«... А когда НЭП перестанет служить делу социализма, мы его отбросим к черту. Ленин говорил, что НЭП введен всерьез и надолго. Но не говорил, что НЭП введен навсегда».
Иосиф СТАЛИН.
Гражданская война, спутница революции, крестьянские восстания на тамбовщине, Украине и в других местах; кронштадтский мятеж матросов, разруха промышленности и финансового хозяйства; голод и нищета - все это в совокупности нельзя было не понять и не признать, что политика военно-коммунистической формы власти привела в тупик руководителей Совнаркома и ведущей партии большевиков.
Пролетарская диктатура - это, прежде всего, диктатура Красных Комиссаров и лидеров партии, чья политика держалась на армейских штыках и подвалах карательных органов. Ленин в 1921 году признал: «Мы наткнулись на большой, - я полагаю на самый большой, - внутренний политический кризис Советской России. Этот кризис обнаружил недовольство не только значительной части крестьянства, но и рабочих» (1).
Назрела жгучая необходимость искать пути выхода из тупикового положения, особенно замены продразверстки. Продовольственную разверстку придумали не Советы, такая форма заготовок продовольствия была введена царским правительством во время первой мировой войны. Но та царская продразверстка не была такой жестокой и репрессивной, не было грабежей и арестов. Крестьяне понимали, что война требует продовольственных и людских ресурсов и мирно давали их фронту.
А после октябрьской революции основная масса крестьян не хотела новой власти, а когда новая власть начала применять физическую силу, - получила вооруженное неповиновение, голод и нищету. Председатель Полномочной Комиссии ВЦИКа Антонов-Овсеенко В.А., принимавший непосредственное участие в подавлении восстания на Тамбовщине, докладывал в ЦК РКП(б) 20 июня 1921 года: «... Крестьянские восстания развертываются на почве широко разлившегося недовольства мелких собственников деревни пролетарской диктатурой, повернутой к ним острием неумолимого принуждения, мало считающейся с хозяйственными особенностями крестьянства и не обслуживающей сколько-нибудь ощутим ни с хозяйственной, ни с просветительной стороны» (2).
Промедление замены продразверстки другой, более либеральной формой государственных заготовок, грозило непременной гибелью страны Советов, утратой революционных завоеваний. Поступали предложения в ЦК и в Совнарком об изменении формы заготовок сельскохозяйственной продукции. Так, член Президиума ВСНХ Ларин (Мих. Зальманович Лурье) во второй половине 1918 года предлагал упразднить продразверстку и ввести натуральный налог. В 1920 г. Всероссийский съезд Советов народного хозяйства (ВСНХ), проходивший под руководством Рыкова, принял предложение Ларина о замене продразверстки. Но такая инициатива, как и всякая другая, наказуема. И в этом случае данную инициативу вверху посчитали «забеганием вперед» и лишили Ларина должности члена Президиума ВСНХ, досталось и Рыкову А.И. (3).
В феврале 1920 года Троцкий Л.Д. внес в ЦК РКП(б) записку: «Основные вопросы продовольственной и земельной политики». В ней он предложил:
«1. Заменить изъятие излишков известным процентным отчислением (своего рода подоходно-прогрессивный налог) с таким расчетом, чтобы более крупная запашка или лучшая обработка представляли выгоду.
2. Установить большее соответствие между выдачей крестьянам продуктов промышленности и количеством ссыпанного ими хлеба не только по волостям и селам, но и по крестьянским дворам.
3. Привлекать к этому местные промышленные предприятия. Частичная расплата с крестьянами за доставленное ими сырье, платить топливом и промышленными товарами. Во всяком случае, очевидно, что нынешняя политика уравнительной реквизиции по продовольственным нормам, круговой порукой при ссыпке и уравнительного распределения продуктов промышленности направлена на понижение земледелия, на распыление промышленного пролетариата и грозит окончательно подорвать хозяйственную жизнь страны» (4).
Годом ранее Троцкий писал в ЦК докладную записку с Волги: «... я отстаивал необходимость более принципиального проведения курса на середняка - против невнимательного или поверхностного отношения в этом вопросе... В нашем социалистическом строительстве придется в огромной степени исходить из того же середняка, втягивая его в социалистическое хозяйство» (5). Как видим, и Троцкий изменил свои взгляды на формы хлебозаготовок, уже не грозится направить две-три сотни тысяч бойцов на создание «продовольственных базисов». В то время Троцкий имел немалый вес в правительстве и в ЦК партии - был членом Политбюро, наркомвоенмором и председателем Реввоенсовета республики.
Однако и его посыл остался без ответа.
Вышеуказанные предложения Ларина и Троцкого были по сути дела просьбами применить на деле Закон о продовольственном налоге, принятый еще 30 октября 1918 года. О нем молчали, не публиковали и не вводили в действие. Три года грабили крестьян, сажали в тюрьмы, высылали с места жительства без средств к существованию, а закон о замене ненавистной крестьянами продразверстки лежал без действия. Ленин в отчетном докладе о политической деятельности ЦК РКП(б) 10-му съезду партии 8-го марта 1921 года пояснил делегатам: «Он был принят, этот Закон, вводящий натуральный налог с земледельцев, но в жизнь он не вошел, за его объявлением последовало в течение нескольких месяцев несколько инструкций, и он остался у нас не примененным. С другой стороны, взятие с крестьянских хозяйств излишков означало такую меру, которая в силу военных обстоятельств была нам навязана с абсолютной необходимостью, но которая сколько-нибудь мирным условиям существования крестьянского хозяйства не отвечает. Ему нужна уверенность, что он столько-то отдаст, а столько-то может употребить для своего местного оборота» (6). Неубедительные пояснения. Сказал бы прямо, что если вводить продналог, то надо разрешить торговать крестьянину своей продукцией после уплаты налога, а торговать, значит разрешить ему развивать мелкую сельскую буржуазию, с которой борется пролетариат, да и партийная программа не разрешает вести крестьянину местный товарооборот. А продразверстка изымала хлеб бесплатно и столько, сколько было его у крестьян, а торговля им каралась тюремным заключением. Если бы принятый 30 октября 1918 г. Закон о замене продразверстки продналогом не задержался с претворением его в жизнь до 1922 года, не было бы тамбовской трагедии и кронштадтского мятежа, унесших десятки тысяч человеческих жизней только потому, что большинством населения командовала кучка идеологов - марксистов. Но, к сожалению, история не имеет сослагательного наклонения и не признает словосочетание «если бы».
Кто-то из руководящих работников напомнил, что в царской России до 1917 года крестьянская кооперация была стержнем экономики империи. К началу революции в России насчитывалось 47,8 тысячи кооперативов. Численность населения, прикасающегося к деятельности кооперативов, достигла 84 миллионов человек - почти половину населения России (7).
Советская историография с послереволюционных времен твердила: «Россия слабая, отсталая аграрная страна с безграмотным крестьянством. Можно простить пламенным революционерам такую характеристику России, они хотели видеть и говорить о нищете, убогости, беспощадной эксплуатации рабочих и крестьян. Им было выгодно предвосхищать ближайшее будущее любой пропагандой, вплоть до оружия, добиваться превосходства революционных завоеваний, кормить людей «завтрашним днем». Но ведь этот ярлык, навешанный на матушку - Россию около ста лет назад, и современные историки не снимают, как жвачку жуют и не спешат исправить ошибку. Пора бы сказать правду об экономике довоенной (1914 г.) России.
Да, Россия была крестьянская, была неграмотная, народ не блистал нарядами и светскими манерами. Но крестьяне любили землю, лелеяли ее - кормилицу, работали не покладая рук. Россия в первые 10 - 13 лет 20-го столетия имела все основания гордиться, что она не слабая, а сильная держава, что народ был сыт, одет, обут за счет собственного производства. Культурно-просветительскую сферу России знали и ценили за рубежом, на ее культуре и литературе воспитывались не только отечественное поколение, но и иностранная интеллигенция. Русская православная церковь распространяла свое влияние далеко да пределами Российской империи.
В результате реформы С.Ю. Витте, П.А. Столыпина и А.И. Кривошеина в 1906-1913 гг. Россия по темпам экономического развития шла на уровне США. Производство зерна составляло 70-75 млн. тонн, что на 1/3 больше, чем в Германии, Англии и Голландии вместе взятых. Россия своим хлебом кормила не только себя, ее зерно охотно покупали вышеназванные страны. Например, в 1910 году экспорт зерна достиг 13,8 млн. тонн. Россия тогда занимала первое место в мире по экспорту зерна, что составляло 1/3 мирового экспорта. За ней следовали Аргентина и США. Россия поставляла половину мирового рынка экспорта куриных яиц, их вывозили до 2,8 млрд. штук в год на сумму 62 млн. золотых рублей. (8).
Россия имела активный внешнеторговый баланс, экспорт превышал сумму завозимых товаров, и это экспортировались не природные невосполнимые ресурсы (нефть, газ, минеральные удобрения, древесина), а продовольственные товары. Высокими темпами развивалась промышленность, ежегодные темпы ее роста за 1908-1913 гг. составляли 9 процентов. За эти годы производительность труда в промышленности выросла в 4 раза. Отечественная мануфактура обеспечивала спрос на товары и изделия на 3/4 из собственного сырья (9). Государственный бюджет был профицитным. За 1904-1913 гг. превышение доходов над расходами составляло 2400 млн. золотых рублей, инфляция была в пределах 1-2% в год. Золотой запас на начало 1914 года насчитывал 1 млрд. 604 млн. рублей. В заграничных банках хранилось 141 млн. золотых рублей. Налоги в России были самыми низкими среди европейских государств. Были снижены железнодорожные тарифы, отменены выкупные платежи за землю, отошедшую к крестьянам от помещиков. В России был введен золотой стандарт рубля, когда бумажный рубль приравнивался к однорублевой золотой монете. Рубль стал твердой конвертируемой валютой с устойчивой репутацией за рубежом (10). Можно ли было назвать Россию в те годы отсталой страной с такими финансово-экономическими данными? Достигнутыми успехами до 1914 г. Россия обязана реформаторам С.Ю. Витте, П.А. Столыпину, ученым М.И. Туган-Барановскому, С.Н. Прокоповичу, А.В. Чаянову и другим, оказавшим свое влияние на становление и развитие кооперативного движения в России.
Основоположником теории о кооперации является Уильям Кинг (1874-1950), бывший премьер-министр канадского правительства в 1921-1930 гг. и 1935-1948 гг.
Кинг исходил из того, что в основе всего лежит труд. У трудового человека должно быть все. Но таких трудовых людей нужно объединить на основе специальных принципов: добровольности, профессиональной пригодности, денежных или имущественных взносов, так как у этих людей нет капиталов, чтобы в одиночку открыть какое-либо предприятие. Кинг отдаляет кооперативы от политических партий, профсоюзов, критикует революционные методы, считая, что революционный принцип - деструктивный, а кооперативный - созидательный; революционный принцип ниспровергает, а кооперативный приподымает: «Первый — рассеивает, второй — собирает, первый желает жить не сея, второй- сеет, чтобы пожинать» (11).
