Проблема. Есть ли место фермеру на нашей земле?

Попытки развивать личные подворья на селе наталкиваются на противодействие чиновников и крупных агрохолдингов

Идея сильна осуществлением

Настоящее птичье царство на подворье у фермеров Александра Ивановича и Ольги Ивановны Мощенко из села Лосево Семилукского района. И куры, и утки, и гуси, и индюки… А рядом – свиноферма. Кроме того, в хозяйстве более 400 гектаров земли.

- А занимаемся таким «колхозом» вовсе не ради желания попробовать всё, - говорит Ольги Ивановна. - Живём в чистом поле уже 18 лет, а так как не знаешь, что даст прибыль в наступающем году, выращиваем многое и разводим живность. Вот, к примеру, сеяли ячмень, получали его по 40-50 центнеров с гектара, но – агрохолдинги принялись пивоваренный ячмень тысячами гектаров возделывать, и он стал невостребованным.

Или взять свиноводство. Радуемся, хлопаем в ладоши приходу инвесторов, строящих свинофермы на десятки тысяч голов. Да только инвесторам не нужен крестьянин, который хочет приобрести одного - двух поросят и вырастить для семьи, или оплатить учебу, кредит погасить и так далее. Стали разводить мы чистопородных свиней, но так на мясо и не продаём: весной очередь за поросятами – не успевали рождаться! В нынешнем году продали более 500 поросят. Приезжают к нам даже из соседних районов – негде стало человеку поросёнка купить!

Мощенко стали одними из тех, кто первыми решился на нелегкое дело фермерства ещё, в теперь уже далеком, 1992 году. Тогда муж Ольги Ивановны взял семь гектаров земли. Дали её заброшенную, с камнями, но самое интересное – что тут же, несмотря на подписанное постановление, вспахали и засеяли: не верили в районе, что эта кампания по возрождению хозяев на земле всерьез и надолго. Так что реальная работа началась только через год.

Иногда доводится слышать от чиновников, что сельские хозяйства всех форм собственности у нас в одинаковых условиях, да только на жизнь это не перекладывается… Три года жили Мощенко в вагончике. Каждую гайку, гвоздь приходилось покупать. Никаких складов, сараев, контор не было – всё приходилось собственными руками строить, чуть ли не по кирпичику.

Огромного дома-особняка семья Мощенко так и не построила за все это время. Да и цели для себя такой они не видят. Только до глубины души оскорбляет иногда кем-то невзначай брошенное: «Богатеи, на машинах ездют…» Впрочем, говорят так только те, кто до сих пор ждёт манны небесной. Другие же, кто трудится и знает, что такое - вырастить хлеб и живность, относятся уважительно, с пониманием, приходят за помощью, советом.

Сам же Александр Иванович всех людей, с кем общается и работает, называет по имени-отчеству, никогда не унижая их собственного достоинства. Так и живёт - в ладу с самим собой.

Укрощение экономикой

А вот в ладу с экономикой жить не получается, хотя самим фермерам это очень нужно. Для будущего…

«Порой посмотришь на пройденный путь, проанализируешь перспективы - и возникает мысль поступить, как герой-предприниматель из известного фильма Андрея Кончаловского «Курочка Ряба»: плюнуть, сжечь всё и пойти пить самогон, - говорит Ольга Ивановна. – Вот только сомневаюсь, сможем ли мы теперь так?»

Цены на зерно уже который год держатся ниже плинтуса, какой бы урожай в стране ни получили. Так называемые интервенции, которые, вроде бы, призваны стабилизировать цены, в реальности никакого влияния на них не оказывают. Уборка идет в июле, уже в июле интервенции и должны быть. А если они - осенью, то куда девать зерно до этого времени? Лет 10-15 назад никто не думал, что элеваторы будут приватизированы агрохолдингами. А что теперь имеем? Привожу зерно на элеватор – а у вас фураж, говорят. На руках - бумаги госэкспертизы, что третий класс, но нас же ими и попрекают: знаем, дескать, как вы их берете!.. Какой выход? Сдаю третий класс по цене фуража, иначе всё пропадет.

Или вот «тендеры». Пишут, что хорошее дело, бюджетные средства экономим. А что видим на практике? Раньше картофель продавали нашей армии – солдаты помогали убирать, а мы им платили натуроплатой. А теперь - тендеры, где правят бал крупные фирмы и везут воронежцам картофель чуть ли не из Турции.

Агрохолдингам фермер не нужен. Он - как бельмо на глазу, не позволяющее развернуться единым земельным массивом от горизонта до горизонта. Да и чиновнику проще с одним-двумя «клиентами» разбираться, чем с толпой представителей малого бизнеса – зарплата-то от этого не зависит. Потому фермеры Мощенко и не могут оформить аренду земли более чем на 11 месяцев. Те же агрохолдинги на подобные условия вовсе не приходят, но то – большие деньги, а со своего-то нищего фермера что взять? Фермеру-то самому на кредитах приходится жить с весны до осени – «длинные» деньги ему, как правило, не дают из-за малой залоговой базы. Вот так, весной взял в долг у банка, посеял, а по осени убрал - и сразу плати.

