Люди очень похожи на окна.
Одни закрыты, другие открыты.
У одних прозрачные стёкла,
Другие наглухо зашторены и забиты.
Одни навсегда разбиты, другие отражают яркие огни.
У окон есть общее свойство:
Они смотрят друг на друга или перед собой когда одни.
И лишь редкие окна смотрят в небо.
Люди очень похожи на звезды.
Одни мерцают, другие тлеют.
У одних, в окруженье туманность
Бесконечной, бессмысленной Красоты...
Другие горят столь ярко, что не видят где Я а где Ты.
Объединяя весь мир своим светом -
Любви, искренности и новизны.
Одни смотрят друг на друга или перед собой
И лишь редкие люди смотрят в небо.
- Оденемся, как нимфетки, и пойдём в хороший дорогой ресторан. Себя покажем и мужиков посмотрим…
Так говорила одна из трёх подруг. Директор одной большой и очень дорогой частной гимназии, а поэтому… Она знала много умных слов.
«Нимфеткам» было по тридцать пять лет. Самое время, чтобы так одеваться - короткие юбочки, рубашечки, скорее открывавшие, чем прикрывавшие их совершенно роскошные декольте. Короче говоря… Во всеоружии.
Ресторан был очень дорогой, но они могли себе позволить. Заказали столик и уселись, ловя восхищённые взгляды мужской половины сидевших пар. И полные ненависти молнии из глаз их прекрасных половин.
Говорили подруги о своём, о женском, очень сокровенном, личном и важном. О мужиках.
Они ждали принца на белом коне, а лучше золотом. Высокого, стройного, красивого, богатого. Чтобы на руках носил, все капризы выполнял, не досаждал разговорами и не заставлял готовить и стирать. А лучше всего, ещё и благородного происхождения.
- А не как эти вот…
Кивали они друг другу и смотрели на весёлую компашку трёх полысевших мужиков с округлившимися животиками, пивом на столе, чипсами и горой стейков. И рассуждали они о делах совершенно неблагородных, а точнее. О рыбалке и футболе. И смеялись громко, открытыми ртами.
- Фу!
- Фи!
- Уф!
Сказали нимфетки и отвернулись, охарактеризовав тех, как «козлов и толстяков, не следящих за собой, и явно неблагородного происхождения», а значит, уж никак не подходящих таким молодым, прелестным дамам, как они.
И тут…
В ресторан вошел он! Подъехавший на кроваво-красном феррари последней модели.
- Граф Кобург Кольдо Саксонский!!! - объявил кёльнер, стоявший у входа и проверявший всех насчёт заказанных столиков.
Подруги подтянулись и приняли боевые стойки. Точно, как борзые собаки делают стойку на зайца.
Высокий, подтянутый, средних лет, с легкой сединой на висках, в костюме, сидевшем на нём, как влитой, и явно стоившем целое состояние. И запонками с бриллиантами на выглядывавших из рукавов манжетах ослепительно белой рубашки.
- Ой!
- Ааа!
- Ммммм!
Простонали дамы. И наклонились вперёд, чтобы в декольте было больше для обозрения и меньше свободного места.
- Вот это мужчина! - сказала одна из нимфеток.
- Граф, красавчик и уж точно, очень богатый, - согласилась вторая. - А я, как раз так давно не была на Багамах. Ну, просто с самого рождения!
Третья ничего не сказала. Она стреляла глазами в графа Саксонского, глаза эти били наповал.
Так что, минут через десять их пригласили за графский стол, куда подруги прошествовали очень важно, посматривая свысока на всех остальных посетителей ресторана, а особенно на трио лысоватых и шумных козлов, пьющих пиво с чипсами и стейками.
Граф Кобург Кольдо оказался очень приятным мужчиной, умеющим вести светские разговоры, и сообщавшим заинтересованным дамам сведения о древности своего рода, замках и картинах.
Дамы стреляли в него глазами и декольте, и уже готовы были вцепиться друг другу в патлы… Ну, вы меня понимаете, дамы и господа. Чтобы убрать конкурентку.
Ведь пригласить на чашку чая, кофе, шампанского, коньяку, виски, водки или самогона, в конце концов, граф мог только одну из них. Что накаляло обстановку, но…
Разрядили её принесённые гарсоном блюда. Лобстер, огромный поднос всякой морской нечисти и прочая, прочая, прочая.
Дамы уплетали деликатесы, запивая их старинным вином бешеной стоимости и метали в графа призывные взгляды. Соревнуясь, чей взгляд будет более убийственным. Они ели и представляли себе совершенно не ресторанные картинки, а поэтому раскраснелись и были особенно хороши.
Граф тоже был в ударе. Он сыпал шутками, остротами, историями из жизни высшего общества… И нимфеткам уже было совершенно всё равно, на что он пригласит домой. На кофе или на самогон. Хотя, о чем это я?
Графья ведь не пьют самогон, кажется.
В продолжение ресторана находился сад. Маленький такой садик, с невысокими деревьями, кустами, цветами и скамеечками. Куда могли выйти посетители и посидеть. Просто так.
А запах от лобстера и других морских гадов был такой…
Такой запах, что донёсся и до этого самого садика. А оттуда.
Оттуда выполз маленький, серый котик. Худой и видимо очень голодный. Потому что, он пробрался между всеми и уселся прямо у ног графа. Видимо, посчитав того самым возможным претендентом на его внимание, но…
О Господи, как он ошибся.
На лице графа Кобург Кольдо нарисовалось такое отвращение и такое высокомерие… Он отшвырнул малыша, тихонько мяукавшего, левой ногой и тот, пролетев несколько метров, ударился о ножку столика, за которым сидели три пузатых и лысоватых мужика.
Отчаянно пискнув от боли и страха, котёнок упал. В ресторане наступила мёртвая тишина.
- Терпеть не могу этих безродных и грязных парвеню! - объявил граф на весь ресторан. - То ли дело, у меня в замке. Породистые гончие и ахалтекинские скакуны.
- Не извольте беспокоиться, подскочил к нему гарсон. - Мы приносим свои извинения и сейчас же уберём это безобразие.
И он направился к столику с пивом и стейками. Из-за стола с тремя лысыми мужиками поднялся один. Его лысина и лицо налились кровью. Он оказался почти двухметрового роста, и его кулак сжался с такой силой, что хрустнули пальцы. Двое друзей вскочили и стали его успокаивать и усаживать на Официант подбежал к ним и предложил забрать котёнка. Но стоявший мужик подхватил плачущего пушистого малыша и посадил на соседний стул:
- Тарелку моему кошачьему другу!!! - проревел он так, что квартет, игравший Вивальди, замер.
- Тарелку, я сказал! - повторил он в лицо испуганного официанта. - И самое дорогое и лучшее мясо. И быстро!
- Не извольте беспокоиться, - ответил официант. - Сейчас будет исполнено! - и побежал на кухню.
В зале зааплодировали. Трое нимфеток сидели молча. Одна из них смотрела на графа.
- Фу, - сказал тот по направлению к трём пузатым, лысоватым мужикам и котёнку.
Тогда она встала и, пройдя через весь ресторан, на виду у всех, подошла к тому самому двухметровому великану и сказала громко:
- А ну-ка. Подвинься и угости даму виски.
Граф смотрел на всё это, раскрыв рот. Похоже, что ему не приходилось сталкиваться ещё с таким пренебрежением, а потом...
Потом две оставшиеся дамы тоже встали, посмотрели презрительно на графа и, подойдя к столику с тремя мужиками, потребовали и себе стулья и выпивку.
Из ресторана уходили парами, хотя. В одной паре было трое. Мужчина, женщина и серый котёнок.
В общем, так, дамы и господа. Сейчас первая из подруг замужем за тем самым двухметровым мужчиной, оказавшемся владельцем большой инвестиционной компании, а две других дамы вышли замуж за его друзей, известных адвокатов. И свадьбы праздновали в один день.
Теперь у «нимфеток» совсем мало свободного времени. Они готовят, убирают и стирают пелёнки. Ведь у них, почти в одно время родились девочки.
И чтобы собраться и сходить в свой любимый ресторан, они по выходным выпихивают мужей на футбол, хоккей, волейбол или регби. А если, не дай Бог, нет никаких спортивных соревнований, то они…
Отправляют всех троих на рыбалку, вызывают нянь и, одевшись соответственно, во всеоружии, идут. Порассуждать, чисто о своём. Сокровенном. Женском. О мужиках.
А графа Кобург Кольдо Саксонского взяли через год. Громкое было дело. Да вы, наверное, помните. Брачный аферист. Он обирал доверчивых женщин.
Упаси Боже. Всё это не имеет отношения к настоящим, благородного происхождения мужикам.
Я имею в виду, тех трёх. Пузатых, с залысинами. Без благородных манер и выражений, но…
Мой папа всегда мечтал о сыне, а наплодил бабский батальон. С горя завёл рыбок, и пошёл в магазин "Природа" им за свежими опарышами, или что там они едят. Из магазина папа вернулся счастливый и без опарышей, потому что он за 3 рубля купил у какого-то алкаша волнистого попугайчика. Папе сказали, что это мальчик. Зовут Яша. Обязательно будет разговаривать.
Папа год сидел возле клетки с Яшей, и орал: "Скажи: Яша - мужжжжык!"
Мужик Яша весь год молчал, а потом внезапно снёс яйцо. Так папа догадался, что Яша вовсе и не мужик, и чота даже забухал на недельку. Яша стал Яной, нёс яйца, и не разговаривал.
Тогда папа начал разговаривать с нашей собакой Мишкой. Мишка-то определённо был мужик, но папа чего-то с ним не очень дружил. Всё на Яшу надеялся, а Яша папу подвёл как гадина прям.
По вечерам папа брал Мишку на руки, ходил с ним по квартире, засовывал мордой поочерёдно в мою комнату, в мамину, и к моей сестре, и патетически восклицал: Видишь, Мишган? Видишь это? Одни бабы! Бабьё одно! Даже Яша - и тот ненасточщим оказался. Одни мы с тобой остались, Миша. Пошли на кухню, колбасы пожрём.
Когда я вышла замуж и через два года собралась рожать - папа не отходил от меня с той минуты, когда тест на беременность показал две полоски. Папа каждый день трогал мой живот, поднимал голову вверх, и громко куда-то говорил: Боженька, если ты есть на свете: пускай там будет мужик, очень тебя прошу!
Когда я приехала домой после УЗИ, папу я увидела ещё издали, он стоял у подъезда с биноклем. До папы было ещё метров сто, но он уже орал: КТОООООООООО?????
Я выдержала прекрасную мхатовскую паузу, чтобы папа ещё немножко помучился, и тоже заорала: МУЖИИИИИИИИК!
Папа прижал к груди бинокль, посмотрел наверх и что-то туда сказал. Наверное, перед Боженькой извинился.
Поезд жизни
Сердюк Валентин Андреевич
Несёт нас поезд жизни в никуда,
А в общем-то и даже ниоткуда.
Летят недели, месяцы, года...
И не узнать доедем мы докуда.
Промчались остановку "Детский сад",
И где-то в прошлом остановка"Школа".
Когда конфетке и мороженке был рад,
И лимонад был лучше пепси-колы.
Промчались остановку "Институт",
Любовные интриги, стройотряды.
Хоть не у всех через неё маршрут,
Но возрасту тому все были рады.
Доехали до станции "Любовь",
Проехали и станцию "Разлука".
Кипит адреналин, играет кровь,
Но были станции "Отчаянье" и "Скука".
На станции "Семья" на тормозах
Остановился поезд наш надолго.
У многих слёзы счастья на глазах,
А у кого-то просто чувство долга.
Одни судьбу свою благодарят
И не желают в жизни перемены.
Другие о свободе говорят,
Сойдут они на станции "Измена".
А поезд не меняет свой маршрут,
Всю жизнь свою из окон его видим.
Кто дальше едет, кто-то сходит тут,
Но в результате все из него выйдем.
Посадим мы в него своих детей,
У поезда нет станции "Конечной".
Его маршрут - от самых первых дней,
Наверное, до полустанка "Вечноcть"...
Никто не знает наперёд,
Кого и с кем судьба сведёт:
Кто будет друг, кто будет враг,
А кто знакомый, просто так.
Кто осчастливит, кто предаст,
Кто отберёт, кто всё отдаст,
Кто пожалеет дел и слов,
А кто разделит хлеб и кров.
С кем можно всё, до простоты,
А с кем и не рискнёшь на "ты",
Кому-то сердце распахнёшь,
А перед кем-то дверь замкнёшь.
В кого-то веришь, как в себя,
Кого-то терпишь, не любя,
С одним и в горе хоть куда,
С другим и в радости беда.
Никто не знает наперёд,
Что нас на белом свете ждёт:
Кого блистательный успех,
Кого позор за тяжкий грех.
