическое положение России и экономическая политика;
- О деятельности ВСНХ;
- О финансовом положении и госбюджете;
- Внешняя торговля;
- О комитете госсооружений.
Рыков А.И. открыл съезд и первое слово представил главе правительства. В.И. Ленин в коротком выступлении не только подчеркнул роль и значение Высшего Совета Народного Хозяйства, но и обозначил первоочередные перед ним задачи: «... легла теперь одна из трудных, одна из самых благородных задач. Нет никакого сомнения, что чем дальше будут двигаться завоевания Октябрьской революции, чем глубже пойдет этот переворот, который начат ею, чем прочнее будут закладываться основа завоевания социалистической революции и упрочение социалистического строя, тем больше, тем выше будет становиться роль советов народного хозяйства, которым предстоит одним только из всех государственных учреждений сохранить прочное место, которое будет тем более прочно, чем ближе мы будем к установлению социалистического порядка, чем меньше будет надобности в аппарате чисто административном, в аппарате, ведающем собственно только управлением» (23).
Нельзя сказать, что Рыков был либеральным человеком. Когда требовалась «твердая» рука, он приводил ее в действие. ВЦИК весной 1919 г. решил заслушать Рыкова «О положении в промышленности». Алексей Иванович бескомпромиссно высказался за экономическую диктатуру в стране, предложил ввести жесткую экономию материально-технических и финансовых ресурсов и крепкую дисциплину. «Мы не можем жить в данное время без принуждения. Необходимо заставить лодыря и тунеядца под страхом кары работать на рабочих и крестьян, чтобы спасти их от голода и нищеты» (24).
Рыков А.И. руководил ВСНХ РСФСР свыше 3-х лет до мая 1921 года и, по сути дела, управлял всей экономикой республики. С развитием ВСНХ, укреплением его авторитета зарождалась и централизация власти в вопросах управления предприятиями и организациями. Алексей Иванович, выступая на 8-ом съезде РКП(б), говорил: «Ясное дело, интересы нации, языка, религии, культуры и т. д. мы ни в коем случае и ни при каких условиях подавлять не станем» (25).
Национализация средств производства и централизация приобрели значительные масштабы. К 1920 г. в руках Советского государства и его хозяйственных органов, крупных и мелких предприятий промышленного производства находилось свыше 37 тысяч. В системе ВСНХ в то время насчитывалось более 70 главков, управлений и отделов - от мелких предметов до металлоемких машин. Были такие главки, как «Главгвоздь», «Главспичка» и т.п. - все они подчинялись производственному отделу, последний - Президиуму ВСНХ, которым руководил Рыков А.И. (26).
Надо было просматривать ежедневно кучу материалов (сводки, справки, заявки и т.д.) - от производства гвоздей, булавок, спичек до крупных машин и добычи углеродов, не допуская перебоя ими в возрастающих потребностях всей номенклатуры продукции и товаров в стране.
Такая ежедневная работа убедила Рыкова, что чрезмерная централизация вредит эффективному управлению всей экономикой страны. В начале 1918 г. Рыков наполнял ВСНХ разной продукцией, расширял аппарат и только через пару лет начал убеждаться, что подобная структура управленцев ведет к жесткой централизации, бюрократизации чиновников, вредит делу.
В своем выступлении на 8-ом Всероссийском съезде Советов Рыков А.И. предложил принять резолюцию съезда: «О децентрализации управления предприятиями». Он говорил: «Эта система возникла в условиях гражданской войны и растущего разрушения, и в условиях мирного строительства не может быть приемлемой, ибо покоится на такой централизации, которая исходит из недоверия к каждому нижестоящему звену. Бюрократическая иерархия несет ответственность управленца не перед нижестоящими, а только перед вышестоящими, его безразличие к первым, но полная зависимость от вторых, порождающая угодничество, стремление «выслужиться» любыми путями, любой ценой и т.п.» (27). Такая верная оценка негативных явлений бюрократического аппарата вполне годится и сегодня.
Военные действия внутри страны еще не закончились, и все время требовались дополнительные материальные и финансовые ресурсы на нужды гражданской войны.
Назрела необходимость объединения таких ресурсов в одни руки для обеспечения нужд Красной Армии. По предложению Рыкова А.И. Совнарком республики 16 августа 1918 г. постановил образовать при ВСНХ (с участием ВЦСПС) Чрезвычайную комиссию по производству предметов военного снаряжения. Комиссия просуществовала недолго, так как работала неэффективно. Надо было находить иную форму управления этим процессом. Собравшийся 3-го июля 1919 г. пленум ЦК РКП(б) постановил: «Немедленно объединить всю организацию снабжения армии. Техническое проведение поручить одному лицу, члену Реввоенсовета республики А.И. Рыкову, который получает диктаторские полномочия в области снабжения армии» (28).
