Отношения людей бывают разные:
Голубые, пожелтевшие, красные.
А бывают потускневшие, серые
И бывают как лучи солнца первые.
А бывают рассиропленные, пряные
И бывают как листики ранние.
А бывают непонятные, спорные
И бывают откровенные черные.
Где же мой любимый цвет - цвет огня.
Столько лет его ищу и все зря.
Неужели так всю жизнь пройду?
А я цвета своего не найду.
Мимо женщины идут распрекрасные
В платьях ярких, как пожар, а души разные.
Есть сиреневые, синие, алые,
Как глубокие моря и реки малые.
Где-то ж временем закрыт и мой родник,
Грудью бьется он об лед, гранит.
И, как я, не признает любовь-марево,
Ждет огромную любовь, как зарево.
Столько сполохов вокруг от любви,
Где ж ты огниво мое? Позови...
Где ж ты зарево мое? Засветись...
Где же ты, моя любовь, моя жизнь?
Все друзья мои давно, сверстники,
Спутниц жизни и любимых встретили.
Все по цвету и в цвет подобрано,
И живут себе на радости, по-доброму.
Только я всегда один, все - вдвоем.
Только я пою совсем ни о чем.
Только я вздыхаю ночью и днем...
Я ж мечтаю все о пламени своем.
Мы в застенках своих бытия
Осуждаем друг друга, а зря!
Лучше каждый пусть спросит себя:
"А каков же по цвету сам я?"
Я себя ищу в потоке разноцветия.
Я в расцвете, но каков же по цвету я?
Может быть, моя душа не зеленая,
А коричневая, ржавая, казенная...
Ведь в мозаике поступков столько разного,
Столько легкого, рассчитанного, праздного,
Столько желтого, лживого, опасного
И так мало откровенного красного.
Где же мой любимый цвет - цвет огня.
Столько лет его ищу и все зря.
Неужели так всю жизнь пройду?
А я цвета своего не найду.
Все друзья мои давно, сверстники,
Спутниц жизни и любимых встретили.
Все по цвету и в цвет подобрано,
И живут себе на радости, по-доброму.
Только я всегда один, все - вдвоем.
Только я пою совсем ни о чем.
Только я вздыхаю ночью и днем...
Я ж мечтаю все о пламени своем.
Что-то мужчины замечтали - затосковали ...Одни совсем...и женщины все потерялись...
По большаку летят, летят машины.
Борта навзрыд, промерзшие, скрипят.
На колбасу, на кожу, на щетину
Из дальних сел для нас везут скотину
На смерть - на Мясокомбинат.
Который час в пути уже колонна,
В тепле уснули напрочь тормоза,
А у коров, ничем незащищенных,
Кровь стынет и от этих страшных гонок
Уже навыкате глаза.
А сквозь решетки тяжко и натужно,
Грызя надстройки жесткие бортов,
Мне в душу горько смотрит тихий ужас
Глазами смертными коров.
Такая боль, тоска и безнадежность...
Неужто все же чувствуют они,
Что ждет их там за горизонтом снежным
Из всех Святых святая неизбежность
Во имя жизни для других.
Ревут они голодные, продрогли!
Им в ноздри хлещет ветер и мороз,
И вдоль последней смертной их дороги
В молчаньи шапки сняли их подруги -
Семья участливых берез.
Всегда и всем сочувствуют березы,
Они ж растут из памяти веков.
Закон природы был всегда суров,
Придет пора и их прольются слезы
В весеннем звоне топоров.
Ну, а пока смотри на автостраду -
ЗИЛы несут на спинах и несут
Живую и родящую громаду,
По кузовам фасованное стадо -
На фарш, на зельц, на колбасу...
И завтра будут, будут в магазинах
Мозги и кровь, а вот - извольте вам
Напополам разрубленное вымя.
Когда-то также Данко сердце вынул
И бросил к нашим грязным сапогам.
По большаку летят, летят машины.
Борта навзрыд, промерзшие, скрипят.
На колбасу, на кожу, на щетину
Из деревень для нас везут скотину
На смерть - на Мясокомбинат.
Растудыт твою ж мать,
Это что же за жизнь!
Вот, опять - двадцать пять,
Исполнительный лист!
Надо ж так без потерь
Пятерых натворить,
Всех их надо теперь,
Короедов, кормить!
Все б ниче, но, гляди -
Ведь меньшой-то - Гаврош! -
Как две капли воды
На соседа похож!