Всю жизнь везение-одним,
Боль и страдания-другим.
Одним - за правду вечный бой,
Другим - и ложь сама собой.
Так и живём мы на земле-
И в благодетели, и в зле.
Грешим на молодость, порой,
На обстоятельства и строй.
Чужим ошибкам счёт ведём...
И лишь своих не признаём,
Друзей обидеть норовим...
И непростительно язвим.
Молчим, когда пора кричать,
Кричим, где надобно молчать,
Святынями не дорожим.
А перед серостью дрожим.
Лелеем собственное "Я",
То обвиняя, то кляня,
Исходим в вечной суете,
Глядишь...и мы уже не те...
Никто не знает наперёд,
К чему всё это приведёт.
А жизнь уходит, между тем,
Частично или...
Насовсем...
Татьяна и Светлана соседствуют по даче уже больше двадцати лет. Когда-то они дружили, помогали друг другу, вместе осваивали премудрости садоводства и огородничества, делились рассадой и урожаем. Зимой тоже поддерживали отношения, часто собирались за одним столом.
Однажды все резко изменилось. Соседки в одночасье возненавидели друг друга. В дачном поселке говорят, что Татьяна и Светлана – лютые враги.
Что же произошло? Ничего особенного: тупая женская ревность. Тупая, потому что на самом деле для нее не было причины.
Просто однажды Светлана приехала на дачу забрать какие-то вещи и обнаружила в своем доме мужа с соседкой. Михаил и Татьяна сидели за столом, смеялись, и, как показалось Светлане, выглядели чересчур счастливыми. Как после этого…
Как ни пытались Михаил и Татьяна убедить Светлану, что ей именно показалось, ничего у них не вышло.
Светлана подала на развод. Только Михаил знает, каких усилий ему стоило спасти семью от краха. Развод не состоялся. Супруги помирились, но с соседкой общаться перестали. Михаил – чтобы не нервировать жену, ну, а Светлана – понятно почему.
Теперь соседи словно не видели друг друга. Только на их участках происходили странные вещи. То в пленке парника появлялись дыры, явно рукотворного происхождения. То исчезал инвентарь. То опустошалась бочка с водой, которую наносили накануне. Словом, происходили мелкие пакости.
В такие дни округа слышала страшную ругань, проклятия, угрозы, которыми сыпали соседки в адрес друг друга. Поначалу Михаил останавливал эту вакханалию своим мужским, крепким словом, а потом умер. Скандалы стали продолжительнее. Если начинались в пять утра, когда соседки выходили на прополку по холодку, то могли затихнуть лишь поздно вечером, когда обе поливали грядки.
Однажды женщины, а им обеим уже было под шестьдесят, так перестарались с выяснением отношений, что Светлану ночью увезла скорая с сердечным приступом.
Лежа в больнице, Светлана не находила себе места. Погода в то лето стояла очень жаркая, дождей не было, и опытная дачница понимала, что останется без урожая, если лечение затянется.
Она уговаривала врача выписать ее, но доктор сказал:
– Некому мне звонить. Сын далеко, подруг не нажила, а соседка по даче – скорее мой огород ядом посыплет, чем поможет.
– Ну, извините, – пожал плечами врач, – отпущу, когда буду уверен, что с вами все в порядке.
Светлана вернулась в палату и расплакалась. Впервые подумала, что зря так и не помирилась с Татьяной. Вот сейчас она бы избавила ее от проблемы. И в больницу бы пришла. Ведь так дружили когда-то!
«А вдруг между ней и Мишей тогда и правда ничего не было?» – промелькнула мысль, от которой Светлана даже вздрогнула. «Тогда получается, что моя ревность отравила жизнь и ей, и мужу, и мне. Господи, что же я наделала? Прости ты меня грешную…»
С этими мыслями Светлана и заснула. Спала плохо: зной донимал и по ночам. Дышать было нечем, тело покрывалось потом даже когда человек спал и не шевелился.
Еще целых три недели Светлана переживала за свои грядки. Дождя не было, и женщина испытывала настоящие страдания, представляя, как выгорел от жары ее участок.
Наконец, Светлану отпустили домой. С замиранием сердца женщина поехала на дачу.
Шагнув за калитку, женщина остановилась в недоумении. Огород встретил ее буйством зелени, цветы – всеми цветами радуги, а подсолнухи, как стражи приветливо закивали, будто здоровались.
Светлана оторвала веточку петрушки, сунула в рот, медленно пошла к дому. Она не знала, что и думать. Ясно было одно: кто-то регулярно поливал дачу. Интересно – кто?
«Спрошу у Татьяны», – решила Светлана и впервые за столько лет пошла к соседке. Постучалась. Дверь распахнулась.
– Благодарить пришла? – сразу спросила Татьяна, – не старайся. Я, когда огород поливала, о тебе даже не думала. Просто не могла смотреть, как все гибнет.
– Спасибо тебе, Таня, – не сдерживая слез, ответила на это Светлана, шагнула к соседке, и крепко обняла. – Прости меня, за все прости.
Татьяна расплакалась в ответ:
– Наконец-то…, – прошептала она.
Соседки помирились. Сейчас у них не просто дружба, скорее родственные отношения. Они вместе не только в дачный период, но и весь год. Даже подумывают съехаться. А что? Дети далеко, вместе – проще и веселее. Да и дешевле в разы…
После окончания училища Нину направили на работу поваром в детский сад. Заведующая Раиса Семёновна, проработавшая в детских учреждениях много лет, была женщиной строгой, она зорко следила за новой подчинённой, присматриваясь к ней, и по каждому поводу, а порой и без такового любила читать нотации. Наставления всегда начинались с фразы:
- А у нас положено так!
Внимательная исполнительная девушка боялась дотошной начальницы как огня, во всём стараясь угодить ей и побольше помалкивать, соглашаясь с любыми претензиями, доходящими порой до абсурда.
Помощник повару был не положен по штатному расписанию. Рабочий день начинался в пять часов утра.
Всё было бы хорошо, если бы не крысы и мыши, появлявшиеся с завидной регулярностью на складе, несмотря на визиты СЭС и раскладываемую её работниками отраву, к которой грызуны изрядно привыкли.
Серым разбойникам больше пришлись по душе крупы, печенье, конфеты и другие продукты, добываемые ими из мешков и коробок.
Раиса Семёновна без конца составляла акты на списание, если угол большой коробки был хоть немного нарушен грызунами, то абсолютно нетронутые шоколад, конфеты “Белочка”, вафли “Артек”, печенье “Юбилейное” и другие дорогостоящие продукты тут же списывались и десятками килограммов перекочевывали в больших сумках домой к заведующей, всегда уходившей с работы последней.
Нина видела это, но, разумеется, молчала, подписывая акты - так здесь было заведено, и не ей, только начинающей свою трудовую деятельность работнице, указывать ветерану с педагогическим стажем, значительно превышающим её собственный возраст.
Небольшая кирпичная кухня и склад стояли отдельно, огороженные штакетником, в окружении больших старых лип. В конце лета, когда заведующая ушла в отпуск и наконец-то можно было вздохнуть спокойно, Нина, вынося отходы в контейнер во дворике, услышала какие-то хриплые звуки, напоминающие мучительные стоны.
Прислушавшись, поняв откуда исходят крики, увидела кошку, распластавшуюся у стены на старых мешках. Длинная шерсть бедняги вероятно когда-то была белой, сейчас же она торчала на худом теле грязными клочьями, свалявшись на боках, превратилась в панцирь с колючками репейника.
Бродяга, жалуясь на жизнь, протягивала к девушке свои воспалённые лапы. Самым удивительным в этой кошке были её разные глаза - один янтарно жёлтый, другой серо-голубой, они оба молили о пощаде и помощи.
Сердце Нины дрогнуло от этой картины, она побежала на кухню и вынесла визитерше миску супа, покрошив в него куриную котлету.
- Ешь, моя хорошая, ешь.
Присев на корточки, девушка смотрела, как жадно, давясь в спешке, кошка заглатывала пищу, не веря до конца своему неожиданному счастью, боясь, как бы не отнял кто-нибудь этот необычайно вкусный дар.
Когда нянечки забрали ужин, Нина быстро перемыла инвентарь и пошла проверить кошку, но её на месте не оказалось - ушла.
Ложась спать в своей маленькой комнате городского общежития, она думала о сегодняшней визитерше, вспоминая её взгляд, и всё внутри сжималось от жалости и тоски - как она, что с ней.
В детстве у неё была кошка Глаша - её самый верный друг, с такими же разноцветными глазами. С её помощью она легче переносила все домашние неурядицы - пьянки, устраиваемые дома матерью с вечно недовольным всем на свете отчимом.
С ней она выросла, но кошки не вечны, и самая преданная, пушистая, состарившаяся подруга однажды тихо ушла. Эта кошка была похожа на её Глашу.
От нахлынувших детских воспоминаний и жалости Нина заплакала. Встав, она положила в сумочку противовоспалительную мазь, снова легла и уснула.
Ранним утром прямо на крыльце кухни лежала большая крыса. У стены сидела вчерашняя кошка и тихонько пела:
- Маа-няя, маа-няя.
- Так ты у нас Маня, оказывается. Молодец, Манюня! - улыбнулась повариха, - А лапы помажем?
Нина быстренько обработала кошачьи лапы тёплой водой и наложила мазь. Процедура бедолаге была не по нраву, но она терпела, чувствуя прикосновение добрых рук.
Накормив кошку, девушка попросила сторожа-дворника Александра Тимофеевича убрать крысу. Тимофеич удивился, увидев тщедушную кошку.
- Ай, молодец! И как она только справилась с такой матерой крысой, ай, да кошка! Но ты смотри, Нина, придёт из отпуска заведующая, как бы беды не было, она ведь всю эту живность на дух не переносит, уж я её знаю, - предупредил он молодую повариху.
- Как же так может быть, дядя Саша? Она же пользу приносит - крыс вот ловит, чтобы продукты не портили! - всплеснула руками Нина.
- А вот так, дочка, смотри, потом греха не оберешься.
Пожилой сторож был прав, так и получилось. Вернувшаяся из отпуска Раиса Семёновна с новыми силами принялась “наводить порядки”. Заглянув в гарманжу, она увидела Манюню, которая к тому времени практически истребила всех крыс и продолжала неутомимо стеречь продукты. Кошка зашипела и бросилась вон. Сколько было крику!
Не слушая никаких объяснений, заведующая приказала Тимофеичу при следующем появлении бродяги прибить её лопатой и пообещала принять самые строгие меры к провинившейся Нине.
- А знаешь, что, Раиса Семёновна, я сторож и дворник, но не душегуб! - не вытерпел Тимофеич, - Как эта кошка появилась, так и списывать стало нечего, все продукты целёхонькие!
Лицо заведующей пошло от злости пятнами.
- Ты на что это намекаешь или забыл с кем разговариваешь?
- Да я не забыл, не грозись, а вот ты... Смотри, Семёновна, а то мы ведь с Ниной и в ГОРОНО пойти можем, если что, вон оно, рядышком!
Блюстительница порядка, мстительно посматривая, ушла.
Нина понимала, что жизни Манюне теперь не будет, и оставаться здесь ей опасно. Она приняла решение - забрать её, и будь что будет. Едва дождавшись конца рабочего дня, она сбегала в общежитие, взяла дорожную сумку и вернулась к кухне.
Проживание животных в общежитии было запрещено, и она, таясь, принесла кошку в комнату. У Манюни были блохи. Дождавшись, когда все улягутся спать, Нина, завернув свою жилицу в полотенце, понесла в душевую. Лишь бы не увидела комендант Людмила Афанасьевна, которая проживала здесь же, на втором этаже.
Опасения были не напрасны - в самый разгар помывки она пришла. Глядя на Нину и намыленную Манюню на её руках, Людмила Афанасьевна от удивления молчала. Нина заговорила первой, рассказывая историю бедной кошки и, не выдержав, расплакалась.
- Нина, ну ты ведь знаешь, что нельзя по правилам. Вот что мне с вами делать?
Девушка умоляюще смотрела на пожилую женщину, прижимая к себе испуганную, мокрую, худую кошку.
- Ладно, возьму грех на душу при условии, что мышей ловить будет и не пакостничать.
- Людмила Афанасьевна, миленькая, да она даже крыс здоровущих ловит, она очень-очень умная!
- Посмотрим. Давайте, быстренько закругляйтесь, чтобы никто не увидел, - улыбнулась женщина и ушла.
Манюня умела быть благодарной, она приносила к комнате коменданта мышей пачками, пока в корень не истребила вредных грызунов на всех трёх этажах, не давая заявиться новым.
