НЕВЫЕЗДНОЙ МИНИСТР

НЕ ВЫЕЗДНОЙ МИНИСТР
Сразу все как-то не заладилось. Долгая неопределенность с назначением руководителя делегации настораживала. Только за два часа перед вылетом стало ясно, что утверждена кандидатура министра финансов Волошина.
Принимающий аэропорт Таллинна закрытый из-за плохой погоды не давал добро на посадку. Самолет из отряда спецавиации развернулся на Санкт-Петербург. Петр Львович озабоченный сложившимся положением сидел впереди салона, позади из различных министерств и департаментов расположилась бригада внушительная по составу.
Время за полночь. Сегодня в десять часов утра в Эстонской столице должна состояться рабочая встреча с коллегами стран Прибалтики по ранее выработанным решениям глав правительств. Срок прибытия российской делегации был под угрозой.
Питер — родной город. Здесь родился на Васильевском острове, где по-прежнему на второй линии живут в преклонном возрасте родители. Сколько раз, часто бывая по служебным делам, не имел возможность навестить их. Вот сейчас вновь проездом и позвонить уже поздно, наверняка спят.
Разные мысли в такие недолгие часы перелетов лезут в голову. Месяц назад дернуло министра в интервью иностранным журналистам высказать по некоторым вопросам свое особое мнение. На следующий день все СМИ сразу отметили несхожесть взглядов с первыми лицами страны. Заговорили о возможной скорой отставке.
Развитым чутьем искушенного чиновника высокого ранга ощутил первые признаки надвигающихся неприятностей. В приватной беседе один из вице-премьеров намекнул, что неплохо бы дать опровержение: мол, журналисты не так поняли, как всегда напутали.
Немало он видел хитросплетенных интриг на пути от доцента экономического факультета до высокого поста. Зашевелились спецы подковерной борьбы в надежде заполучить заветное место. Петр Львович понимал, что настоящая служебная командировка сродни ссылки, во время которой, скорее всего и разрешиться его ситуация.
— Господин министр подлетаем. Надо решать вопрос с транспортом, — голос помощника вывел из раздумий.
Сразу возникла дилемма — кому звонить? Руководитель Ленинградской области старый товарищ еще по совместной питерской работе. Несмотря на позднее время, безусловно, рад будет встрече и решит все вопросы на месте. Но аэропорт территориально относится к городу, а с его губернатором отношения не очень сложились. С учетом последних событий явно не обойтись без неприятной церемонии общения.
Пулково встретило портящиеся погодой. Пасмурно и ветрено вот-вот пойдет снег. Раздражительно долго решался вопрос с выделением единственного автобуса вместо необходимых двух. Срочно пришлось сокращать делегацию. Время поджимало. После нервных распоряжений в сопровождении экипажа дорожной полиции наконец-то выдвинулись в сторону эстонской границы.
Федеральная трасса «Нарва» обозначила себя ужасным покрытием. Водитель, чертыхаясь, маневрировал на полупустынной дороге объезжая вечно-российские колдобины. До ушей впереди сидящих, доносились его крутые в полголоса матерки.
В задней части автобуса было веселее. Слышалось неумолкающее веселое щебетание стажерки Верочки. Ближайшие в ее окружении соседи со смаком пробовали пирожки «от мамы» распространяя немыслимо дразнящий запах по всему салону. В другое время министр непременно бы выяснил, каким образом она оказалась в составе. Непозволительная такая роскошь дорого бы обошлась кому-то из ответственных помощников.
Приграничный Ивангород с безлюдными улицами засыпаемый снегом, казался притихшим перед пробуждением. Кое-где одинокие дворники в оранжевых жилетах с отражающими свет полосами расчищали тротуары. Автобус медленно начал спускаться с горы к приютившемуся под боком у старой крепости пропускному пункту. По ведомственным каналам информация о важной делегации к шести часам утра сюда еще не дошла. Здесь их никто не ждал.
Младший сержант Катя Белова досиживала конец смены, не обремененная работой явно скучала. Основной поток пересекающих границу людей ожидался чуть позднее. Безмятежное состояние прервал прапорщик Величко, сунувший в окошечко изрядную стопку паспортов.
— Кого там черт принес?