Се ля ви! Я таков,
Как осетр в сетях,
В паутине долгов,
Без детей, при дитях.
Сниться стал мне процент -
Тридцать три, не шучу!
А ведь я алимент
Аккуратно плачу.
Не прохвост я, без "бэ",
Не Шельменко-денщик,
Но опять же три "рэ"
Я в расчет получил!
Так обидно порой,
Аж не хочется жить!
Водки даже и той
На трояк не купить.
Я не фраер, не мент,
Я не туник в разгул,
Но заел алимент,
Хоть кричи "Караул!"
Я в промоте, в поту,
Хоть залазей в петлю!
Но веревку и ту
На шиши я куплю?!
Растудыт твою ж мать!
Как же дальше то жить?
Что ль "Стрелецкую" взять
И себя пристрелить?
Мой кореш Толька - неплохой,
Его не зря зовут - Лихой,
Но арсенал его лихачеств обеднел.
Ведь в самом деле, Анатоль,
Когда б ты не пил алкоголь -
Давно б не "Grundig" - "Жигули" б уже имел!
Всегда с распахнутой душой,
Навеселе и в доску свой,
Средь ходоков тебе - как Ленин ты простой.
С тобой в разведку я хоть счас,
Но повязали б фрицы нас
Из-за того, Лихой, что был бы ты косой!
Нас там пытали бы и что ж?
Им расстрелять бы нас пришлось,
Мы не открыли б им секрет, а почему?
Его я просто-ки не знал,
А ты б на всех вопросах спал,
А разбудили бы - не понял: что к чему.
А так ты - парень неплохой,
Тебя не зря зовут - Лихой,
И фору в споре даже мне, наверно, дашь.
Я об одном спрошу: "Лихой,
Когда бываешь ты бухой -
Кто лучший друг тебе - Челкаш или алкаш?"
Такие, Толик, пироги!
Но обижаться не моги,
Ведь мы ж друзья, к тому же схожие судьбой.
Водяра сушит нам мозги,
Возьми себя, превозмоги,
Трудней всего всегда победа над собой.
Ты, Толька, парень неплохой,
Тебя не зря зовут - Лихой,
Но, знай, причина бед твоих во всем:
Ты неудачно выбрал дом,
Насупротив ведь - Гастроном,
А рядом парк - там шашлыки и пиво пьем.
Но у меня хужей дела -
Насупротив мово окна
Построен новый вытрезвитель, ой-ля-ля!
Так не по дням, а по часам
Там перевыполняют план
И, преимущественно, все за счет меня!
Я их взорвать хотел, мечтал,
Мне динамит уже достал
Один путевый, между нами, корефан.
Но я тогда на радостях
Поддал и бомбу ту в кустах
С портфелем вместе и с часами потерял.
Я так скажу, не в бровь, а в глаз, -
Одно спасение для нас:
Жениться надо и в подполье уходить!
Не то наломим, Толик, дров!
А-ля фурды! И будь здоров!
Давай поспорим, что не будем больше пить!
Рождённые, чтоб сказки сделать былями,
воюем в коммуналках с тараканами.
Виски с чего-то сделались ковыльными.
Осталось только водку жрать стаканами.
Семья - необходимость размножения.
Рабы - нам это с детства уготовано.
Друзья - удел для времяпровождения.
А деньги - чтобы кот не сдох от голода.
Кремлёвский звон - печальный звон.
Как много дум наводит он...
Мечты - чтоб за спиною крылья выросли.
Облом! - В дурдоме гаснут мысли гения.
Итог - в расцвете плесень, гниль от сырости.
Мозгов и душ повальное растление.
Ур-р-а! За революцию! - кричали мы,
Перед Кремлём неся панно огромные.
В ответ кивали нам Руси начальники,
Взаимно орденами награждённые...
Кремлёвский звон - печальный звон.
Как много дум наводит он...
Притон для крыс за стенкой исторической.
Притом - там голубые есть, аж - синие...
Сбылась мечта картавого величества -
Кухарки лихо правят всей Россиею.
На паперти страна в лохмотьях нищенки
Благодарит подавших ей людей:
Тюрьма по Боре плачет и по Мишеньке,
Им отольются кровью слёзы матерей.
Кремлёвский звон - печальный звон.
Как много дум наводит он...
Отношения людей бывают разные:
Голубые, пожелтевшие, красные.