- Фермер нужен людям, - продолжает Ольга Ивановна. – Во-первых, для того, чтобы поддержать ещё теплящееся личное подсобное хозяйство. На фоне повальной безработицы и безденежья, землю, паи многие крестьяне уже продали. А если земли нет, и колхоза нет. Кто огород вспашет? Чем скот-птицу кормить? Всё, что мы выращиваем – ячмень, пшеницу, горох, просо, - продаём людям круглый год: в Латной есть свой магазин.

Во-вторых, помогаем решать социальные вопросы. Школе помочь, зимой дорогу от снега очистить. А то вот недавний случай: умерла одинокая старушка в селе, родственников нет, пай продала, хоронить не на что. Глава поселения обращается к управляющему агрохолдингом, а тот – надо звонить в Москву, запрос посылать… В общем, помогли мы по-людски человека на тот свет проводить.

В-третьих, трудоустройство на селе. У нас постоянно работают 10 человек, а на уборку-переборку картофеля ещё 30 человек приходят.

- Недавно так широко пропагандировался нацпроект «Развитие АПК»…

- Представьте, живут в деревне муж и жена, приехали в банк, а им там дают кипу бумаг, которые они не знают, как заполнить. Пускай даже им помогут это сделать, но ведь надо ещё оформить документы на субсидию! Лет десять назад всё было проще: вопросы субсидирования решались сразу, человек не касался этих денег, а получал положенное. Сами банковские работники не в восторге от нынешнего круговорота бумаг, ну а люди помыкаются, да и плюнут на всё. Да и потом, сельское хозяйство – отрасль рискованная. Здесь и цены, и погода – всё учесть невозможно, потому никогда не можешь знать, с чем осенью останешься.

А сколько ныне и как контролируют-регулируют!.. К примеру, в случае несвоевременной оплаты налогов сразу арестовывают счет в банке, причём хоть ты 30 рублей должен, хоть три миллиона. Казалось бы, выставляйте требования, снимайте поступающие деньги, но зачем счёт арестовывать, практически парализуя работу фермера? А надо ещё по графику платить за электроэнергию, газ – там тоже при нарушении сроков сразу «отрезают»…

Туманные перспективы

- Позитив в нашем деле тоже есть, - сменила тональность Ольга Ивановна. – И самый главный – работаем на себя, нет над нами начальника, и чувствуем, что нужны людям, простым людям, которые к нам приходят либо что-то купить, либо работать. Это дает силы работать дальше, заниматься общественной работой. И конечно, приятно сознавать, что твои усилия приносят пользу обществу.

Ольга Мощенко – председатель окружного Совета по предпринимательству при областной Думе. В рамках совета проходят широкие обсуждения принимаемых законов, инициируется внесение поправок в существующие. Так, четыре года назад совет инициировал поправки в закон об отмене кассовых аппаратов. Теперь те, кто работает на вменённом налоге, кассовые аппараты могут не применять. Совет отстоял вопрос о техническом подключении электроэнергии для малого бизнеса, использующего мощность не более 5 кВт, за стоимость в 500 рублей, а ранее большие деньги за это платили.

Участвует активно Ольга Ивановна и в работе областного отделения Конфедерации деловых женщин России. С председателем совета Людмилой Никитченко – на постоянной деловой и личной связи. А о том, сколько было проведено совместных акций и мероприятий, пожалуй, надо писать отдельно…

- Ну а какие перспективы? На какое будущее в сельском хозяйстве страны надеетесь? – спрашиваю у Ольги Ивановны.

Чувствую, что прямого ответа на вопрос не получу – как-то замялась, опустила глаза. И всё-таки попыталась ответить, начав издалека.

Да, слухи-то летят быстро – там закрыли ферму, и всем селом остались без работы; тут пьют горькую, потому что заняться нечем… Земля вроде не пустует, но и руки крестьянам приложить некуда – все активнее в привычный аграрный процесс вмешиваются крупные фирмы, основывающие свою деятельность на новых технологиях. Это только животноводство даёт работу круглый год, а в полеводстве «сезонный рабочий», не известно - откуда, скоро вытеснит местных, нарисовав «аборигенам» совсем не радостные перспективы. Фермерам с такими агрофирмами конкурировать всё труднее.

- А что власть-то наша думает? – сам собой возникает встречный вопрос.

И здесь – сбиваешься. Потому что, как плохо сейчас – понятно достаточно хорошо. А вот как будет «хорошо», когда закончится нынешнее «плохо», не ясно, похоже, даже на самом верху власти, которая по своей сути должна бы видеть перспективу дальше и чётче, чем население.

А как хотелось бы послушать не бодрый рапорт начальству, а вдумчивую речь перед народом с оценкой и происходящего, и того, что будет происходить! Может быть, услышат там, наверху, как это важно для тех, для кого земля – не просто почва с симпатичным лужком для пикника, а судьба.

Автор: Дмитрий Денисенко.

Источник: «Коммуна», № 178 (25412), 03.12.09г.