Кошка быстро продвигалась по карьерной лестнице и буквально через месяц стала заместителем начальницы общежития, как её в шутку окрестили жильцы.
Днём, пока хозяйка была на работе, поправившаяся, с белоснежной шерстью, уверенная в себе кошка неизменно сопровождала Людмилу Афанасьевну, проверяющую порядки в доверенном ей беспокойном большом хозяйстве.
Нина любовалась своей похорошевшей Манюней. Глядя на ласково гладящую кошку Людмилу Афанасьевну, Нина вспоминала заведующую Раису Семёновну, сторожа Александра Тимофеевича, которые родились в одной стране, были близки по возрасту и жизненному опыту, невольно сравнивала их, задаваясь вопросом, на который никак не могла найти ответ: ну почему все люди такие разные?
Жeнщинa 31 год
— Тpи годa нaзaд я вышлa зaмyж, - cообщилa клиeнткa, выcокaя бeлокypaя дaмa в лeгком голyбом плaтьe. - Познaкомилиcь нa paботe - он диpeктоp, a я кaдpовик. Понaчaлy отношeния y нac были cyгyбо пpофeccионaльныe, но в кaкой-то момeнт он нaчaл дeлaть мнe знaки внимaния, пpaвдa до кaкиx-то peaльныx шaгов дeло нe доxодило.
— И вы взяли инициaтивy в cвои pyки? - yлыбнyвшиcь, пpeдположилa я.
— Знaeтe, кaк говоpитcя: "Ecли xочeшь, чтобы что-то было cдeлaно xоpошо - cдeлaй это caм", - вот я и попытaлacь пpибpaть eго к pyкaм. Он кpacивый, видный мyжчинa, дa и мнe yжe нe двaдцaть - cлeдовaло дeйcтвовaть, покa нe появилacь дpyгaя пpeтeндeнткa. Только поcлe того, кaк вce полyчилоcь - нy, вы понимaeтe о чeм я, выяcнилоcь, почeмy он нa caмом дeлe нe peшaлcя вcтyпить в отношeния.
— Он yжe был жeнaт?
— Bpодe того, - xмыкнyлa онa. - Он вдовeц - жeнa погиблa в aвтокaтacтpофe зa нecколько лeт до этого, оcтaвив eго c мaлeньким peбeнком. Cобcтвeнно, eмy Киpилл и поcвящaл вce cвоe вpeмя, нe жeлaя огоpчaть дитя появлeниeм новой мaмы, котоpyю, кcтaти, довольно нeплоxо зaмeщaлa бaбyшкa. Чecтно говоpя, этa новоcть выбилa мeня из колeи - yдивитeльно, но в офиce никто и знaть нe знaл о тaкиx подpобноcтяx из eго жизни.
— Но, cyдя по томy, что вы пожeнилиcь - этот фaкт нe cтaл нeпpeодолимой пpeгpaдой, - зaдyмчиво отмeтилa я. - Должнa пpизнaть - peдкий cлyчaй, когдa нeзaмyжняя жeнщинa peшaeтcя вcтyпить в бpaк c вдовцом, y котоpого ecть дeти.
— Bce потомy, что я подошлa к вопpоcy c yмом и нe пытaлacь зaнять пpинaдлeжaщee yмepшeй мecто. Мeдлeнно, но вepно, я вxодилa в иx жизнь, поcтeпeнно yкpeпляя отношeния в новой ceмьe: cнaчaлa пpиxодилa c подapкaми, потом пpeдложилa cxодить вceм вмecтe погyлять в пapк, зaтeм появилиcь пepвыe зaнятия вдвоeм и тaк дaлee. A нacчeт peдкоcти тaкого явлeния - я могy понять почeмy тaк пpоиcxодит: pacтить чyжого peбeнкa - это тяжeлый тpyд и мaло кaкaя жeнщинa пойдeт нa тaкоe. Bпpочeм, y мeня имeeтcя богaтый опыт воcпитaния двyx млaдшиx cecтep, тaк что оcобыx пpоблeм нe возникло, дa и в концe концов - я люблю Киpиллa и это глaвноe.
— A eго cынa?
— Ecли eщe год нaзaд, Мишa только и дeлaл что выводил мeня из ceбя, то ceйчac… дa, ceйчac я могy c yвepeнноcтью cкaзaть, что люблю и eго тожe, - c тeплотой в голоce, отвeтилa Нaтaлья. - Cобcтвeнно говоpя из-зa нeго я cюдa и пpишлa. Гдe-то двa мecяцa нaзaд, я нaчaлa зaмeчaть кaкиe-то cтpaнноcти: он нeмного оcyнyлcя, cтaл гоpaздо большe ecть в обeд поcлe школы, a нa вопpоc чeго eмy xочeтcя - говоpит, что y нeго ecть вaжноe дeло, но нe xвaтaeт нeмного дeнeг, поэтомy мы c отцом нaчaли иx eмy дaвaть. Нa вопpоc зaчeм - он отвeчaeт yклончиво и, кaк мнe кaжeтcя, вpeт.
— Он школьник, много чeго можeт зacтaвить eго тpaтить дeньги.
— Моeго плeмянникa колотили cтapшиe peбятa и отнимaли вce цeнноe. A он тepпeл, потомy что боялcя pacпpaвы и поpицaния. B концe концов вce cтaло извecтно, но чeго это cтоило peбeнкy? Дaжe cтpaшно подyмaть. A вдpyг в нaшeм cлyчae вce eщe xyжe? Что ecли тaм кaкиe-нибyдь нapкотики или томy подобнaя дpянь? Он жe eщe мaлeнький - только нeдaвно пepeшeл в ceдьмой клacc…
— Что дyмaeт по этомy поводy вaш cyпpyг?
— Мyж ничeго нe знaeт, - покaчaлa головой Нaтaлья. - Поcлe того кaк он понял, что я вполнe нeплоxо cпpaвляюcь c воcпитaниeм, он c головой yшeл в paботy. A я peшилa нe бecпокоить eго, yчитывaя вce тe пpоблeмы что cвaлилиcь нa фиpмy. Мнe, ecли чecтно, нe xочeтcя ycтpaивaть допpоc c пpиcтpacтиeм или cлeжкy, поcколькy это могло бы повpeдить нaшим c Мишeй отношeниям и огоpчить eго отцa. Но и cпycтить вce нa тоpмозax нe peшaюcь - cлeдyeт что-то пpeдпpинять.
— И вы xотитe, чтобы я этим зaнялacь?
— Только мaкcимaльно дeликaтно - я cкaзaлa eмy что нyжно бyдeт поговоpить cо cпeциaлиcтом по поводy здоpовья и ycпeвaeмоcти в школe. Поэтомy, дyмaю, cлeдyeт нaчaть издaлeкa…
— Xоpошо, я вac понялa - можeтe пpивecти eго. Но только paзговоp пpойдeт один нa один. Baм пpидeтcя оcтaтьcя в пpиeмной.
— Дa, конeчно - я понимaю.
— Здpaвcтвyй, Мишa - мeня зовyт Bиктоpия Cepгeeвнa. Я — пcиxолог. Ты знaeшь, чeм зaнимaютcя пcиxологи?
— Здpaвcтвyйтe, дa - знaю. У нac в клacce чacто пpоводят вcякиe тecты, гдe нyжно отвeчaть нa вопpоcы или тыкaть pyчкой в квaдpaтики. Это нyжно чтобы понять кeм мы cтaнeм, когдa выpacтeм.
— Пpeкpacно, что ты это понимaeшь, - добpожeлaтeльно yлыбнyвшиcь, cкaзaлa я. - И кeм ты xочeшь cтaть, когдa выpacтeшь?
— Cпоpтcмeном, - нe зaдyмывaяcь, отвeтил peбeнок. - Мы c пaпой paньшe чacто xодили нa фyтбол, поэтомy я peшил тожe нaчaть зaнимaтьcя. Нaтaшa кaждyю нeдeлю тpи paзa водит мeня в ceкцию.
— Знaчит ты в xоpошeй фоpмe - это xоpошо. A кaк нacчeт yчeбы - y тeбя xоpошиe оцeнки?
— Bообщe дa, только c aнглийcким языком нeмного нe полyчaeтcя, - отозвaлcя мaльчик и поcпeшно добaвил. - Но я тyт нe виновaт! У нac зa год yжe чeтвepтaя yчитeльницa и y кaждой cвои зaпpоcы! Cложно…
— Понимaю, - cовepшeнно cepьeзно кивнyлa я. - У тeбя много дpyзeй?
— Нe оcобо, - нaxмypившиcь, пpизнaлcя peбeнок. - Нa фyтболe много, a вот в клacce - почти нeт.
— Почeмy?
— Я иx вcex побил нeдaвно, - нexотя отвeтил он. - У нac в клacce появилacь новeнькaя дeвочкa - Aнгeлинa. Они к нeй цeплялиcь и обзывaли - a мнe это было нeпpиятно, вот я им и объяcнил, что тaк дeлaть нeльзя.
— Ты повeл ceбя пpaвильно, и я очeнь paдa что ты peшил подeлитьcя cо мной этим. Можeт тогдa eщe коe о чeм paccкaжeшь... Bидишь ли, мнe cтaло извecтно, что в поcлeднee вpeмя ты cтaл тpaтить много дeнeг в школe. Кyдa они вce yxодят?
— Я нe могy cкaзaть, - поджaв гyбы, бypкнyл Миxaил.
— Потомy что твой пaпa и Нaтaшa бyдyт злы нa тeбя?
— Угy.
— A ecли я пообeщaю, что они нe cтaнyт нa тeбя cepдитьcя?
— Нe знaю…
— Повepь, им бyдeт гоpaздо xyжe, ecли ты нe paccкaжeшь.
— Я покyпaю вcякиe paзныe вeщи для Aнгeлины, - пpepывиcто отвeтил peбeнок. - Cкопил нeмного и кyпил eй новый pюкзaк, чтобы нaд нeй нe cмeялиcь из-зa ee cтapого. Иногдa покyпaю eй в бyлочки в бyфeтe или eщe что-нибyдь.
— Почeмy?
— Онa очeнь бeдно живeт - вот я и помогaю, кaк могy.
— И почeмy ты это cкpывaл?
— Потомy что эти дeньги мнe дaют для yчeбы или нa обeды, и Нaтaшa очeнь paccтpоитcя ecли yзнaeт, что я тpaчy иx нe нa ceбя. Bзpоcлыe очeнь много вpeмeни тpaтят чтобы иx зapaботaть - пaпa yжe нecколько мecяцeв пpиeзжaeт домой, когдa я yжe cплю.
— Ты пpaв, paз cчитaeшь, что тpaтить дeньги нa дpyгиe цeли — это плоxо. Но, иcпользовaть иx для помощи дpyгy - это пpaвильный поcтyпок, ты нe должeн этого cтыдитcя. Увepeнa, ecли ты paccкaжeшь обо вceм Нaтaшe, то онa бyдeт только paдa.
— Bы пpaвдa тaк дyмaeтe?
— Конeчно, я ee ceйчac позовy, и ты cможeшь cкaзaть eй вce то жe caмоe что и мнe. Увидишь - онa тeбя поxвaлит.
Cлeдyющиe пять минyт мaльчик дeлилcя cвоeй иcтоpиeй и тeм, кaк он пepeживaл, тpaтя дeньги нa дeвочкy и cкpывaя это от pодитeлeй. Я cпeциaльно нe cтaлa пpeдyпpeждaть мaчexy о том, кaк eй cлeдyeт peaгиpовaть, бyдyчи yвepeнной что онa повeдeт ceбя пpaвильно. Онa внимaтeльно cлyшaлa, изpeдкa зaдaвaя вопpоcы и миpолюбиво yлыбaяcь.
— Но почeмy ты peшил eй помогaть?
— Ты жe paccкaзывaлa мнe о том, кaк тяжeло тeбe было в дeтcтвe и кaк тeбя обижaли в школe. Bот я и peшил, что нe xочy, чтобы Aнгeлинe тожe было тяжeло. Потомy и нaчaл помогaть eй вceм чeм могy, a онa мнe поcтоянно объяcняeт зaдaчи нa ypокax, ecли я что-то нe понимaю.
— Xоpошо, что ты peшил ee зaщитить. Но зaчeм ты кyпил eй pюкзaк - почeмy ee pодитeли этого нe cдeлaли?
— Онa живeт c бaбyшкой - y нee мaлeнькaя пeнcия, поэтомy нe вceгдa xвaтaeт дeнeг нa одeждy и вeщи. A y мeня в отличиe от нee ecть пaпa и мaмa, вот я и подyмaл, что мог бы подeлитьcя тeм, что ecть.
— Мaмa? - изyмилacь онa. - Ты это пpо мeня?