Рыков получил диктаторский мандат, но не освобождался от должности председателя ВСНХ, более того, он получил еще одно высокое назначение - стал членом Реввоенсовета, осуществляющего непосредственное руководство армией и флотом, а также всеми учреждениями военно-морского ведомства. 9 июля того же года ВЦИК принял Декрет «Об изменении в организации дела снабжения Красной армии и Красного флота».
Этим же декретом Рыков А.И. был назначен на вновь учрежденный пост Чрезвычайного уполномоченного Совета рабоче-крестьянской обороны по снабжению армии и флота. (Совет рабоче-крестьянской обороны стал после реорганизации Реввоенсовета). Появилась еще одна аббревиатура — ЧУСОСНАБАРМ. Поскольку было трудно это слово произносить, аббревиатуру заменили на ЧУСО (Чрезвычайный уполномоченный Совета обороны).
В подчинении ЧУСО ВЦИК передал все органы воензага с неограниченными правами.
В сентябре 1919 г. Рыков подписал приказ об учреждении Совета военной промышленности, которому было подчинено почти 60 военных заводов. Первым руководителем Совета Алексей Иванович назначил Богданова П. А. Совет стал прародителем нынешнего военно-промышленного комплекса (29). (Петр Алексеевич в 30-х годах необоснованно репрессирован, расстрелян, посмертно реабилитирован).
Рыков мотался по военным заводам Тулы, Ижевска, Петрограда, в результате заводы в короткие сроки приступили к выпуску нужной продукции для армии и флота. Ленин отметил такую работу Рыкова лаконичной фразой: «Рыков, когда работал в ЧУСОСНАБАРМе, сумел подтянуть дело, и дело шло» (30).
Более лестную характеристику Алексею Ивановичу дал Троцкий Л.Д. - тогдашний наркомвоенмор: «Когда, не без моего участия, товарищ Рыков назначался диктатором военного снаряжения, в минуту, когда нам грозила полная гибель, когда у нас каждый патрон был на счету и мы претерпевали поражение за отсутствием патронов, товарищ Рыков прекрасно справился со своей задачей» (31).
Наряду с должностными обязанностями Рыков активно участвовал в общественно- политических мероприятиях: был делегатом 4, 5, 6, 7, 8-го Всероссийских съездов Советов, его избирали в составы ВЦИК, ВЦСПС, он был членом правления Всероссийского хозяйственного центра рабочей кооперации, руководил рядом государственных комиссий.
На 9-ом съезде РКП(б), весной 1920-го года, Алексей Иванович вновь был избран членом ЦК РКП(б) и членом Оргбюро партии*.
*) Политбюро решало текущие безотлагательные политические и экономические проблемы, определяло ближайшую перспективу жизни страны.
Оргбюро — составная часть ЦК занималось всей организационной работой партии.
Секретариат — готовил документы для рассмотрения на заседаниях Политбюро или
Оргбюро. В 1920 году аппарат секретариата насчитывал 150 человек, а через год он вырос до 600. Когда вводили должность Генерального секретаря, полагали, что он будет руководить Секретариатом, но не Политбюро и тем более не Центральным Комитетом (35).
В 1921 г. Ленин В.И. исполнял обязанности председателя Совета Народных Комиссаров, председателя Совета труда и обороны республики, руководил работой Политбюро. В связи с большой нагрузкой и его болезнью встала необходимость ввести должность заместителя председателя Совета труда и обороны (СТО). Выбор кандидатуры остановился на Рыкове, и 26 мая того же года ВЦИК назначил Алексея Ивановича заместителем Ленина в СТО с оставлением его в правительстве с правом решающего голоса (32), освободив от должностей председателя ВСНХ и ЧУСО.
В конце ноября 1921 г. Рыков по настоянию Ленина выехал в Германию на лечение и провел там время до весны следующего года, перенес две операции на сердце. На время отсутствия Рыкова ВЦИК назначил заместителем председателя Совета труда и обороны Цюрупу А.Д., освободив его от должности Наркома по продовольствию.
Если в 1921 году Ленин проводил почти все заседания СТО сам (42 из 51 заседания), то в следующем году Владимир Ильич провел только 7 заседаний СНК из 83-х и 5 заседаний СТО из 96 (33). Остальные заседания проводились в основном Рыковым А.И. и частично Цюрупой А.Д. После назначения Каменева Л.Б. первым заместителем председателей СНК и СТО (14 сентября 1922 г.). Лев Борисович практически руководил и СНК, и СТО. Когда заседания проводил Рыков, он протоколы заседаний СТО подписывал «Зам. председателя», а протоколы заседания СНК — «За председателя».
На 11-ом съезде РКП(б) (апрель 1922 года), последнем съезде, где участвовал Ленин и высказал пожелания: «Тов. Рыков должен быть членом бюро ЦК и членом ВЦИК, потому что должна быть связь, потому что без этой связи основные колеса иногда идут вхолостую» (34).
