КОНЦЕПЦИИ ПИТАНИЯ РАСТЕНИЙ И ПРОИЗВОДИТЕЛЬ ПИЩИ

Тарханов О.В., кандидат технических наук, академик Международной Инженерной Академии, директор и главный конструктор Башкирского научно-инженерного центра по технологии переработки органики

На сегодняшний день, в производстве пищи в России участвует едва ли все гражданское население, охваченное различными формами хозяйствования от огородно-садовых сообществ и личных подсобных хозяйств до фермеров и крупных хозяйств, включая холдинги, колхозы и даже местами сохранившиеся совхозы. Объединяет эти хозяйства факт производства сельскохозяйственной продукции и признак ответственности за воспроизводство почвенного плодородия по Федеральному закону от 16 июля 1998 г. N 101-ФЗ "О государственном регулировании обеспечения плодородия земель сельскохозяйственного назначения".

Однако единая форма ответственности не приводит к автоматическому пониманию этого феномена «Плодородие» многочисленными пользователями земли в виду отсутствия ясных и понятных научных представлений об этом самом важном феномене, от правильного воспроизводства которого зависит продовольственная безопасность всех граждан вместе и каждого гражданина в отдельности.

В предлагаемой статье приводятся сведения, которые помогут всем пользователям плодородной земли расширить их представления о плодородии и увидеть проблемы, решение которых поможет всем без исключения землепользователям получить от земли максимально возможное количество овощей, кормов для животных, хлебного и иного зерна, а так же корнеплодов для нужд пищевой промышленности.

Проблемы эти не простые и их восприятию мешают ошибочные положения ведения сельского хозяйства, пришедшие к нам из глубокой древности. И уже поэтому, для преодоления этих ошибок придется приложить немало усилий. Но без преодоления этих ошибок достичь стабильного производства пищи невозможно даже в огороде.

Как известно, современное земледелие, как производство растениеводческой продукции сельского хозяйства, ведется на приемах классической науки «Агрохимия». Практические истоки этой науки уходят в глубокую древность. Так, уже агрономы Древнего Рима описывали приемы обработки почвы, внесения на поля минеральных удобрений (мергель, сапропель и пр.), внесения на поля навозных компостов, смешение поверхностного слоя почвы с различными глинами, песком или землей с плодородных участков, выращивание сидератов. Т.е. делалось во многом то же, что и сейчас.

К таким приемам в древности пришли после накопления практического опыта. А этот опыт свидетельствовал: урожай растений текущего года на поле был всегда меньше урожая растений в последующие годы. Поэтому древние огородники, садоводы и агрономы пришли к выводу о том, что снижение урожайности определяется тем, что растения в предыдущий год «выносят» с данного поля то, что необходимо восполнить [1].

Действительно, при внесении навозных компостов и имевшихся «под рукой» ископаемых удобрений древним земледельцам удавалось получить на уже использованных полях урожаи большие, чем без их внесения.

Таким образом, практика земледелия Древнего Рима была основана на том предположении древних земледельцев, что урожай в каждом конкретном году обедняет почву, а значит, это явление обеднения надо чем-то восполнять. Лучше всего это восполнение удавалось достичь при внесении на поля больших количеств навозных компостов. Но этих компостов, из-за разложения органического вещества навоза, хватало лишь на небольшое количество полей, поэтому древние земледельцы вынуждены были использовать сапропель и ископаемые удобрения, например мергель.

Изучение развития теории и практики земледелия с древности по настоящее время позволило выявить характерные особенности этого процесса [2].

Благодаря любознательности, присущей человеку, отдельные исследователи ставили перед собой и решали задачи выявления тех веществ и их источников, которые обуславливают рост растений. Это позволило французу Палисси, англичанину Вудворду, швейцарцу Соссю́ру и французу Буссенго к 1840 году установить, что растения питаются углекислым газом и минеральными солями, среди которых наибольшее значение имели соли фосфора и калия, а также вещества, содержащие азот.

При этом из опытов Буссенго следовало, что без азота растения расти не могут. Но источником азота, как полагал Буссенго на основе своих опытов, являлся навоз, ибо воздушный азот растениями не усваивался.

К этому времени в Европе молодой химик Либих был известен разработкой методов количественного анализа в органической химии, получением хлоро​форма, уксусного альдегида, выделил гиппуровую кислоту и множество других соединений [3].

Можно утверждать, что проведенные Либихом исследования, исходя из их сущности, прямого отношения к теме питания растений не имеют. Однако именно он в 1840 г. издает книгу, в которой опровергает представления немецкого ученого-агронома Тэера о гумусовом питании растений. При этом он же необходимость внесения в почву минеральных питательных солей, установленных указанными выше учеными, обосновывает необходимостью пополнения в почве именно тех минеральных солей, без которых растения не могут расти.

При этом Либих предположил, что азот усваивается растениями из аммиака, углекислый газ растениями усваивается из воздуха.

Нетрудно убедиться, что между обоснованиями пополнения потерь почвой древних агрономов и обоснованиями Либиха почти нет никакой разницы.

Это «почти» заключается в том, что Либих, в отличие от древних агрономов и Буссенго полагал, что азот растениями потребляется из аммиака. В последующем, благодаря позиции Буссенго, Либих признал свою ошибку в отношении неиспользования навоза, ибо без этого было непонятно, откуда в воздухе или почве мог появиться аммиак.

Вместе с тем, необходимо отметить, что у древних агрономов рекомендации об использовании сапропеля и мергеля, как и использование плодородной земли для обогащения бедных почв, а песка и глины для улучшения физических свойств почв, были чисто практическими мероприятиями, не претендующими на теорию питания растений. У Либиха же, мероприятия по внесению конкретных минеральных солей предварялись их промышленным производством. При этом именно Либих результаты совокупных опытов Буссенго и других исследователей, как бы возвел в ранг минеральной (химической) теории питания растений.

В этом месте необходимо задаться вопросом: «А следует ли из опытов Буссенго и его предшественников теория питания растений, как теория, следующая из их опытов при имевшемся в их время уровне знания?». Другими словами: «Достаточно ли было опытов Буссенго с предшественниками для того, чтобы результаты их опытов Либих или иные ученые могли назвать теорией питания растений?».

Представляется, что неопределенному кругу читателей искать ответ на этот вопрос, относящийся к периоду времени с 1840 года и по настоящее время, можно только в том случае, если этот круг читателей будет опираться на одни и те же понятия «знание» и «теория». Здесь нам придется обратиться к здравому смыслу, отраженному в философии, в рамках которой и рассматриваются упомянутые общенаучные категории. Из имеющихся в литературе сведений по затрагиваемому вопросу, включая исследования автора, следует, что наиболее точным и до сих пор не превзойденным определением знания является определение Аристотеля [4, 5].

Аристотель (384 – 322 до н.э.) полагал, что истина – это соответствие знания объекту, действительности. Это положение усиливается мнением Бэкона (1561 – 1626), который полагал, что знание – сила, но лишь при том непременном условии, что оно истинно.

