Сельское хозяйство в мировой экономике — одна из самых закрытых протекционизмом отраслей. Даже активные «сторонники» свободной торговли изменяют своим принципам, когда речь заходит об аграрной индустрии

В соответствии с нормативами ВТО меры государственной поддержки сельского хозяйства разделяются на три категории. «Янтарная корзина» включает разного рода продуктовые дотации и субсидии, то есть те меры, которые непосредственно искажают торговую среду. Ее размер регулируется нормами этой организации и является главным предметом международных дискуссий. «Голубая корзина» — программы, нацеленные на сокращение производства, они тоже могут искусственно завышать конкурентоспособность уменьшенного производства, но более опосредованно. Наконец, «зеленая корзина» включает меры, не связанные с финансированием производителей: выделение средств на развитие сельской инфраструктуры, аграрные исследования, ветеринарные работы, экологические программы, улучшение плодородия почв и т. п. Эта поддержка не поддается регулированию в рамках международной торговли и может без оглядки выделяться в любом объеме.

Ключевой способ протекционизма выражается в колоссальных субсидиях. ЕС, США и Япония ежегодно направляют в собственное сельское хозяйство десятки миллиардов долларов, при этом на три эти центра приходится 90% от объема субсидий всех участников ВТО (см. график 11)
, а уровень господдержки составляет 35–40% от стоимости продукции, производимой аграрным сектором. Это обеспечивает тамошним фермерам привилегированное положение на мировом продовольственном рынке, а вместе с экспортными субсидиями стимулирует к демпингу. Классическим примером того, сколь последовательна и цинична протекционистская политика известных «сторонников» свободной торговли, стали события на рынке хлопка, случившиеся в начале нынешнего десятилетия. Чтобы улучшить положение крошечного (25–40 тысяч) числа собственных фермеров, правительство США выделило огромные (около 4 млрд долларов) субсидии. Перепроизводство, демпинг со стороны национальных производителей и протесты специалистов международных организаций не изменили стратегии американцев, которая нанесла смертельный удар по хлопководам Мали и других беднейших странах Западной Африки и поставила на грань гуманитарной катастрофы более трех миллионов (!) человек, полностью зависимых от этого продукта.

Кроме того, чтобы защитить отдельные сегменты своего сельского хозяйства, развитые страны нередко выстраивают разного рода заградительные барьеры на пути импорта. Так, пошлины (от таможни до розницы в сумме) на импортные мясные продукты в Финляндии и некоторые продукты растениеводства в Японии достигают сотен процентов (см. таблицу 3).

Таблица 3

Продовольственный рынок России — один из самых открытых

*За исключением какао — 50%.

Источники: Серова Е.В., IPC, АПЭ

Используются и нетаможенные барьеры, например придирки фитосанитарного контроля, которые теперь научилась применять и Россия.

Субсидирование в упомянутых развитых странах нацелено не на увеличение производства, а на то, чтобы отрасль была более экологичной, а фермеры — более благополучны. Такого рода задачи — один из ключевых элементов политики развитых стран не одно десятилетие, и независимо от действий на международной арене тамошние фермеры будут наслаждаться заботой государства и дальше. Ведь значительная часть финансовых средств выделяется в таких странах по линии «зеленой корзины» (в США, например, только на программы внутренней продовольственной помощи идет 30 млрд долларов). А эти меры, по мнению аграрных экономистов, в долгосрочной перспективе эффективны ничуть не меньше, чем прямые субсидии. По данным американских исследователей, впечатляющий прирост экономики сельского хозяйства США за последние десятилетия на 50% был обеспечен благодаря государственному финансированию сельскохозяйственной науки.

За годы реформ уровень субсидирования нашего сельского хозяйства сократился на порядок (в середине 90−х, с учетом диспаритета цен, он и вовсе был резко отрицательным) и сейчас составляет около 3 млрд долларов — один из самых низких в мире. Пример Запада и нашего собственного прошлого многих заставляет рассматривать резкое наращивание дотаций в качестве ключевого фактора развития российского аграрного сектора (в рамках переговоров по ВТО верхняя планка субсидирования аграриев для нашей страны составляет 9 млрд долларов). Однако, несмотря на просительную риторику самих аграриев ставка на прямое субсидирование не выглядит эффективным ходом аграрной политики — в отличие от таможенного протекционизма и мер «зеленой корзины». Программы «янтарной корзины» жестко критикуются в самих развитых странах — там собираются снижать их долю. Ведь порой они ведут к откровенному экономическому абсурду: значительная часть французских виноделов работает только для того, чтобы оплачивающее их труд государство ценные напитки сжигало или перерабатывало в биотопливо. В то же время самые эффективные агропроизводители вроде Австралии, Канады и Новой Зеландии вполне обходятся мизерными субсидиями. Наконец, Россия просто не в состоянии позволить себе такую же помощь сельскому хозяйству, как западные страны с их огромными бюджетами и низкой (1,5−2,5%) долей аграрного сектора. А преобладающие бесперспективные предприятия окажутся неспособны переварить государственные вливания, эффективность которых также будет снижена и из-за коррупции.