— Кто их знает. Кажется, их этих… — и он многозначительно показал большим пальцем вверх.
— Командир сказал, штампуй.
— Вот еще, обойдётся, — отринула контролер и методично, как учили, начала.
— Этот есть.
— Этот тоже.
— Этот. Стоп! Не выездной!
— Что? — просунул прапорщик в окошко голову в заснеженной шапке.
— Вот Волошин какой-то.
— Блин ну и дела, — оторопев, метнулся к начальству.
Через полминуты капитан с озабоченным лицом влетел в комнату.
— Белова опять чудишь.
— Сами смотрите. Вот база судебных приставов. Должок у него, видать старый.
— Е-мое, ну влипли! Ты что уже его отметила?
— Да.
— Блин, полный пипец! Ты знаешь кто он?
— Нет.
— Сейчас узнаешь, все узнаем!
Петр Львович сквозь затененные окна наблюдал как помощник с пограничником, оживленно жестикулируя о чем-то спорили. После недолгой перепалки оба подошли к автобусу.
— Господин министр попрошу выйти, — довольно вежливо сказал капитан.
— В чем дело?
— Пожалуйста, проедемте в помещение, — потребовал более настойчиво.
Пришлось подчиниться, проследовать в здание. Наедине, без посторонних военные объяснили, что не могут его пропустить. При существующим положении, согласно инструкции, он признается не выездным. Помощник еще пытался безуспешно воздействовать на ситуацию откровенно угрожая позвонить куда надо и уволить всю смену. В ответ капитан, с побагровевшим лицом сжав кулаки взорвался:
— Что ты меня все пугаешь? Может сам, пойдешь служить за мизерную зарплату? Ментам и армейским подняли в два раза. С подачки вашего министерства придержали повышение пограничникам. Не так ли? — с боевым напором осадил он чиновника.
Не встревая в перепалку, Петр Львович отрешенно стоял в сторонке, на память пришла давняя история с покупкой недвижимости. На выборгской стороне в курортном районе по настоянию первой жены купил дачу. У соседки, которая по старости не могла содержать большой участок, сговорился за приличные по тем временам деньги прирезать к себе часть земли. Составили договор, из его следовало, что расчет будет после полного оформления. Дальше закрутилось-завертелось повышение за повышением. В результате с питерской бригадой чиновников с берегов Невы высадился на берега Москва-реки.
Жена наотрез отказалась переезжать в столицу. Во время затянувшегося развода оформила дачу на свое имя. Соседка старушка потихоньку померла. Объявившиеся недовольные наследники начали судебную тяжбу и выиграли процесс во всех инстанциях. Так образовался долг на имя Волошина по заключенному когда-то договору.
Никто из судебных приставов длительное время не осмелился потревожить влиятельного высокого чиновника. По какой причине произошел сбой теперь уже не понять. Может быть, новый несведующий сотрудник по недогляду пустил дело в производство.
Петр Львович был склонен считать — здесь не обошлось без вмешательства третьей заинтересованной силы. Самое поразительное в этой ситуации было то обстоятельство, что в свое время эта идея взыскания долгов была в правительстве представлена им персонально. Прошла одобрение и тысячи людей стали заворачивать на границе.
В окне медленно начал проплывать припорошенный снегом автобус, в котором не было ему места. Не хотелось как-то исправить ситуацию, не хотелось ничего. Одиноко стоял в окружении притихших, похоже, больше чем он озадаченных военных.
Свежий воздух с реки наполнил легкие. Спутанные мысли как-то разом улетучились, в голове просветлело. Шаг за шагом обратно в подъем возвращался министр в Россию. Обернулся на белесую в искусственном освещении башню сопредельной стороны. От моста с последнего рубежа навстречу возрастающему автомобильному потоку волочилась с двумя большими сумками девушка.
— Петр Львович, что же вещи то оставили? — узнал голос стажерки Веры.
— Вы, почему вернулись?
— Нечего мне там делать. Они гады бронзовый памятник нашему солдату перенесли, а у меня дед воевал.
— И куда мы теперь вдвоем?
— Как куда!? Сначала до Питера, потом на Москву. Со мной не пропадете. Прорвемся! — ответила с уверенностью почти по-матерински.