О себе. Мы вернулись!. Страница 108 из 264

Всем привет!

Newkubanoid пишет:

тебе бы книжки сочинять

E.T.C. пишет:

ага зачитываюсь !

Оленёнок пишет:

Зачиталась...., и чуть на работу не опоздала —

olga s пишет:

чтиво классное! Все в красках представляла!

Мне со своим скудным языком даже неудобно, да и пишу обычно впопыхах, под акомпонимент типа: - Иди домой! Второй час ночи, сколько можно кнопками клацать.
Времена меняются, раньше люди книги читали, а теперь блоги
Вы Гайдара давно перечитывали, "Горячий камень", например? А Шолохова?

***
"...Мучимый сомнениями, усталый после бессонной ночи, почти убежденный в никчемности затеянной слежки, Разметнов крадучись вошел во двор — и на пороге в хату столкнулся с выходившей из сеней матерью.

— Это я, маманя, — смущенно сказал Андрей, норовя прошмыгнуть в сени.

Но старуха загородила ему дорогу, сурово заметила:

— Вижу, что ты, не слепая… А не пора ли тебе, Андрюшка, кончать гулянки, кончать таскаться по всем ночам? Не молоденький, свое давно отжениховал, не пора ли и матерю, да и людей постыдиться? Женись и дай себе прикорот, хватит!

— Зараз жениться или подождать, пока солнце взойдет? — зло спросил Андрей.

— Нехай солнце трижды взойдет и сядет, а на четвертые сутки женись, я тебя не тороплю, — отводя недобрую шутку, вполне серьезно ответила мать. — Пожалей ты мою старость! Тяжело же мне при моих старушечьих хворостях и корову доить, и стряпаться, и обстирывать тебя, и огород управлять, и все по хозяйству делать… Как ты это не поймешь, сынок? Ты же в хозяйстве и пальцем о палец не ударишь! Какой ты мне помощник! Воды и то не принесешь. Поел и пошел на службу, как какой-нибудь квартирант, как чужой в доме человек… Одни голуби тебя заботят, как малый парнишка, возишься с ними. Да разве это мужчинское дело? Постыдился бы людей — тешиться детской забавой! Ежели бы Нюрка мне не помогала, я давно бы уж в лежку слегла! Али тебе повылазило, и ты не видишь, что она, моя милушка, каждый божий день бегает к нам, то одно сделает, то другое, то корову подоит, то огород прополет и польет, то ишо чем-нибудь пособит? Уж такая ласкавая да хорошая девка, что по всей станице поискать! Заглядает тебе в глаза, а ты и не видишь, ослеп от гулянок! Ну, где тебя нелегкая носила? Ты погляди на себя: в орепьях весь, как кобелишка поблудный! Нагни голову, горюшко ты мое неизживное! И где уж тебя так катали, мучили?..

Старуха положила руку на плечо сына, слегка нажала на него, заставляя согнуться, а когда Андрей склонил голову — с трудом вытащила из его поседевшего чуба комок прошлогодних репьев, въедливых по цепкости.

Андрей выпрямился, усмехнулся, прямо глядя в брезгливо сморщившееся лицо матери.

— Не думайте обо мне худого, маманя! Не потеха, а нужда заставила в орепьях валяться. Пока это вам ишо непонятное дело, потом поймете, когда придет время узнать вам. А что касаемо женитьбы, то срок ваш — трое суток — дюже большой: завтра же приведу вам Нюрку в дом. Только глядите сами, маманя вы ее выбрали себе в снохи — вы с ней и ладьте, чтобы у вас промеж себя скандалов не было. А я уживусь хоть с тремя бабами под одной крышей, вы же знаете, я покладистый, пока меня не трогают… А зараз пропустите меня, пойду усну хоть часок перед работой.

Старуха, крестясь, посторонилась.

— Ну, слава богу, что вразумил тебя господь пожалеть мою старость. Иди, мой родный, иди, мой сынушка, поспи, а я тебе к завтраку блинцов нажарю. Я и каймаку тебе трошки собрала. И не знаю, чем и как тебе угодить за такую радость!

Андрей уже плотно притворил за собою дверь, а старуха так тихо, словно он еще стоял рядом с ней, сказала:

— Ты ведь у меня один на всем белом свете! — и заплакала.

В разных концах хутора в одно и то же время, на заре, ложились спать Андрей Разметнов, Давыдов, просидевший ночь под сараем во дворе Атаманчукова, Нагульнов, неусыпно наблюдавший за подворьем Банника, и благополучно проскользнувшие в островновский курень Половцев и Лятьевский.