Бухарин Н.И., развивая мысль о производстве, распределении и потреблении в «Записках экономиста», раскритиковал профессора Туган- Барановского, назвав его взгляды «буржуазной теорией» только за то, что профессор не учитывал классовую борьбу, а «. . . к вопросу о наших кризисах можно и должно подходить с методологией Маркса, а не «социальной теорией распределения Туган-Барановского» (12).
А между тем, Михаил Иванович блестяще описал роль кооперативов. Они борются с капиталом не с оружием в руках, а мирным строительством, что кооперативы есть хозяйственные предприятия, которые обращаются, прежде всего, «... к хозяйственному интересу человека, и в этом существенное сходство кооперативов с многими хозяйствующими организациями капиталистической системы». Но не только в этом заключается их преимущество, поскольку кооперативы «... не только есть капиталистические предприятия, а сама сущность кооперативного движения заключается именно в борьбе с капиталом и в этом его огромная сила».
По своей природе «. . . кооператив скрывает душу, враждебную капиталу», так как он «... служит интересам не капиталистов, а тем, кто страдает от капитализма».
Поэтому кооперация «... есть одна из форм самозащиты трудящихся классов от политики капитала». Более того, кооперация не может быть социальным миром, наоборот, является социальной борьбой «. . . столь же принципиальной и идущей до конца, как и политическая борьба». Но разница в том, что кооперация борется не насилием, не оружием, не баррикадами, а мирным строительством нового общественного строя. «Кооперация есть, конечно, борьба, но борьба мирными средствами» (13).
М.И. Туган-Барановский, затем А.В. Чаянов стояли у истоков возрождения крестьянско-кооперативного движения после революции 1917 года. Михаил Иванович не отождествлял кооперативы с колхозами. «Кооперация, - писал он, - представляет собою более высокий социальный тип, чем коллективизм, ибо коллективизм является организацией, основанной на принудительной власти меньшинства над большинством, между тем, как кооперация является типом вполне свободного хозяйственного и свободного союза» (14).
Шел 1919 г. Не было хлеба и топлива в городах, промышленность, транспорт не работали, шла ожесточенная война с белой гвардией и иностранными интервентами.
В этих тяжелейших условиях Ленин находит время вплотную заняться крестьянским вопросом. «Начать надо с крестьянства. Кто не понимает этого, тот просто не вдумывается в дело, отдает себя во власть фразе», — говорил он на 8-м съезде РКП(б) в марте 1919 г. (15). Понимая, что бедняцкие массы, хотя их и заинтересовали в поисках «врагов народа», прячущих зерно, в строительстве социализма бесполезны, бедняки не выращивали зерно и не кормили пролетариат. Сами питались подачкой от доносительства.
И Ленин сделал ставку на крестьян-середняков. Середняк «... отчасти собственник, отчасти труженик. Это такой класс, который колеблется. Если Советская власть так же отчаянно будет давить, как давили крупную буржуазию, ... подобным же образом действовать по отношению к среднему крестьянству, - это будет таким идиотизмом, таким туподумием и такой гибелью дела, что сознательно это могут делать только провокаторы. Насилием среднего крестьянина не возьмешь, насилие представляет из себя величайший вред» (16).
Идея Ленина заключалась в том, чтобы отделить многомиллионный слой середняцких хозяйств от слабых индивидуальных хозяйств и вовлечь его в коллективное хозяйство (коммуна, товарищество). В докладе «О работе в деревне», с которым он выступал 23 марта 1919 г. на 8-м съезде РКП(б) Ленин призывал губернские власти, убеждал коммунистов, «. . . не учить крестьян, а у них учиться, нельзя силой навязывать декреты. Раз сказано, что необходимо добиваться добровольного согласия, значит, нужно крестьянина убеждать, нужно убеждать практически. Словами они не дадут себя убедить и правильно сделают, что не дадут. Плохо было бы, если бы они давали себя убеждать одним прочтением декретов или агитационными листками.
По этому вопросу мы должны сказать, что коммуны мы поощряем, но они должны быть поставлены так, чтобы завоевать доверие крестьянина» (17).
Резолюция 8-го съезда РКП(б) «Об отношении к среднему крестьянству» давала надежду на благоприятное решение крестьянского вопроса. Читаем пункт 4: «Поощряя товарищества всякого рода, а равно сельскохозяйственные коммуны средних крестьян, представители Советской власти не должны допускать ни малейшего принуждения при создании таковых. Лишь те объединения ценны, которые проведены самими крестьянами по их свободному почину и выгоды коих проверены ими на практике. Чрезмерная торопливость в этом деле вредна, ибо способна лишь усиливать предубеждение среднего крестьянства против новшеств». И далее следует строгое предупреждение: «Те представители Советской власти, которые позволяют себе употреблять не только прямые, но хотя бы косвенные принуждения в целях присоединения крестьян к коммунам, должны подвергаться строжайшей ответственности и отстранению от работы в деревне».
Пункт 9. «Кооперативные объединения крестьян в целях поднятия сельского производства, в особенности в целях переработки сельскохозяйственных продуктов, мелиорации крестьянских земель, поддержки кустарной промышленности и т.д., должны находить со стороны государства широкую помощь как финансовую, так и организационную» (18).
Резолюция 8-го съезда партии, выдержки из которой процитированы выше, несла в себе такой заряд позитивной энергии, что выполни ее в той последовательности, и не было бы в будущем принудительной коллективизации крестьянских хозяйств, не было бы столько жертв, крови и скорби. Головешки от того «пожара» до сих пор тлеют, едкий дым от него и поныне выжимает из глаз слезу. Но история Российского социалистического государства пошла по другому пути.
На 8-ом съезде РКП(б) Ленин неоднократно выступал о необходимости привлечь крестьян к социализму. В докладе «О партийной программе» 19 марта он говорил: «Нас подвел к социалистической революции капитализм в его первоначальных товарно-хозяйственных формах. Надо все это учитывать, понимать, что только учитывая действительность, мы сможем разрешить такие вопросы, как скажем, отношение к среднему классу». Учитывая и понимая сказанное, он продолжал: «. . . на первое место я поставил вопрос о мелких собственниках и среднем крестьянстве» и далее: «Мне кажется, здесь мы формулируем то, что много раз основоположники социализма говорили по отношению к среднему крестьянству» (19).
И в приветственной речи перед участниками 1-го съезда земледельческих коммун и сельскохозяйственных артелей 4 декабря 1919 г. Ленин тепло поприветствовал делегатов, дал от имени правительства ряд советов и пожеланий, сообщив им, что Советская власть громадное значение придает «. . . коммунам, артелям и всяким вообще организациям, способствующим превращению, постепенному содействию этому превращению, мелкого, единоличного крестьянского хозяйства в общественное, товарищеское или артельное». И снова напоминает организовывать коммуны, артели только на добровольной основе без всякого принуждения. Он подчеркнул: «Надо так поставить коммуну, чтобы она была образцовой и показать им (крестьянам — А.В.) практический пример, как надо помогать людям, ведущим хозяйство при таких тяжелых условиях бестоварья и всеобщей разрухи» (20).
Несмотря на привлекательность высказываний о коммунах, артелях, крестьяне-середняки убеждались: от слов до дела далеко. Уж слишком свирепо действовали продотряды и комбеды. Ленин учил коммунистов убеждать крестьян не декретами и агитками, а действиями, в которые крестьянин бы поверил. Очевидно, не хотели по-хорошему убеждать заразительным примером. Безработица и голод вынуждали городских рабочих ехать в деревни. Рабочие-коммунисты рассуждали так: «коль нам, рабочему пролетариату, дана власть, почему бы ее не использовать в деревне, не добровольно, а принудительно заставить крестьян вступать в коммуны, сельскохозяйственные артели». Ленин заметил такое рвение пролетариата, и как бы хорошо не относился к рабочим, вынужден на 8-м съезде РКП(б) высказать упрек таким инициаторам: «Нет ничего глупее, когда люди, не знающие сельского хозяйства и его особенностей, люди, которые бросились в деревню только потому, что они услышали о пользе общественного хозяйства, устали от городской жизни и желают в деревне работать, когда такие люди считают себя во всем учителями крестьян. Нет ничего глупее, как сама мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего крестьянства» (21). Вот и сложилось бедственное положение в деревне. Некомпетентное вмешательство пролетариата в крестьянские дела да вдобавок безобразное изъятие продовольствия у крестьян последних только отпугивало от «коммуний».
Властные структуры (Совнарком, ЦК РКП(б), ВЦИК) упорно не хотели вводить в действие принятый еще в октябре 1918 г. закон о замене продразверстки продналогом, и в то же время настойчиво искали пути выхода из тупика. Начали выпускать директивы по кооперации, полагая, что крестьяне через кооперацию приблизятся к социалистическим формам хозяйствования. Поиск выхода из продовольственного и других видов кризисов был тернист, противоречив и закончился русской Вандеей.
Вот хроника партийно-правительственных директив:
20 марта 1919 г. СНК принял декрет «Об единых потребительских обществах», согласно которому создавалось единое потребительское общество «ЕПО» на базе сохранившихся после революции потребительских кооперативов в городах и сельской местности. Зародился «Центросоюз». Следует заметить: начали восстанавливать не производственные сельскохозяйственные кооперативы, которых насчитывалось на начало 1917 г. 8,1 тысячи обществ и товариществ, а потребительские общества. Производственные были уже упразднены (22).
27 января 1920 г. СНК издал декрет: «Об объединении всех видов кооперативных организаций». В Центросоюз вливаются кредитная кооперация и все оставшиеся ветви крестьянской кооперации. «Итак, фактически остается только потребительская кооперация, которую государство приспосабливает к целям изъятия у крестьян продукции» (23).
29 марта - 4 апреля 1920 г. Проходил 9-й съезд РКП(б), в резолюции которого по вопросу «Об отношении к кооперации» прописываются антирыночные и не демократические принципы создания и деятельности кооперативной формы хозяйствования, а именно:
«а) Закрепить за нашей партией руководящее значение во всех организациях потребительской кооперации снизу до верху;
б) приступить к постепенному изъятию из местных потребительских обществ, губсоюзов и Центросоюза и к передаче соответствующим центральным и местным советским органам (ВСНХ, Наркомпрод, Наркомзем, Наркомпрос и др.) всех тех отделов, которые являются параллельными и конкурирующими с соответствующими отделами этих органов;
в) привлекать кооперативный аппарат к делу снабжения населения на основе продовольственной политики, устанавливаемой Наркомпродом.;
г) потребительская кооперация, находясь в центре и на местах в ведении Наркомпрода, выполняет технические хозяйственные операции по его заданиям и под его контролем;
д) задания государственных органов в области заготовок должны быть обязательными для кооперативных организаций» (24).