Алексей Иванович избран был членом Политбюро, минуя кандидатский стаж, оставаясь членом Оргбюро. На Всероссийском съезде Советов Рыков был избран членом Президиума ВЦИК. Так срастались функции партийных функционеров с исполнительными и законодательными органами, чтобы «Основные колеса не ходили вхолостую».
Как известно, в декабре 1922 г. собрался первый съезд Советов социалистических республик: РСФСР, Украины, Белоруссии и Закавказской ССР, был подписан Договор об образовании Союза ССР. 6 июля 1923 г. вторая сессия ЦИК СССР утвердила постановление о создании Совета Народных Комиссаров. Здесь же был утвержден состав союзного правительства во главе с В.И. Лениным. Его заместителями от РСФСР утвердили Каменева Л.Б., Рыкова А.И. и Цюрупу А.Д. (36).
Сессия ЦИК приняла принципиальное постановление, согласно которому председатель Совнаркома СССР и его заместители назначаются ВЦИКом председателем и заместителями Совнаркома РСФСР по совместительству. 7-го июля 1923 года вторая сессия ВЦИКа 10 созыва вновь избрала правительство РСФСР, в котором по совместительству были утверждены Ленин В.И., - председатель; Каменев Л. Б., Рыков А.И. и Цюрупа А.Д. - заместителями председателя. 18 июля того же года Совнарком Союза ССР образовал союзный Совет труда и обороны во главе с Лениным, Рыков был утвержден его заместителем.
Ленин В. И. из-за болезни уже не мог работать ни в Совнаркомах, ни в Политбюро ЦК РКП(б). Эти обязанности выполнял в большей части Каменев Л.Б., в то же время он не был освобожден от должности председателя Моссовета. Рыков А.И., как заместитель Ленина, курировал 14 наркоматов и служб: финансов, внешней торговли, комиссию по внутренней торговле, Центросоюз, труда, социального обеспечения, продовольствия, военмор, иностранных дел, здравоохранения, ЦСУ, областные ЭКОСО (экономическое совещание при Совнаркоме СССР), концессионный комитет, Госплан (37). Практически весь экономический блок и социальную сферу.
В начале февраля 1924 г. (после смерти В.И. Ленина) сессия ЦИК СССР рассмотрела вопрос о составе союзного правительства. Председателем Совнаркома и председателем СТО СССР утвердила Алексея Ивановича Рыкова, а ВЦИК РСФСР в тот же день утвердил его председателем Совнаркома РСФСР по совместительству.
В первый год премьерства Рыкова (1924 г.) страну постигла засуха. Зерна собрали меньше предыдущего года на 5 с лишним миллионов тонн. Голода, как в 1921 г., не было, но в южных районах от стихии нехватка хлеба ощущалась. Рыков А. И. и созданная им правительственная комиссия выехали в те области и губернии, в которых засуха не нанесла ущерба. Были приняты меры по перевозке зерна в пострадавшие районы и, как следствие, голода удалось избежать.
Популярность нового председателя Совнаркомов СССР и РСФСР росла, и к 1926 году его рейтинг, как ныне говорят, достиг вершины и продолжал держаться на высоком уровне почти пять лет.
В 1923-24 гг. нарастала оппозиция Зиновьева и Каменева. В декабре 1925 г. собрался 14-ый съезд ВКП(б), чтобы устроить обструкцию Сталину. Открывая съезд, Рыков А.И. выразил настроение многих делегатов, заявив, что «общий интерес заключается в том, чтобы Сталина, Зиновьева, Рыкова, Каменева и всех нас запрячь в одну запряжку» и далее убежденно продолжал, «что никогда и не перед кем, ни перед Сталиным, ни перед Каменевым, ни перед кем-либо другим партия на коленях не стояла и не станет» (38). Его слова делегаты встретили аплодисментами и криками: «Правильно!» ЦК партии поручил Рыкову А.И. открывать и закрывать 14-ый съезд ВКП(б). Делегаты съезда только двух членов Политбюро ЦК - председателя правительств СССР и РСФСР (Рыкова и Сталина) встречали продолжительными аплодисментами.
Рыков, сохраняя ленинскую традицию, как председатель правительства и как член Политбюро ЦК, продолжал вести заседания высшего политического штаба и подписывал протоколы заседаний Политбюро при действующем Генеральном секретаре.
С начала февраля 1924 и до 1929 годов у Алексея Ивановича было «звездное» время. Он был председателем двух правительств, председателем СТО СССР, членом Президиума ЦИК СССР. Как председательствующий на заседаниях Политбюро или пленумов ЦК партии, Алексей Иванович имел влияние на принимаемые на заседаниях постановления. Не зря же Сталин предлагал Рыкову руководить вдвоем как «два Аякса» - щегольнул Сталин знанием героев «Илиады» (39).