Применительно к рассматриваемому вопросу о сути усвоения азота воздуха растениями ни Буссенго, ни Либих об этом процессе ничего не знали. Действительно, Буссенго полагал, что источником азота для растений является навоз. Однако это не соответствует истине, так как навоз, через домашнее животное, образуется из растений, а растения появляются раньше, чем их съедают животные. Стало быть, изначальным источником для растений навоз не мог быть по той простой причине, что азот появляется в растениях раньше, чем в навозе животного, которое съедает растение.

Не был прав и Либих, который полагал, что азот поступает в растения при употреблении этими растениями аммиака. Ведь аммиак – не есть постоянный компонент воздуха или почвы. Причем, эту свою ошибку признавал и сам Либих.

Другим не ясным моментом размышлений Либиха была нестыковка его утверждения о том, что растения питаются углекислым газом из воздуха. Действительно, в воздухе углекислого газа содержится ничтожное количество – около 0, 0314 % от объема воздуха. В пересчете на вес этого вещества, приходящегося на один гектар, растениям необходимо на несколько порядков больше углекислого газа, чем его находится в воздухе, например, для выращивания урожая растений (в условных зерновых единицах) в 30 ц/га.

Но можно ли говорить о теории питания растений, если в этой теории нет знания о механизме попадания в растения азота, как главного элемента в жизни растения, и углекислого газа, как основного по массе питательного вещества? Ответ ясен – такие абстрактные построения теорией не могут быть по определению. И этот вердикт согласуется с общепринятым в науке положением о теории. Из этого определения по трем источникам, следует, что «Теория – высшая, самая развитая форма организованного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определенной области действительности — объекта данной теории» [6, 7, 8].

Поскольку в нашем случае объектом размышлений Либиха является питание растений, постольку эти размышления Либиха, хотя частично и вытекают из опытов Буссенго с предшественниками, не являлись теорией, ибо в этих размышлениях нет целостного представления о механизме попадания азота и углекислого газа в растения.

Но что можно ожидать от рекомендаций от такой явно несостоявшейся теории? От таких рекомендаций можно ожидать лишь случайного положительного исхода и, что более вероятно, отрицательных последствий.

Вместе с тем, наука на месте не стояла. В 1866 году русский ученый М.С. Воронин (1838-1903) открыл клубеньковые бактерии. Это открытие позволило понять, почему уже в Римской Империи агрономы замечали нормальный рост мотыльковых растений. Объяснил явление нормального роста мотыльковых растений Герман Гельригель (1831 – 1895) тем, что растения из семейства мотыльковых (бобовых) могут получать азот через предварительную фиксацию инертного азот воздуха благодаря зарождению на корнях этих растений поселений клубеньковых бактерий. Но это не было исчерпывающим ответом в отношении иных растений. Не было потому, что не позволяло понять, а как же развиваются растения, на корнях которых не возникают колонии бактерий, а в воздухе явно не достаточно углекислого газа для нормального питания растений.

Вопрос прояснился довольно просто, после открытия в конце 19 века другим русским ученым, будущим академиком АН СССР С.Н. Виноградским азотфиксирующих свободно живущих в почве бактерий и явления хемосинтеза, как явления построения своих тел из углекислого газа другими почвенными бактериями.

Однако даже эти открытия не объясняли питания азотом и углекислым газом растений после появления животных.

Затруднения заключались в том, что микроорганизмы через азотфиксацию и хемосинтез не могли зафиксировать на полях земледельцев столько азота и углекислого газа, сколько их было необходимо для выращивания кормов для животных или иных культур для человека. Ибо было непонятно, почему истощаются почвы, если в них продолжают работу почвенные бактерии.

Поэтому, механизм появления азота и углекислоты в достаточном для питания культурных растений на окультуренных почвах количестве казался неосуществимым.

В результате, положения Либиха о минеральном питании растений за счет пополнения почвы искусственными минеральными солями находили все больше сторонников и в 20 веке. Среди них оказался и организатор русской школы агрохимиков, академик АН СССР Д.Н. Прянишников. Благодаря его уникальным исследованиям было установлено, что внутри растений усвоение азота «осуществляется в два этапа:

1. Восстановление нитрата до нитрита (NO3 – до NО2 – ), сопряженное с переносом двух электронов и катализируемое ферментом нитратредуктазой.

2. Восстановление нитрита до аммиака (NО2 – до NH4+), сопряженное с переносом шести электронов и катализируемое ферментом нитритредуктазой» [9].

Но и эти достижения Д.Н. Прянишникова не отвечали на вопрос о появлении азота в корнях растений.

Но без азота – нет хорошего урожая. А без хорошего урожая – нет хорошей жизни ни у огородника, ни у фермера. Значит о том, откуда и как поступает азот в растения и как сделать это поступление надежным – знать необходимо и фермерам, и огородникам. Как говорится, знания – карман не тянут. И наоборот, невежество – ведет к расходам.

Неполнота сведений о питании растений подтверждается и К.А. Тимирязевым, который писал, что у физиолога и агронома стоит единая задача «проследить происхождение, поступление и все превращения вещества в растении» [10, C. 338].

Стало быть, умозрительные построения Либиха на основе опытов Буссенго с предшественниками даже с учетом работ Д.Н. Прянишникова никак не являли собой целостную картину естественного питания растений, а значит, не являлись теорией.

Однако, несмотря на отсутствие достаточных оснований для признания постулатов Либиха относительно питания растений, агрохимическое направление науки стало процветать во всех смыслах. Все большее количество ученых, обслуживающих сельское хозяйство, защищало диссертации, подтверждая на практике – с внесением искусственных минеральных удобрений урожаи были больше, чем без внесения на контроле.

Сегодня об этом знают даже школьники. Но полезно ли это плодородию?

Тем временем, никто не обратил внимания на весьма прискорбный факт – с каждым новым годом для получения сносного урожая требовалось все больше и больше удобрений, а в почве оставалось все меньше и меньше червей. Так, если в 20 годы 20 столетия в Германии для получения урожая в 20 ц/га (в контроле – 10 ц/га) требовалось до 10 - 15 кг удобрений, то уже к восьмидесятым годам для получения урожая в 60 ц/га требовалось до 1000 кг/га. Т.е. вначале для получения прибавки урожая в одну тонну требовалось 15 кг удобрений, а через 50 лет удобрений требовалось на порядок больше.

Аналогично происходило и во всем мире. Например, в СССР даже в сороковые годы 20 века производилось удобрений в действующем веществе 746 тыс. тонн. Их, как бы, не хватало для получения стабильного урожая. Но в 70 годы, когда производство этих удобрений выросло до 14,67 млн. тонн в действующем веществе, в сельском хозяйстве СССР не смогли прокормить домашних животных (123 млн. голов КРС, 1 175 122 тысяч голов птиц – больше миллиарда, 77 403 тысячи свиней и около 200 миллионов других животных). Это привело к снижению производства мяса, молока и яиц в расчете на инвестируемые в село средства. В ход пошли ветки деревьев. И это притом, что удобрений стали производить ровно в двадцать раз больше. Затраты росли, ответов на вопрос о причинах снижения продуктивности села – не было, а проблемы нарастали.