— Нy, ты жe обо мнe зaботишьcя, и пaпy любишь - знaчит мaмa, - c cовepшeнно иcкpeннeй yлыбкой, отвeтил пacынок.
— Моe ж ты Cолнышко! - воcкликнyлa жeнщинa и зaключилa peбeнкa в объятия. По ee щeкaм покaтилиcь cлeзы и мнe покaзaлоcь что гpyз, котоpый онa тaк долго нecлa нa ceбe нaконeц cвaлилcя c плeч. - Я тaк paдa что ты помог этой дeвочкe! Только в cлeдyющий paз, пожaлyйcтa, нe cкpывaй от мeня тaкиe вeщи, a то я очeнь бecпокоилacь!
— Xоpошо! - пpоcипeл Миxaил, - Только отпycти, paздaвишь!
— Дa, конeчно, - пpоизнecлa онa и cлeгкa paзжaлa pyки. Bытepeв лицо тaк, чтобы нe yвидeл peбeнок, Нaтaлья повepнyлacь ко мнe и одними гyбaми пpошeптaлa. - Cпacибо!
Тебе восемнадцать. Живёшь с родителями. Два часа ночи. Мама заходит на кухню.
— Чего не спишь?
— Мам, он такой классный… Он пишет мне смс. Я посижу ещё немного?..
Улыбается, гладит тебя по голове.
Тебе двадцать семь. Приехала к родителям на выходные. Два часа ночи. Мама заходит на кухню.
— Чего не спишь?
— Мам, он такой классный. Такой сладкий. Спать только не хочет.
Улыбается, забирает у тебя ребёнка и отправляет спать.
Тебе сорок два. Приехала поздравить маму с юбилеем. Два часа ночи. Мама заходит на кухню.
— Чего не спишь?
— Мам, он такой классный. Воздушный бисквит, крем с маскарпоне, мммм…
Смеётся, отрезает себе кусочек.
Живи долго, мам.
Татьяна Болдырева
«Мне нужно было за очень короткий срок подружиться со взрослой собакой. Причем не просто подружиться, а сделать так, чтобы у зрителей не оставалось никаких сомнений, что эта собака – моя. Я стал думать, как мне быть. Пса звали Стив, мы его между собой прозвали Стёпкой. Ну а по фильму – Бим.
Он очень тосковал по своему хозяину, который сдал нам его на полтора года напрокат. Стёпку каждый день приводили на студию, чтобы он привыкал потихоньку к киношному миру. Он ложился у ног нашего кинолога, и взгляд у него был грустный.
Хотя все старались как могли: кто колбаской угостит, кто сосиской, кто сладостями. Значит, мне идти этим путем было нельзя. А я любил наблюдать за собаками с детства, голубей буквально до института гонял. И здесь мне моя любовь к животным помогла.
Я задал себе вопрос: чего же Стёпке не хватает? И ответил: ему не хватает свободы. Его все время держат у ноги, у киноаппарата. Тогда я попросил: «Дайте мне, пожалуйста, длинный поводок, и мы со Стёпкой пойдем гулять». И обернулся к собаке: «Давай, Стёпка, побродим!»
Он потащил меня по каким-то дворам, закоулкам, свалкам, где читал своим чутким носом, какая там без него проходит жизнь. Погуляв с полчаса по округе, мы вернулись. И с тех пор каждый день, приходя на площадку, я первым делом говорил: «Стёпка, пойдем гулять!» Через некоторое время он стал ждать меня и, завидев, вскакивал и начинал вилять хвостом: дескать, вперед!
И когда начались сами съемки – он по всей студии искал меня и всегда находил. В фильме видно, что пес относится ко мне как к хозяину, а я в кадре делаю вид, что совсем на него не обращаю внимания. Но я точно знал, что вот сейчас заверну за угол – и он помчится за мной».
Одна из самых больших загадок личной жизни Александра Сергеевича Пушкина - это его отношения с матерью, Надеждой Осиповной Ганнибал. Весьма странно, что мать с самого раннего детства недолюбливала своего талантливого сына, и даже находясь в зените славы и всеобщего обожания, Александр Сергеевич терзался из-за отсутствия подлинного единения с главным человеком в своей жизни - с мамой.
Надежда Осиповна Ганнибал и сама была личностью совершенно незаурядной. Красивая, всесторонне образованная, начитанная и остроумная, она всегда находилась в центре всеобщего внимания, особенно, разумеется, мужского. В светском обществе Надежду Осиповну называли "прекрасная креолка", подчеркивая ее необычное происхождение. Капитану Измайловского полка Сергею Львовичу Пушкину пришлось очень постараться, чтобы покорить сердце экзотической красавицы, в чьих жилах текла африканская кровь.
28 сентября 1796 года Надежда Осиповна и Сергей Львович обвенчались в церкви села Воскресенского. Супруги обожали друг друга и прожили душа в душу 40 лет, родив восьмерых детей, из которых выжили четверо: Ольга, Александр, Николай и Лев.
Все дети были талантливые и, по-своему, замечательные, но особой бойкостью и остротой языка отличался курчавый мальчик Александр, более других детей Пушкиных унаследовавший африканские черты.
Казалось бы, бойкий, чернявый карапуз должен вызывать у матери исключительно позитивные эмоции, но по какой-то причине Надежда Осиповна была довольно холодна к Саше. Ее любимцем и баловнем был Лев. Именно Леве доставались все нежные слова, все объятия и ласки, которых так жаждал и Александр.
Лев был младшим и, казалось бы, это объясняло отношение матери, однако, к старшей дочери Ольге и среднему сыну Николеньке Надежда Осиповна также относилась с гораздо большим пиететом, чем к Саше.
Исследователи жизни и творчества Пушкина считают, что для матери Александра Сергеевича был чужд его характер - Саша был боек, насмешлив и порой откровенно высокомерен. Вероятно, Надежда Осиповна, втайне гордясь сыном, старалась немного "спустить" будущее солнце русской поэзии с небес на землю. Кроме того, мать, вероятно, считала отталкивающей слишком "африканскую" внешность поэта и немного стеснялась его.
Несмотря на холодность к сыну, Надежда Осиповна сделала все, чтобы Александр получил хорошее образование. Денег на частных учителей не жалели, кроме того, мадам Пушкина сама обучила сына французскому языку.
Когда всей семье стало очевидно, что "странности" Саши - это проявление гениальности, когда поэзия юного Пушкина ворвалась в мир, покорив людей своей чистотой, простотой и невероятной музыкальностью, мама отчасти изменила отношение к сыну. Она гордилась Александром, с упоением читала его стихи, но ... теплоты все равно не было.
Переломным моментом в отношениях Пушкина с матерью стала ссылка поэта в Михайловское. Именно в этот тяжелый для семьи момент Надежда Осиповна поняла, как несправедлива она была к сыну. Мадам Пушкина обращается к властям с многочисленными ходатайствами с просьбой смягчить участь Александра.
На закате жизни Надежда Осиповна тяжело заболела и, понимая, что дни ее сочтены, старалась наверстать упущенное. Главным делом, которое мать поэта хотела завершить во что бы то ни стало, было восстановление отношений со старшим сыном. Сцена объяснения Пушкина с матерью стала одним из самых трогательных событий в его жизни. Надежда Осиповна плакала и просила у Александра Сергеевича прощения за холодность и равнодушие.
Сердце поэта было тронуто. Он полностью простил мать, а после ее смерти, которую поэт перенес необычайно тяжело, именно Александр Сергеевич - единственный из всей семьи - сопровождал скорбные дроги с телом матери в Псковскую губернию для погребения в Святогорском монастыре. Более того, поэт выразил желание быть похороненным рядом с матерью, и даже приобрел участок земли для себя рядом с ее могилой...
И через год после смерти Надежды Осиповны Ганнибал Александр Сергеевич нашел свой последний приют на пригорке у красивейшего Святогорского монастыря. Рядом с мамой...
Выпросила дочка попугайчика, хотела обычного, волнистого, как у подружки. Папа пошел с ней в зоомагазин, как всегда, от своей щедрой души, купил больше, чем просили.
Домой они пришли с большой клеткой, в которой сидел взъерошенный серый попугай жако. Ну, дочка радовалась, так как продавец сказал, что попугай говорящий, зовут его Жора, ему 7 лет.
Бывшие владельцы отдели его на продажу из-за выезда в другую страну.
Попугаю в доме явно понравилось, но говорить он категорически отказывался – только свистел разные мелодии. А потом он понял, что когда звонит входной звонок, кто-то приходит, и становится интереснее. И Жора начал ловко имитировать звук звонка.
На его удивление, хозяйка сразу помчалась открывать, но... за дверью никого не было.
Такая ситуация попугая явно позабавила, и он решил проверить, как система работает в принципе. Он «позвонил» еще раз. Хозяйка побежала. Потом еще раз – опять пошла открывать.
Через пару дней хозяйке приходилось по 15-20 раз за день ходить смотреть в глазок. Ну, не оставлять же пришедшего за порогом, если он действительно пришел. Ситуация стала напряженной.
А тут приехали на пару дней родители мужа и захотели дочке сделать подарок. Спросили, что хочет, а она захотела йоркширского терьера. Пошли, купили, назвали Сеня.
Щенок оказался умный. Он не реагировал на попугайские ложные «звонки», но лаял, когда действительно кто-то приходил и звонил в дверь.
Хозяйка перестала бегать постоянно к входу, чем была очень довольна.
А вот попугай был сильно разочарован. Но недолго – через недельку эта пернатая сволочь все же просекла, в чем фишка, и Жора стал делать так: сначала «звонил», а потом сразу же лаял голосом Сени.
У хозяйки опять начался сложный период. Мало того, щенок решил, что надо каждый раз лаять и стал вторить Жоре – теперь после каждого звонка лают оба.
После этого Жора сказал первую фразу:
— Сеня, голос!
Папа звонок отключил, у двери написал «стучать.»
Ждут теперь, когда Жора научится стучать, будут думать, что им делать дальше.
Из сети.
Люди очень похожи на окна.
Одни закрыты, другие открыты.
У одних прозрачные стёкла,
Другие наглухо зашторены и забиты.
Одни навсегда разбиты, другие отражают яркие огни.
У окон есть общее свойство:
Они смотрят друг на друга или перед собой когда одни.
И лишь редкие окна смотрят в небо.
Люди очень похожи на звезды.
Одни мерцают, другие тлеют.
У одних, в окруженье туманность
Бесконечной, бессмысленной Красоты...
Другие горят столь ярко, что не видят где Я а где Ты.
Объединяя весь мир своим светом -
Любви, искренности и новизны.
Одни смотрят друг на друга или перед собой
И лишь редкие люди смотрят в небо.
Сережа Богданов
- Оденемся, как нимфетки, и пойдём в хороший дорогой ресторан. Себя покажем и мужиков посмотрим…
Так говорила одна из трёх подруг. Директор одной большой и очень дорогой частной гимназии, а поэтому… Она знала много умных слов.
«Нимфеткам» было по тридцать пять лет. Самое время, чтобы так одеваться - короткие юбочки, рубашечки, скорее открывавшие, чем прикрывавшие их совершенно роскошные декольте. Короче говоря… Во всеоружии.
Ресторан был очень дорогой, но они могли себе позволить. Заказали столик и уселись, ловя восхищённые взгляды мужской половины сидевших пар. И полные ненависти молнии из глаз их прекрасных половин.
Говорили подруги о своём, о женском, очень сокровенном, личном и важном. О мужиках.
Они ждали принца на белом коне, а лучше золотом. Высокого, стройного, красивого, богатого. Чтобы на руках носил, все капризы выполнял, не досаждал разговорами и не заставлял готовить и стирать. А лучше всего, ещё и благородного происхождения.
- А не как эти вот…
Кивали они друг другу и смотрели на весёлую компашку трёх полысевших мужиков с округлившимися животиками, пивом на столе, чипсами и горой стейков. И рассуждали они о делах совершенно неблагородных, а точнее. О рыбалке и футболе. И смеялись громко, открытыми ртами.
- Фу!
- Фи!
- Уф!
Сказали нимфетки и отвернулись, охарактеризовав тех, как «козлов и толстяков, не следящих за собой, и явно неблагородного происхождения», а значит, уж никак не подходящих таким молодым, прелестным дамам, как они.
И тут…
В ресторан вошел он! Подъехавший на кроваво-красном феррари последней модели.
- Граф Кобург Кольдо Саксонский!!! - объявил кёльнер, стоявший у входа и проверявший всех насчёт заказанных столиков.
Подруги подтянулись и приняли боевые стойки. Точно, как борзые собаки делают стойку на зайца.
Высокий, подтянутый, средних лет, с легкой сединой на висках, в костюме, сидевшем на нём, как влитой, и явно стоившем целое состояние. И запонками с бриллиантами на выглядывавших из рукавов манжетах ослепительно белой рубашки.