Рыков А.И. имел возможность проявить твердое единоначалие и не дать развиваться культу личности Сталина. Но он был верен принципу коллективного руководства. Сохранив смолоду сдержанность, общительность и доступность к себе и людям, он этими качествами отличался и тогда, когда стоял на государственном и партийном Олимпе.
Назначение Алексея Ивановича на пост председателя двух правительств вызвало большой положительный резонанс не только в нашей стране, много было откликов из-за рубежа. Д.К. Шелестов в своей книге «Время Алексея Рыкова» привел некоторые отзывы, и я использую их в качестве характеристики Рыкова (40).
Посол Германии в СССР граф Брокдорф-Ранцау: «Избрание на этот пост именно А.И. Рыкова, человека, который до сих пор был руководителем всего народного хозяйства СССР, является для меня новым доказательством того, что признание важности экономического восстановления в интересах политического могущества пустило глубокие корни в сознание народов СССР».
Дипломат Эстонии Бирк: «Избрание А.И. Рыкова на пост председателя СНК не явилось неожиданностью для нашего общественного мнения: обсуждая возможность замещения, освободившегося после смерти Ленина поста председателя СНК, газеты в течение последнего времени видели наибольшую возможность в замещении этого поста А.И. Рыковым».
Один из заместителей председателя ЦИК СССР от Белорусской ССР А.Г. Червяков писал в прессе, что А.И Рыков является «лучшей кандидатурой на посту рулевого высшего органа». Предстояло решить триединую задачу:
а) восстановление сельского хозяйства, установление смычки рабочего класса с крестьянством. Рыков один из первых понял «смычку» как необходимость;
б) восстановление промышленности, вернее сказать, создание социалистической индустрии. Рыков А.И. «твердой рукой проводит линию постепенного, но неуклонного зарождения отечественной промышленности и роста численности рабочего класса» и, не принимая чрезвычайных мер, он добивается успехов;
в) проведение мероприятий, связанных с национальной политикой в разнонациональном Союзе. И здесь Алексей Иванович не перегибает палку, находит взаимопонимание с народами разных национальностей. С поставленными жизнью острыми задачами Рыков А.И. уверенно и последовательно справлялся без всякой классовой борьбы и интриг, за что и заслужил авторитет руководителя высшего ранга».
К данным характеристикам хочется добавить одно примечание - о сходстве принимаемых мер и действий по отношению к крестьянству двух премьеров: царской России - Петра Аркадьевича Столыпина и Советского Союза - Алексея Ивановича Рыкова. Оба они проявляли на деле заботу о крестьянах, об улучшении их жизни, считали крестьян опорой державы и верили, что будущее благополучие страны зависит от того, как живется крестьянину.
Если первый - Петр Аркадьевич, крестьянам дал свободный выход из патриархальной сельской общины, наделил желающих выйти из общины частной собственностью на землю и направлял их по пути более прогрессивной свободной крестьянской кооперативной формы хозяйствования. И этот путь вывел Российскую империю на первые места в Европе по экспорту сельскохозяйственной продукции.
То второй - Алексей Иванович, практически повторил меры и действия первого. В новой экономической политике крестьянский вопрос он поставил как стержневой и видел в этой политике главное - смычку рабочего класса с крестьянством, признавал и призывал к партнерству, а не к антагонизму двух классов. Дал крестьянам свободно трудиться на земле, свободно распоряжаться своей продукцией после уплаты налога, свободно находить партнера, с которым можно взаимовыгодно кооперироваться по переработке сельскохозяйственного сырья, по сбыту произведенных продукции и товаров, по кредитованию, по снабжению крестьян машинами, оборудованием, материалами и другим видами деятельности. Результат такой политики и воплощение ее в жизнь - народ России, а затем и Советского Союза был накормлен, одет и обут. На крестьянских «плечах» получила развитие индустриализация страны. Из этого сопоставления действий двух правительств вытекает один простой, но убедительный вывод: такая форма хозяйствования на земле - семейные крестьянские хозяйства или фермеры при фермерской кооперации дает высокий продуктивный эффект даже при разных политических системах, в частности, при капитализме и при социализме. Это происходит тогда, когда политика не довлеет над экономикой, над здравым смыслом.
... Рыков еще не знал, что Сталин задумал фракционность. Сталин взял за правило: прежде чем обсудить вопрос на Политбюро (а секретариат готовил вопросы и материалы к заседаниям), Сталин изучал этот вопрос прежде в кругу своих преданных людей (Молотов, Каганович, Калинин, Ворошилов), не допуская к этому Рыкова, Бухарина, Томского (41). Там же Сталин и его сообщники договаривались, как вести обсуждение того или иного вопроса, чтобы прошла на заседании их линия.
Борьба Сталина и его окружения с инакомыслящими продолжалась скрытно свыше полутора лет (с февраля 1928 г. до ноября 1929 г.). Первая фаза противостояния, 10 месяцев 1928 г., нарушила равновесие в высших партийном и государственном органах.