8-16 марта 1921 г. состоялся 10-й съезд РКП(б). Прошел год после девятого форума, и съезд принял кардинально иную резолюцию. Во-первых, он отменил резолюцию 9-го съезда, принятую на принципах военного коммунизма, и поручил правительству и ЦК РКП(б) разработать другие меры, более либеральные к кооперации, отклонив ее огосударствление. Во-вторых, отменил продразверстку и взамен ввел натуральный налог (25). О законе, заменяющем продразверстку налогом, принятом сессией ВЦИКа 30 октября 1918 г., не вспоминали, по крайней мере, в стенографическом отчете не отражено.
Надо подчеркнуть, что резолюция 10-го съезда стала прорывом из затяжного политического, экономического и социального кризиса, который был обусловлен военно-коммунистической формой управления экономикой. На этом съезде и Ленину пришлось идти против своих взглядов на то, как строить социализм. Ему пришлось публично признать ошибочность действующих устава и программы партии. Для него был мучительным выбор направления внутренней политики. Не зря он сказал делегатам съезда, что если кто думает получить готовый ответ, как поступать дальше, тот ошибается.
2 марта 1921 г. ВЦИК продублировал в своем декрете резолюцию съезда «Об отмене продразверстки и введении натурального налога». Налог сводился к следующим изменениям:
«1. Разверстка как способ государственных заготовок продовольствия, сырья и фуража заменяется натуральным налогом.
2. Этот налог должен быть меньше налагавшегося до сих пор путем разверстки обложения. . .
3. Налог взимается с процентного или долевого отчисления произведенных в хозяйстве продуктов.
4. Налог должен иметь прогрессивный характер: процент отчисления от хозяйств середняков и малоимущих хозяев должен быть пониженным. Хозяйства беднейших крестьян могут быть освобождены от некоторых, а в исключительных случаях и от всех видов натурального налога. Старательные хозяева — крестьяне, увеличивающие площади посева в своих хозяйствах, а равно увеличивающие производительность хозяйства в целом, получают льготы по выполнению натурального налога, либо в порядке частичного освобождения от налога.
5. Все запасы продовольствия, сырья и фуража, остающиеся у земледельцев после выполнения ими налога, находятся в полном их распоряжении» (26).
Правящая партия решила ввести новую экономическую политику в хозяйственном строительстве страны и, прежде всего, в сельском хозяйстве, а законодательная власть только в хвосте продублировала резолюцию съезда декретом. Так укреплялось верховенство партийной власти.
Несмотря на решения директивных органов о замене продразверстки, форма заготовок сельскохозяйственной продукции оставалась прежней весь 1921 год, и введение натурального налога началось с 1922 года. А в 1921 году властвовала продразверстка, выгребавшая из амбаров крестьян даже семена для сева под урожай будущего года. Урожай зерновых и других культур пострадал от засухи, зерна собрали лишь 4/5 от объема предыдущего года, хотя и 1921 год был не урожайный.
Инициатором и автором текстов резолюций 9-го и 10-го съездов РКП(б) был, несомненно, Ленин. Почему произошла такая метаморфоза с резолюциями? Владимир Ильич, выступая 15 марта 1921 г. на 10-ом съезде, разъяснил это в докладе «О замене продразверстки натуральным налогом». Партийная идеология, заложенная в устав и программу партии, стала тормозом дальнейшего развития молодой социалистической республики. Разразившиеся в стране разруха, голод и нищета после войн и революций поставили вопрос: «Что делать и как делать?». Надо удовлетворить требования крестьян. Докладчик их назвал: «Во-первых, нужна известная свобода оборота, свобода для частного мелкого хозяина, а во- вторых, нужно достать товары и продукты. Что за свобода оборота, ежели нечего оборачивать, и свобода торговли, ежели нечем торговать!?» (27). Где взять товары? Ленин сообщил делегатам съезда, что наркомвнешторг, нарушая партийные устои (устав и программу), закупил за границей несколько сот тысяч пудов продуктов и товаров на ту часть золотого запаса (реквизированного у церквей и монастырей - А. В.), предусмотренного программой партии на закупку средств производства, но не на удовлетворение требований крестьян. Но как быть? Торговать свободно нельзя - не разрешают ни устав, ни программа. «Что же такое свобода оборота?» - задается вопросом докладчик на съезде, и сам же отвечает: «Свобода оборота - это есть свобода торговать, а свобода торговли, значит - назад к капитализму. Свобода оборота и свобода торговли, это значит товарный обмен между отдельными мелкими хозяевами. . ., из которых в дальнейшем один станет эксплуататором, другой наемным рабочим. Это противоречит уставу и программе коммунистической партии. Как признать такое, не нарушив устав и программу партии? Если кто думает на такой вопрос получить ответ на данном съезде, тот ошибается» (28).
Партийные догмы привели к ситуации, похожей на русскую байку: «Земля на китах, киты на воде, вода на земле, земля на китах» и т. д. С одной стороны, нужна рыночная смычка крестьянина и рабочего, с другой - партийная идеология не велит этого делать, т.е. торговать. Но проблему надо решать, причем кардинально. Ленин в том же докладе на съезде выдавал делегатам как бы пробный тезис: «Можно ли это сделать, теоретически говоря, можно ли до известной степени восстановить свободу торговли, свободу капитализма для мелких земледельцев, не подрывая этим самым корней политической власти пролетариата? Можно ли? Можно, ибо вопрос в мере» (29).
«Вопрос в мере» Ленин видел в местном товарообмене. «Рабочие, объединившись в артели, занялись бы кустарным делом, изготовлением для крестьян простейших орудий труда, товаров домашнего обихода, а крестьяне взамен бы давали продовольствие. Крестьянину торговать за пределами местного оборота позволить нельзя». Вот она и мера. И здесь автор написания устава и программы партии, которые запрещали торговать крестьянину, лукаво объясняет делегатам, мол. . . «огромное пространство страны, бездорожье, разные климатические условия — все это будет не под силу крестьянину перешагнуть рубеж местного оборота». Какой может быть зарубежный оборот, если за местный оборот Свердлов установил в декрете тюремное заключение сроком не менее 10 лет.
Партийные догмы мешали вождю ввести в действие и закон о замене продразверстки натуральным налогом, принятым еще в 1918 году. Потребовалось почти три года, чтобы нарушить политическое табу и публично признать ошибочность своей политики: «Мы в этом отношении (о местном обороте — А. В.) очень много погрешили, идя слишком далеко: мы слишком далеко зашли по пути национализации торговли и промышленности, по пути закрытия местного оборота. Было ли это ошибкой? Несомненно. Надо такие ошибки признать на данном съезде, иначе будет величайшим преступлением», — говорил он в вышеназванном докладе (30).
Проект доклада Ленина 10-му съезду был роздан делегатам до выступления докладчика, поэтому вопросов от делегатов поступало немало. На один злободневный вопрос: «Как относиться к индивидуальному товарообороту?» Ленин доходчиво объяснил: «Если будет принята резолюция съезда о свободном обороте - значит поощрять кулаков. Как же быть?» - спрашивал Ленин. «Безусловно, кулачество будет расти даже и там, где его раньше не было. Надо иметь государственные ресурсы. Если ты можешь дать крестьянству машины, этим ты поднимешь его, и когда ты дашь машины или электрификацию, тогда десятки или сотни тысяч мелких кулаков будут убиты» (31). Другими словами, Ленин видел альтернативу вытеснению кулаков из деревни не репрессивными мерами, а экономическими. Вождь пролетариата в докладе развернул новую концепцию развития экономики страны. С одной стороны он опирался на внешнеэкономические связи - «торговый договор с Америкой и Англией теперь, можно сказать, на мази» (договоры на концессию - А. В.), «с другой - свободный оборот с крестьянством внизу» (32). «Поэтому, - заключал Ленин, - либо этот тип экономических отношений, либо ничего. Кто иначе ставит вопрос, тот не понимает в практической экономике абсолютно ничего и отделывается теми или иными остротами. Надо признать такой факт, как переутомление и изнеможение масс» (33).
После таких аргументов Ленин сам предложил съезду новую резолюцию: «Ввиду того, что резолюция 9-го съезд РКП(б) «Об отношении к кооперации» вся построена на признании принципа разверстки, которая теперь заменяется натуральным налогом, 10-й съезд РКП(б) постановляет: «Указанную резолюцию отменить. Съезд поручает Центральному Комитету выработать и провести в партийном и советском порядке постановления, которые бы улучшили и развили строение и деятельность кооперативов в согласии с программой РКП(б) и применительно к замене продразверстки натуральным налогом» (34).
21 апреля 1921 г. была опубликована работа Ленина «О продовольственном налоге (значение новой экономической политики и ее условиях)».
Ленин начал писать работу о сущности новой экономической политики в крестьянском вопросе вскоре после завершения работы 10-го съезда РКП(б). Обращает внимание то, как изменились взгляды автора на крестьянский вопрос. Он будто бы забыл свои речи и резолюции 8-го и 10-го съездов РКП(б), с гневом обрушился на крестьян, увидев в них ростки крупной кулацко-буржуазной массы, чуждой социализму.
Но ни увлекательные призывы к крестьянам объединяться в коммуны, артели, ни заманивание миллиардным фондом рублей вступающих в коммуны не помогали. Власть декларировала одно, а действовала по принципам военного коммунизма. Местный оборот для крестьян ввели лишь два месяца спустя, да и то разрешили кабальный для крестьян бартер. В Тамбовском областном архиве сохранилось письмо одного крестьянина, с которым он обращался к председателю губернского исполкома Лаврову. «Товарищи, вы одумайтесь: крестьянину нельзя спекулировать, а городу можно. За коробку спичек крестьянин должен отдать Совету 12 пудов хлеба» (35).
Ленин еще в 1918 году перечислил пять общественно-экономических укладов в переходный период от капитализма к коммунизму. В работе «О продовольственном налоге» он остановился только на двух - государственном капитализме и мелком крестьянском товарном хозяйстве. В государственный капитализм он включал концессии, кооперацию и аренду. Введение государственного капитализма в экономику страны Ленин считал одной из главных задач. «Главная задача наших дней - государственный капитализм был бы шагом вперед против теперешнего положения дел в нашей Советской республике. Если бы, примерно, через полгода у нас установился государственный капитализм, это было бы громадным успехом и первейшей гарантией того, что через год у нас окончательно упрочится и непобедим станет социализм» (36). Ленин возлагал большую надежду на государственный капитализм только потому, чтобы мелкую деревенскую буржуазию «в движении к социализму непременно надо преодолеть». «Мелкобуржуазная стихия, мелкий хозяйчик с точки зрения экономической, - наш главный враг, а для того, чтобы эту стихию преодолеть, нужно иметь смелость использовать крупный капитал, главным образом концессионный как посредник» (37).