Не решили вопросов и меры по улучшению работы сельскохозяйственной науки [11, 12, 13]. Не помогло и снятие академика АН СССР и ВАСХНИЛ Т.Д. Лысенко с должности Президента ВАСХНИЛ. Не помогла сельскому хозяйству и Продовольственная программа. Более того, сельскому хозяйству в республиках бывшего СССР не помог даже тотальный переход в 1991 г. к рыночным отношениям. Мало того, и в развитых капиталистических странах сельское хозяйство не блещет – оно требует все больших дотаций, превосходящих дотации (на гектар) сельскому хозяйству в России в десятки раз. Не улучшаются дела и у фермеров с огородниками – труда все больше, а урожаи все меньше.

Стало быть, не все так просто либо с недостроенной теорией питания растений, либо с ее советами по применению минеральных удобрений. И хотя, по существу, гром в сельскохозяйственном производстве давно грянул, но перекрестиваться и молиться крестьяне, как исповедующие различные религии, стали не все. Число же голодных на земле стало не меньше миллиарда, несмотря на прогрессирующее количество смертей именно среди голодающих. Казалось бы, все безнадежно и с несостоятельной гипотезой минерального питания растений, и с практикой сельского хозяйства, и с государственными управленцами всех рангов. Однако…

В 1984 г. в тепличном хозяйстве совхоза «Уфимский» благодаря «легкой руке» первого заместителя Премьер-Министра Республики Башкортостан А.М. Садретдинова были организованы испытания органо-минеральных удобрений ОМУ директором совхоза А.А. Овчаренко. ОМУ были получены из свежих фекалий животных по технологии, разработанной в Уфимском авиационном институте им. Орджоникидзе к.х.н., с.н.с. Л.С. Тархановой и к.т.н., с.н.с. О.В. Тархановым. ОМУ содержали до 75 % органического вещества свежих фекалий животных и вносились один раз на весь вегетационный период выращиваемых огурцов. Непосредственно опыты проводил агрохимик Ф.И. Антипин.

Ниже приведен фрагмент испытаний по определению наличия питательных веществ

в почве в соответствующий день взятия пробы.

Содержание питательных элементов в почве в период наблюдения (в мг)

Из этих данных следовало, что с течением времени поток питательных веществ в почвенном растворе в опытах с ОМУ не снижался. Мало того, поток азота явно увеличивался, как будто бы в почве работал некий генератор этого элемента.

К сожалению, в тот период ни агрономы, ни агрохимики не могли объяснить этих результатов, так как по имеющимся представлениям питания растений по Либиху этот поток должен был лишь уменьшаться.

Не могли этого объяснить и авторы, так как они не были специалистами в аграрном производстве. Поэтому пришлось в форме самообразования восполнить этот пробел.

Ознакомление с открытиями С.Н. Виноградского, размышлениями В.Р. Вильямса, трудами д.б.н. А.Д. Фокина, И.Ю. Мишиной, А.Н. Илялетдинова, А.С. Керженцева, М.М. Ландиной и других ученых позволило к 1999 г. осмыслить опыты 1984 г.

Стало понятным, почему вопрос о механизме появления азота внутри растения до того, как на земном шаре появились животные, и как развивался этот механизм после появления животных в исследованиях ученых-агрохимиков и почвоведов-биологов не был исчерпывающе исследован.

Причины затруднений происходили из прошлого. Мы уже с вами знаем, что древние агрономы могли использовать на полях лишь перепревший навоз. Это происходило по независящим от земледельцев причинам. Во-первых, в период накопления навоза, – на полях производили предпосевную работу, выращивали и убирали урожай. А это, как минимум, 4 месяца. Во-вторых, уже древние земледельцы отмечали, что внесение свежего навоза приводит к зарастанию полей сорняками и заражению самих растений, как мы сейчас говорим, яйцами гельминтов и патогенной микрофлорой. Поэтому уже в древности знали, что применять свежий навоз на полях или невозможно (полевые работы), или нельзя по санитарным соображениям. Этот факт «невозможности» нашел полное «подтверждение» и в современной специальной агрохимической литературе [14]. Кроме этого, свежий навоз содержит влаги более 80 %. Стало быть, внесение свежего навоза есть мероприятие еще и экономически весьма затратное и хлопотное.

Поэтому проблема «невозможности» использования свежего навоза прочно закрепилась и продолжает закрепляться в качестве твердого «знания» в головах у всех специалистов, обслуживающих и занятых в сельском хозяйстве, от ученого до практиков через их обучение в учебных заведениях. А вместе с этим, на пути осмысления открытий и исследований вышеперечисленных ученых стоял прочный заслон в виде догмы необходимости компостирования навоза для избавления от семян сорняков, патогенной микрофлоры, гельминтов и их яиц, а также влаги с целью снижения затрат на внесение. В результате эта догма приводила не только к потере органического вещества навоза из-за разложения в навозной компостной куче, но и исключала в размышлениях ученых саму возможность осмысления роли органического вещества фекалий в появлении в почве минеральных веществ, включая азот в усвояемой для растений форме.

Поэтому, положительные результаты испытаний, полученные в Уфимском совхозе в 1984 г. и продолжавшиеся там опыты около десяти лет, не могли быть востребованы в обществе должным образом. Тем временем, параллельно с опытами в тепличном хозяйстве, удобрениями ОМУ заинтересовались в Крымской опытной станции садоводства (КОСС) Южного отделении ВАСХНИЛ. В лаборатории агрохимии, физиологии и почвенной микробиологии и в испытаниях на саженцах яблонь, землянике и перце известных в научном мире специалистов кандидатов биологических наук В.М. Колесника и Н.Н. Горба проявились те же самые результаты.

Еще более впечатляющими были результаты испытаний больших партий ОМУ, наработанных из свежих фекалий крупного рогатого скота. Испытания 1990 – 1994 гг. были организованы начальником отдела растениеводства МСХ РБ В.И. Корниловым. В них участвовали специалисты аграрных учреждений Башкортостана [15, 16].

С учетом исследований перечисленных выше ученых, после повторного анализа результатов опытов с ОМУ в 1999 стало ясно, что недостающим звеном в построении теории питания растений было как раз органическое вещество фекалий животных [17, 18].

Действительно, в дикой природе в почве живет многочисленная биота, весом от 10 до 20 тонн на га. Среди этой биоты наиболее многообразны микроорганизмы, наибольшее число которых приходится на свободно живущие азотфиксаторы, включая грибы и синезеленые водоросли.