А бывают потускневшие, серые
И бывают как лучи солнца первые.
А бывают рассиропленные, пряные
И бывают как листики ранние.
А бывают непонятные, спорные
И бывают откровенные черные.
Где же мой любимый цвет - цвет огня.
Столько лет его ищу и все зря.
Неужели так всю жизнь пройду?
А я цвета своего не найду.
Мимо женщины идут распрекрасные
В платьях ярких, как пожар, а души разные.
Есть сиреневые, синие, алые,
Как глубокие моря и реки малые.
Где-то ж временем закрыт и мой родник,
Грудью бьется он об лед, гранит.
И, как я, не признает любовь-марево,
Ждет огромную любовь, как зарево.
Столько сполохов вокруг от любви,
Где ж ты огниво мое? Позови...
Где ж ты зарево мое? Засветись...
Где же ты, моя любовь, моя жизнь?
Все друзья мои давно, сверстники,
Спутниц жизни и любимых встретили.
Все по цвету и в цвет подобрано,
И живут себе на радости, по-доброму.
Только я всегда один, все - вдвоем.
Только я пою совсем ни о чем.
Только я вздыхаю ночью и днем...
Я ж мечтаю все о пламени своем.
Мы в застенках своих бытия
Осуждаем друг друга, а зря!
Лучше каждый пусть спросит себя:
"А каков же по цвету сам я?"
Я себя ищу в потоке разноцветия.
Я в расцвете, но каков же по цвету я?
Может быть, моя душа не зеленая,
А коричневая, ржавая, казенная...
Ведь в мозаике поступков столько разного,
Столько легкого, рассчитанного, праздного,
Столько желтого, лживого, опасного
И так мало откровенного красного.
Где же мой любимый цвет - цвет огня.
Столько лет его ищу и все зря.
Неужели так всю жизнь пройду?
А я цвета своего не найду.
Что-то мужчины замечтали - затосковали ...Одни совсем...и женщины все потерялись...
"Сей вопрос, между прочим,
Был поставлен ребром:
На заводе покончить
С вездесущим вором.
Вот, ведь, люди есть люди,
И Господь им судья!
Где сполна - там убудет,
А иначе нельзя!
По болту да по гайке,
А кто видит - молчит,
Пусть, сгодится в хозяйстве
Все, что плохо лежит.
Мы брали их на поруки
И содили в тюрьму...
Вот, беспокойные руки!
Не постигнуть уму!
Ведь ворует начальство
И воруют в верхах,
А тут надо ж попасться
На каких-то болтах.
Сколько рук миллионов,
Сколько светлых умов,
Три процента шпионов,
Девяносто - воров.
Обещали уважить,
Изготовить прибор.
Он, уж точно, покажет:
Кто - начальник, кто - вор".
Баба Дуся - вахтерша
Заводской проходной,
Лоб и губы наморщив,
Рассуждала с собой.
По основной теме - Мужской и Женский взгляд....
Приветик)))
Так почти все замужние..вот и разбежались по своим кавалерам))
https://fermer.ru/feed
По большаку летят, летят машины.
Борта навзрыд, промерзшие, скрипят.
На колбасу, на кожу, на щетину
Из дальних сел для нас везут скотину
На смерть - на Мясокомбинат.
Который час в пути уже колонна,
В тепле уснули напрочь тормоза,
А у коров, ничем незащищенных,
Кровь стынет и от этих страшных гонок
Уже навыкате глаза.
А сквозь решетки тяжко и натужно,
Грызя надстройки жесткие бортов,
Мне в душу горько смотрит тихий ужас
Глазами смертными коров.
Такая боль, тоска и безнадежность...
Неужто все же чувствуют они,
Что ждет их там за горизонтом снежным
Из всех Святых святая неизбежность
Во имя жизни для других.
Ревут они голодные, продрогли!
Им в ноздри хлещет ветер и мороз,
И вдоль последней смертной их дороги
В молчаньи шапки сняли их подруги -
Семья участливых берез.
Всегда и всем сочувствуют березы,
Они ж растут из памяти веков.
Закон природы был всегда суров,
Придет пора и их прольются слезы
В весеннем звоне топоров.
Ну, а пока смотри на автостраду -
ЗИЛы несут на спинах и несут
Живую и родящую громаду,
По кузовам фасованное стадо -
На фарш, на зельц, на колбасу...
И завтра будут, будут в магазинах
Мозги и кровь, а вот - извольте вам
Напополам разрубленное вымя.
