На шести сотках садовод-опытник умудряется выращивать примерно 100 сортов яблонь и груш
— С фотосессией вы, конечно, немного опоздали, — такими словами встретила корреспондента «Копейки» у калитки своего дачного участка Анна Григорьевна Ступина. — Основной урожай давно убран. С плодами вот осталось лишь несколько веточек Пепинчика красноярского. Он у меня самый крепкий... — Извините, а можно мальчику одно яблочко? — прервал разговор проходивший мимо мужчина. — Почему же одно? Так ведь и вкус не распробуешь, — и хозяйка сада быстренько обкорнала одну из веток, передав за ограду целую горсть не слишком крупных, но очень симпатичных и душистых плодов. — Кушайте на здоровье! «Еще пара таких посетителей, и фотографировать будет нечего», — подумал автор этих строк и, пока женщина разговаривала с соседом, запечатлел для истории последние яблоки уходящего сезона
Прививка от потопа
Участок в шесть соток, на котором сейчас разбит уникальный сад, был приобретен старшей сестрой Анны Ступиной, Дарьей, почти полвека назад. Долгое время он, как и большинство ему подобных, использовался для выращивания знакомого всем садоводам-любителям ассортимента: картошечка, морковка, свекла, лук, огурчики, помидорчики да несколько кустиков плодово-ягодных культур.
— Я в то время была страшно далека от всех этих садово-огородных дел, — признается Анна Григорьевна. — Окончила биологический факультет университета. Уехала в Бурятию. Работа была связана с постоянными командировками. Впрочем, первый опыт прививки культурного черенка к дикому подвою оказался у меня вполне удачным. Взяться же за это дело заставило чрезвычайное происшествие. В середине 70-х годов прошлого века в Иркутске случился большой потоп. Наше садоводство, которое находится недалеко от Иркута, сильно пострадало. Погибло почти все, что было на участке, в том числе и наша единственная яблоня в ту пору широко распространенного сорта Ильичевка. Я как раз приехала домой, к маме в отпуск, а тут такое... В общем, пошли мы с сестрой в лес, выкопали там пять кустов дички, отрезали от нашей умирающей яблоньки черенки и соединили все это по технологии, указанной в одной умной книжке. Удивительно, но факт — из пяти «пациентов» три выжили.
В 1986 году Анна Григорьевна, уйдя на пенсию, окончательно вернулась в родные пенаты. Сидеть без дела, говорит, не привыкла, а потому «начала придумывать для себя развлечения». Особо досталось пернатым и семечковым.
— Сначала держала кур на участке, потом разводила перепелок в квартире, — рассказывает Анна Григорьевна. — Дело, конечно, хлопотное, но очень увлекательное. Сейчас, правда, на все это уже сил не хватает. От птичьей темы теперь осталось разве что подкармливание пернатых в холодное время года. У меня за окном всегда кормушка висит...
Разноцветное «ассорти»
Первое, что бросается в глаза на участке Анны Григорьевны, это разноцветные деревья. Эка невидаль, скажет кто-то, осень ведь на дворе. Однако пестрота листвы в этом саду лишь отчасти зависит от времени года. Основным фактором, влияющим на раскраску, здесь является букет сортов, собранный мастером садоводом на одном стволе. На разных ветках не только плоды разные (их, правда, уже не было), но и листья: одни — позеленее, другие — пожелтее, третьи — покраснее, четвертые и вовсе какие-то серо-буро-малиновые.
— Вот на этой красавице груше расположено сразу шесть сортов, — начинает свою экскурсию Анна Григорьевна. — Уральская золотистая, Повислая, Куюмская, Бере желтая, Сварог и Купава. Все плодоносят. Куюмская пока самая урожайная — в прошлом году только привила, а в этом уже полтора ведра с трех веток сняла. Правда, на вкус она мне не понравилась. Годится на варенье, компот или повидло, а вот в свежем виде не очень хороша. Мне больше по душе такой плод, который можно снять с куста и сразу съесть — такой, например, как у Скороспелки свердловской.
Всего, по самым приблизительным подсчетам, на участке у Ступиной произрастает более ста сортов семечковых культур. Примерно 80 из них — яблони, остальные груши. Деревьев же всего чуть больше двух десятков, если не считать небольших кустиков, которые выращиваются из семян специально для подвоя.