Крестьяне стали главным врагом большевиков только потому, что они «сопротивляются против всякого государственного вмешательства, сопротивляются учету и контролю со стороны органов власти. А раз сопротивляются, значит они спекулянты, мародеры от торговли, внутренние враги, враги экономических мероприятий Советской власти» (38). Прошло три года, и Ленин снова в работе «О продовольственном налоге» поставил вопрос, как преодолеть мелкокрестьянскую буржуазную стихию государственным капитализмом. Кроме концессии, которая будет давать инвалюту за эксплуатацию недр и лесных массивов, или продовольствие и товары повседневного спроса, столь необходимые стране. Другой формой, видом государственного капитализма, он считал кооперацию. «Кооперация есть тоже вид государственного капитализма, но менее простой, менее отчетливо-очерченный, более запутанный и потому ставящий перед нашей властью на практике большие трудности» (39). К этим трудностям Ленин относил то обстоятельство, что кооперативы, как и крестьяне, сопротивляются учету и контролю со стороны органов государственной власти. Ему импонировала резолюция 9-го съезда РКП(б), чтобы все кооперативы были подконтрольны и подчинялись власти. Он сам признал резолюцию этого съезда противоречивой, однако высказал сомнение в пользе крестьянской кооперации, даже признавал ее вредной для социализма. «Кооперация мелких товаропроизводителей (о ней, а не рабочей кооперации идет здесь речь, как о преобладающем, о типичном в мелкокрестьянской стране), - писал Ленин в брошюре «О продовольственном налоге», - неизбежно порождает мелкобуржуазные, капиталистические отношения, содействует их развитию, выдвигает на первый план капиталистиков, им дает наибольшую выгоду. Это не может быть иначе, раз есть налицо преобладание мелких хозяйчиков и возможность, а равно необходимость обмена. Свобода и права кооперации при данных условиях России означают свободу и права капитализму. Закрывать глаза на эту очевидную истину было бы глупостью или преступлением» (40). А вот коммуны и артели будут подотчетны органам Советской власти, им не надо свободы оборота, свободы торговли. Но как быть при натуральном налоге, куда девать излишки продовольствия после уплаты государству налога? Торговать? И здесь Ленин находит оправдательный ответ: «...кооперативный капитализм в отличие от частнохозяйственного капитализма является при Советской власти разновидностью государственного капитализма и, в качестве такого, он нам выгоден и полезен сейчас, - разумеется, в известной мере». И переходит к понятному итогу от замысловатого рассуждения: «Поскольку продналог означает свободу продажи остальных (не взимаемых в виде налога) излишков, постольку необходимо приложить усилия, чтобы это развитие капитализма - ибо свобода продажи, свобода торговли есть развитие капитализма, - направить в русло кооперативного капитализма. Кооперативный капитализм похож на государственный в том отношении, что облегчает учет, контроль, надзор, договорные отношения между Советской властью и капиталистом» (41). Так Ленин представлял крестьянскую кооперацию в 1921 году, продолжал искать способы подавить мелкую крестьянскую буржуазию. Он исходил из понимания того, что концессионный крупный капитализм может служить переходом к крупному производству социализма, а кооперативный капитализм, охватывающий более широкие массы, может в случае успеха «вырвать более глубокие и более живучие корни старых, досоциалистических, даже докапиталистических отношений, наиболее упорных в смысле сопротивления всякой новизне» (42). В итоге Ленин представлял дело так: крупный концессионный капитал, кооперативный капитализм, да еще пролетариат — социалистический элемент «образуют экономический блок, который свяжет разными нитями распыленную мелкобуржуазную стихию, являющуюся нашим главным врагом». В этом Ленин видел условия новой экономической политики. «Не государственный капитализм борется здесь с социализмом, — убеждал читателей автор брошюры, — а мелкая буржуазия плюс частнохозяйственный капитализм борются вместе, заодно, и против государственного капитализма, и против социализма» (43).
Останавливаюсь на цитатах Ленина о его отношении к становлению крестьянской кооперации подробно потому, чтобы читателю было понятно - правильно ли советская историография назвала крестьянскую кооперацию 20-х годов прошлого столетия «Ленинским кооперативным планом - стержнем новой экономической политики? О смычке рабочего класса с крестьянством даже ни разу не упомянул. Ленин не уважал крестьян, хотя и много раз к ним обращался . Крестьяне ему «платили» взаимностью. Он, наверное, не забывал первый крестьянский съезд 26 ноября 1917 г. Джон Рид так описал момент, когда Ленин появился на трибуне съезда: «Долой его! - ревел зал. — Не хотим слушать ваших народных комиссаров! Не признаем вашего правительства!» (44).
Рыков А. И. один из первых правильно понял и изложил в своем докладе на 4-м съезде Советов народного хозяйства (ВСНХ) смысл нового курса и стержень новой экономической политики. По его пониманию - это образование свободного рынка, стимулирующего подъем не только сельского хозяйства, но и промышленности путем смычки рабочего и крестьянина. Алексей Иванович исходил из того, что новая экономическая политика не исчерпывается только системой заготовок сельскохозяйственной продукции. «В предшествующие годы мы не имели конкурентов, - говорил он в докладе, - мы их не терпели, мы их всегда убивали, умерщвляли путем реквизиции, конфискации и т. п., даже в том случае, если конкуренты были более толковы. . . Теперь мы должны побеждать не путем приказаний и монопольного положения, а путем лучшей работы» (45). Рыков рассматривал новую экономическую политику только на основе партнерского взаимоотношения рабочего и крестьянина, не выделял ведущей роли пролетариата и не считал нужным вести классовую борьбу. «Основой прочности октябрьских завоеваний, - убеждал он делегатов съезда, - является сотрудничество рабочего класса и крестьян. В хозяйственной области это сотрудничество должно выражаться в соблюдении соответствия в развитии промышленности и сельского хозяйства, в такой организации кооперации и торговли и в таком соотношении цен на продукты промышленности и сельского хозяйства, которые бы обеспечивали интересы рабочих и крестьян» (46).
17 мая 1921 г. Совнарком выпустил декрет, разрешающий развитие кустарной и мелкой промышленности как в частных предприятиях, так и в кооперативной форме. Этим же декретом определялись принципы кооперирования: явочность образования товариществ и структур не свыше губернского уровня, добровольность вхождения в них членов и свободное избрание правлений. Разрешено было всемерно развивать сельскохозяйственные кооперативы на таких же свободных и добровольных принципах. При этом поощрялось стремление мелких товаропроизводителей, включая и крестьян к кооперированию (47).
21 мая 1921 г. Совнарком своим декретом разрешил свободный обмен, покупку и продажу крестьянами оставшейся после уплаты натурального налога продукции сельского хозяйства. Такое же право получили кустари и ремесленники. Обмен, покупка и продажа разрешались как отдельным гражданам, так и кооперативам в любом месте: на базаре, с лотков, в закрытых помещениях. Было дано право свободной торговли как частным лицам, так и кооперативам. Вслед за декретом ЦК РКП(б) обратился к нижестоящим партийным организациям с письмом «О кооперации». В нем коммунистам предлагалось: «1. Принять активное участие во всех кооперативных мероприятиях. 2. Делегировать коммунистов в руководящие органы кооперативов. 3. Принять меры к возвращению в кооперативы ранее изъятых оттуда опытных работников. 4. Ввести в совпартшколах предмет основ кооперации и пропагандировать новую роль кооперации» (48).
17 июня 1921 г. ВЦИК и Совнарком приняли совместное постановление, в котором разрешили создавать частные предприятия с наемной рабочей силой, позднее увеличили численность наемной силы. Как сказали бы ныне, начал развиваться малый бизнес. Стала поощряться личная инициатива (49).
18 августа 1921 г. Совнарком издал декрет «О сельскохозяйственной кооперации».
Крестьянские кооперативы получили право объединяться в отраслевые союзы, центры. На республиканском уровне был создан «Сельхозсоюз». В него вошли «Союзкартофель», «Льноцентр», «Союзсвекла», «Маслоцентр» и т. д. (50).
12 октября 1921 г. открылся Государственный банк. Только ему доверялось право эмиссии денег. Народный банк был ликвидирован. В это время начали открываться ярмарки. Ленин подписал постановление СНК «О создании товарной биржи» (51).
24 января 1922 г. издается декрет Совнаркома «О кредитной кооперации» (52) .
Сельскохозяйственные и потребительские кооперативы начали пользоваться кредитами. С открытием Центрального сельскохозяйственного банка в 1924 г. кредитная кооперация приобрела среди крестьян популярность.
18 марта 1922 г. ЦК РКП(б) вторично обратился к нижестоящим партийным организациям. В обращении писалось, что «...кооперация становится... на одно из самых видных мест в схеме развертывания нашей сельскохозяйственной кооперации» (53).
27 марта - 2 апреля 1922 г. работал ХI съезд РКП(б). Это был последний съезд с участием В. И. Ленина. На съезде Рыкова избрали членом Политбюро ЦК РКП(б). Он был в то время заместителем Ленина в Совнаркоме. Его властные полномочия позволяли влиять в значительной степени на принятие Совнаркомом постановлений и декретов по новой экономической политике и, в частности, по развитию крестьянской кооперации.
Ленин не раз признавал ошибочность своих взглядов по крестьянскому вопросу и по сельскохозяйственной кооперации. В резолюции 11 съезда по вопросу «О работе в деревне» записали: «Съезд считает ошибочными меры административного воздействия на учреждения сельскохозяйственной кооперации и рекомендует наибольшую осторожность в этом отношении» (54).
Бухарин Н. И. назвал брошюру Ленина «О продовольственном налоге» первым стратегическим планом построения социализма. В «Новом курсе» Николай Иванович начал разъяснять, что не стоит бояться мелкобуржуазных земледельцев. Главное - надо успокоить крестьян, дать им свободу производить продукцию, свободно и добровольно объединяться в кооперативы, свободно, после уплаты налога, торговать излишками, взять дополнительное количество продукции.
Убеждал Ленина, что ничего мелкобуржуазный «хозяйчик плохого не сделает новому курсу, новой экономической политике». «Необходимость отхода от догм и идеологии социализма на время назрела». Он понимал, что без роста, подъема этого мелкобуржуазного хозяйства пролетариату не обойтись. Наоборот, этот подъем есть необходимое условие роста крупной индустрии. «Совершенно неправильно рассматривать крестьянское хозяйство вне связи с остальным миром, и втройне неправильно делать это теперь» (55).