Наверно, в тихое, слегка туманное летнее утро разные сны снились всем этим таким разным по убеждениям и характерам людям, но уснули все они в один и тот же час…

Быстрее всех из них проснулся Андрей Разметнов. Он досиза выбрил щеки, помыл голову, надел чистую рубаху, суконные штаны, доставшиеся ему на правах наследства от покойного мужа Марины Поярковой, долго плевал на сапоги, а потом тщательно начистил их суконкой — отрезком от полы старой шинели. Собирался он продуманно, без лишней спешки.

Мать догадалась, к чему эти сборы, однако ничего не спросила, боясь спугнуть неосторожным словом торжественное настроение сына. Она лишь изредка поглядывала на него да больше обычного суетилась возле печи. Позавтракали они молча.

— Раньше вечера меня не ждите, маманя, — официальным тоном предупредил Разметнов.

— Помогай тебе бог! — пожелала мать.

— Он поможет, жди… — скептически отозвался Разметнов.

По-деловому, не так, как Давыдов, всего лишь за десять минут провел он и сватовство. Но, войдя в хату Нюркиных родителей, все же отдал дань приличиям: минуты две посидел, молча покуривая, потом обменялся с отцом Нюрки несколькими фразами о видах на урожай, о погоде — и сейчас же, как о чем-то давно решенном, заявил:

— Завтра у вас Нюрку забираю.

По-своему не лишенный остроумия, родитель невесты спросил:

— Куда? Дежурить рассыльной в сельсовет?

— Хуже. В жены себе.

— Это как она скажет…

Разметнов повернулся к полыхающей румянцем невесте, — даже тени улыбки не было на его обычно смешливых губах, — спросил:

— Согласна?

— Я десять лет согласна, — решительно ответила девушка, не сводя с Андрея смелых, круглых и влюбленных глаз.

— Вот и весь разговор, — удовлетворенно проговорил Разметнов.

Соблюдая старые обычаи, родители хотели было поломаться, но Андрей, еще раз закурив, решительно пресек их попытки:

— Я из вас ни приданого, ничего не выбиваю, а из меня что вы сумеете выбить? Табачный дым? Собирайте девку. Нынче поедем в станицу, зарегистрируемся, нынче же вернемся, а завтра справим свадьбу, вот так!

— И что уж это так тебе загорелось? — с досадой спросила мать невесты.

Но Разметнов холодно посмотрел на нее, ответил:

— Мое отгорело двенадцать лет назад, отгорело и пеплом взялось… А поспешаю затем, что уборка к хрипу подпирает и дома, сами знаете, старуха моя в отставку, по чистой, уходит. Стало быть, договоримся так: водку я привезу из станицы — не более десяти литров. По водке и закуску готовьте и гостей зовите. С моей стороны будут трое: мать, Давыдов и Шалый.

— А Нагульнов? — поинтересовался хозяин.

— Он захворал, — слукавил Андрей, глубочайше убежденный в том, что Макар ни за что не явится на свадьбу.

— Баранчика резать, Андрей Степаныч?

— Дело хозяйское, только гулять шибко не будем, мне нельзя: с должности вытряхнут и выговор по партийной линии могут влепить такой горячий, что буду год дуть на пальцы, какие рюмку держали. — И повернулся к невесте, лихо подмигнул, а улыбнулся не очень щедро: — Через полчаса приеду, а ты тем часом Нюра, принарядись как следует. За председателя сельсовета выходишь, а не абы за кого-нибудь!..."

***
"…Вот и отпели донские соловьи дорогим моему сердцу Давыдову и Нагульнову, отшептала им поспевающая пшеница, отзвенела по камням безымянная речка, текущая откуда-то с верховьев Гремячего буерака… Вот и все!

Прошло два месяца. Так же плыли над Гремячим Логом белые, теперь уже по-осеннему сбитые облака в высоком небе, выцветшем за жаркое лето, но уже червленой позолотой покрылись листья тополей над гремяченской речкой, прозрачней и студеней стала в ней вода, а на могилах Давыдова и Нагульнова, похороненных на хуторской площади, недалеко от школы, появилась чахлая, взлелеянная скупым осенним солнцем, бледно-зеленая мурава. И даже какой-то безвестный степной цветок, прижавшись к штакетнику ограды, запоздало пытался утвердить свою жалкую жизнь. Зато три стебля подсолнушка, выросшие после августовских дождей неподалеку от могил, сумели подняться в две четверти ростом и уже слегка покачивались, когда над площадью дул низом ветер.