— В качестве подвоя уже много лет использую ранет Добрыня, — раскрывает свои секреты хозяйка сада. — За год прививаю примерно 70—80 кустов. Некоторые продаю, некоторые просто раздаю. Причем к каждому саженцу у меня прилагается большая листовка. В ней подробно расписано, как посадить, как в первый год ухаживать, как удобрять.
А еще мы в клубе имени Томсона даем своего рода мастер-классы по прививке. Обычно они проходят в апреле и собирают довольно много народу. По мне так чем больше людей научится прививать растения и ухаживать за ними, тем лучше: больше садов появится в Иркутске. Пока картина довольно неприглядная. У нас вот в округе сотни дачных участков, но ни на одном из них такого количества плодовых деревьев, как у меня, вы не найдете.
Черенки с Алтая
Кстати, все вышеописанное яблочное великолепие появилось на участке Анны Григорьевны не так давно. Ранее она, по собственному признанию, была более умеренным любителем семечковых культур.
— Все началось с публикации в журнале «Садовод и фермер», в которой было написано о селекционере из Барнаула Тамаре Корниенко, — вспоминает Анна Ступина. — Она много лет успешно занималась созданием новых сортов яблони. Мы с Юлием Карловичем Кучером, замечательным человеком, талантливым садоводом и просто мастером на все руки, ныне, увы, покойным, решили приобрести у Тамары Федоровны черенки для дальнейшего распространения ее сортов и гибридов в Иркутске.
Созвонились, получили приглашение, отправились в Барнаул в декабре 2005 года. Прием был очень радушным. Удивительная, скажу я вам, женщина, да и специалист от Бога. Со студенческой скамьи она пришла в алтайский Институт садоводства имени Лисавенко. Занималась только яблоками. Ставила перед собой цель создать для Сибири хорошие сорта и своего в итоге, я считаю, добилась. В ее коллекции только зарегистрированных сортов два десятка, а уж гибридов и не перечесть — более полутысячи.
К сожалению, добиться большего ей просто не позволили. В НИИ появились новые руководители, решившие кардинально поменять приоритеты и сделать основной упор на облепиху. В немилость почему-то попали семечковые. В итоге полигон, который долгие годы создавала Тамара Федоровна, запахали, уничтожив около 40 тысяч деревьев. Ну а потом и ее отправили на пенсию. К счастью, часть коллекции ей все же удалось спасти. Но селекцией Корниенко больше не занималась, сосредоточив усилия на сохранении уже созданного. Постепенно она обзавелась собственным полигоном площадью примерно в полгектара. Где и занималась разведением своих сортов.
Черенками она с нами тогда щедро поделилась. Домой мы увезли ни много ни мало 123 сорта. Тамара Федоровна даже денег с нас не хотела брать. Призналась, что просто счастлива оттого, что ее работой заинтересовались люди из другого региона. Юлий Карлович едва ли не силой все же вручил ей какое-то вознаграждение.
К сожалению, эта была моя единственная встреча с Тамарой Корниенко — через несколько месяцев после нашего визита она покинула этот мир. Ей было всего 67 лет. Сердце у нее, говорят, было больное...
Кстати, все мои любимые на данный момент сорта выведены барнаульской умелицей. Их пять — это Алтайское наливное, Жебровское, Амурское красное, Синапчик и номерной, 4628-й.
Кстати, цифры в названии говорят о том, что данный сорт на полигоне занимал место под этим номером. Автор дождался плодоношения, описал основные признаки, но по какой-то причине не сумел или не успел придумать своему детищу имя.
Все привезенные с Алтая сорта уже весной 2006 года мы пустили в дело. Где-то с полсотни сортов я отдала садоводам нашего клуба. С остальными работала сама. Что-то не прижилось, что-то погибло зимой, но большую часть черенков все же удалось привить, и сейчас многие из них уже радуют нас плодами. P. S. Расширять яблочный ассортимент на своем участке Анна Григорьевна не собирается.
Дай-то Бог, говорит, увидеть, чем закончится этот начатый четыре года назад эксперимент:
— Как-никак нам с сестрой Дашей, а именно она является моим главным и единственным помощником в садоводческих делах, на двоих уже 160 лет...