6 января 1923 г. вышла статья Ленина «О кооперации», в которой он писал, что «мы вынуждены признать коренную перемену всей точки зрения нашей на социализм». Признал необходимость партнерства рабочего класса и крестьянства, а организационной базой этого партнерства назвал кооперацию. Он искал подходы «простые, легкие и доступные для крестьянина», искал как «зацепить крестьянина за его интересы, без всяких выкрутас, возможно через кооперативный оборот...» . «Если мы сохраним за рабочим классом руководство над крестьянством, то мы получим возможность ценой величайшей и величайшей экономии хозяйства в нашем государстве добиться того, чтобы малейшее сбережение сохранить для развития нашей крупной машинной индустрии, для развития электрификации, для достройки гидроторфа, для постройки Волховстроя и прочее. В этом и только в этом будет наша надежда» (56).
Надо заметить, что Ленин свои ошибки в вопросе кооперации признал с «выкрутасами». Писал: «При нашем существующем строе предприятия кооперативные отличаются от предприятий частнокапиталистических, как предприятия коллективные, но не отличаются от предприятий социалистических, если они основаны на земле при средствах производства, принадлежащих государству, т. е. рабочему классу». И далее: «Теперь мы вправе сказать, что простой рост кооперации для нас тождественен с ростом социализма» (57).
Два года назад, когда Ленин писал брошюру «О продовольственном налоге», земля и средства производства так же были государственными, но он высказался о тех, кто думал и говорил о кооперации, как способе выхода из кризиса, что они либо глупые, либо преступники. Кооперацию автор причислил к государственному капитализму, с помощью которого хотел подавить деревенскую мелкобуржуазную стихию. Далее, когда дали свободу крестьянину производить и торговать, Ленин не уставал проводить политику верховенства рабочего класса над крестьянами. Хорошо, что пролетариат не мешал самостоятельному хозяйствованию на земле.
Наконец, Ленин учит кооператоров торговать «по-европейски», а не «по-азиатски». При его правлении крестьянам вообще торговать запрещалось, да настоящих денежных знаков не было - была «денежная ветошь».
Новую экономическую политику нельзя было проводить без денежной реформы. Чтобы научиться торговать при Советской власти так, как царская Россия умела торговать и торговала, надо иметь твердый денежный знак, а не бумажную ветошь.
Деньги - один из главных регуляторов жизни.
Большевистский переворот в 1917 г. окончательно расстроил и без того еле «дышащее» финансовое хозяйство из-за войны 1914-1917 гг. Зимой 1918 года в качестве платежного средства использовались не только денежные знаки, выпущенные при царе и Временным правительством Керенского, но и почтовые марки. В Якутии вместо денег принимали винные этикетки: мадера служила эталоном одного рубля, водка - трех, а коньяк - двадцати пяти рублей. В ходу были «царские», «думские», «керенки» и многотысячные «совзнаки». Только декретом ЦИК СССР от 5 февраля 1924 года был объявлен выпуск в обращение казначейских билетов. Согласно декрету Совнаркома СССР от 7 марта 1924 года совзнаки подлежали обмену на новую валюту по соотношению 1 казначейский рубль за 50 миллиардов рублей, выпущенных в годы Советской власти до 1921 года, до деноминации (58).
Денежная реформа стала возможной после завершения гражданской войны благодаря политической воле Рыкова А. И. С 1921 по 1924 годы он, занимая должность заместителя председателя СНК, курировал наркомат финансов. Первое, что он сделал, - поручил тогдашнему наркому финансов Сокольникову Я.Г. подобрать группу грамотных царских специалистов, которые еще не эмигрировали, и подготовить меры по оздоровлению финансов. Была введена новая денежная единица - червонец с содержанием чистого золота 7,74234 г. и приравнивался он к десятирублевой дореволюционной золотой монете. Советский денежный знак стал твердой конвертируемой валютой, признанной за рубежом. К весне 1925 года инфляция была побеждена. Заместитель председателя Совнаркома СССР Каменев Л. Б. констатировал: «Мы как будто из ничего, хлама миллиардов разноцветных бумажек сделали твердый непобедимый рубль» (59).
Но недолго служил советский червонец конвертируемой валютой. Сверхвысокие темпы индустриализации страны требовали и много денег. Правительство СССР, начиная с 1928 года, стало допускать чрезмерную эмиссию денег, рубль девальвировался и не стал конвертируемой валютой. Серебряные разменные монеты были заменены медно-никелевым сплавом, а медные — алюминиевой бронзой.
Стоит несколько слов сказать об истории советского золотого червонца-монете.
Разграбив церкви и монастыри, большевики из золотых изделий решили выпускать на Московском монетном дворе золотые червонцы, назвав их «сеятель». Автором монеты был художник-модельер Александр Васютинский. На лицевой стороне монеты в центре диска изображался герб РСФСР, между кантом и гербом по окружности - надпись «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», под гербом внизу - надпись «РСФСР». На оборотной стороне изображен крестьянин - сеятель на вспаханном поле, босиком, без головного убора, на боку через плечо висит лукошко с зерном. Лукошко подвязано полотенцем. На заднем плане - плуг, лучи восходящего солнца, дымящиеся заводские трубы. Вверху по окружности надпись «Один червонец», внизу слева дата чеканки «1923». Масса общая, содержание чистого золота, толщина, диаметр - все отвечало червонцу, чеканившемуся до революции. Отчеканили в 1923 г. 2 млн. 751 тыс. червонцев. Они предназначались на платежи по внешнеторговым операциям. Однако иностранные государства объявили «золотую блокаду» СССР из-за социалистической символики. На Петроградском монетном дворе нашли сохранившийся штемпель царской чеканки с коронами на двуглавом орле. Весь тираж с социалистической символикой переплавили и царским штемпелем вновь начеканили червонцы, которые беспре пятственно пошли, как средства платежа (60).
17 января 1923 г. открылся 12-й съезд РКП(б). Новая экономическая политика
углублялась, набирала силу, повернулась к крестьянам с благожелательными намерениями. Съезд принял очень важную резолюцию: (61)
1. Подтвердил право крестьян свободно распоряжаться результатами своего труда после выполнения натурального налога.
2. Освободил крестьян от обязанности вносить свои платежи государству в натуральном виде и дал им возможность вносить часть этих платежей в денежной форме. «Такая мера давала «выгоду крестьянским хозяйствам не только сокращением издержек по взносу налога, но и тем, что представлялась возможность крестьянину свободно приноравливаться к рынку, избирать наиболее выгодную культуру для возделывания, направлять свои силы в промысловое занятие и т. д».
3. Позволил крестьянину «вывозить за границу те излишки зерна, которые не могут быть потреблены внутри страны». Прошел год, и валовой сбор зерна в 1922 году увеличился по сравнению с неурожайным 1921 годом. Хлеба в стране было достаточно, а цены на него стали «непомерно низкими». Больше этого, стране нужна была валюта для приобретения оборудования для создания крупной промышленности. И съезд партии, не столь заботясь о подъеме крестьянских хозяйств, сколько о развитии индустриализации, разрешил крестьянам вывозить излишки зерна за границу.
4. Съезд поручил правительству добиться возможности беспрепятственной реализации крестьянского хлеба за границей и завоевания «для сельского хозяйства заграничных рынков. В целях устранения частного посредничества экспорт хлеба должен был сосредоточиться в руках государства и «его органов». Вырученная от продажи зерна валюта направлялась на строительство крупной промышленности. Эти меры создали так же экономическую основу для подъема крестьянского хозяйства и развития сельскохозяйственной кооперации - стержневой формы хозяйствования на земле. В 1922-1923 гг. доля кооперации в снабжении и сбыте составляла 15-17%, а в 1923-1924 гг. - эта доля удвоилась.
27-29 апреля 1925 г. проходила 14-я партконференция РКП(б), на которой принята резолюция по сельскохозяйственной кооперации. В ней читаем: «В развитии и рационализации крестьянского хозяйства главное место принадлежит сельскохозяйственной и кредитной кооперации. Через кредит, снабжение, переработку и сбыт продукции можно воздействовать на раздельные, распыленные предприятия». Предлагалось в выборные органы кооперативов «вовлекать больше передовых крестьян, а не коммунистов». У большей части коммунистов еще «бродили дрожжи» военного коммунизма и они плохо воспринимали новый курс.
«Следует продолжать, - говорилось далее в резолюции конференции, - оправдавшую практику создания специализированных кооперативных объединений». Конференция еще раз напомнила «не допускать административного вмешательства в дела кооперации, шире привлекать средства населения через паевые и иные капиталы».
Рекомендовано было правительству СССР оказывать финансовую помощь со стороны государства. Учитывая, что в феврале 1924 года был образован союзный сельскохозяйственный банк, ему была поставлена задача активизировать помощь кооперативам.
Конференция рекомендовала расширять сеть кооперативов по заготовке сельскохозяйственного сырья, его переработке и сбыту продукции. Кроме того, конференция предлагала развивать кооперативы по заготовке сырья, изготовлению изделий и хозяйственных поделок и реализации промышленных товаров. Больше того, кооперативам, их объединениям предоставлялось право выхода на внешний рынок (62). Резолюция 14-й партконференции дала мощный импульс развитию кооперативного движения. Низовая сеть сельскохозяйственной кооперации насчитывала свыше 40 видов деятельности кооперативов. «В сельскохозяйственные кооперативы было вовлечено 15,5% взрослого населения и 39% крестьянских хозяйств» (63).
Росли объемы производства и переработки сельскохозяйственного сырья. Но в ЦК партии не стало единства во взглядах на ход новой экономической политики. Находились «теоретики», например, секретарь ЦК РКП(б) Преображенский Е.А., настойчиво рекомендовавшие за счет перекачки средств из деревни укорить темпы индустриализации страны. Однажды такие высказывания вызвали гнев тогдашнего заместителя председателя Совнаркома Рыкова А.И. Он резко бросил Преображенскому: «- Это черт знает что!.. Можно ли придумать больше, чтобы скомпрометировать социализм? У него деревня только дойная корова для индустриализации» (64).
26 октября - 3 ноября 1926 г. прошла 15-я конференция ВКП(б). Заканчивался пятый год (не считая военный 1921) новой экономической политики, открывшей свет и тепло в крестьянских судьбах. Конференция констатировала, что оппозиция типа Преображенского, вопреки политике партии, пыталась затормозить ход новации и налогами, и несбалансированными ценами на сельскохозяйственную продукцию и промышленные товары, поставляемые селу. В резолюции конференции, в частности, говорилось: «Политика рассматривать крестьянство только как объект обложения, дабы путем чрезмерных налогов и повышения отпускных цен увеличить изъятие средств из крестьянского хозяйства должна пресекаться, так как неизбежно приостановит развитие производительных сил деревни, уменьшит товарооборот сельского хозяйства и поставит под угрозу союз рабочего класса и крестьянства» (65).