Когда-то также Данко сердце вынул
И бросил к нашим грязным сапогам.
По большаку летят, летят машины.
Борта навзрыд, промерзшие, скрипят.
На колбасу, на кожу, на щетину
Из деревень для нас везут скотину
На смерть - на Мясокомбинат.
Да ты сам где пропал, опять небойсь на газели экстремлил
Растудыт твою ж мать,
Это что же за жизнь!
Вот, опять - двадцать пять,
Исполнительный лист!
Надо ж так без потерь
Пятерых натворить,
Всех их надо теперь,
Короедов, кормить!
Все б ниче, но, гляди -
Ведь меньшой-то - Гаврош! -
Как две капли воды
На соседа похож!
Се ля ви! Я таков,
Как осетр в сетях,
В паутине долгов,
Без детей, при дитях.
Сниться стал мне процент -
Тридцать три, не шучу!
А ведь я алимент
Аккуратно плачу.
Не прохвост я, без "бэ",
Не Шельменко-денщик,
Но опять же три "рэ"
Я в расчет получил!
Так обидно порой,
Аж не хочется жить!
Водки даже и той
На трояк не купить.
Я не фраер, не мент,
Я не туник в разгул,
Но заел алимент,
Хоть кричи "Караул!"
Я в промоте, в поту,
Хоть залазей в петлю!
Но веревку и ту
На шиши я куплю?!
Растудыт твою ж мать!
Как же дальше то жить?
Что ль "Стрелецкую" взять
И себя пристрелить?
Я здеся))) Привет))) Седня с Любой,Незабудкой...скрестили рапиры в теме))))
https://fermer.ru/forum/razgovory-obo-vsyom/240520 Только искры летели
Так суперски играют люди на инструментах...аж у самого появилось желание купить баян или аккордеон..
Ты её убил чтоли
ну погоди вернется еще 
получишь своё 
Мой кореш Толька - неплохой,
Его не зря зовут - Лихой,
Но арсенал его лихачеств обеднел.
Ведь в самом деле, Анатоль,
Когда б ты не пил алкоголь -
Давно б не "Grundig" - "Жигули" б уже имел!
Всегда с распахнутой душой,
Навеселе и в доску свой,
Средь ходоков тебе - как Ленин ты простой.
С тобой в разведку я хоть счас,
Но повязали б фрицы нас
Из-за того, Лихой, что был бы ты косой!
Нас там пытали бы и что ж?
Им расстрелять бы нас пришлось,
Мы не открыли б им секрет, а почему?
Его я просто-ки не знал,
А ты б на всех вопросах спал,
А разбудили бы - не понял: что к чему.
А так ты - парень неплохой,
Тебя не зря зовут - Лихой,
И фору в споре даже мне, наверно, дашь.
Я об одном спрошу: "Лихой,
Когда бываешь ты бухой -
Кто лучший друг тебе - Челкаш или алкаш?"
Такие, Толик, пироги!
Но обижаться не моги,
Ведь мы ж друзья, к тому же схожие судьбой.
Водяра сушит нам мозги,
Возьми себя, превозмоги,
Трудней всего всегда победа над собой.
Ты, Толька, парень неплохой,
Тебя не зря зовут - Лихой,
Но, знай, причина бед твоих во всем:
Ты неудачно выбрал дом,
Насупротив ведь - Гастроном,
А рядом парк - там шашлыки и пиво пьем.
Но у меня хужей дела -
Насупротив мово окна
Построен новый вытрезвитель, ой-ля-ля!
Так не по дням, а по часам
Там перевыполняют план
И, преимущественно, все за счет меня!
Я их взорвать хотел, мечтал,
Мне динамит уже достал
Один путевый, между нами, корефан.
Но я тогда на радостях
Поддал и бомбу ту в кустах
С портфелем вместе и с часами потерял.
Я так скажу, не в бровь, а в глаз, -
Одно спасение для нас:
Жениться надо и в подполье уходить!
Не то наломим, Толик, дров!
А-ля фурды! И будь здоров!
Давай поспорим, что не будем больше пить!
Неее,Вань..я того..травоядный вегетарианец
Вот так всегда у русского Ивана:
Наутро пусть не будет ни гроша,
Но если он дорвался до стакана -
Поет и стонет русская душа!
А после боль в висках и в пояснице,
И странный сон про шляпки от гвоздей...