С течением времени, к моменту появления животных на Земле, природа решала задачу прокорма животных. Как известно, динозавров природа прокормить не смогла из-за гигантских размеров. Корма им требовалось много, а возвращали они фекалии на поверхность почвы довольно неравномерно. В результате, эпоха крупных животных на Земле закончилась появлением животных, размеры которых стали много меньшими размеров первобытных гигантов. Это позволяло достичь в природе гармонии между поедаемой животными растительностью и возвращаемого органического вещества на поверхность почвы кормовых угодий в виде фекалий. При этом, так предусмотрено природой, коэффициент биоконверсии растительного корма внутри животного установлен природой тем меньшим, чем больше животное. Так, у крупного рогатого скота этот коэффициент равен 0,05. Но даже у птицы коэффициент не превышает 0,15. Т.е. большая часть растительных кормов перерабатывается внутри животного в фекалии и в дикой природе возвращается на почву. После чего жуки, черви и насекомые распределяют органическое вещество фекалий внутри почвы. На этой стадии свободно живущие азотфиксаторы (не только микробы, открытые С.Н. Виноградским, но и грибы, и сине-зеленые водоросли), «употребляют» органическое вещество фекалий, а также корневые остатки (верхняя часть травянистых растений съедена животными) растений и усваивают в течение длительного времени столько атмосферного азота, сколько соответствует «употребленному» ими органическому веществу. Другие микробы «выводят» из почвы лишний азот обратно в воздух. Третий вид микробов, благодаря хемосинтезу, открытому С.Н. Виноградским, усваивают из воздуха углекислый газ или строят свои тела из элементов органической массы фекалий, растительных остатков и мертвых тел животных. Иные микроорганизмы освобождают этот же углекислый газ из указанного органического вещества, а также мобилизуют из почвенного поглощающего комплекса иные питательные вещества, переводя их из неусвояемой в усвояемую для растений форму. И во всем многообразии этой деятельности микрофлоры незаменимую роль в воспроизводстве жизни в сформировавшейся природе (литосфера, атмосфера, гидросфера, биота почвы, растения, животные и их продукты метаболизма) играет именно органическое вещество животных (отпад и продукты метаболизма, включая фекалии, как основную массу продуктов жизнедеятельности животного).

Но если в дикой природе гармония между растительным и животным миром была достигнута рациональным образом, то в аграрном производстве эта гармония после открытия человеком земледелия и животноводства была нарушена именно человеком. Действительно, у мест содержания скота и птицы, как ранее, так и сегодня, скапливаются огромные массы фекалий, в которые, как это ни странно для большинства агрохимиков и биологов, переходит БОЛЬШАЯ часть кормов [19]. Но именно органическое вещество фекалий животных у «культурных» мест, организованных человеком (сараях, животноводческих комплексах и очистных сооружениях городов и пищевых предприятий), «благополучно» разлагается далеко за пределами почвы. Но разложение органического вещества фекалий животных за пределами почв – есть эквивалент выведения органического вещества в сельском хозяйстве за пределы почвенных процессов в земледелии, а значит, и эквивалент нарушения природной гармонии.

Как результат – к настоящему времени из 3 млрд. плодородных почв испорчено 2 млрд. га [20] и ежедневно продолжается процесс деградации почвенного плодородия. Уже следствием этих рукотворных результатов является рост голодающих в мире людей [21].

Т.о. нерациональные технологии переработки навоза (переработка в компост, биогаз, синтезгаз и пр.) являлись и являются причиной того, что большая часть растениеводческой продукции в сельском хозяйстве не возвращается на поля. Стало быть, именно в агроценозе с древних времен, вначале вынужденная, а затем возведенная в ранг знания, догма компостирования, как заблуждение, мешала понять роль органического вещества навоза в воспроизводстве почвенных процессов.

В последующем, немалую роль в препятствовании созданию полноценной теории питания растений сыграло весьма «интеллигентное» определение фекалий. Так, именно фекалии по молчаливому согласию всех биологов биологи-ботаники назвали отбросами [22]. Но отбросы, как в научном, так и в обывательском смысле, – являются никчемным в практической и теоретической деятельности продуктом.

Стало быть, не только практика древних аграриев с навозом и ее принятие последующими поколениями, но и абстрактная научная деятельность биологов стала существенным препятствием на пути понимания процессов питания растений в природе. Как следствие вместо теории питания растений, имманентной природным процессам, в науке стала доминировать довольно сырая эклектичная гипотеза химика Либиха.

Вместе с тем, уже симбиотический характер азотфиксирующей деятельности микроорганизмов, строящих свои «биологические предприятия» на корнях растений (открытие М.С. Ворониным клубеньковых бактерий), наличие в почве свободно живущих микроорганизмов, включая азотфиксаторов, и исследование выделительной деятельности корней растений позволяют расширить наши представления о питании растений.

Так, известно, что растения могут «самостоятельно» добывать себе пищу в виде минеральных солей. Действительно, как показали исследования физиологов растений, растения через корни могут выделять в почву различные органические вещества (органические кислоты), благодаря чему нерастворимые в почве минеральные соединения переходят в усвояемые для растений формы [23]. Мало того, корни растений могут выделять в ризосферу сахара и иные вещества, которые способствуют мобилизующей деятельности микроорганизмов через их питание указанными веществами.

Однако понятно, что выделительная функция растений ограничена возможностями растений и сроками вегетации до момента образования растениями конечной продукции. Другими словами, чем больше голодает растение, тем больше оно тратит сил на выделение в окружающую среду веществ для мобилизации минеральных питательных веществ. Стало быть, одной выделительной функции корней растений может быть недостаточно для нормального роста и плодоношения. Вероятно, только у древесных растений эта функция доведена до совершенства.

Таким образом, проявленная в опытах с органо-минеральными удобрениями, полученными из свежего навоза, и в последующем распознанная роль органического вещества фекалий животных, позволяет выстроить иную, чем агрохимическая гипотеза, концепцию питания растений, соответствующую природным явлениям.

Сущность этой концепции, учитывая изложенные доводы, является биохимической. Сводится эта концепция к двум «способам» появления питательных веществ в почвенном растворе.

Первый «способ», как основной и наиболее продуктивный, определяется почвенным плодородием. Под почвенным плодородием понимается динамический (непрерывно происходящий в почве) процесс взаимодействия неорганического и органического веществ (компонент природы), в результате которого в почвенном растворе появляются питательные вещества в усвояемой для растений форме. «Поварами» в этом процессе являются многочисленные представители биоты почвы. Сырьем в процессе являются влага, минеральные и органоминеральные вещества почвенного поглощающего комплекса и атмосферы (азот). Основным оборотным средством процесса является органическое вещество опада (мертвые тела растений), отпада (мертвые тела животных) и продукты метаболизма животных, основную массу которых составляет органическое вещество фекалий.