Директивные документы о новой экономической политике стали в массовом порядке распространяться средствами информации (печать, радио, лекции и т.д.) во многом потому, что проводниками НЭПа стояли убежденные большевики, популярные в народе люди, члены Политбюро ЦК и члены ЦИКа СССР - Рыков Алексей Иванович и Бухарин Николай Иванович. У них не было тесного сотрудничества, но взгляды на сущность нового курса совпадали, и при принятии резолюций, декретов, постановлений к их голосам прислушивались и депутаты, и делегаты, и члены ЦК партии, и члены правительства. Правил тогда Советским Союзом председатель Совнаркома СССР и РСФСР, член Политбюро ЦК ВКП(б) Рыков Алексей Иванович.
Бухарин Н.И., выступая 17 апреля 1925 г. на собрании актива Московской организации с докладом «О новой экономической политике и наших задачах», отметил: «... и зажиточные хозяйства нужно развивать для того, чтобы помогать бедноте и середняку». Этот тезис разъясняет: «Могут появиться чудаки, которые предложили бы объявить крестьянской буржуазии «варфоломеевсую ночь», и они могли бы доказывать, что это вполне соответствует классовой линии и вполне осуществимо. Но одна беда: это было бы глупо в высшей степени. Нам этого совершенно не нужно делать. Мы бы от этого ровно ничего не выиграли, а проиграли бы очень многое». Николай Иванович пояснил сказанный тезис: «От зажиточного хозяина можно получить больше в виде налога, эти деньги направлять беднякам и середнякам, чтобы и они развивали свое хозяйство. Кто не понимает этого смысла нашего положительного отношения к накоплению в деревне, а усваивает в этой политике только «развязывание кулака», тот страдает кулацким уклоном» (66).
26 октября 1927 г. Бухарин Н.И. снова выступил докладом «Партия и оппозиция на пороге 15-го партсъезда» на собрании актива Ленинградской организации ВКП(б). В докладе подвел итоги партийно-советской работы за период между 14-ой партконференцией и 14 съездом ВКП(б), на которых центральным вопросом был вопрос о необходимости укрепления союза с середняком. Еще раз прокомментировал решения 14-го съезда. Сделаем извлечение по крестьянскому вопросу.
а) «. . . расширение нашей промышленной базы, но таким путем, чтобы это расширение исключало налоговое переобложение крестьянства, чтобы оно предполагало не высокие цены, как предлагали уже тогда троцкистские оппозиционеры, а, наоборот, вело бы к понижению цен;
б) наш партийный съезд взял решительную линию на укрепление союза с середняком не только путем сравнительно мягкой налоговой политики по отношению к середняцкой массе крестьянства и не только политики дешевых цен на продукты промышленного производства, но также путем ряда мер, направленных на развязывание товарности середняцкого хозяйства, целого ряда мер, направленных на то, чтобы рассеять боязнь середняка вести свое хозяйство вперед» (67).
Николай Иванович продолжал комментировать резолюцию 14-го съезда. «Мы взяли твердый курс на ликвидацию различных военно-коммунистических «хвостиков», курс на устранение причин, мешавших вовлечению в хозяйственный оборот пустующих земель, т. е. не в смысле возрождения купли и продажи земли, - у нас купли и продажи земель совсем не существует и не будет существовать, - а в том смысле, чтобы эти пустующие земли вошли в число земель обрабатываемых».
Рыков А.И. настойчиво на заседаниях правительств, на партийных съездах, конференциях, пленумах ЦК добивался прочной смычки рабочего класса и крестьянства, не властвования пролетариата над крестьянством, а хозяйственного партнерства «для улучшения реальных условий существования трудового люда».
Американский историк Стивен Коэн, исследовавший биографию Бухарина Н. И., высоко оценил не так Бухарина, как Рыкова А. И. «Никто из главных большевистских деятелей, включая Бухарина, не олицетворял так недвусмысленно, как он, политическую и экономическую философию НЭПа и смычки» (68).
Власть не на словах, а на деле придавала новой экономической политике государственное значение, в результате наладился паритетный обмен продуктами сельского хозяйства и промышленности. Государство вложило в крестьянскую кооперацию по союзному бюджету на начало работы 15-й конференции ВКП(б) (1926 г.) около 227 млрд. рублей на приобретение машин, оборудования для переработки сельскохозяйственного сырья, финансовой поддержки кредитной кооперации и пр. Около 20% составляли кредиты Сельхозбанка и лишь 1/6 инвестиций приходилась на долю паевых взносов. На начало октября 1927 года в стране насчитывалось 94,4 тысячи кооперативов с 24,1 млн. пайщиков, из них крестьянской кооперации- около 34-х тысяч кооперативов, в которых насчитывалось 7,4 млн. пайщиков. А через два года, на 1-е октября 1929 г., в сельскохозяйственную кооперацию было вовлечено 26,8% взрослого населения и 68,4% крестьянских хозяйств. В том году половина оптового и 2/3 розничного товарооборотов находились в руках кооперации (69).
Страна снова воспряла духом. Крестьяне не только накормили свой народ, но и принесли немалые валютные средства от экспорта своей продукции, являясь донором индустриализации державы. В 1922 году была пущена в работу Каширская ГРЭС на торфе и угле, 19 декабря 1926 года сдан в эксплуатацию Волховстрой.
Крестьяне не только давали продовольствие и денежные средства Отечеству, на индустриализацию были направлены в принудительном порядке миллионы репрессированных крестьян, оставшихся не расстрелянными в годы военного коммунизма.
В октябре 1927 г. ЦИК СССР провел юбилейную сессию, на которой выступил с докладом председатель правительств СССР и РСФСР А. И. Рыков. В зале Ленинградского Таврического дворца, где проходила юбилейная сессия, висела огромная диаграмма падения и роста валовой продукции сельского хозяйства и промышленности. Рыков так прокомментировал наглядное пособие: «Верхняя линия диаграммы показывает кривую падения и подъема продукции сельского хозяйства. Ее стоимость в 1913 году составляла 11 млрд. 790 млн. довоенных рублей. В 1921 году ее объем сократился на 4890 млн. рублей, или на 42,5 проц. Но с 1922 года - начала новой экономической политики - ее объем к 1927 году достиг и превысил на 8 с лишним процентов довоенный уровень и составил 12 млрд. 775 млн. рублей. На 1928 год планируется прирост свыше трех процентов.
Нижняя линия диаграммы показывает кривую падения и подъема так называемой цензовой (крупной — А.В. ) промышленности. В 1913 году объем ее производства составлял 6 млрд. 393 млн. довоенных рублей. Война, революционные события и гражданская война привели к падению до 1 млрд. 344 млн. рублей - это в 4,75 раза меньше. Новая экономическая политика взяла старт с разрушенных промышленных предприятий, товарного голода и неуправляемости ими. За шесть лет (1922-1927) промышленность была не только восстановлена к довоенному уровню, выпуск промышленной продукции превысил объем 1913 года на 246 млн. сопоставимых рублей» (70).
Таких среднегодовых темпов роста за указанные годы (в промышленности - 6,9%, в сельском хозяйстве - 8,6% - рассчитано автором) советская экономика многие десятилетия не знала. Это была стадия высшего расцвета экономического развития страны, апогей достижений новой экономической политики. За указанные годы было введено в эксплуатацию более четырех тысяч промышленных предприятий, шахт, разрезов, приисков и т. д.
Председателем правления Союза сельскохозяйственной кооперации — «Сельскосоюз», созданного в двадцатых годах, был избран Григорий Наумович Каминский (1895-1930). Успехи крестьянской кооперации он объяснял так: а) последовательно выдерживались общепринятые основы и принципы: добровольность вступления и выбор форм; выборность руководящего состава на началах полной свободы без навязывания; б) материальная заинтересованность пайщиков; в) специализация; г) максимальное приближение союзной сети к производителю; д) хозрасчет и свобода хозяйствования (71).
Бухарин Н.И. неустанно в докладах, выступлениях, статьях отстаивал, защищал крестьян, за что и получил ярлык от Сталина «лидер правых уклонистов». Однажды на собрании актива Московской парторганизации (5 января 1926 г.) он с особой силой подчеркнул: «... можно ли и нужно ли сейчас проповедовать обострение классовой борьбы в деревне? Нет, у нас сейчас другое положение. Мы должны действовать хозяйственными путями, чтобы путем хозяйственных мероприятий, в первую очередь, через кооперацию, двигать вперед основную массу крестьянского населения» (72). Он был убежден, что принуждение и ущемление интересов крестьян малопродуктивно, успеха в деле прогресса достигают лишь инициативные, сытые и свободные люди.
Центральный Комитет ВКП(б) начал готовить очередной 15-й съезд. Сталин, изучая статистические таблицы, приготовленные ему специально к съезду Молотовым и Кагановичем, с сожалением комментировал их, что «справный «бухаринский» мужик и городской кооператор выходят из-под контроля отделов, секторов, управлений, делаясь независимой производящей силой» (73).
2 -19 декабря 1927 года прошел 15-й съезд ВКП(б). В советской историографии сохранились «канонические названия съездов: 14 - съезд индустриализации, 15-й - коллективизации, 16 - развернутого наступления социализм по всему фронту, 17 - съезд победителей. Это была сталинская трактовка, которая входила в «Краткий курс истории партии».
На самом деле 15-й съезд не принимал программных резолюций по коллективизации, хотя ее призрак витал на съезде. Повестка дня включала три основных вопроса:
1) Отчет ЦК партии о проделанной работе после 14 съезда ВКП(б). Докладывал генеральный секретарь Сталин И. В.
2) О директивах по составлению пятилетнего плана развития народного хозяйства. Докладывал председатель Совнаркома СССР Рыков А.И.
3) О работе в деревне. Докладывал секретарь ЦК ВКП(б) Молотов В.М.
Директивы к составлению пятилетнего плана не указывали конкретных цифр и сроков выполнения задач, только ориентировали на соблюдение пропорций:
— между развитием промышленности и сельским хозяйством (темп роста);
— между тяжелой и легкой промышленностью (инвестиции, темпы роста);
— между накоплением и потреблением.
Рыков А.И. акцентировал внимание делегатов съезда: «Неправильно исходить из максимальной перекачки средств из сферы крестьянского хозяйства в сферу индустрии, ибо это требование означает не только политический разрыв с крестьянством, но и подрыв внутреннего рынка, подрыв экспорта и нарушение всей народнохозяйственной системы» (74).
Молотов в докладе «О работе в деревне» особо подчеркнул: «Мы знаем, что развитие индивидуального хозяйства по пути к социализму есть путь медленный, путь длительный. Требуется немало лет для того, чтобы перейти от индивидуального к общественному, коллективному хозяйству» (75).
В резолюции съезда по вопросу составления пятилетнего плана записано: «Наряду со сбытовой кооперацией необходимо развивать производственные виды кооперации (коммуны, колхозы, артели, товарищества, кооперативные заводы и т. д.), а также советские хозяйства» (совхозы — А.В. )(76).