И в самый раз бы щас опохмелиться,
Но как назло ни денег, ни друзей.
Обидно, что ж, довольствуюся квасом
И, силясь вспомнить, кто меня побил,
Спросил жену неимоверным басом:
"Во сколь пришел и сколько я пропил?
Откуда эти странные ботинки
И клок волос от девичей косы?
Где козырек от новой восьмиклинки
И, что ль, в ломбард заложил я трусы?"
В мольбах жены ни юмора, ни смеха...
И, слава Богу - Он их не слыхал,
А то б давно трамвай по мне проехал
Или башку расплющил самосвал.
"Ты, - говорит, - скотина, на соседей
Ружье искал, зубами им скрипел,
Потом при всех на детском лисапеде
Катался голый, "Марсельезу" пел".
Да как же так сумел я умудриться?
Жена, прости! Поверить не могу!
Но что ли впрямь на улице - плюс тридцать?
А я домой приперся весь в снегу...
Ну и дела... Шатаются три зуба,
Видать, боксеру душу излагал.
Теперь, гуляй себе в часы досуга -
За ухом нос и светится фингал.
Вот так всегда! Никак не удается
Установить пропорцию и - ша!
И потому сперва душа смеется (Ох, хохочет!),
А после стонет русская душа!
Я не Ермак, но мыслию объятый,
Сижу на тихом бреге Иртыша.
Зачем душа мне эта - непонятно,
Коль за душою нету ни шиша.
Зачем душа мне эта - непонятно,
Коль за душою нету ни гроша.
Дальше не стала цитировать...и хоть мельком...но быстро блин читаю...тяжело от таких стихов... и от таких реалий жизни
Сила тайная есть у истоков любви,
Словно чудо она неземное!
Кто-то лебедя влет из берданки подбил,
А их жило за озером двое.
Тот, второй, ошалев в синеве голубой,
Падал комом, взлетая выше и выше,
Задевая крылом, звал ее за собой,
Но она отвечала все тише.
"Он так долго кружил, он так дико кричал:
Почему же она не взлетает?!"
Он нестрелянный был и такого не знал,
Как под сердцем свинец остывает.
Чуя все же беду птичьим сердцем своим,
Так плакал он не по-птичьи - надрывно,
Стало небо вокруг нестерпимо пустым
И ненужными сделались крылья.
И, набрав высоту, он решил их сложить,
Он в смертельный пустил себя штопор.
Рядом с нею упал, понимая, что жить -
Это было бы слишком жестоко.
Сила тайная есть! Он двенадцать кругов
Совершил над зловещею сушей,
И суровою дратвой в двенадцать рядов
Тем полетом прошил мою душу.
Сила тайная есть и у нас, у людей,
Только таинства в жизни так мало!
Мы стовольтны в любви, а у птиц-лебедей
Киловатты душевных накалов.
И еще одного не возьму как-то в толк:
Отчего? Почему? - Но извечно
Человек человеку бывает как волк,
А зверье меж собой человечны...
вот так таланты и рождаются...
главное - желание 
Третьи сутки в грязи
Все ползи и ползи,
А не видно ни зги, хоть умри!
В виде Курской дуги
Под глазами круги,
Где чего - не пойми-разбери!
Ну, на кой мне она,
Во Вьетнаме война,
У меня же в Нью-Йорке жена!
Мне б рюмашку вина
И с полчасика сна,
Но нельзя - я солдат США!
Я к чему и зачем
Подошел я совсем,
Да и гробов не хватает тут всем.
А вчерась, между тем,
Прямо, ну, насовсем
На лиане повесился Сэм.
Вот прилип на груди
Клоп навроде блохи,
И не сымешь злодея никак!
Плоскогубцев нема,
А без них тут хана,
Зажует скорпион только так!
Не моги ни шептать,
аль курить или встать,
Кашлянул, ежли - пуля меж глаз.
Ведь за каждым кустом
С томагавкам, с ружьем
Поджидают вьетнамовцы нас.
Надо долг им отдать:
Метко могут стрелять -
Наш недавно вчера кашлянул...
Так потом от него
Не нашли ничего -
Так их снайпер гранату метнул.
С другом в луже лежим -
Не курим, не сорим,
Ибо жизнью своей дорожим.
Потихоньку дрожим,
Я шепчу ему: "Джим!
Мол, давай мы отсель убежим...
На хрена нам бамбук?
Удилища растут...
Да сгори они в ясном огне!