Так как мы знаем, что органическое вещество в этом процессе проходит стадии «рождения» и «смерти», то оно как бы совершает непрерывный круговорот. Этот факт с энергетической точки зрения нашел свое подтверждение в работах по энергетике почвообразования [24]. Учитывая это и принимая во внимание положения одной из самых молодых наук о жизни (наука экология) о естественном процессе в экосистемах, можно полагать, что устойчивое существование любой экосистемы на Земле определяется именно круговоротом органического вещества:

«УСТОЙЧИВОСТЬ ЛЮБОЙ ЭКОСИСТЕМЫ В ПРИРОДЕ, ВКЛЮЧАЯ АГРОЦЕНОЗ, ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ КРУГОВОРОТОМ ОРГАНИЧЕСКОГО ВЕЩЕСТВА, КОТОРОЕ, БЛАГОДАРЯ ХЕМОСИНТЕЗУ МИКРОМИРА, АЗОТФИКСИРУЮЩЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОЧВЕННЫХ МИКРООРГАНИЗМОВ, ФОТОСИТЕТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ РАСТЕНИЙ, ТРАНСФОРМИРУЮЩЕЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЖИВОТНЫХ И БИОТЫ ПОЧВЫ, ОБЛАДАЮЩЕЙ СПОСОБНОСТЬЮ БИОЛОГИЧЕСКОЙ МОБИЛИЗАЦИИ МИНЕРАЛЬНЫХ СОЕДИНЕНИЙ ИЗ ПОЧВЫ (ПОЧВЕННОГО ПОГЛОЩАЮЩЕГО КОМПЛЕКСА) И ВОЗДУХА, ОДНАЖДЫ ЗАРОДИВШИСЬ НА ПЛАНЕТЕ ЗЕМЛЯ, НЕОБХОДИМО СОВЕРШАЕТ КРУГОВОРОТ, ЯВЛЯЯ СОБОЙ ОСНОВУ ЖИЗНИ НА ЗЕМЛЕ» [25, 26].

Суть второго (вспомогательного или резервного) способа появления питательных веществ в корнеобитаемом слое почвы заключается в способности растения выделять через свои корни различные органические вещества. Один класс этих веществ в виде питания способствует повышению азотфиксирующей и мобилизационной деятельности почвенной биоты. Другой класс этих веществ в виде органических кислот способствует переводу питательных веществ почвы из не усвояемой их формы в усвояемую форму для этого растения [23].

При этом вполне понятно, что первый «способ» появления в почве для растений питательных веществ является не только самым производительным, но и наиболее гармоничным. Объясняется это не тем, что в природе вначале возникла хемосинтезирующая и азотфиксирующая деятельность микроорганизмов. Эта гармоничность объясняется тем, что рожденные природой, вначале микроорганизмы, затем растения, а после растений, - животные не стали конечными пунктами приема пищи, а стали равноценными участниками непрерывных биохимических превращений минеральных и органических веществ, характеризуемых единым круговоротом органического вещества при участии солнечной энергии.

В этом круговороте органического вещества, что и есть собственно жизнь, микроорганизмы могут проявлять наиболее продуктивно свои изначальные свойства, только приспособившись «перерабатывать» нарастающую в природе массу мертвого органического вещества в виде опада, отпада и продуктов метаболизма животных, главным из которых, в балансовом смысле, являются фекалии животных.

Для разгадки этого феномена человечеству пришлось затратить все время с эпохи возникновения земледелия до сегодняшнего дня.

Во втором (резервном) способе появления в почве питательных для растений в усвояемой форме минеральных веществ через уникальную деятельность растений, направляющих в почву питательные вещества для микрофлоры и мобилизующие вещества (органические кислоты) через свои корни, отражена «забота» природы о продолжении жизни на случай «непредвиденных» природой обстоятельств (ошибок). Долгое время такой «ошибкой» было возникновение на Земле крупногабаритных травоядных животных. К сожалению, последующее появление самого разумного из животных – человека, долгое время сопровождалось нарушением достигнутой в «дикой» природе гармонии круговорота органического вещества. В нарушении этого круговорота на протяжении всего времени существования людей от времени их появления до наших дней (1999 год), главную роль сыграли заблуждения, трансформировавшиеся в положения наук, не соответствующие категории «знание».

Внимательный и «подкованный» историческими знаниями читатель наверняка обратит внимание на тот факт, что возникшие с доисторических времен в науке заблуждения не были преодолены при последовательном переходе человечества от одного общественного строя к другому, в поступательном смысле, завершившемся для России возникновением социалистического строя. Именно этот строй позволил охватить все население бывшей царской России всеобщим бесплатным образованием и создать самую многочисленную в мире бюджетную организацию сельскохозяйственных ученых. Это позволило не только обеспечить колоссальные темпы развития промышленности, но и весьма существенно развить сельскохозяйственное производство. И, тем не менее, этот же факт, почему-то, не привел в СССР к раскрытию причин снижения продуктивности сельского хозяйства, несмотря на то, что именно российскими и советскими учеными, как показано выше, сделаны самые важные для разгадки затруднений открытия. И это несмотря на то, что наряду с агрохимической концепцией питания растений вначале 20 века именно в России стала проявляться и иная концепция. О ее робких шагах свидетельствует ряд размышлений выдающихся советских ученых [27] . В этом источнике приводятся утверждения двух академиков АН СССР А. С. Фаминцына (1835-1918) и С.П. Костычева (1877 – 1931).

Первый утверждал: «Не без основания может быть постав​лен вопрос: не сведется ли в будущем ус​пешная культура и богатые урожаи хлебных растений на приспособление почвы к рос​кошному развитию в ней микробиологиче​ских процессов».

Второй писал «Не исключена возможность с течением времени заменить внесение минеральных удобрений полностью или частично, по крайней мере, при некоторых сельскохозяй​ственных культурах, созданием соответст​вующего микробного режима почв».

Но к кардинальному повороту событий даже эти, весьма важные высказывания не привели.

Именно поэтому, этот же читатель может задать вопрос – неужели после окончания Великой Отечественной войны не нашлось хотя бы одного человека из самой многочисленной армии ученых в мире, который бы стоял на пути вскрытия недостатков агрохимической концепции и преодоления заблуждений в аграрных науках?

На заданный вопрос должно ответить – такой ученый был.

Обнаружение автором этого ученого произошло в первых числах июня 2014 года. Полагая, что Т.Д. Лысенко, как президент ВАСХНИЛ и биолог, мог иметь какое-то отношение к микроорганизмам, набрал в интернете запрос «Лысенко микроорганизмы». Вылетела статья «Опровержение действенности органо-минеральных смесей» [28].

Читатель уже понимает, что само название статьи и упоминание в ее преамбуле слов «Лысенко» и «микроорганизмы» имеет самое непосредственное отношение к теме настоящего исследования. Далее было много проще. Оказалось, что найденная статья появилась на свет благодаря насыщенной сарказмом книге бывшего гражданина СССР биолога В.Н. Сойфера [29]. А первая часть уже этой книги называлась «Неизбежный конфликт ученых и «колхозного академика»». Из повествования В.Н. Сойфера строго следовало – главными конкурентами в борьбе за истину (а это борьба бескомпромиссная) биолога Т.Д. Лысенко были ученые агрохимики.