Сталин не только руководил секретариатом, но и начал набирать властную силу над Политбюро, хотя это являлось превышением его полномочий. Рыков, Бухарин, главный редактор газеты «Правда», Томский, председатель Президиума ВЦСПС, Угланов, первый секретарь МК и МГК партии, начали «прогибаться» и оказались в Политбюро в меньшинстве.
На апрельском (1929 г.) пленуме ЦК и ЦКК (Центральная контрольная комиссия) Сталин выступил с многочасовой речью «О правом уклоне в ВКП(б)», насыщенной неоправданно предвзятой критикой взглядов Бухарина, Рыкова и Томского. (Угланов уже был снят с поста секретаря МК и МГК).
Сталин дал беспощадную оценку названным товарищам, подчеркнув, что эта не простая фракционная группа, а «самая неприятная и самая мелочная из всех, имевшихся у нас в партии фракционных групп» (42).
Полтора месяца спустя, после речи Сталина на пленуме, Рыков, выступая в Ленинграде на партийном активе города и области, в частности, говорил:
«— В чем заключается работа Политбюро? В том, чтобы мы обсуждали вопросы, спорили по ним и в результате обмена мнений выносили решение. Было бы непонятно, дико, странно, если бы этих споров и этого обсуждения не было, если бы мы все как один думали «тютелька в тютельку». При Ильиче и при его участии мы тоже спорили друг с другом, но ничего от этого, кроме хорошего, не происходило... Политбюро не было бы руководящим органом партии, если бы его членам достаточно было посмотреть друг на друга, чтобы у них получилось единомыслие по всем вопросам. Вы нас выбирали в ЦК, мы были выбраны в Политбюро — для чего? Для того, чтобы мы рассуждали, спорили и решали. Но если во всех спорах видеть уклоны, то поставьте тогда куклы или манекены.
Кто бы стал тогда за этих манекенов думать? Партия должна все решать и обсуждать, мы имеем право и обязанность обсуждать и спорить» (43).
Началась открытая борьба с так называемым правым уклоном, хотя резкую и грубую речь генсека не публиковали в печати и считали в ЦК, что это просто дискуссия двух мнений по вопросу о середняке - крестьянине, которого хотят вовлечь в работу на благо социализма и индустриализации страны.
Развертывая борьбу против правых уклонистов, Сталин сразу нанес удар по Бухарину. Он хорошо знал, как побить «правых», хотя и опасался. Рыков возглавлял два правительства, Бухарин был один из руководителей Коминтерна - международного органа, за Томским - многомиллионный союз рабочих, он может не так понять. Сталин выбрал первой жертвой Бухарина (мягкий интеллигент), а через него стремился подорвать авторитет Рыкова с тем, чтобы последний не смог проводить государственную политику без согласия и указания генерального секретаря ЦК партии.
На этом же объединенном пленуме ЦК и ЦКК были освобождены от должности главный редактор газеты «Правда» Бухарин, от руководства ВЦСПС - Томский. Эта информация также не появилась в печати. Рыков оставался пока на прежних постах.
Сталин начал крепить партийное ядро, жестко отстаивать свои взгляды против коллективных, зарождался культ личности. В печати фамилии руководителей высшего эшелона перечисляли: Рыков, Сталин и т. д. Сталину подобное перечисление не понравилось и в 1929 г. он распорядился, чтобы его фамилию печатали впереди Рыкова.
У Алексея Ивановича не хватило политической воли подавить индивидуализм Сталина, не дать развиваться его культу личности. Ведь он по-прежнему был главой союзного правительства, членом Политбюро ЦК, вел его заседания, был членом Оргбюро ЦК и ЦИКа. Но Рыков стал соглашаться с большинством голосов в Политбюро, ЦИКе.
Сталин, напротив, стал навязывать свои взгляды и мнения членам Политбюро и членам Совнаркома, подчинил себе членов ЦК, нижестоящие партийные органы. Он установил порядок, при котором все партийные, государственные, профсоюзные, комсомольские органы, все общественно-гражданские союзы и институты должны были быть подотчетны Центральному Комитету партии, его Политбюро и Генеральному секретарю ЦК партии.