Приловят нас тут
И к стене привлекут,
Не хочу помирать у стене.
К черту босса приказ!
В каске дырки у нас!
Соглашайся же, ну, дружище!
Глянь, вон муха - как раз
В ней полтыщи зараз,
А в внучке-паучке - вся тыща".
Он на локте привстал
И так сипло сказал:
"Не пойду я с тобой дезертирить!
Нас с тобой за убег
Расстреляют как тех,
Что вчера засиделись в сортире!"
Тут к атаке сигнал,
Джим вскочил, побежал,
Я ж лежу себе, где и лежал.
Как включили напалм,
Вижу: друг мой упал,
Я подполз и его не узнал.
Эх, бедняга ты, Джим!
Как просил: убежим!
Не послушался, глупый, упрямо...
Счас жене и дитям,
Всем заменит тебя
Похоронная телеграмма.
Вдруг - откуда смогли?
Окружили враги.
"Руки вверх, дескать, ты, подлюка!"
И веревку уже
Намыляют мене
На толстенные ветки бамбука.
Вы чего? Как же так?
И за что? Я не враг!
А они мой кольт сходу хап!
"Оттого, - говорят, -
И сего, - говорят, -
Собирайся, поехали в штаб!"
Ну, спасибо Христу!
Не висеть на кресту!
Отлегло у меня в животе.
Чем в такой кутерьме -
Лучше в ихней тюрьме,
Там, хоть тоже клопы, но не те.
Это откуда там вас читать?
почти 800 сообщений в теме ,однако 
Не бери в голову это оне любя тешатся.
а мы тут страдай 
Хоть и не стихами,но озвучу давние свои наблюдения: на Земле самое страшное зверье - это люди - человеки...Очень мало их осталось - человечных...
Рождённые, чтоб сказки сделать былями,
воюем в коммуналках с тараканами.
Виски с чего-то сделались ковыльными.
Осталось только водку жрать стаканами.
Семья - необходимость размножения.
Рабы - нам это с детства уготовано.
Друзья - удел для времяпровождения.
А деньги - чтобы кот не сдох от голода.
Кремлёвский звон - печальный звон.
Как много дум наводит он...
Мечты - чтоб за спиною крылья выросли.
Облом! - В дурдоме гаснут мысли гения.
Итог - в расцвете плесень, гниль от сырости.
Мозгов и душ повальное растление.
Ур-р-а! За революцию! - кричали мы,
Перед Кремлём неся панно огромные.
В ответ кивали нам Руси начальники,
Взаимно орденами награждённые...
Кремлёвский звон - печальный звон.
Как много дум наводит он...
Притон для крыс за стенкой исторической.
Притом - там голубые есть, аж - синие...
Сбылась мечта картавого величества -
Кухарки лихо правят всей Россиею.
На паперти страна в лохмотьях нищенки
Благодарит подавших ей людей:
Тюрьма по Боре плачет и по Мишеньке,
Им отольются кровью слёзы матерей.
Кремлёвский звон - печальный звон.
Как много дум наводит он...
С 18 страницы))
Милые бранятся только тешатся.
Хде странствуешь то все
Элениум прими и без истерик!
Я ухожу, считаться - не спеши.
Кому - находка, а кому - потеря -
Растраченные клеточки души.
Чего таить, душа не ночевала
Там, где я сам недавно ночевал.
И нет конца - где не было начала.
Я часто это чуял по ночам.
А если так, все это - середина,
Душевный тюль, дешевый компромисс...
А где-то ж есть красивая вершина,
Из чувств и мыслей сотканная высь.
На эту высь, хотя б на половину,
Хочу взойти, отнюдь не в облака.
Обвал? - Ну что ж, подставлю под лавину
Духовных сделок мыльные бока.
Покуда жив, жива моя надежда -
Порвать поводья собственных удил,
Хоть знаю я, что в будущем, как прежде,
От прошлого никто не уходил.
Когда на санках чувственных хотений
Летим вразнос, забыв про "не спеши!",
Без синяков немыслимо паденье
С лихих ухабов собственной души.
Запретный плод стал достояньем моды,
Вопрос желаний сделался простым.
Отсюда - ахи, охи и разводы,
Что мы любить и чувствовать спешим.
Элениум прими! Я без ухарства
И без ехидства, но не веришь ты...
Досадно. Что ж, однако, нет лекарства
От перекосов жизни и судьбы.