- Ой!
- Ааа!
- Ммммм!
Простонали дамы. И наклонились вперёд, чтобы в декольте было больше для обозрения и меньше свободного места.
- Вот это мужчина! - сказала одна из нимфеток.
- Граф, красавчик и уж точно, очень богатый, - согласилась вторая. - А я, как раз так давно не была на Багамах. Ну, просто с самого рождения!
Третья ничего не сказала. Она стреляла глазами в графа Саксонского, глаза эти били наповал.
Так что, минут через десять их пригласили за графский стол, куда подруги прошествовали очень важно, посматривая свысока на всех остальных посетителей ресторана, а особенно на трио лысоватых и шумных козлов, пьющих пиво с чипсами и стейками.
Граф Кобург Кольдо оказался очень приятным мужчиной, умеющим вести светские разговоры, и сообщавшим заинтересованным дамам сведения о древности своего рода, замках и картинах.
Дамы стреляли в него глазами и декольте, и уже готовы были вцепиться друг другу в патлы… Ну, вы меня понимаете, дамы и господа. Чтобы убрать конкурентку.
Ведь пригласить на чашку чая, кофе, шампанского, коньяку, виски, водки или самогона, в конце концов, граф мог только одну из них. Что накаляло обстановку, но…
Разрядили её принесённые гарсоном блюда. Лобстер, огромный поднос всякой морской нечисти и прочая, прочая, прочая.
Дамы уплетали деликатесы, запивая их старинным вином бешеной стоимости и метали в графа призывные взгляды. Соревнуясь, чей взгляд будет более убийственным. Они ели и представляли себе совершенно не ресторанные картинки, а поэтому раскраснелись и были особенно хороши.
Граф тоже был в ударе. Он сыпал шутками, остротами, историями из жизни высшего общества… И нимфеткам уже было совершенно всё равно, на что он пригласит домой. На кофе или на самогон. Хотя, о чем это я?
Графья ведь не пьют самогон, кажется.
В продолжение ресторана находился сад. Маленький такой садик, с невысокими деревьями, кустами, цветами и скамеечками. Куда могли выйти посетители и посидеть. Просто так.
А запах от лобстера и других морских гадов был такой…
Такой запах, что донёсся и до этого самого садика. А оттуда.
Оттуда выполз маленький, серый котик. Худой и видимо очень голодный. Потому что, он пробрался между всеми и уселся прямо у ног графа. Видимо, посчитав того самым возможным претендентом на его внимание, но…
О Господи, как он ошибся.
На лице графа Кобург Кольдо нарисовалось такое отвращение и такое высокомерие… Он отшвырнул малыша, тихонько мяукавшего, левой ногой и тот, пролетев несколько метров, ударился о ножку столика, за которым сидели три пузатых и лысоватых мужика.
Отчаянно пискнув от боли и страха, котёнок упал. В ресторане наступила мёртвая тишина.
- Терпеть не могу этих безродных и грязных парвеню! - объявил граф на весь ресторан. - То ли дело, у меня в замке. Породистые гончие и ахалтекинские скакуны.
- Не извольте беспокоиться, подскочил к нему гарсон. - Мы приносим свои извинения и сейчас же уберём это безобразие.
И он направился к столику с пивом и стейками. Из-за стола с тремя лысыми мужиками поднялся один. Его лысина и лицо налились кровью. Он оказался почти двухметрового роста, и его кулак сжался с такой силой, что хрустнули пальцы. Двое друзей вскочили и стали его успокаивать и усаживать на Официант подбежал к ним и предложил забрать котёнка. Но стоявший мужик подхватил плачущего пушистого малыша и посадил на соседний стул:
- Тарелку моему кошачьему другу!!! - проревел он так, что квартет, игравший Вивальди, замер.
- Тарелку, я сказал! - повторил он в лицо испуганного официанта. - И самое дорогое и лучшее мясо. И быстро!
- Не извольте беспокоиться, - ответил официант. - Сейчас будет исполнено! - и побежал на кухню.
В зале зааплодировали. Трое нимфеток сидели молча. Одна из них смотрела на графа.
- Фу, - сказал тот по направлению к трём пузатым, лысоватым мужикам и котёнку.
Тогда она встала и, пройдя через весь ресторан, на виду у всех, подошла к тому самому двухметровому великану и сказала громко:
- А ну-ка. Подвинься и угости даму виски.
Граф смотрел на всё это, раскрыв рот. Похоже, что ему не приходилось сталкиваться ещё с таким пренебрежением, а потом...
Потом две оставшиеся дамы тоже встали, посмотрели презрительно на графа и, подойдя к столику с тремя мужиками, потребовали и себе стулья и выпивку.
Из ресторана уходили парами, хотя. В одной паре было трое. Мужчина, женщина и серый котёнок.
В общем, так, дамы и господа. Сейчас первая из подруг замужем за тем самым двухметровым мужчиной, оказавшемся владельцем большой инвестиционной компании, а две других дамы вышли замуж за его друзей, известных адвокатов. И свадьбы праздновали в один день.
Теперь у «нимфеток» совсем мало свободного времени. Они готовят, убирают и стирают пелёнки. Ведь у них, почти в одно время родились девочки.
И чтобы собраться и сходить в свой любимый ресторан, они по выходным выпихивают мужей на футбол, хоккей, волейбол или регби. А если, не дай Бог, нет никаких спортивных соревнований, то они…
Отправляют всех троих на рыбалку, вызывают нянь и, одевшись соответственно, во всеоружии, идут. Порассуждать, чисто о своём. Сокровенном. Женском. О мужиках.
А графа Кобург Кольдо Саксонского взяли через год. Громкое было дело. Да вы, наверное, помните. Брачный аферист. Он обирал доверчивых женщин.
Упаси Боже. Всё это не имеет отношения к настоящим, благородного происхождения мужикам.
Я имею в виду, тех трёх. Пузатых, с залысинами. Без благородных манер и выражений, но…
С благородным сердцем.
Вот так.
А как иначе?
А иначе, никак.
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Мой папа всегда мечтал о сыне, а наплодил бабский батальон. С горя завёл рыбок, и пошёл в магазин "Природа" им за свежими опарышами, или что там они едят. Из магазина папа вернулся счастливый и без опарышей, потому что он за 3 рубля купил у какого-то алкаша волнистого попугайчика. Папе сказали, что это мальчик. Зовут Яша. Обязательно будет разговаривать.
Папа год сидел возле клетки с Яшей, и орал: "Скажи: Яша - мужжжжык!"
Мужик Яша весь год молчал, а потом внезапно снёс яйцо. Так папа догадался, что Яша вовсе и не мужик, и чота даже забухал на недельку. Яша стал Яной, нёс яйца, и не разговаривал.
Тогда папа начал разговаривать с нашей собакой Мишкой. Мишка-то определённо был мужик, но папа чего-то с ним не очень дружил. Всё на Яшу надеялся, а Яша папу подвёл как гадина прям.
По вечерам папа брал Мишку на руки, ходил с ним по квартире, засовывал мордой поочерёдно в мою комнату, в мамину, и к моей сестре, и патетически восклицал: Видишь, Мишган? Видишь это? Одни бабы! Бабьё одно! Даже Яша - и тот ненасточщим оказался. Одни мы с тобой остались, Миша. Пошли на кухню, колбасы пожрём.
Когда я вышла замуж и через два года собралась рожать - папа не отходил от меня с той минуты, когда тест на беременность показал две полоски. Папа каждый день трогал мой живот, поднимал голову вверх, и громко куда-то говорил: Боженька, если ты есть на свете: пускай там будет мужик, очень тебя прошу!
Когда я приехала домой после УЗИ, папу я увидела ещё издали, он стоял у подъезда с биноклем. До папы было ещё метров сто, но он уже орал: КТОООООООООО?????
Я выдержала прекрасную мхатовскую паузу, чтобы папа ещё немножко помучился, и тоже заорала: МУЖИИИИИИИИК!
Папа прижал к груди бинокль, посмотрел наверх и что-то туда сказал. Наверное, перед Боженькой извинился.
©Инет
« Разные истории»
Наталья Кислощук
Как часто мы к другим несправедливы,
нас обижают, обижаем мы.
Не делаясь богаче и счастливей,
беднее и несчастнее, увы. . .
Как часто лезем мы с нравоученьем,
увидев лишь сориночку одну
А сами, как бы в виде исключенья,
несём в глазах по целому бревну.
Простить, прощать,
самим просить прощенья,
пока есть время,
я стремлюсь спеша.
Иначе нет дороги к очищенью
и скверной наполняется душа.
Я не пророк, я грешник сам великий,
грехов на мне как на собаке блох.
О том что совершил, я сожалею
и каждый день прошу: помилуй, Бог !
Алексей Ситников
Киря в гостях у бабушки
Если Бог нас своим могуществом
После смерти отправит в рай,
Что мне делать с земным имуществом,
Если скажет он: выбирай?
Мне не надо в раю тоскующей,
Чтоб покорно за мною шла,
Я бы взял с собой в рай такую же,
Что на грешной земле жила,
Злую, ветреную, колючую,
Хоть ненадолго, да мою!
Ту, что нас на земле помучила
И не даст нам скучать в раю.
В рай, наверно, таких отчаянных
Мало кто приведёт с собой,
Будут праведники нечаянно
Там подглядывать за тобой.
Взял бы в рай с собой расстояния,
Чтобы мучиться от разлук,
Чтобы помнить при расставании
Боль сведённых на шее рук.
Взял бы в рай с собой всё опасности,
Чтоб вернее меня ждала,
Чтобы глаз своих синей ясности
Дома трусу не отдала.
Взял бы в рай с собой друга верного,
Чтобы было с кем пировать,
И врага, чтоб в минуту скверную
По-земному с ним враждовать.
Ни любви, ни тоски, ни жалости,
Даже курского соловья,
Никакой, самой малой малости
На земле бы не бросил я.
Даже смерть, если б было мыслимо,
Я б на землю не отпустил,
Всё, что к нам на земле причислено,
В рай с собою бы захватил.
И за эти земные корысти,
Удивлённо меня кляня,
Я уверен, что Бог бы вскорости
Вновь на землю столкнул меня.
Константин Симонов
Поезд жизни
Сердюк Валентин Андреевич
Несёт нас поезд жизни в никуда,
А в общем-то и даже ниоткуда.
Летят недели, месяцы, года...
И не узнать доедем мы докуда.
Промчались остановку "Детский сад",
И где-то в прошлом остановка"Школа".
Когда конфетке и мороженке был рад,
И лимонад был лучше пепси-колы.
Промчались остановку "Институт",
Любовные интриги, стройотряды.
Хоть не у всех через неё маршрут,
Но возрасту тому все были рады.
Доехали до станции "Любовь",
Проехали и станцию "Разлука".
Кипит адреналин, играет кровь,
Но были станции "Отчаянье" и "Скука".
На станции "Семья" на тормозах
Остановился поезд наш надолго.
У многих слёзы счастья на глазах,
А у кого-то просто чувство долга.
Одни судьбу свою благодарят
И не желают в жизни перемены.
Другие о свободе говорят,
Сойдут они на станции "Измена".
А поезд не меняет свой маршрут,
Всю жизнь свою из окон его видим.
Кто дальше едет, кто-то сходит тут,
Но в результате все из него выйдем.
Посадим мы в него своих детей,
У поезда нет станции "Конечной".
Его маршрут - от самых первых дней,
Наверное, до полустанка "Вечноcть"...
Никто не знает наперёд,
Кого и с кем судьба сведёт:
Кто будет друг, кто будет враг,
А кто знакомый, просто так.
Кто осчастливит, кто предаст,
Кто отберёт, кто всё отдаст,
Кто пожалеет дел и слов,
А кто разделит хлеб и кров.
С кем можно всё, до простоты,
А с кем и не рискнёшь на "ты",
Кому-то сердце распахнёшь,
А перед кем-то дверь замкнёшь.
В кого-то веришь, как в себя,
Кого-то терпишь, не любя,
С одним и в горе хоть куда,
С другим и в радости беда.
Никто не знает наперёд,
Что нас на белом свете ждёт:
Кого блистательный успех,
Кого позор за тяжкий грех.
Всю жизнь везение-одним,
Боль и страдания-другим.
Одним - за правду вечный бой,
Другим - и ложь сама собой.
Так и живём мы на земле-
И в благодетели, и в зле.
Грешим на молодость, порой,
На обстоятельства и строй.
Чужим ошибкам счёт ведём...
И лишь своих не признаём,
Друзей обидеть норовим...
И непростительно язвим.
Молчим, когда пора кричать,
Кричим, где надобно молчать,
Святынями не дорожим.
А перед серостью дрожим.