«Прогибаться» перед Сталиным Рыков начал с конца 1927 г., хотя его популярность в народе была высокой. Выступление Алексея Ивановича на 15-ом съезде ВКП(б) (декабрь 1927 г.) было дважды встречено аплодисментами делегатами и криками «Ура!». Шелестов Д.К. так описал этот момент:
«Рыков А.И. начал выступление со слов: «Товарищ Каменев окончил свою речь тем, что он не отделяет себя от тех оппозиционеров, которые сидят теперь в тюрьмах. Я должен начать свою речь с того, что я не отделяю себя от тех революционеров, ... которые посадили в тюрьму антипартийных и антисоветских лидеров (не понимающих) ... той пропасти, которая лежит между спорами в Политбюро и на улицах и открытых собраниях. Я думаю, что нельзя ручаться за то, что население тюрем не придется в ближайшее время несколько увеличить» (44). Делегаты долго аплодировали Рыкову. В начале речи его встречали аплодисментами как «красного премьера», популярность которого в стране была на высоком уровне. В дальнейшем у делегатов вызвало восторг заявление Рыкова, что он согласен сажать в тюрьму своих бывших товарищей по партии за их оппозицию. Делая такое заявление, Рыков навряд ли думал, что пройдет десять лет, и соратники по работе и целые коллективы рабочих предприятий так же будут клеймить его позорными ярлыками, но об этом ниже.
В апреле 1929 г. открылась 16-я партконференция, утвердившая первый пятилетний план развития народного хозяйства на 1929 - 1932 годы (он включал по времени четыре года, хотя назывался пятилетним). О директивах плана докладывал Рыков А.И. Основные тезисы доклада сводились:
а) о необходимости и возможности осуществлять социалистическое преобразование без чрезвычайных мер и социальных потрясений. Но такой тезис противоречил сталинскому кредо об обострении классовой борьбы по мере приближения социализма;
б) всемерно развивать сельское хозяйство, без которого «полнокровной индустриализации не будет» (45).
Рыков считал, что нужно в первые два года пятилетки максимально возможно вложить материально-технических и денежных средств в деревню, а затем поднимать промышленность. Последний тезис вызвал нездоровую критику среди делегатов конференции, зная гневную речь Сталина на только что прошедшем пленуме ЦК ВКП(б) перед конференцией. 18 мая 1929 г. открылась сессия ВЦИК. Калинин М.И. сообщил на ней, что «... наступило время, когда для РСФСР можно выбрать самостоятельного председателя Совнаркома, не связанного непосредственно с такой же должностью в союзном Совнаркоме» (46).
После более чем пятилетнего пребывания Рыкова у руля правительства РСФСР он перестал быть его главой. Алексей Иванович хорошо понимал, что разделение составов правительств объективно необходимо, так как объем и сложность функций управления в двух правительствах возрастали. Но именно в то время, когда не было единогласия в ЦК, он все-таки считал, что Сталин ускорил разделение правительств на союзный и республиканский, а законодательные органы сохранились совмещенными, и председателем единого ЦИКа оставался М.И. Калинин.
В мае 1929 г. собрался 5-й Всесоюзный съезд Советов Союза ССР, на котором Рыков А.И. сделал последний отчет о работе союзного правительства, но продолжал оставаться на своем посту. В июне 1930 г. Алексей Иванович выступил на 16-м съезде ВКП(б) и «признал свои взгляды и действия в 1928-1929 годах ошибочными и обязался такие ошибки изжить» (47).
Съезд Советов СССР одобрил первый пятилетний план, в котором предусматривались ускоренные темпы индустриализации и одновременно рост производительности сельского хозяйства (предполагалось за пятилетку вовлечь в колхозы 18-20% крестьянских хозяйств, а в различные виды кооперации - 85% (48). На 16-ом съезде ВКП(б) Рыкова А.И. избрали шестой и последний раз в члены Политбюро. Однако трудиться с прежней отдачей сил и энергии на высоких постах в условиях сталинской подозрительности ему становилось все сложнее. Нарушился деловой контакт с Куйбышевым В.В., председателем ВСНХ, не наладились взаимоотношения с новым наркомом земледелия Яковлевым Я.А. (настоящая фамилия Эпштейн) - они напрямую, минуя председателя правительства, стали решать вопросы со Сталиным. Газеты вышли 30 декабря 1930 г. с сенсационным сообщением, опубликовав постановление ЦИК СССР: «Удовлетворить просьбу тов. Рыкова А.И. и освободить его от обязанностей председателя СНК и СТО СССР». Тогда же его приемником был назначен Молотов Вячеслав Михайлович (49).
Около семи лет возглавлял Алексей Иванович союзное правительство, на годы которых пришлись взлет и падение экономики, сытая жизнь народа граничила с голодом и нуждой, по его воле крестьяне, как производители продукции, вписывались при НЭП в единый народнохозяйственный механизм, но и не без его участия Политбюро, а затем правительство принимали карательные меры к крестьянам в 1928-1929 годах.
Звездное время Алексея Ивановича - это проведение новой экономической политики, во главе которой, по выражению Василия Гроссмана, «стоял наиболее близкий народному, крестьянскому и рабочему интересу практик государственного дела волоокий Рыков» (50).
При Рыкове была проведена денежная реформа, в результате которой советский червонец стал устойчивой конвертируемой валютой, имевшей признание за рубежом.