Оказалось, что Т.Д Лысенко был не только Президентом ВАСХНИЛ, но был и самым главным критиком агрохимического направления. Взгляды Т.Д. Лысенко на роль микроорганизмов В.Н. Сойфером изложены без купюр на основе ссылок на соответствующие места в трудах Т.Д. Лысенко [30].

Приводимая книга «Почвенное питание растений – коренной вопрос науки земледелия» Т.Д. Лысенко является сборником различных его статей и выступлений.

Уже из названия книги следует, что Президента ВАСХНИЛ в шестидесятых годах действительно волновали проблемы земледелия, из которых он главным вопросом считал вопрос о почвенном питании растений.

В первой статье «Об известковании кислых подзолистых почв и применении на этих почвах фосфорных удобрений» Т.Д. Лысенко пишет: «В некислой почве ее органическая часть (корневые и пожнивные остатки), а также те или иные неорганические вещества почвы и вносимые удобрения превращаются соответствующими микроорганизмами в усвояемую для растений пищу. На кислых же почвах жизнедеятельность полезной для сельскохозяйственных растений почвенной микрофлоры подавлена» [30, С.2].

Во второй статье «О почвенном питании растений и повышении урожайности сельскохозяйственных культур (Из доклада на сессии ВАСХНИЛ)» академик замечает: «Вопрос о почвенном питании растений, а отсюда и о применении удобрений, до сих пор мало разработан в науке, однако многим научным работникам – растениеводам и агротехникам, а также агрохимикам и биохимикам – кажется, что в области питания растений все выяснено до конца. Но я думаю, что если деятелям науки не ясно, чего они еще не знают в разделе своей работы, то это признак того, что и то что они знают, не раскрывает существа процессов, имеющих место в разбираемом явлении» [30, С.15].

Из сути мысли следует, что в 1955 г. Президенту ВАСХНИЛ было вполне ясно, что процессы питания растений агрохимиками и биохимиками изучены недостаточно. Стало быть, достоверной агрохимической теории питания растений к 1955 г. в СССР и мире не было создано, ибо имеющиеся у агрохимиков знания «не раскрывают существа процессов, имеющих место в разбираемом явлении», т.е. в явлении природного механизма питания растений. С такими выводами Президента, явно задевающими «честь мундира», аграрные ученые, большинство которых было воспитано на представлениях агрохимической концепции питания Либиха и было признано в научном мире в качестве докторов наук и академиков, равных по ученому званию своему Президенту, были не согласны.

Не вызвало энтузиазма продолжение приведенной мысли Президента ВАСХНИЛ и у всей армии в 166 тысяч человек работников аграрных академических институтов: «В самом деле, ведь в агрономической биологии до сих пор нет биологической концепции питания растений. В агрономической науке чисто химическая концепция питания растений принимается за биологическую. Согласно химической концепции, процесс почвенного питания заключается в том, что в корни растений поступают в определенной пропорции необходимые для растений анионы и катионы неорганических водорастворимых солей. Таким образом, биологический процесс питания растений до сих пор в агрономической науке рассматривается только с химической стороны» [30, С.15].

Далее Президент ВАСХНИЛ пишет: «Без жизнедеятельности соответствующих почвенных микроорганизмов в почве нет и нужной для растений пищи. Следовательно, без нормальной жизнедеятельности соответствующих микроорганизмов почва становится для растений бесплодным субстратом. ...Жизнедеятельность почвенных микроорганизмов в их взаимосвязи, как между собой, так и с корневой системой растений, выполняет в почвенном питании растений ту же функцию, что и жизненная система животных организмов» [30, С.18].

С одной стороны, приведенные слова с точки зрения доминировавших в науке «Агрохимия» представлений является как минимум глупостью. Но с другой стороны, в размышлениях академика Т.Д. Лысенко химическая концепция питания растений, обозначена как недостоверная. При этом абсолютно точно обозначена роль микроорганизмов и в судьбе самой почвы. Эта почва, как удивительно прозорливо отметил Президент ВАСХНИЛ, без нормальной жизнедеятельности микроорганизмов становится мертвым субстратом для растений.

Оставалось расшифровать сложное явление, введенное Т.Д Лысенко - «нормальная жизнедеятельность микроорганизмов» в почве. И к пониманию этого абстрактного явления весьма близко подошли в экспериментальной научно-исследовательской базе Академии Наук СССР «Горки Ленинские».

Такой вывод следует из публикации директора этой базы агронома Ф.В. Каллистратова об исследованиях, на которые опирался Т.Д. Лысенко [31].

В этой статье Ф.В. Каллистратов описывает результаты опытов органоминеральных смесей. Эти смеси представляли собой смесь суперфосфата или фосфоритной муки с органическими удобрениями. Для получения органических удобрений в «Горках Ленинских» имелись все условия, так как в состав базы входили две конюшни, птицеферма и свиноферма [32].

В своей статье Ф.В. Каллистратов привел сведения о том, что "действие суперфосфата в смеси с органическими удобрениями возрастает в 3,5 раза, а на почвах с низким плодородием – в 8 - 10 раз ... Можно заменить суперфосфат фосфоритной мукой и это, тем не менее, не снижает эффективности органо-минеральных смесей" [31].

Вполне ясно, что для приготовления органоминеральных смесей в «Ленинских Горках» могли использовать свежий конский навоз в смеси с птичьим пометом. Ведь свежий конский навоз, как и птичий помет, являет собой достаточно сухой продукт. Само понятие «смесь» предполагает, что использованный конский навоз и помет тщательно перемешивали либо с суперфосфатом, либо с фосфоритной мукой.

Остается под вопросом – была ли прибавка урожая от этой смеси, как это написано в статье у Ф.В. Каллистратова? Или, как это пишет В.Н. Сойфер, проверка не подтвердила их. Причем «Схему проверочных опытов разработали во Всесоюзном НИИ удобрений, агротехники и агропочвоведения, где работало много учеников Прянишникова. Схема была составлена грамотно, четко регламентировала условия постановки проверочных экспериментов». При этом, как пишет В.Н. Сойфер, для приготовления смесей был использован перегной [29].

Как говорится, не судите – не судимы будете.

Тем не менее, во-первых, вполне ясно, что смесь свежего конского навоза и помета с суперфосфатом или фосфоритной мукой не является эквивалентом смеси перегноя с теми же самыми компонентами. Это соответствует знаниям об органических удобрениях [14].

А во-вторых, в научной литературе имеются уникальные для нашего случая сведения о различных смесях фосфоритной муки с навозом различной степени разложения [33].

В этом источнике сообщается: «Мы повторили опыт А.С. Тулина …В результате исследований выяснилось, что компостирование фосфоритной муки со свежим навозом способствует увеличению количества воднорастворимых фосфатов, а смешение с разложившимся навозом почти не вносит изменений в содержание легкоусвояемой фосфорной кислоты в компосте» [33, С.107].