Лелеем собственное "Я",
То обвиняя, то кляня,
Исходим в вечной суете,
Глядишь...и мы уже не те...
Никто не знает наперёд,
К чему всё это приведёт.
А жизнь уходит, между тем,
Частично или...
Насовсем...
Записано ...(из дневника )
Лютые враги
Татьяна и Светлана соседствуют по даче уже больше двадцати лет. Когда-то они дружили, помогали друг другу, вместе осваивали премудрости садоводства и огородничества, делились рассадой и урожаем. Зимой тоже поддерживали отношения, часто собирались за одним столом.
Однажды все резко изменилось. Соседки в одночасье возненавидели друг друга. В дачном поселке говорят, что Татьяна и Светлана – лютые враги.
Что же произошло? Ничего особенного: тупая женская ревность. Тупая, потому что на самом деле для нее не было причины.
Просто однажды Светлана приехала на дачу забрать какие-то вещи и обнаружила в своем доме мужа с соседкой. Михаил и Татьяна сидели за столом, смеялись, и, как показалось Светлане, выглядели чересчур счастливыми. Как после этого…
Как ни пытались Михаил и Татьяна убедить Светлану, что ей именно показалось, ничего у них не вышло.
Светлана подала на развод. Только Михаил знает, каких усилий ему стоило спасти семью от краха. Развод не состоялся. Супруги помирились, но с соседкой общаться перестали. Михаил – чтобы не нервировать жену, ну, а Светлана – понятно почему.
Теперь соседи словно не видели друг друга. Только на их участках происходили странные вещи. То в пленке парника появлялись дыры, явно рукотворного происхождения. То исчезал инвентарь. То опустошалась бочка с водой, которую наносили накануне. Словом, происходили мелкие пакости.
В такие дни округа слышала страшную ругань, проклятия, угрозы, которыми сыпали соседки в адрес друг друга. Поначалу Михаил останавливал эту вакханалию своим мужским, крепким словом, а потом умер. Скандалы стали продолжительнее. Если начинались в пять утра, когда соседки выходили на прополку по холодку, то могли затихнуть лишь поздно вечером, когда обе поливали грядки.
Однажды женщины, а им обеим уже было под шестьдесят, так перестарались с выяснением отношений, что Светлану ночью увезла скорая с сердечным приступом.
Лежа в больнице, Светлана не находила себе места. Погода в то лето стояла очень жаркая, дождей не было, и опытная дачница понимала, что останется без урожая, если лечение затянется.
Она уговаривала врача выписать ее, но доктор сказал:
– Странная вы. За огурцы готовы жизнью рисковать? Ну позвоните кому-нибудь. Пусть польют ваши грядки.
– Некому мне звонить. Сын далеко, подруг не нажила, а соседка по даче – скорее мой огород ядом посыплет, чем поможет.
– Ну, извините, – пожал плечами врач, – отпущу, когда буду уверен, что с вами все в порядке.
Светлана вернулась в палату и расплакалась. Впервые подумала, что зря так и не помирилась с Татьяной. Вот сейчас она бы избавила ее от проблемы. И в больницу бы пришла. Ведь так дружили когда-то!
«А вдруг между ней и Мишей тогда и правда ничего не было?» – промелькнула мысль, от которой Светлана даже вздрогнула. «Тогда получается, что моя ревность отравила жизнь и ей, и мужу, и мне. Господи, что же я наделала? Прости ты меня грешную…»
С этими мыслями Светлана и заснула. Спала плохо: зной донимал и по ночам. Дышать было нечем, тело покрывалось потом даже когда человек спал и не шевелился.
Еще целых три недели Светлана переживала за свои грядки. Дождя не было, и женщина испытывала настоящие страдания, представляя, как выгорел от жары ее участок.
Наконец, Светлану отпустили домой. С замиранием сердца женщина поехала на дачу.
Шагнув за калитку, женщина остановилась в недоумении. Огород встретил ее буйством зелени, цветы – всеми цветами радуги, а подсолнухи, как стражи приветливо закивали, будто здоровались.
Светлана оторвала веточку петрушки, сунула в рот, медленно пошла к дому. Она не знала, что и думать. Ясно было одно: кто-то регулярно поливал дачу. Интересно – кто?
«Спрошу у Татьяны», – решила Светлана и впервые за столько лет пошла к соседке. Постучалась. Дверь распахнулась.
– Благодарить пришла? – сразу спросила Татьяна, – не старайся. Я, когда огород поливала, о тебе даже не думала. Просто не могла смотреть, как все гибнет.
– Спасибо тебе, Таня, – не сдерживая слез, ответила на это Светлана, шагнула к соседке, и крепко обняла. – Прости меня, за все прости.
Татьяна расплакалась в ответ:
– Наконец-то…, – прошептала она.
Соседки помирились. Сейчас у них не просто дружба, скорее родственные отношения. Они вместе не только в дачный период, но и весь год. Даже подумывают съехаться. А что? Дети далеко, вместе – проще и веселее. Да и дешевле в разы…
Сушкины истории Дзен Яндекс
Манюня или почему все люди разные
После окончания училища Нину направили на работу поваром в детский сад. Заведующая Раиса Семёновна, проработавшая в детских учреждениях много лет, была женщиной строгой, она зорко следила за новой подчинённой, присматриваясь к ней, и по каждому поводу, а порой и без такового любила читать нотации. Наставления всегда начинались с фразы:
- А у нас положено так!
Внимательная исполнительная девушка боялась дотошной начальницы как огня, во всём стараясь угодить ей и побольше помалкивать, соглашаясь с любыми претензиями, доходящими порой до абсурда.
Помощник повару был не положен по штатному расписанию. Рабочий день начинался в пять часов утра.
Всё было бы хорошо, если бы не крысы и мыши, появлявшиеся с завидной регулярностью на складе, несмотря на визиты СЭС и раскладываемую её работниками отраву, к которой грызуны изрядно привыкли.
Серым разбойникам больше пришлись по душе крупы, печенье, конфеты и другие продукты, добываемые ими из мешков и коробок.
Раиса Семёновна без конца составляла акты на списание, если угол большой коробки был хоть немного нарушен грызунами, то абсолютно нетронутые шоколад, конфеты “Белочка”, вафли “Артек”, печенье “Юбилейное” и другие дорогостоящие продукты тут же списывались и десятками килограммов перекочевывали в больших сумках домой к заведующей, всегда уходившей с работы последней.
Нина видела это, но, разумеется, молчала, подписывая акты - так здесь было заведено, и не ей, только начинающей свою трудовую деятельность работнице, указывать ветерану с педагогическим стажем, значительно превышающим её собственный возраст.
Небольшая кирпичная кухня и склад стояли отдельно, огороженные штакетником, в окружении больших старых лип. В конце лета, когда заведующая ушла в отпуск и наконец-то можно было вздохнуть спокойно, Нина, вынося отходы в контейнер во дворике, услышала какие-то хриплые звуки, напоминающие мучительные стоны.
Прислушавшись, поняв откуда исходят крики, увидела кошку, распластавшуюся у стены на старых мешках. Длинная шерсть бедняги вероятно когда-то была белой, сейчас же она торчала на худом теле грязными клочьями, свалявшись на боках, превратилась в панцирь с колючками репейника.
Бродяга, жалуясь на жизнь, протягивала к девушке свои воспалённые лапы. Самым удивительным в этой кошке были её разные глаза - один янтарно жёлтый, другой серо-голубой, они оба молили о пощаде и помощи.
Сердце Нины дрогнуло от этой картины, она побежала на кухню и вынесла визитерше миску супа, покрошив в него куриную котлету.
- Ешь, моя хорошая, ешь.
Присев на корточки, девушка смотрела, как жадно, давясь в спешке, кошка заглатывала пищу, не веря до конца своему неожиданному счастью, боясь, как бы не отнял кто-нибудь этот необычайно вкусный дар.
Когда нянечки забрали ужин, Нина быстро перемыла инвентарь и пошла проверить кошку, но её на месте не оказалось - ушла.
Ложась спать в своей маленькой комнате городского общежития, она думала о сегодняшней визитерше, вспоминая её взгляд, и всё внутри сжималось от жалости и тоски - как она, что с ней.
В детстве у неё была кошка Глаша - её самый верный друг, с такими же разноцветными глазами. С её помощью она легче переносила все домашние неурядицы - пьянки, устраиваемые дома матерью с вечно недовольным всем на свете отчимом.
С ней она выросла, но кошки не вечны, и самая преданная, пушистая, состарившаяся подруга однажды тихо ушла. Эта кошка была похожа на её Глашу.
От нахлынувших детских воспоминаний и жалости Нина заплакала. Встав, она положила в сумочку противовоспалительную мазь, снова легла и уснула.
Ранним утром прямо на крыльце кухни лежала большая крыса. У стены сидела вчерашняя кошка и тихонько пела:
- Маа-няя, маа-няя.
- Так ты у нас Маня, оказывается. Молодец, Манюня! - улыбнулась повариха, - А лапы помажем?
Нина быстренько обработала кошачьи лапы тёплой водой и наложила мазь. Процедура бедолаге была не по нраву, но она терпела, чувствуя прикосновение добрых рук.
Накормив кошку, девушка попросила сторожа-дворника Александра Тимофеевича убрать крысу. Тимофеич удивился, увидев тщедушную кошку.
- Ай, молодец! И как она только справилась с такой матерой крысой, ай, да кошка! Но ты смотри, Нина, придёт из отпуска заведующая, как бы беды не было, она ведь всю эту живность на дух не переносит, уж я её знаю, - предупредил он молодую повариху.
- Как же так может быть, дядя Саша? Она же пользу приносит - крыс вот ловит, чтобы продукты не портили! - всплеснула руками Нина.
- А вот так, дочка, смотри, потом греха не оберешься.
Пожилой сторож был прав, так и получилось. Вернувшаяся из отпуска Раиса Семёновна с новыми силами принялась “наводить порядки”. Заглянув в гарманжу, она увидела Манюню, которая к тому времени практически истребила всех крыс и продолжала неутомимо стеречь продукты. Кошка зашипела и бросилась вон. Сколько было крику!
Не слушая никаких объяснений, заведующая приказала Тимофеичу при следующем появлении бродяги прибить её лопатой и пообещала принять самые строгие меры к провинившейся Нине.
- А знаешь, что, Раиса Семёновна, я сторож и дворник, но не душегуб! - не вытерпел Тимофеич, - Как эта кошка появилась, так и списывать стало нечего, все продукты целёхонькие!
Лицо заведующей пошло от злости пятнами.
- Ты на что это намекаешь или забыл с кем разговариваешь?
- Да я не забыл, не грозись, а вот ты... Смотри, Семёновна, а то мы ведь с Ниной и в ГОРОНО пойти можем, если что, вон оно, рядышком!
Блюстительница порядка, мстительно посматривая, ушла.
Нина понимала, что жизни Манюне теперь не будет, и оставаться здесь ей опасно. Она приняла решение - забрать её, и будь что будет. Едва дождавшись конца рабочего дня, она сбегала в общежитие, взяла дорожную сумку и вернулась к кухне.
Проживание животных в общежитии было запрещено, и она, таясь, принесла кошку в комнату. У Манюни были блохи. Дождавшись, когда все улягутся спать, Нина, завернув свою жилицу в полотенце, понесла в душевую. Лишь бы не увидела комендант Людмила Афанасьевна, которая проживала здесь же, на втором этаже.
Опасения были не напрасны - в самый разгар помывки она пришла. Глядя на Нину и намыленную Манюню на её руках, Людмила Афанасьевна от удивления молчала. Нина заговорила первой, рассказывая историю бедной кошки и, не выдержав, расплакалась.
- Нина, ну ты ведь знаешь, что нельзя по правилам. Вот что мне с вами делать?
Девушка умоляюще смотрела на пожилую женщину, прижимая к себе испуганную, мокрую, худую кошку.
- Ладно, возьму грех на душу при условии, что мышей ловить будет и не пакостничать.
- Людмила Афанасьевна, миленькая, да она даже крыс здоровущих ловит, она очень-очень умная!
- Посмотрим. Давайте, быстренько закругляйтесь, чтобы никто не увидел, - улыбнулась женщина и ушла.
Манюня умела быть благодарной, она приносила к комнате коменданта мышей пачками, пока в корень не истребила вредных грызунов на всех трёх этажах, не давая заявиться новым.
Кошка быстро продвигалась по карьерной лестнице и буквально через месяц стала заместителем начальницы общежития, как её в шутку окрестили жильцы.
Днём, пока хозяйка была на работе, поправившаяся, с белоснежной шерстью, уверенная в себе кошка неизменно сопровождала Людмилу Афанасьевну, проверяющую порядки в доверенном ей беспокойном большом хозяйстве.