Через три месяца после освобождения от занимаемых должностей, 30 марта 1931 г., Рыков был назначен народным комиссаром почт и телеграфов. Ему исполнилось 50 лет. Он не ушел от государственных дел. С присущей ему деловой энергией взялся за новую работу. В 1932 г. наркомат почт и телеграфов переименовали в наркомат связи.
В новой должности Алексей Иванович начал борьбу с бюрократизмом в своем наркомате. Вообще-то он хорошо знал «прелести» чиновничьего бюрократизма и централизацию управления экономикой страны. Первым делом он изменил структуру управления связью, сократил излишний штат аппарата.
Окраины страны нуждались в электрифицированной связи и радиофикации. Нужно было ускоренно готовить кадры связистов, а для этого, в свою очередь, потребовалась организация строительства учебных заведений, подбор и подготовка преподавательского состава. В трудных условиях нехватки материально-технических средств и финансов Рыкову удалось в короткие сроки преодолеть проблемы и построить невиданные по тем годам масштабы - 9 тысяч километров воздушно-столбовой магистрали для телефонно-телеграфной связи Москва - Хабаровск (51).
В 1936 году он последний раз проехал на Дальний Восток с инспекторской проверкой. В том же году его освободили от должности наркома связи, но квартиру ему дали в Доме правительства.
Семья Рыковых, освободив место жительства в Кремле, переехала в выделенную ей квартиру. В начале Алексей Иванович бодрился, надеялся, что ему поручат какой-либо участок работы («ведь я кандидат в члены ЦК ВКП(б)») — (к этому времени ему партийный статус понизили с члена Политбюро до члена ЦК вскоре после постановления ЦИКа об освобождении его от обязанностей председателя СНК и СТО СССР).
Но газетная травля набирала силу, и надежда на получение статусных обязанностей с каждым днем угасала.
Шел 1936 год - год интенсивного прессинга на «правоуклонистов». Томский М.П., с 1932 г. возглавлявший книжно-журнальное издательство (ОГИЗ), не вытерпев нападок, застрелился. Рыков, узнав эту новость, в сердцах сказал: «Дурак. Он положил и на нас пятно. Мы потребовали, чтобы он до конца боролся с ложью, доказывал свою невиновность» (52).
Из воспоминаний дочери Рыкова Наталии Алексеевны: отец из квартиры никуда не выходил. Ему домой приносили бумаги, среди них Наталия увидела бумагу, написанную бывшей его секретаршей Екатериной Артеменко - показания против отца. «Тетя Катя», как ее называли в семье Рыковых, знала Алексея Ивановича с юности.
Это был компрометирующий документ близкого человека.
Рыкову поступали на квартиру и протоколы допросов других «правоуклонистов», чтобы морально сломать человека. Рыков не случайно, как вспоминает Наталия, «замкнулся в себе, был молчалив, почти не думал. Однажды я услышала, как он сказал растянуто, полушепотом: неужели Николай действительно с ними связался? Я поняла, что Николай — это Н.И. Бухарин, а «они» — те, чей процесс недавно прошел» (53).
«Правда» в своей передовице 28 октября 1936 г. сообщила небылицу, будто бы Рыков - меньшевистский прихвостень, стремившийся к тому, чтобы уговорить Ленина явиться летом 1917 г. на суд правительства Керенского. Рыков направил личное письмо Сталину с протестом такого обвинения. НКВД накапливал выдуманные, компрометирующие Бухарина и Рыкова материалы.
Стоило Рыкову попасть в опалу к Сталину, как многие его сподвижники по партии и правительству стали обходить Алексея Ивановича стороной, как прокаженного. Один Серго Орджоникидзе не признавал в Рыкове оппозиционера и отступника от ленинских традиций. В день празднования юбилея К. Е. Ворошилова (ему исполнилось 55 лет) все руководство собралось в Большом театре, расположилось в первом ряду. Чета Рыковых разместилась позади рядов на пять. Все проходили мимо них и никто, кроме Георгия Константиновича, не замечал и не здоровался с Рыковыми, как будто эти люди незнакомые. Серго же, не доходя до первого ряда, увидел Рыковых - остановился, поздоровался, справился, как это обычно бывает, о здоровье, не обращая внимания на то, что с первого ряда смотрят за ними.
А 18 февраля 1937 г. газеты сообщили о скоропостижной смерти Серго Орджоникидзе.
По версии известного писателя-романиста Ю.С. Семенова, Георгия Константиновича убили, а не сам он застрелился. «... Те, кто первым вошел в квартиру Орджоникидзе, подписали себе смертный приговор, составив акт о том, что в маузере было шесть патронов, а пороховой гари в стволе не было» (наган системы «Маузер» был семизарядный). Этих дзержинцев расстреляли через неделю, а наркомздрав Каминский, который подписывал официальный бюллетень о болезни Серго, был расстрелян, как и все, кто знал трагедию или слышал о ней. Говорили, что это Сталин поручил начальнику охраны Ежова убить Серго. И Серго был застрелен на квартире». Вдове Орджоникидзе передали адресованное письмо с соболезнованиями и подписями руководителей партии и правительства, «... но среди подписей не было подписи Сталина» (54).