При таких обстоятельствах судейство фактически исключается. Процесс оценки опытов Ф.В. Калистратова и проверочных опытов заменяется на сопоставление и сравнение.

Исходя из изложенного и принимая во внимание описанные с ОМУ опыты, можно с высокой степенью точности утверждать:

– результаты опытов Ф.В. Каллистратова, как и проверочные опыты на основе смесей по рецептам института им. Прянишникова, были близки к реальности. Т.е. в опытах в «Ленинских Горках» повышение урожайности имело место быть и это не опровергается опытами институтов со смесями по рецептам агрохимиков, ибо в опытах институтов действительно не должно было наблюдаться весомого повышения урожайности,

– повышение урожайности в опытах Ф.В. Каллистратова объясняется наличием в его смесях свежего органического вещества, о роли которого ученые не знали,

– отсутствие повышения урожайности в смесях фосфоритной муки с перепревшим навозом объясняется отсутствием в этих смесях свежего органического вещества.

Поэтому в опытах Ф.В. Каллистратова органическое вещество смесей работало в почве не только на повышение усвояемости фосфоритной муки. Органическое вещество способствовало появлению в почве иных минеральных в усвояемой форме солей азота и калия не только из разлагающейся органической части смеси, но и из почвенного поглощающего комплекса благодаря повышению активности азотфиксаторов и мобилизаторов, о чем в ту пору в агрономии не было никаких представлений.

К сожалению, для СССР, опыты Ф.В. Каллистратова с его смесями со свежим пометом, «опровергнутые» опытами со смесями на основе перегноя, в очередной раз остановили процесс распознавания роли органического вещества свежих фекалий животных. Самому же Т.Д Лысенко применить свое правильное понимание роли микроорганизмов в обеспечении пищей растений мешал как общий догмат в земледелии, по которому навоз домашних животных необходимо было компостировать, так и не распознанные им результаты испытаний смесей с перегноем.

Таким образом, несмотря на объективную правоту Т.Д. Лысенко, его поражение в борьбе с ним представителей агрохимического направления было предрешено наличием заблуждений, носители которых составляли в шестидесятые годы подавляющее большинство как в ВАСХНИЛ, так и во всем сельском хозяйстве СССР и мира.

Вместе с поражением Т.Д. Лысенко в аграрных науках наступил тяжелый кризис, от которого не спасли ни три постановления ЦК КПСС [11, 12, 13], ни разработка Продовольственной программы СССР, ни даже разрушение СССР. Скорее наоборот, кризис с разрушением СССР приобрел затяжной хронический и острый, близкий к неизлечимому, характер. Это выражается в отсутствие весомых положительных научных результатов в аграрных науках в течение последних двадцати лет.

Сейчас, как будто бы, все позади. Как будто бы, в изложенных двух способах питания растений неясных моментов нет. Это позволяет считать, что описанные два «способа» появления в почве питательных в усвояемой для растений форме минеральных веществ являют собой исчерпывающую систему фактов, благодаря которым осуществляется питание растений. И эта система описанных фактов, в выявлении которых наибольшее участие приняли российские и советские ученые, собственно, и является теорией питания растений, которую, по мысли Т.Д. Лысенко, можно назвать биохимической.

Становится совершенно ясным, что органическое вещество фекалий домашних животных, превращаемое в сараях и на животноводческих комплексах, включая птицефабрики, в навоз и помет, имеет исключительное значение для сельского хозяйства в целом. Поэтому отнесение навоза и помета, равно как и фекалий на очистных сооружениях городов и домов отдыха к отходам жизнедеятельности – является примитивной и тяжелой институциональной ошибкой, хотя этому пониманию, вероятно, мешает обоняние и вульгарный смысл «гуано», парализующие природную способность некоторой части высокообразованной интеллигенции к познанию и к пониманию.

Другой институциональной ошибкой, равной по последствиям с описанной, является принятие программ по получению из растительного сырья, так называемого, альтернативного горючего. Действительно, как следует из представленных обоснований, органическое вещество растений в природе предназначено либо для возвращения в почву (опад), либо для возвращения в почву через желудочно-кишечный тракт животного и его смерть (отпад). Если же растения с сельхозугодий направлять для получения энергии, то для людей с высшим образованием, независимо от их управленческих должностей, вполне является ясным – на поля это органическое вещество уже никогда не попадет. Но не возврат органического вещества растений на поля, с которых урожай направляется «на сторону», приводит к неукоснительному росту иссушения полей и падению плодородия, которое невозможно восстановить применением минеральных удобрений [34].

Стало быть, плодородие этих полей будет уменьшаться, что приведет и к уменьшению урожая растений, например, рапса, сои, зерна и иных растений, направляемых на получение энергии. Стало быть, альтернативная энергетика на основе растений сельского хозяйства есть уже не глупость, а самоедство без разъяснения этого факта населению данного государства. Но провоцируемое самоедство без разъяснения – не есть положительное для населения мероприятие, ибо, в конечном счете, приводит к уменьшению производства пищи для того же самого населения.

Что любопытно, все мероприятия в России по получению альтернативной энергии из навоза и растений, с вытекающими из приведенных обоснований летальными последствиями для экономики и государства в целом, обосновываются теми же самыми носителями заблуждений из области минерального питания растений.

Воспроизводство заблуждений у их носителей предопределяется третьей институциональной ошибкой – закреплением ошибочных эклектичных положений химических представлений о питании растений в программах ВУЗов.

Однако вполне понятно, что за отрицательные следствия научные советники не несут никакой ответственности, оставляя в роли наказуемых либо управленцев государства (цари, генсеки, президенты), либо народ этого государства, либо всех вместе, что легко прослеживается на исторических примерах [35, 36].

Сегодня это привело к тому, что сельским хозяйством занимается все взрослое население, а продукции пищевой – становится все меньше. Об этом говорит и ежегодный рост цен на хлеб, молоко и мясо.

Вместе с тем, несмотря на наличие именно в России бюджетной науки, это не предотвратило принятия в государстве очередных решений, загоняющих кризис в производстве пищи в неразрешимые институциональные ловушки [37]. Но такова уж сила заблуждений, которые, по Сократу, являются наивысшим злом. Доминирование в сельскохозяйственных науках эклектичных положений о питании растений, не имманентных сущности природных явлений, через осуществление в сельском хозяйстве использования минеральных удобрений из ИСТОЩАЮЩИХСЯ природных кладовых – наносит невосполнимый ущерб почвенному плодородию и природе. Как следствие – обостряется продовольственная проблема, что медленно, но верно способствует скатыванию государств в гражданские и истребительные войны за плодородные земли.

Но можно ли решить проблемы с производством пищи? Можно ли научиться и на практике воспроизводить плодородие так, чтобы на приобретение пищи за рубежом не тратить нефть, газ, лес и металлы, которых едва ли хватит на ближайшие 50 лет.

