"Стреляй не надо ! Моя - люди !"

Тошнит меня от гламура. Это.наверно, потому ,что я - "старый русский" и "новым" никогда не стану. В детстве моим любимым героем был гольд Дерсу Узала. Мы жили на Сахалине, мне было восемь лет.. Мои родители работали в геофизической экспедиции и с полевой партией перемещались с севера на юг острова , от Охи до Александрова: Ноглики, Катангли. Арково-рудник. Тайга, сопки, морское побережье; экзотический быт аборигенов : геляков, нивхов, ороченов -- все, что окружало меня, напоминало ожившие страницы книги Владимира Клавдиевича Арсеньева "В дебрях Уссурийского края" (Это дилогия: Первая книга называется - "По Уссурийскому краю",вторая - " Дерсу Узала").

Недавно в книжном магазине. на Арбате,я увидел аудиокнигу "Дерсу Узала" на двух CD -дисках, конечно же - купил. Издание " Равновесие", можно не только слушать. но и читать, есть опция "комфортное чтение". С удовольствием прочитал и прослушал. Это оказалась аудиоверсия книги "По Уссурийскому краю" , т.е. первой книги дилогии "В дебрях Уссурийского края".

Замечательно, что автор сохранил "неправильный" язык своего героя.

"- Ты кто будешь? - Моя гольд, - ответил он коротко. - Ты, должно быть, охотник? - спросили его опять. - Да, - отвечал он. - Моя постоянно охота ходи, другой работы нету, рыба лови понимай тоже нету, только один охота понимай. - А где ты живешь? - продолжал допрашивать его Олентьев. - Моя дома нету. Моя постоянно сопка живи. Огонь клади, палатка делай - спи. Постоянно охота ходи, как дома живи? "

" - Как это моя трубку потерял? Али старый стал, али моя голова худой, али как?.."

"Капитан, наша скоро назад ходи или нет? Моя думай, ночью будет худо. Я ответил ему, что до Ханки недалеко и что задерживаться мы там не будем.... - Хорошо, капитан, - сказал он мне в ответ. - Тебе сам посмотри, а моя как ладно, так и ладно. "

"- Слушай, капитан! - сказал он. - Хорошо слушай! Надо наша скоро работай. Хорошо работай нету - наша пропадай. Надо скоро резать траву. Я не спрашивал его, зачем это было нужно. Для меня было только одно понятно - надо скорее резать траву"...

"- Сегодня ночью много люди пропади."

Да, пурга в этих краях - страшная вещь. Я это помню. В поселке Катангли наша семья занимала один из "балков", остальные пустовали; а всего их было с полдюжины, не больше.Когда приходил полевой отряд, ребята расселялись по" балкам". Однажды зимой пурга трое суток не позволяла выходить нам из дома; когда, наконец, она прекратилась и я, вырвавшись из дома , пошел осматривать свою территорию, то в одном из" балков" обнаружил три окоченевших трупа молодых рабочих, которых я хорошо знал. Ребята замерзли , не дойдя до поселка каких-то двух километров. Их искали, нашли замершими и трупы штабелем сложили в пустом "балке". Жутко это было. Не укладывалось в голове.

В своей книге Владимир Арсеньев много страниц посвятил описанию охоты на дикого зверя: изюбра, кабана, пантеру, тигра, медведя.

Мне дважды в жизни приходилось "гоняться" за медведем: один раз сознательно, а второй - нечаянно. Первый раз это было в Якутиии, в районе Нежданинского золоторудного месторождения ( я описал это в посте "Как я "ходил" на медведя..."), а второй раз на Урале, в районе бокситового месторождения "Красная Шапочка", километрах в пятидесяти от Североуральска.

Мы работали на заброшенном карьере палеозойских известняков (именно с ними связаны бокситовые горизонты), погода испортилась начался затяжной дождь, который шел всю ночь и утром не прекратился: моросил и моросил. Я надел штормовой костюм, резиновые сапоги и налегке, ружья у меня не было, пошел знакомиться с окрестностями. На карте, километрах в семи от нашего бивака, была показана грунтовая дорога и мост через речку, ширина долины которой местами составляла не менее трехсот метров.Вот на эту дорогу, к этому мосту я и намеревался выйти.

Идти пришлось сначала через мелколесье, продираясь через которое, я поднял глухаря и пожалел, что у меня нет ружья; наконец, я вышел к долине реки. Пойма реки была покрыта сплошным травяным ковром, трава была по пояс. Впереди, метрах в семидесяти от меня , с одного борта долины на другой (от одного большого муравейника к другому) в мокрой траве была протоптана стежка - дорожка. "Медведь, - подумал я. - Кто еще может интересоваться муравейниками ?" .

Я чувствовал себя настоящим следопытом, но второй вопрос: "Когда прошел медведь?", мне в голову почему то никак не приходил. Я смело пересек долину и стал подниматься на водораздел, поросший густым смешанным лесом, почти у медвежьей тропы, совсем забыв про то. что она медвежья.

Минут через тридцать я вышел на грунтовую дорогу, которая была обозначена на карте. Вышел и остолбенел: на дороге были свежие медвежьи следы.

Оказывается, я, сам того не подозревая, уже пол часа по пятам преследовал медведя. И вот я его нагнал. От радости такой вполне можно было наложить в штаны, но скромный рацион питания последних дней уберег меня от этого конфуза. Я , как загипнотизированный, смотрел на следы

Как раз , на пятку то медведь и не наступает, отпечатывается подушка стопы, подушечки пальцев и когти. Пока я стоял и смотрел, дождь почти полностью размыл следы.Медведя не было ни видно. ни слышно. Дальше продолжать "прогулку" у меня уже не было никакого желания. Я вернулся по своим следам в лагерь.