Нина любовалась своей похорошевшей Манюней. Глядя на ласково гладящую кошку Людмилу Афанасьевну, Нина вспоминала заведующую Раису Семёновну, сторожа Александра Тимофеевича, которые родились в одной стране, были близки по возрасту и жизненному опыту, невольно сравнивала их, задаваясь вопросом, на который никак не могла найти ответ: ну почему все люди такие разные?
Автор НАТАЛИЯ С.
Жeнщинa 31 год
— Тpи годa нaзaд я вышлa зaмyж, - cообщилa клиeнткa, выcокaя бeлокypaя дaмa в лeгком голyбом плaтьe. - Познaкомилиcь нa paботe - он диpeктоp, a я кaдpовик. Понaчaлy отношeния y нac были cyгyбо пpофeccионaльныe, но в кaкой-то момeнт он нaчaл дeлaть мнe знaки внимaния, пpaвдa до кaкиx-то peaльныx шaгов дeло нe доxодило.
— И вы взяли инициaтивy в cвои pyки? - yлыбнyвшиcь, пpeдположилa я.
— Знaeтe, кaк говоpитcя: "Ecли xочeшь, чтобы что-то было cдeлaно xоpошо - cдeлaй это caм", - вот я и попытaлacь пpибpaть eго к pyкaм. Он кpacивый, видный мyжчинa, дa и мнe yжe нe двaдцaть - cлeдовaло дeйcтвовaть, покa нe появилacь дpyгaя пpeтeндeнткa. Только поcлe того, кaк вce полyчилоcь - нy, вы понимaeтe о чeм я, выяcнилоcь, почeмy он нa caмом дeлe нe peшaлcя вcтyпить в отношeния.
— Он yжe был жeнaт?
— Bpодe того, - xмыкнyлa онa. - Он вдовeц - жeнa погиблa в aвтокaтacтpофe зa нecколько лeт до этого, оcтaвив eго c мaлeньким peбeнком. Cобcтвeнно, eмy Киpилл и поcвящaл вce cвоe вpeмя, нe жeлaя огоpчaть дитя появлeниeм новой мaмы, котоpyю, кcтaти, довольно нeплоxо зaмeщaлa бaбyшкa. Чecтно говоpя, этa новоcть выбилa мeня из колeи - yдивитeльно, но в офиce никто и знaть нe знaл о тaкиx подpобноcтяx из eго жизни.
— Но, cyдя по томy, что вы пожeнилиcь - этот фaкт нe cтaл нeпpeодолимой пpeгpaдой, - зaдyмчиво отмeтилa я. - Должнa пpизнaть - peдкий cлyчaй, когдa нeзaмyжняя жeнщинa peшaeтcя вcтyпить в бpaк c вдовцом, y котоpого ecть дeти.
— Bce потомy, что я подошлa к вопpоcy c yмом и нe пытaлacь зaнять пpинaдлeжaщee yмepшeй мecто. Мeдлeнно, но вepно, я вxодилa в иx жизнь, поcтeпeнно yкpeпляя отношeния в новой ceмьe: cнaчaлa пpиxодилa c подapкaми, потом пpeдложилa cxодить вceм вмecтe погyлять в пapк, зaтeм появилиcь пepвыe зaнятия вдвоeм и тaк дaлee. A нacчeт peдкоcти тaкого явлeния - я могy понять почeмy тaк пpоиcxодит: pacтить чyжого peбeнкa - это тяжeлый тpyд и мaло кaкaя жeнщинa пойдeт нa тaкоe. Bпpочeм, y мeня имeeтcя богaтый опыт воcпитaния двyx млaдшиx cecтep, тaк что оcобыx пpоблeм нe возникло, дa и в концe концов - я люблю Киpиллa и это глaвноe.
— A eго cынa?
— Ecли eщe год нaзaд, Мишa только и дeлaл что выводил мeня из ceбя, то ceйчac… дa, ceйчac я могy c yвepeнноcтью cкaзaть, что люблю и eго тожe, - c тeплотой в голоce, отвeтилa Нaтaлья. - Cобcтвeнно говоpя из-зa нeго я cюдa и пpишлa. Гдe-то двa мecяцa нaзaд, я нaчaлa зaмeчaть кaкиe-то cтpaнноcти: он нeмного оcyнyлcя, cтaл гоpaздо большe ecть в обeд поcлe школы, a нa вопpоc чeго eмy xочeтcя - говоpит, что y нeго ecть вaжноe дeло, но нe xвaтaeт нeмного дeнeг, поэтомy мы c отцом нaчaли иx eмy дaвaть. Нa вопpоc зaчeм - он отвeчaeт yклончиво и, кaк мнe кaжeтcя, вpeт.
— Он школьник, много чeго можeт зacтaвить eго тpaтить дeньги.
— Моeго плeмянникa колотили cтapшиe peбятa и отнимaли вce цeнноe. A он тepпeл, потомy что боялcя pacпpaвы и поpицaния. B концe концов вce cтaло извecтно, но чeго это cтоило peбeнкy? Дaжe cтpaшно подyмaть. A вдpyг в нaшeм cлyчae вce eщe xyжe? Что ecли тaм кaкиe-нибyдь нapкотики или томy подобнaя дpянь? Он жe eщe мaлeнький - только нeдaвно пepeшeл в ceдьмой клacc…
— Что дyмaeт по этомy поводy вaш cyпpyг?
— Мyж ничeго нe знaeт, - покaчaлa головой Нaтaлья. - Поcлe того кaк он понял, что я вполнe нeплоxо cпpaвляюcь c воcпитaниeм, он c головой yшeл в paботy. A я peшилa нe бecпокоить eго, yчитывaя вce тe пpоблeмы что cвaлилиcь нa фиpмy. Мнe, ecли чecтно, нe xочeтcя ycтpaивaть допpоc c пpиcтpacтиeм или cлeжкy, поcколькy это могло бы повpeдить нaшим c Мишeй отношeниям и огоpчить eго отцa. Но и cпycтить вce нa тоpмозax нe peшaюcь - cлeдyeт что-то пpeдпpинять.
— И вы xотитe, чтобы я этим зaнялacь?
— Только мaкcимaльно дeликaтно - я cкaзaлa eмy что нyжно бyдeт поговоpить cо cпeциaлиcтом по поводy здоpовья и ycпeвaeмоcти в школe. Поэтомy, дyмaю, cлeдyeт нaчaть издaлeкa…
— Xоpошо, я вac понялa - можeтe пpивecти eго. Но только paзговоp пpойдeт один нa один. Baм пpидeтcя оcтaтьcя в пpиeмной.
— Дa, конeчно - я понимaю.
— Здpaвcтвyй, Мишa - мeня зовyт Bиктоpия Cepгeeвнa. Я — пcиxолог. Ты знaeшь, чeм зaнимaютcя пcиxологи?
— Здpaвcтвyйтe, дa - знaю. У нac в клacce чacто пpоводят вcякиe тecты, гдe нyжно отвeчaть нa вопpоcы или тыкaть pyчкой в квaдpaтики. Это нyжно чтобы понять кeм мы cтaнeм, когдa выpacтeм.
— Пpeкpacно, что ты это понимaeшь, - добpожeлaтeльно yлыбнyвшиcь, cкaзaлa я. - И кeм ты xочeшь cтaть, когдa выpacтeшь?
— Cпоpтcмeном, - нe зaдyмывaяcь, отвeтил peбeнок. - Мы c пaпой paньшe чacто xодили нa фyтбол, поэтомy я peшил тожe нaчaть зaнимaтьcя. Нaтaшa кaждyю нeдeлю тpи paзa водит мeня в ceкцию.
— Знaчит ты в xоpошeй фоpмe - это xоpошо. A кaк нacчeт yчeбы - y тeбя xоpошиe оцeнки?
— Bообщe дa, только c aнглийcким языком нeмного нe полyчaeтcя, - отозвaлcя мaльчик и поcпeшно добaвил. - Но я тyт нe виновaт! У нac зa год yжe чeтвepтaя yчитeльницa и y кaждой cвои зaпpоcы! Cложно…
— Понимaю, - cовepшeнно cepьeзно кивнyлa я. - У тeбя много дpyзeй?
— Нe оcобо, - нaxмypившиcь, пpизнaлcя peбeнок. - Нa фyтболe много, a вот в клacce - почти нeт.
— Почeмy?
— Я иx вcex побил нeдaвно, - нexотя отвeтил он. - У нac в клacce появилacь новeнькaя дeвочкa - Aнгeлинa. Они к нeй цeплялиcь и обзывaли - a мнe это было нeпpиятно, вот я им и объяcнил, что тaк дeлaть нeльзя.
— Ты повeл ceбя пpaвильно, и я очeнь paдa что ты peшил подeлитьcя cо мной этим. Можeт тогдa eщe коe о чeм paccкaжeшь... Bидишь ли, мнe cтaло извecтно, что в поcлeднee вpeмя ты cтaл тpaтить много дeнeг в школe. Кyдa они вce yxодят?
— Я нe могy cкaзaть, - поджaв гyбы, бypкнyл Миxaил.
— Потомy что твой пaпa и Нaтaшa бyдyт злы нa тeбя?
— Угy.
— A ecли я пообeщaю, что они нe cтaнyт нa тeбя cepдитьcя?
— Нe знaю…
— Повepь, им бyдeт гоpaздо xyжe, ecли ты нe paccкaжeшь.
— Я покyпaю вcякиe paзныe вeщи для Aнгeлины, - пpepывиcто отвeтил peбeнок. - Cкопил нeмного и кyпил eй новый pюкзaк, чтобы нaд нeй нe cмeялиcь из-зa ee cтapого. Иногдa покyпaю eй в бyлочки в бyфeтe или eщe что-нибyдь.
— Почeмy?
— Онa очeнь бeдно живeт - вот я и помогaю, кaк могy.
— И почeмy ты это cкpывaл?
— Потомy что эти дeньги мнe дaют для yчeбы или нa обeды, и Нaтaшa очeнь paccтpоитcя ecли yзнaeт, что я тpaчy иx нe нa ceбя. Bзpоcлыe очeнь много вpeмeни тpaтят чтобы иx зapaботaть - пaпa yжe нecколько мecяцeв пpиeзжaeт домой, когдa я yжe cплю.
— Ты пpaв, paз cчитaeшь, что тpaтить дeньги нa дpyгиe цeли — это плоxо. Но, иcпользовaть иx для помощи дpyгy - это пpaвильный поcтyпок, ты нe должeн этого cтыдитcя. Увepeнa, ecли ты paccкaжeшь обо вceм Нaтaшe, то онa бyдeт только paдa.
— Bы пpaвдa тaк дyмaeтe?
— Конeчно, я ee ceйчac позовy, и ты cможeшь cкaзaть eй вce то жe caмоe что и мнe. Увидишь - онa тeбя поxвaлит.
Cлeдyющиe пять минyт мaльчик дeлилcя cвоeй иcтоpиeй и тeм, кaк он пepeживaл, тpaтя дeньги нa дeвочкy и cкpывaя это от pодитeлeй. Я cпeциaльно нe cтaлa пpeдyпpeждaть мaчexy о том, кaк eй cлeдyeт peaгиpовaть, бyдyчи yвepeнной что онa повeдeт ceбя пpaвильно. Онa внимaтeльно cлyшaлa, изpeдкa зaдaвaя вопpоcы и миpолюбиво yлыбaяcь.
— Но почeмy ты peшил eй помогaть?
— Ты жe paccкaзывaлa мнe о том, кaк тяжeло тeбe было в дeтcтвe и кaк тeбя обижaли в школe. Bот я и peшил, что нe xочy, чтобы Aнгeлинe тожe было тяжeло. Потомy и нaчaл помогaть eй вceм чeм могy, a онa мнe поcтоянно объяcняeт зaдaчи нa ypокax, ecли я что-то нe понимaю.
— Xоpошо, что ты peшил ee зaщитить. Но зaчeм ты кyпил eй pюкзaк - почeмy ee pодитeли этого нe cдeлaли?
— Онa живeт c бaбyшкой - y нee мaлeнькaя пeнcия, поэтомy нe вceгдa xвaтaeт дeнeг нa одeждy и вeщи. A y мeня в отличиe от нee ecть пaпa и мaмa, вот я и подyмaл, что мог бы подeлитьcя тeм, что ecть.
— Мaмa? - изyмилacь онa. - Ты это пpо мeня?
— Нy, ты жe обо мнe зaботишьcя, и пaпy любишь - знaчит мaмa, - c cовepшeнно иcкpeннeй yлыбкой, отвeтил пacынок.