К концу 20-х годов обстановка в деревне начала меняться в худшую сторону. Середняцкую крестьянскую массу уже перестали считать опорой сельского хозяйства, в ней власть увидела зарождение сельской мелкой буржуазии. Наступил хлебозаготовительный кризис, зерна в 1928 году заготовили в государственные закрома на 115 млн. пудов меньше, чем год назад, а потребности в хлебе возросли. Только, например, в России в связи с ростом численности городского населения потребность в хлебе увеличилась на 235 млн. пудов. Возникла угроза голода.
В январе 1928 года Сталин выехал в Сибирь на месте разобраться с хлебным вопросом. После поездки генсек пришел к выводу и доложил на заседании Политбюро, что с крестьян следовало брать более высокую «дань». Рыков А. И., председательствующий на заседании Политбюро, дерзко и с большим возмущением сказал Сталину: «Ваша политика экономикой и не пахнет!» (77). Политбюро предложение Сталина не одобрило, решение не было опубликовано.
Однако, Сталин 13 февраля направил письмо во все республиканские и областные организации ВКП(б), в котором изложил: «... растет и богатеет деревня. Вырос и разбогател, прежде всего, кулак. Наши заготовительные организации оказались не на высоте своего призвания. Линия нашей работы в деревне в целом ряде районов оказалась искривленной... ». После констатации дальше излагались меры, какие должны были быть приняты: «... поднять на ноги партийные организации, выкачать из деревни денежные излишки, сделать ударение на задачи борьбы с кулацкой опасностью» (78). Кроме письма Сталин настоял на проведении объединенного пленума ЦК и ЦКК.
6 -11 апреля 1928 г. прошел объединенный пленум ЦК и ЦКК по вопросу хлебозаготовок. Пленум констатировал: «... в основе...затруднений лежало резкое нарушение рыночного равновесия, причем обострение диспропорций в рыночных отношениях (платежеспособный деревенский спрос, с одной стороны, предложение промышленных товаров - с другой) объясняется повышением доходности деревни, в особенности ее зажиточных и кулацких слоев». Кроме того, веской «причиной явилось снижение товарности мелкого крестьянского хозяйства - почти вдвое по сравнению с довоенным уровнем, хотя прежний объем производства был восстановлен» (79).
Объяснение, что снизилась товарность зерна у крестьян - лукавое. Бухарин Н.И. в «Заметках экономиста» пояснил, как рассчитывали объем выращенного крестьянами хлеба: «В 1927/28 году доход от реализации сельскохозяйственной продукции (вне деревни) составил 2634 млн. червонных рублей, а от неземледельческих занятий (вне деревни) - промысел, строительство и т. д. - 2400 млн. червонных рублей. Сторонники сверхвысоких темпов индустриализации... часто в подсчете смешивали растущие доходы деревни, ее общие доходы с доходами от зерна, т. е. по росту суммарных деревенских доходов неправильно судили о движении производства зерна». Из этих расчетов Бухарин сделал вывод: «Теперь-то и малому дитяти ясно, что оппозиционная побасенка об «ужасно - агромадных натуральных зерновых фондах деревни, все эти разглагольствования о 900 млн. пудов разлетелись, как яркие пузыри и лопнули навсегда» (80).
Как позднее выяснилось, собрали-то урожай зерна в два раз меньше (441 млн. пудов), а отсюда и лукавое объяснение на пленуме, будто крестьяне снизили товарность зерна вдвое. Это послужило поводом для обязательной экспроприации зерна. Причиной снижения урожайности послужили ранние весенние заморозки, погубившие посевы озимых пшеницы и ячменя на большой площади на юге Украины и в ряде районов Северного Кавказа.
Второе, о чем поведал Николай Иванович, но не было сказано в материалах пленума ЦК и ЦКК, - это резкое снижение закупочных цен на зерно. Бухарин привел пример по Северному Кавказу, а это, как известно, хлебородный регион.
«Здесь валовой сбор пшеницы с десятины был в 1925/26 году - 69,9 пудов, в 1926/27 году - 37,9 пудов, в 1927/28 году - 29,8 пудов. При этом сбор в 69,9 пудов сопровождался со стороны заготовительных органов ценой в 1р. 15 коп (за пуд - А. В. ), при сборе в 37,9 пуда - 1 р. 02 коп, а при сборе в 29,8 пуда - 96 коп. В результате, если вычесть семена, крестьянин выручал с десятины: в 1925/26 году 72 рубля, в 1926/27 году - 32 рубля, в 1927/28 году — 24 рубля» (81).
Третье. Со снижением закупочных цен на зерно одновременно росли цены на промышленные товары, поставляемые крестьянам. Покупая зерно по заниженным ценам, правительство экспортировало его по мировым, более высоким ценам - разница шла на индустриализацию страны.
Бухарин Н. И., ссуммируя выше перечисленные причины, так охарактеризовал эти трудности: «Хлебозаготовительный кризис явился выражением вовсе не изобилия хлеба при голоде на промтовары. Это «объяснение» не выдерживает никакой критики. Он подготавливался в обстановке измельчения крестьянского хозяйства... и проявился: при выросшей диспропорции цен на зерно, с одной стороны, на промтовары - с другой; при росте добавочных доходов от неземледельческого труда; при недостаточном повышении налоговых ставок на кулацкие хозяйства; при недостаточном снабжении деревни промтоварами; при возросшем хозяйственном влиянии кулачества в деревне» ( 82).
Пленум принял жесткие чрезвычайные меры, Рыков их поддержал и позднее сказал, что он самый главный виновник чрезвычайных мер против крестьян. Пленум положил начало увяданию новой экономической политики. В соответствии с постановлением пленума:
— ввели с 1929 г. хлебные карточки;
— усилили коммунистами аппарат заготовительных организаций;
— стали доводить зажиточным крестьянам налоговые задания по прогрессивной норме (выполнил одно задание, доводилось более высокое и так - до нищеты);
— начали применять 107-ю статью уголовного кодекса, предусматривавшую конфискацию личного имущества и судебную ответственность за спекуляцию;
— стали лишать избирательного права по выборам в Советы всех уровней.
Ленин еще в 1919 г на 8-м съезде РКП(б) в докладе «О партийной программе» сказал: «Последний пункт, которого мне следует коснуться, это — руководящая роль пролетариата и лишение избирательного права эксплуататоров» (83). Трудолюбивый и потому зажиточный крестьянин стал приравниваться к эксплуататору:
— закрыли рынки в сельских районах и вернулись к обязательной экспроприации зерна и других видов продовольствия;
— лишили зажиточные хозяйства права приобретать тракторы, сельскохозяйственные машин и оборудование
— ввели наценки на промышленные товары для домашнего обихода зажиточным крестьянам (84).
Тех, кто уклонялся от выполнения твердых заданий, выселяли с места жительства без средств к существованию и права голоса. Этими чрезвычайными мерами новой экономической политике был нанесен сильнейший удар.
Рыков А. И. и Бухарин Н. И. в силу своих полномочий защищали НЭП и крестьянство. Бухарин, основываясь на ленинских последних работах и зримой действительности, неустанно выступал в поддержку крестьянства, призывал к строгому соблюдению принятых резолюций партийных съездов и конференций. Сталина, такая. настойчивость Бухарина стала раздражать. Он, говоря о НЭПе, злобно высказал Николаю Ивановичу: «А когда он перестанет служить делу социализма, мы его отбросим к черту. Ленин говорил, что НЭП введен всерьез и надолго, но не говорил никогда, что НЭП введен навсегда» (85).
Если бы даже и не было хлебозаготовительного кризиса, Сталину и его окружению нужно было бы придумать и предпринять что-либо подобное, чтобы ускорить индустриализацию. Для сверхвысоких темпов ее развития нужны и денежные средства, и рабочие дармовые руки. Где взять такие ресурсы? Только в деревне. Забрать у деревни продовольствие, деньги, живое тягло, трудолюбивых хозяев, которые не желали «делиться» с органами власти, и отправить на стройки социализма: копать каналы, строить заводы и комбинаты, валить лес, рубить уголь и т. д.
Разногласия в ЦК и Политбюро нарастали. Сталин, выступая на пленуме МК и МГК в октябре 1928 г., признал, что в ЦК «имеются некоторые, правда, самые незначительные элементы примиренческого отношения к «правой опасности» и категорически заявил: «В Политбюро нет у нас ни правых, ни левых, ни примиренцев с ними» (86).
Сталин после поездки в Сибирь и отчета на заседании Политбюро в июле того же года признал необходимость поднятия индивидуального хозяйства и говорил «... как о первой, главной задаче партийной работы» (87).
В апреле 1929 г. состоялась 16-я партконференция ВКП(б), в резолюции которой читаем, «... мелкое хозяйство далеко еще не исчерпало и не скоро исчерпает имеющиеся у него возможности» (88). Но это была ложная декларация. Идея новой жизни в деревне на основе коллективизации не давала себя забывать: сначала у Ленина назойливо вертелась в голове, затем ее подхватил Сталин. Никакие резолюции партийных съездов и конференций, никакие декреты и постановления Совнаркомов СССР и РСФСР не выветривали эту идею из голов вождей.
Наряду с проводимыми мероприятиями по введению новой экономической политики опробовалась и коллективизация. На 1-е июня 1918 г. было коллективизировано 0,1% крестьянских хозяйств, в 1927г. - 0,8%, в 1928 г. - 1, 7% (89).
Бухарин Н. И. в 1925 г. в своей новой брошюре «Путь к социализму и рабоче-крестьянский союз» писал: «Сельское хозяйство в наших условиях - это есть хозяйство крестьянское, больше 20 миллионов крестьянских дворов» (90). Если исходить из предположения, что в 1925 г коллективизировано половина процента крестьянских дворов, то количество созданных колхозов, артелей, товариществ - цифра будет немалая - где-то 10 тысяч коллективных хозяйств, но не они решали продовольственную проблему и не они являлись привлекательным примером для большинства крестьянских индивидуальных хозяйств.
20 - 27 декабря 1929 г. проходила первая Всесоюзная конференция аграрников — марксистов. В центре внимания конференции было выступление Сталина, в котором он отбросил все теоретические взгляды тогдашних ученых с мировой известностью, таких, как Бухарин Н. И., Кондратьев Н. Д., Литошенко Л. Н., Макаров Н. П., Чаянов А. В. и др. и выдал свои теоретические познания в строительстве аграрной науки и практики. Какие же это познания?
1. Теория «равновесия». Развитие колхозов, совхозов в деревне и индустрии в городе - это путь социалистический, а когда в хозяйственной деятельности присутствует мелкотоварное производство - это путь назад - к капитализму. «Стало быть вопрос стоит так: либо один путь... вперед к социализму, либо другой... Никакого третьего пути нет и быть не может».
2. Теория «самотека». Суть ее Сталин объяснил просто: «... город и промышленность идут впереди, за ними «самотеком» следуют деревня и крестьяне».