Оказывается, можно. Но для этого, как обосновано в статье, необходимо:

– исключить из обихода в подготовке кадров для сельскохозяйственной науки и сельского хозяйства, как отрасли по производству пищи, положений о питании растений через внесение искусственных минеральных удобрений, приводящих к потере плодородных земель – главного достояния любого народа на Земле и человечества в целом,

– разработать и принять закон о вторичных ресурсах органического происхождения с исключением из, каких бы то ни было, законов положений о том, что ресурсы органического происхождения являются отходами.

Попросту говоря, необходимо научиться бережно относиться к навозу и помету, ибо от их правильного использования зависит сытое благополучие каждого гражданина,

– организовать в науке новое прикладное экологическое направление по созданию основ для технологического реформирования сельскохозяйственной отрасли и изучению поведения в почвах органического вещества различных ресурсов,

– безотлагательно принять необходимые меры для освоения в промышленности оборудования и технологий для технологического реформирования сельского хозяйства через его обеспечение производствами по получению органоминеральных удобрений из сырьевых ресурсов органического происхождения, включая навоз, помет, осадки сточных вод пищевых предприятий и городов. Для чего необходимо обеспечить проведение полномасштабных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по созданию и отработке новых технологий и оборудования по производству органо-минеральных удобрений на основе ресурсов органического происхождения,

– создать отрасль по производству органоминеральных удобрений для нужд производителей сельскохозяйственной продукции.

И тогда станет много легче трудиться и в огороде, и на ферме, и на полях крупных сельхозпредприятий. Еды, а значит и здоровья любимых родственников, будет больше.

Даже в огороде для сохранения плодородия и уменьшения трудозатрат потребуется на одну сотку не более 3 кг удобрений из свежего навоза, что эквивалентно 300 кг перегноя.

И таких удобрений будет хватать всем производителям растений, ибо их можно производить ровно столько, сколько тратится кормов на производство мяса и молока.

ЛИТЕРАТУРА

1. Колумелла, Луций Юний Мозерат. «О сельском хозяйстве» / Крупеников И. А. История почвоведения. М.: Наука, 1981.

2. Тарханов О.В. Аграрный комплекс: кризис и его преодоление // Национальные интересы: приоритеты и безопасность, №1, 2014 .

3. Юстус Либих. Детская энциклопедия / enciklopediya1.ru›index/0-2003

4. Тарханов О.В. Управленческое решение и знание // Национальные интересы: приоритеты и безопасность, № 7 (100), 2011 г.

5. Тарханов О.В. Знание на службе управленца, ВЭГУ, 2011

6. Теория. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М.: «Канон+», РООИ «Реабилитация», Касавин И.Т. 2009.

7. Теория. Новейший философский словарь / 2009. sbiblio.com›BIBLIO/content.aspx

8. Теория. Естествознание. Энциклопедический словарь / slovarix.ru›estestvoznanie.

9. Азотное питание растений / biofile.ru›Биология›20941.html

10. Тимирязев К.А. Основные задачи физиологии растений. Избр. соч. М., II.1948.

11. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 14 февраля 1956 г. N 253 "О мерах по улучшению работы научно-исследовательских учреждений по сельскому хозяйству".

12. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 2 октября 1968 г. N 786 "О мерах по дальнейшему улучшению научно-исследовательских работ в области сельского хозяйства" (СП СССР, 1968, N 19, ст. 133).

13. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 26 августа 1976 г. N 703 "О мерах по дальнейшему повышению эффективности сельскохозяйственной науки и укреплению ее связи с производством" (СП СССР, 1976, N 21, ст. 103).

14. Д.А. Кореньков. Удобрения, их свойства и способы использования, М.: Колос, 1982 г.

15. Тарханов О.В., Тарханова Л.С., Валеев В.М., Попова С.И. Органо-минеральные удобрения на основе свежезаконсервированной органики. Сборник трудов. Почвы, жизнь, благосостояние. Пенза, 2000.

16. Корнилов В.И. Башкирский опыт воспроизводства почвенного плодородия и продовольственная безопасность // Аграрный вестник Урала, № 5. 2011 г.

17. Тарханов О.В. Органическое вещество в агроценозе. Уфа, БИЦОР, 1999 г.

18. Тарханов О.В. Теоретическая экономия – тупик классового подхода. М.: Экономика, 2003 г.

19. Созинов А.А., Новиков Ю.Ф. Энергетическая цена индустриализации агросферы // «Природа». 1985, № 5, С.11 – 19.

20. Добровольский Г.В. Роль и значение почв в прошлом и будущем человечества. Экология и почвы. Избранные лекции Х Всероссийской школы, Т. IV. Пущино. 2001 г.

21. Число голодающих в мире приблизилось к миллиарду / http://www.golos-ameriki.ru/content/un-world-hunger/1523089.html.

22. Комаров В.Л. Происхождение растений. М.: Академия Наук СССР, 1961.

23. Рощина В.В., Рощина В.Д. Выделительная функция высших растений . 2012 window.edu.ru›Библиотека›…/925/76925/58076/page23

24. Волобуев В.Р. Введение в энергетику почвообразования. М.: Наука, 1974.

25. Тарханов О.В. Управление экономикой сельского хозяйства //

«Национальные интересы: приоритеты и безопасность», № 36 (86), 2010 г.

26. Тарханов О.В. Что мешает производителям сельхозпродукции / Сайт Фермер.ру, 2014, https://fermer.ru/news/202199

27. Ю.А. Овсянников. Теоретические основы эколого-биосферного земледелия. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 2000.

28. Опровержение действенности органо-минеральных смесей 1954 /

famhist.ru›famhist/lisenko/0012dd4d.htm.

В ней, прежде всего, был отвергнут исходный постулат Лысенко, гласивший, что питание растений происходит исключительно благодаря жизнедеятельности микроорганизмов.

29. Сойфер В.Н. Власть и наука. Разгром коммунистами генетики в СССР. Издательство: ЧеРо, 2002 г.

30. Лысенко Т.Д. Почвенное питание растений – коренной вопрос науки земледелия. М., Сельхозгиз, 1955 (1956, изд 2 , дополненное).

31. Каллистратов Ф.В. Опыт применения органо-минеральных смесей под озимую пшеницу. Журнал "Земледелие", 1955, ¦7, стр. 52-55.

32. Наумова Г.А. Прогулки в окрестностях Горок. М., 2006.

33. Илялетдинов А.Н. Биологическая мобилизация минеральных соединений. Алма-Ата: Наука, 1966 г.

34. Тарханов О.В. Обстоятельства, мешающие развитию сельского хозяйства // Национальная безопасность и стратегическое планирование. № 2 (6), 2014

35. Тарханов О.В. Бегство от голода: история реформ аграрных технологий и современные проблемы // "История мировой экономики". 3 выпуск, Институт экономики РАН, 2014.

36. Тарханов О.В. Голод и государство: Россия (1892 -2014) – суть проблемы // Экономика и управление: проблемы, решения. № 8, 2014.

37. Тарханов О.В. Научные и научно-институциональные ловушки в АПК // Национальная безопасность и стратегическое планирование. № 2, 2014