После утверждения Конституции СССР на съезде Советов СССР (5 декабря 1936 г.) начал работать пленум ЦК ВКП(б), обсудивший вопрос: «Об антисоветских, троцкистских и правых организациях». С докладом выступил Ежов, нарком внутренних дел. Докладчик полагал, что его органы «выбили» из арестованных нужные признания и можно «опускать секиру» на Бухарина и Рыкова. Последние ежедневно приезжали в ЦК на заседания пленума и вынуждены были выслушивать безумные обвинения. «Ежов успел за четыре месяца работы положить на служебный стол Сталина 60 протоколов допросов обвиняемых в правом уклоне».
Копии этих протоколов доставлялись на квартиры Бухарина и Рыкова. Но оба они пытались доказать членам ЦК партии несостоятельность их обвинений. Рыков заявил: «Я утверждаю, что все обвинения против меня с начала и до конца ложь». Сталин предложил на заседании пленума ЦК: «Считаю вопрос о Рыкове и Бухарине незаконченным. Продолжить проверку и отложить дело решением до последующего пленума» (55).
Накануне рокового пленума (23 февраля 1937 г.) Рыкова вызвали на очную ставку с арестованными годом ранее бывшими сотрудниками, соратниками и верными помощниками по Совнаркому - Шмидтом В.В., Родиным С.Н. и Нестеровым Б.П. (муж ранее упомянутой Екатерины Артеменко - «тети Кати»). Все трое были уже обработаны следователями Лубянки и на очной ставке давали насквозь ложные, придуманные палачами Ежова показания против Рыкова А.И. Для Алексея Ивановича такие показания были за гранью безумия, от которых он окончательно был морально раздавлен.
На квартиру Рыковых с копиями протоколов допросов принесли и письмо Бухарина Н.И., написанное Сталину, в котором Николай Иванович опровергал каждое обвинение. «Иосиф, не верь тому, что я говорю на допросах. Я ни в чем не виноват, меня оклеветали» (56).
Нина Семеновна - жена Алексея Ивановича, как вспоминает Наталия Алексеевна, с укоризной сказала мужу, прочитав письмо Бухарина. «Вот я тебе говорила, что нам нужно сделать то же самое». Отец повернул к ней только голову и ответил: «Неужели ты еще не понимаешь, что это никому не нужно, что это ничего не даст» (57). И он оказался прав. Никакие письма, просьбы, повинность - не помогли. Его ждала безнадежная тоска в лубянском каземате одиннадцать месяцев, до кончины своей жизни.
Литература:
12. Ленин В.И. Полн. собр. соч.,
т. 41, с. 417.
13. Рид Джон. Десять дней, которые потрясли мир. Петрозаводск, «Карлия», с. 94- 96.
14. Шелестов Д.К. Указанное произведение (сноска), с. 119.
15. Рид Джон. Указанное произведение,
с. 137,138.
16. Гиленсон Б. Примечания к упомянутой книге Джона Рида, прим.
199, с. 380, 381.
17. Шелестов Д.К. Указанное произведение, с. 126, 127.
18. Там же, с. 128.
19. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 35 с. 134. 20. Шелестов Д.К. Указанное произведение, с. 134, 135.
21. Там же, с. 138.
22. Там же, с. 139.
23. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т 35, с 47. 24. Шелестов Д.К. Указанное произведение, с. 143.
25. Там же, с. 136.
26. Там же, с. 145.
27. Там же, с. 161, 162.
28. Там же, с. 150.
29. Там же, с. 152.
30. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 114.
31. Шелестов Д.К. Время Алексея Рыкова. М. «Прогресс», 1990, с. 160.
32. Там же, с. 187.
33. Там же (сноска), с. 187
34. Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 115. 35. Шелестов Д.К. Указанное произведение, с. 201.
36. Там же, с. 201.
37. Там же, примечание 93, с. 328.
38. Там же, с. 217.
39. Там же, с. 271.
40. Там же, с. 222-224.
41. Там же (сноска) с. 268.
42. Там же, с. 271.
43. Там же, с. 262.
44. Там же, с. 245, 246.
45. Там же, с. 258.
46. Там же, с. 273.
47. Там же, с. 275.
48. Там же, с 274.
49. Там же, с 276.
50. Там же, с. 277.
51. Там же, с. 279.
52. Там же, с. 285. 53 Там же, с. 287.
54. Семенов Ю.С. Ненаписанные романы. М. «ДЭМ», 1987, с. 26. Шелестов Д.К.
Указанное произведение, с. 295.
56. Там же, с. 282.
57. Там же, с. 288.