Такую теорию Сталин считал антимарксистской и требовал, чтобы социалистический город повел за собой «мелкобуржуазную» деревню, создавал в ней колхозы и совхозы.
3. Теория «устойчивости». Сталин не признавал устойчивость мелкого индивидуального крестьянского хозяйства в СССР и сравнивает с Западом. «Там мелкое хозяйство ведется на частной собственности на землю, а В СССР- частная собственность отменена».
4. О природе колхозов. Сталин сделал вывод, что «... колхозы являются той именно формой социалистического хозяйства, через которую только и может приобщиться многомиллионное мелкое крестьянство к машинам и к тракторам как к рычагам хозяйственного подъема».
5. Классовые сдвиги. Суть таких сдвигов Сталин видел в том, что партия и правительство повернули «руль» в другую сторону. Сталин пояснил: «классовые сдвиги» - это время, когда «... от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества мы перешли к политике ликвидации кулачества как класса» (91).
5 января 1930 г. ЦК ВКП(б) принял постановление «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» (92). Наступил год «великого перелома», сдвиг в отечественной истории, год окончания и полного увядания новой экономической политики. Какой «популярностью» у крестьян пользовалась коллективизация, знает не одно поколение сельских жителей. Их сопротивление ЦК партии и правительство назвали «кулацким восстанием» и запустили машину репрессий. Лозунги об опоре на середняцкие крестьянские массы, о добровольном кооперировании земледельцев, о подъеме и помощи индивидуальным крестьянским хозяйствам были отброшены. Началась новая эпоха ломки крестьянских судеб, сопровождавшаяся арестами, ссылками, расстрелами, словом, ликвидацией трудолюбивого, а потому и зажиточного слоя крестьян. Прошли десятилетия, раны зарубцевались, но «черные страницы» нашей истории народ долго будет помнить.
Какова была роль Рыкова как председателя правительства в сплошной коллективизации? Историк Шелестов Д. К. исследовал и описал биографический путь Алексея Ивановича, и на этот вопрос не ответил. Осветил его время, писал, что Рыков твердо стоял за новую экономическую политику, старался развивать смычку рабочих и крестьян, верил в возможность сосуществования мелких индивидуальных крестьянских хозяйств с коллективными. Но в силу своего мягкого характера и прирожденных качеств коллективиста, в том числе и в управлении страной, не смог противопоставить свою волю и энергию эгоизму и властолюбию Сталина. Когда в 1928 г. объединенный пленум ЦК и ЦКК принял жесткие меры против зажиточных крестьян, Рыков их поддержал и постановления наверняка подписал, как председательствующий на заседании пленума. Не зря он публично заявил, что он один их главных виновников происшедших событий.
На 5-м съезде Советов в заключительном слове по отчетному докладу о работе правительства, Рыков сказал: «Политика правительства является выражением устойчивых, длительных и коренных интересов трудящихся масс, выражением диктатуры пролетариата и его союза с крестьянством» (93).
Словом, когда Рыков А. И. «получил метку правоуклониста», он вынужден был «прогибаться» под решения большинства членов Политбюро ЦК партии.
Рыков А. И. возглавлял правительство весь 1930 год, вел заседания Политбюро и пленумы ЦК ВКП(б), и заседания СТО, на которых принимались постановления и он их подписывал.
В марте 1930 г. ЦК. ВКП(б) принимает постановление «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». В мартовском постановлении ЦК ставилась задача: коллективизацию индивидуальных крестьянских хозяйств на Средней и Нижней Волге, а так же на Северном Кавказе завершить осенью 1930 года, «или во всяком случае, весной 1931 года. В остальных сельскохозяйственных районах страны коллективизацию закончить осенью 1931 года, или во всяком случае, весной 1932 года» (94). «Низы» старались, да так усердно, что Сталину пришлось выступить со статьей в «Правде» и «Известиях» «Головокружение от успехов». На местах, как констатирует постановление ЦК, принятое по статье Сталина, нарушался принцип добровольности, принудительно обобществлялись постройки, мелкий скот, последняя корова и птица; навязывались коммуны; упразднялись церкви, рынки, базары». И вывод этого постановления: «без ликвидации таких искривлений невозможно ликвидировать кулачество как класс». На самом деле власть испугалась, как бы не началась крестьянская война повсеместно, причин для массовых восстаний крестьян было достаточно. В искривлении партлинии власть обвинила нижестоящие партийные и советские органы.
В июне - июле 1930 г. проходил 16-й съезд ВКП(б), в резолюции которого записано в частности «... партия перешла от прежней политики ограничения и вытеснения капиталистических элементов в деревне к новой политике - ликвидации кулачества как класса, проводимой самими бедняцкими и середняцкими классами» (95). Но середняцкие хозяйства - большая часть их - это зажиточные дворы, не принимали участия в ликвидации кулачества и сами попали «под раздачу» и были вытеснены из хозяйственного производства, ограблены и сосланы на стройки социализма без средств к существованию. У Сталина, видимо, не было головокружения, когда он и верные ему соратники готовили принудительные меры в связи с хлебозаготовительным кризисом. Именно в то время он изыскивал финансовые и людские ресурсы для сверхвысоких темпов индустриализации.
В сентябре 1930 г. ЦК ВКП(б) своим циркулярным письмом нанес последний
удар по новой экономической политике - ликвидировал сельскохозяйственную кооперацию, увидев в последней нарушения партлинии. «Сельскохозяйственные кооперативы это не есть сельскохозяйственные артели и поэтому такие кооперативы должны перерасти в колхозы» (96).
Новая экономическая политика подобно небесной комете пролетела над территорией СССР, осветила державу благодатным светом и улетела. Сельское хозяйство Советского Союза снова погрузилось в мрачную среду на долгие десятилетия.
Литература:
1. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43. с.11,12.
2. Никонов А. А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика Рос- сии (18-20 в. в. ). М., 1995, с. 140.
3. Шелестов Д. К. Время Алексея Рыкова. М. «Прогресс», 1990, с. 161.
4. Троцкий Л. Д. К истории русской революции. М. «Политиздат», 1990, с. 198.
5. Там же, с.195, 196.
6. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 28.
7. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 105.
8. Королева С. И. Торговое сословие России. М., 1995, с. 181.
9. Там же, с. 181.
10. Там же, с. 181.
11. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 106.
12 Бухарин Н. И. Избр. произведения. М. «Политиздат», 1988, с. 395.
13 Никонов А. А. Указанное произведение, с. 107.
14. Там же, с. 108.
15. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 38, с. 163.
16 Там же, т. 38, с. 199, 200.
17. Там же, т. 38, с. 202.
18. Там же, т 38, с. 208, 210.
19. Там же, т. 38, с. 156.
20. Там же, т. 39, с. 160.
21. Там же, т. 38, с. 201.
22. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 131.
23. Там же, с. 151, 152.
24. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М. «Политиздат», 1983, т. 2. с. 358, 359.
25 Там же, с. 371, 372.
26. История социалистической экономики. М., « Наука», 1976, т. 2, с. 34, 35.
27. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 61.
28. Там же, т. 43, с. 61.
29. Там же, т. 43, с. 62.
30. Там же, т. 43, с. 63.
31. Там же, т. 43, с. 69.
32. Там же, т. 43, с. 68.
33. Там же, т. 43, с. 68.
34. Там же, т. 43, с. 64, 65.
35. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 146.
36. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 43, с. 205.
37. Там же, т. 43, с. 206.
38. Там же, т. 43, с. 208.
39. Там же, т. 43, с. 226.
40. Там же, т 43, с. 225.
41. Там же, т. 43, с. 226.
42. Там же, т. 43, с 226.
43. Там же, т. 43, с. 207.
44. Рид Джон. Десять дней, которые потрясли мир. Петрозаводск, «Карелия», 1987, с. 254.
45. Шелестов Д. К. Указанное произведение, с. 226.
46. Там же, с. 228.
47. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М.,«Политиздат», 1967, т. 1, с. 233.
48. Там же, с. 233, 234.
49. Там же, с. 295, 297.
50. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 149.
51. Там же, с. 152.
52. Там же, с. 149.
53. Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам. М., «Политиздат», 1967, с. 295-297.
54. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 114.
55. Бухарин Н. И. Указанное произведение, с. 126.
56. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 309.
57. Там же, т. 45, с. 377.
58. Валюты стран мира. Справочник. М., «Финансы», 1976, с. 10.
59. Рылов И. и Соболев В. «Монеты России от Николая II до наших дней». М., 2004, с. 7,8.
60. Пряжникова Л. М. Памятные монеты России, 1832-2017. М., «Интеркрим- пресс», 2007, с. 68.
61. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., «Политиздат», 1984, т. 3, с. 368-372.
62. Там же, с. 373-376.
63. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 153.
64. Шелестов Д. К. Указанное произведение, с. 243.
65. КПСС в резолюциях съездов. конференций и пленумов ЦК. М., «Политиздат», 1984, т. 4, с. 71-73.
66. Бухарин Н. И. Избр. произведения. М., «Политиздат», 1988, с. 137.
67. Там же, с. 319.
68. Шелестов Д. К. Указанное произведение, с. 228.
69. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 154.
70. Шелестов Д. К. Указанное произведение, с. 229.
71. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 154.
72. Бухарин Н. И. Избр. произведения. М., «Политиздат», 1988, с. 144.
73. Шелестов Д. К. Указанное произведение, с. 252.
74. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., «Политиздат», 1984, т. 4, с.122-124.
75. Шелестов Д. К. Указанное произведение, с. 259 (сноска).
76. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., «Политиздат»,1988, с. 126-128.
77. Шелестов Д. К Указанное произведение, с. 243.
78. Никонов А. А. Указанное произведение, с. 191.
79. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., «Политиздат»,
1984, т. 3., с. 487, 488.
80. Бухарин Н. И. Избр. произведения. М. «Политиздат», 1988, с. 403.
81. Там же, с. 405.
82. Там же, с. 404.
83. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 38, с. 171.
84. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М. .
«Политиздат», 1984, т. 3, с. 371, 372.
85. Амлинский В. На заброшенных гробницах. Журн. « Юность», 1988, №3, с. 56.
86. Шелестов Д. К. Время Алексея Рыкова. М., «Прогресс», 1990, с. 261, 262.
87. Там же, с. 259 (сноска).
88. Там же, с. 258.
89. Никонов А.А. Указанное произведение, с. 191.
90. Бухарин Н.И. Избр. произведения. М., «Политиздат», 1988, с. 146.
91. Никонов А.А. Указанное произведение, с. 185.
92. КПСС в резолюциях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., «Политиздат»,
1984, т 5, с. 73.
93. Шелестов Д.К. Время Алексея Рыкова. М., «Прогресс», 1990, с. 308.
94. Там же, с. 306.
95. Никонов А.А. Указанное произведение, с. 191, 192.
96. Там же, с. 192.