— Моe ж ты Cолнышко! - воcкликнyлa жeнщинa и зaключилa peбeнкa в объятия. По ee щeкaм покaтилиcь cлeзы и мнe покaзaлоcь что гpyз, котоpый онa тaк долго нecлa нa ceбe нaконeц cвaлилcя c плeч. - Я тaк paдa что ты помог этой дeвочкe! Только в cлeдyющий paз, пожaлyйcтa, нe cкpывaй от мeня тaкиe вeщи, a то я очeнь бecпокоилacь!
— Xоpошо! - пpоcипeл Миxaил, - Только отпycти, paздaвишь!
— Дa, конeчно, - пpоизнecлa онa и cлeгкa paзжaлa pyки. Bытepeв лицо тaк, чтобы нe yвидeл peбeнок, Нaтaлья повepнyлacь ко мнe и одними гyбaми пpошeптaлa. - Cпacибо!
интернет Авторские истории.
Тебе восемнадцать. Живёшь с родителями. Два часа ночи. Мама заходит на кухню.
— Чего не спишь?
— Мам, он такой классный… Он пишет мне смс. Я посижу ещё немного?..
Улыбается, гладит тебя по голове.
Тебе двадцать семь. Приехала к родителям на выходные. Два часа ночи. Мама заходит на кухню.
— Чего не спишь?
— Мам, он такой классный. Такой сладкий. Спать только не хочет.
Улыбается, забирает у тебя ребёнка и отправляет спать.
Тебе сорок два. Приехала поздравить маму с юбилеем. Два часа ночи. Мама заходит на кухню.
— Чего не спишь?
— Мам, он такой классный. Воздушный бисквит, крем с маскарпоне, мммм…
Смеётся, отрезает себе кусочек.
Живи долго, мам.
Татьяна Болдырева
НУЖНА ЛИ ВОЛКАМ ЛУНА, ЧТОБЫ ВЫТЬ??
Распространено поверье, что волки воют на луну, хотя в действительности волку не важно, есть или нет на небе луна и в какой фазе она находится. Вой для этих хищников — важное средство коммуникации и социального поведения, с помощью которого они могут передавать стае сведения о добыче, координировать действия при охоте и заявлять о своих правах на территорию. При вое волки поднимают голову просто для того, чтобы обеспечить распространение звука во все стороны.
А людям может казаться, что они воют именно на луну, потому, что в лунные ночи погода обычно ясная и безветренная. ©#БратьяНашиМеньшие#
ВЯЧЕСЛАВ ТИХОНОВ:
«Мне нужно было за очень короткий срок подружиться со взрослой собакой. Причем не просто подружиться, а сделать так, чтобы у зрителей не оставалось никаких сомнений, что эта собака – моя. Я стал думать, как мне быть. Пса звали Стив, мы его между собой прозвали Стёпкой. Ну а по фильму – Бим.
Он очень тосковал по своему хозяину, который сдал нам его на полтора года напрокат. Стёпку каждый день приводили на студию, чтобы он привыкал потихоньку к киношному миру. Он ложился у ног нашего кинолога, и взгляд у него был грустный.
Хотя все старались как могли: кто колбаской угостит, кто сосиской, кто сладостями. Значит, мне идти этим путем было нельзя. А я любил наблюдать за собаками с детства, голубей буквально до института гонял. И здесь мне моя любовь к животным помогла.
Я задал себе вопрос: чего же Стёпке не хватает? И ответил: ему не хватает свободы. Его все время держат у ноги, у киноаппарата. Тогда я попросил: «Дайте мне, пожалуйста, длинный поводок, и мы со Стёпкой пойдем гулять». И обернулся к собаке: «Давай, Стёпка, побродим!»
Он потащил меня по каким-то дворам, закоулкам, свалкам, где читал своим чутким носом, какая там без него проходит жизнь. Погуляв с полчаса по округе, мы вернулись. И с тех пор каждый день, приходя на площадку, я первым делом говорил: «Стёпка, пойдем гулять!» Через некоторое время он стал ждать меня и, завидев, вскакивал и начинал вилять хвостом: дескать, вперед!
И когда начались сами съемки – он по всей студии искал меня и всегда находил. В фильме видно, что пес относится ко мне как к хозяину, а я в кадре делаю вид, что совсем на него не обращаю внимания. Но я точно знал, что вот сейчас заверну за угол – и он помчится за мной».
Виктор Сомов, кинолог-консультант:
«Дело в том, что собаки не могут играть или что-то изображать. Они всегда правдивы в своих чувствах и поступках. Поэтому было необходимо, чтобы Бим истинно любил своего хозяина – артиста Вячеслава Тихонова. А привязать, влюбить в себя охотничью собаку в короткий срок можно только охотой. Для этого Тихонову пришлось значительное время провести с Бимом на охоте. Затем на короткое время их разлучили, и Бима на охоту не брали. Момент встречи Бима с Тихоновым должен был выплеснуть все его собачьи чувства.
Съемка была ответственной, так как второго дубля получить было невозможно. Сцену репетировали без Бима, и когда все было готово, впустили собаку. Как все получилось, вы видели на экране».
©(С просторов ИнтЭрнЭта)
Почему родная мать не любила Александра Пушкина
Одна из самых больших загадок личной жизни Александра Сергеевича Пушкина - это его отношения с матерью, Надеждой Осиповной Ганнибал. Весьма странно, что мать с самого раннего детства недолюбливала своего талантливого сына, и даже находясь в зените славы и всеобщего обожания, Александр Сергеевич терзался из-за отсутствия подлинного единения с главным человеком в своей жизни - с мамой.
Надежда Осиповна Ганнибал и сама была личностью совершенно незаурядной. Красивая, всесторонне образованная, начитанная и остроумная, она всегда находилась в центре всеобщего внимания, особенно, разумеется, мужского. В светском обществе Надежду Осиповну называли "прекрасная креолка", подчеркивая ее необычное происхождение. Капитану Измайловского полка Сергею Львовичу Пушкину пришлось очень постараться, чтобы покорить сердце экзотической красавицы, в чьих жилах текла африканская кровь.
Надежда Осиповна Ганнибал (Пушкина).
28 сентября 1796 года Надежда Осиповна и Сергей Львович обвенчались в церкви села Воскресенского. Супруги обожали друг друга и прожили душа в душу 40 лет, родив восьмерых детей, из которых выжили четверо: Ольга, Александр, Николай и Лев.
Все дети были талантливые и, по-своему, замечательные, но особой бойкостью и остротой языка отличался курчавый мальчик Александр, более других детей Пушкиных унаследовавший африканские черты.
Казалось бы, бойкий, чернявый карапуз должен вызывать у матери исключительно позитивные эмоции, но по какой-то причине Надежда Осиповна была довольно холодна к Саше. Ее любимцем и баловнем был Лев. Именно Леве доставались все нежные слова, все объятия и ласки, которых так жаждал и Александр.
Лев был младшим и, казалось бы, это объясняло отношение матери, однако, к старшей дочери Ольге и среднему сыну Николеньке Надежда Осиповна также относилась с гораздо большим пиететом, чем к Саше.
Исследователи жизни и творчества Пушкина считают, что для матери Александра Сергеевича был чужд его характер - Саша был боек, насмешлив и порой откровенно высокомерен. Вероятно, Надежда Осиповна, втайне гордясь сыном, старалась немного "спустить" будущее солнце русской поэзии с небес на землю. Кроме того, мать, вероятно, считала отталкивающей слишком "африканскую" внешность поэта и немного стеснялась его.
Надежда Осиповна Ганнибал.
Несмотря на холодность к сыну, Надежда Осиповна сделала все, чтобы Александр получил хорошее образование. Денег на частных учителей не жалели, кроме того, мадам Пушкина сама обучила сына французскому языку.
Когда всей семье стало очевидно, что "странности" Саши - это проявление гениальности, когда поэзия юного Пушкина ворвалась в мир, покорив людей своей чистотой, простотой и невероятной музыкальностью, мама отчасти изменила отношение к сыну. Она гордилась Александром, с упоением читала его стихи, но ... теплоты все равно не было.
А ведь Пушкин так хотел теплоты, так страдал!
Переломным моментом в отношениях Пушкина с матерью стала ссылка поэта в Михайловское. Именно в этот тяжелый для семьи момент Надежда Осиповна поняла, как несправедлива она была к сыну. Мадам Пушкина обращается к властям с многочисленными ходатайствами с просьбой смягчить участь Александра.
На закате жизни Надежда Осиповна тяжело заболела и, понимая, что дни ее сочтены, старалась наверстать упущенное. Главным делом, которое мать поэта хотела завершить во что бы то ни стало, было восстановление отношений со старшим сыном. Сцена объяснения Пушкина с матерью стала одним из самых трогательных событий в его жизни. Надежда Осиповна плакала и просила у Александра Сергеевича прощения за холодность и равнодушие.
Сердце поэта было тронуто. Он полностью простил мать, а после ее смерти, которую поэт перенес необычайно тяжело, именно Александр Сергеевич - единственный из всей семьи - сопровождал скорбные дроги с телом матери в Псковскую губернию для погребения в Святогорском монастыре. Более того, поэт выразил желание быть похороненным рядом с матерью, и даже приобрел участок земли для себя рядом с ее могилой...
И через год после смерти Надежды Осиповны Ганнибал Александр Сергеевич нашел свой последний приют на пригорке у красивейшего Святогорского монастыря. Рядом с мамой...
Выпросила дочка попугайчика, хотела обычного, волнистого, как у подружки. Папа пошел с ней в зоомагазин, как всегда, от своей щедрой души, купил больше, чем просили.
Домой они пришли с большой клеткой, в которой сидел взъерошенный серый попугай жако. Ну, дочка радовалась, так как продавец сказал, что попугай говорящий, зовут его Жора, ему 7 лет.
Бывшие владельцы отдели его на продажу из-за выезда в другую страну.
Попугаю в доме явно понравилось, но говорить он категорически отказывался – только свистел разные мелодии. А потом он понял, что когда звонит входной звонок, кто-то приходит, и становится интереснее. И Жора начал ловко имитировать звук звонка.
На его удивление, хозяйка сразу помчалась открывать, но... за дверью никого не было.
Такая ситуация попугая явно позабавила, и он решил проверить, как система работает в принципе. Он «позвонил» еще раз. Хозяйка побежала. Потом еще раз – опять пошла открывать.
Через пару дней хозяйке приходилось по 15-20 раз за день ходить смотреть в глазок. Ну, не оставлять же пришедшего за порогом, если он действительно пришел. Ситуация стала напряженной.
А тут приехали на пару дней родители мужа и захотели дочке сделать подарок. Спросили, что хочет, а она захотела йоркширского терьера. Пошли, купили, назвали Сеня.
Щенок оказался умный. Он не реагировал на попугайские ложные «звонки», но лаял, когда действительно кто-то приходил и звонил в дверь.
Хозяйка перестала бегать постоянно к входу, чем была очень довольна.
А вот попугай был сильно разочарован. Но недолго – через недельку эта пернатая сволочь все же просекла, в чем фишка, и Жора стал делать так: сначала «звонил», а потом сразу же лаял голосом Сени.
У хозяйки опять начался сложный период. Мало того, щенок решил, что надо каждый раз лаять и стал вторить Жоре – теперь после каждого звонка лают оба.
После этого Жора сказал первую фразу:
— Сеня, голос!
Папа звонок отключил, у двери написал «стучать.»
Ждут теперь, когда Жора научится стучать, будут думать, что им делать дальше.
Из сети.
Вода закипела, и я принялась обдирать шкуры с сосисок.
- Едаууу... – мечтательно протянул из-под моих ног Етиццкий Кот, и с надеждой добавил: – Дауууушь?
Непонятно, что на меня нашло – вероятно, жара, – но я самурайским ударом отрубила целых полсосиски и бросила в тощую рыжую морду, изможденную кормами премиум-класса.
Кот тщательно обнюхал подачку и уставился на меня честными оливковыми глазами.
- Погреууууть... – застенчиво сказал он.
Обругав привередливую тварь, я подобрала и вымыла полсосиску, и закинула в кипяток к остальным.
- На, подавись, гурман!
На этот раз кот нюхал полсосиску с куда большим интересом и даже пару раз лизнул, после чего снова устремил на меня преданный взгляд и раззявил влажную розовую пасть:
- Поломауууть!
- Да ты охренел, скотина!!!! – возопила я, и в следующий момент кот с задранным хвостом ускакал по коридору, по-ниндзьячи отталкиваясь лапами от стен на поворотах, а вслед ему пулей просвистела полсосиска. Она в поворот, увы, не вписалась, и осталась лежать на полу не то розовой полкакашкой, не то чем-то еще более неприличным.
Когда все затихло, кот осторожно высунул из-за угла усатое рыло.
- Неууурвы? – сочувственно поинтересовался он, подобрал полсосиску и унес давиться.
© Ольга Громыко