Много воды утекло в гремяченской речке за два месяца. Многое изменилось в хуторе. Похоронив своих друзей, заметно сдал и неузнаваемо изменился дед Щукарь: он стал нелюдим, неразговорчив, еще более, чем прежде, слезлив… После похорон пролежал дома, не вставая с кровати, четверо суток, а когда поднялся, — старуха заметила, не скрывая своего страха, что у него слегка перекосило рот и как бы повело на сторону всю левую половину лица.

— Да что же это с тобой подеялось?! — в испуге воскликнула старуха, всплеснув руками.

Немного косноязычно, но спокойно дед Щукарь ответил, вытирая ладонью слюну, сочившуюся с левой стороны рта:

— А ничего такого особого. Вон какие молодые улеглись, а мне давно уж там покоиться пора. Задача ясная?

Но когда медленно пошел к столу, оказалось, что приволакивает левую ногу. Сворачивая папироску, с трудом поднял левую руку.

— Не иначе, старая, меня паралик стукнул, язви его! Что-то замечаю, я не такой стал, каким был недавно, — сказал Щукарь, с удивлением рассматривая не повинующуюся ему руку.

Через неделю он несколько окреп, уверенней стала походка, без особых усилий мог владеть левой рукой, — но от должности кучера отказался наотрез. Придя в правление колхоза, так и заявил новому председателю — Кондрату Майданникову.

— Отъездился я, милый Кондратушка, не под силу мне будет управляться с жеребцами.

— Мы с Разметновым о тебе уже думали, дедушка, — ответил Майданников. — А что, ежели тебе заступить в ночные сторожа в сельпо? Построим тебе теплую будку к зиме, поставим в ней чугунку, топчан сделаем, а тебе в зиму справим полушубок, тулуп, валенки. Чем будет не житье? И жалованье будешь получать, и работа легкая, а главное — ты при деле будешь. Ну, как, согласен?

— Спаси Христос, это мне подходящее. Спасибо, что не забываете про старика. Один черт, я по ночам почти не сплю, а зараз и вовсе: Тоскую я по ребятам, Кондратушка, и сон меня вовсе стал обегать… Ну, пойду, попрощаюсь с моими жеребцами — и домой. Кому же вы их препоручаете?

— Старику Бесхлебнову.

— Он крепкий старик, а вот я уже подызносился, подкосили меня Макарушка с Давыдовым, уняли у меня жизни… С ними-то, может, и я бы лишних год-два прожил, а без них что-то мне тошновато стало на белом свете маячить… — грустно проговорил дед Щукарь, вытирая глаза верхом старой фуражки.

С этой ночи стал он сторожевать.

Могилы Давыдова и Нагульнова, обнесенные невысокой оградой, были неподалеку, напротив лавчонки сельпо, и на другой же день, вооружившись топором и пилой, дед Щукарь соорудил возле могильной ограды небольшую скамеечку. Там он и стал просиживать ночи.

— Все к моим родным поближе мощусь… И им со мной веселей будет лежать, и мне возле них коротать ночи приятственней. Детей у меня с роду не было, Андрюшенька, а тут — как будто двух родных сынов сразу потерял… И щемит проклятое сердце день и ночь, и никакого мне покою от него нету! — говорил он Разметнову.

А Разметнов — новый секретарь партячейки — делился своими опасениями с Майданниковым:

— Ты примечаешь, Кондрат, как за это время страшно постарел наш дед Щукарь? В тоску вдарился по ребятам и на себя ничуть не похожий сделался. Видать, скоро подомрет старик… У него уже и голова трясется, и руки чернотой взялись. Ей-богу, наделает он нам горя! Привыкли к нему, к старому чудаку, и без него вроде пустое место в хуторе останется.

Короче становились дни, прозрачнее — воздух. К могилам ветер нес со степи уже не горький душок полыни, а запах свежеобмолоченной соломы с расположенных за хутором гумен.

Когда шла молотьба, деду Щукарю было веселее: допоздна гремели на гумнах веялки, глухо выстукивали по утрамбованной земле каменные катки, слышались людские понукающие голоса и фырканье лошадей. А потом все стихло. Длиннее и темнее стали ночи, и уже иные голоса зазвучали в ночи: журавлиный стон в аспидно-черном поднебесье, грустный переклик казарок, сдержанный гогот гусей и посвист утиных крыльев.

— Тронулась птица в теплые края, — вздыхал в одиночестве дед Щукарь, прислушиваясь к птичьему гомону, призывно падавшему с высоты.

Однажды вечером, когда уже стемнело, к Щукарю тихо подошла женщина, закутанная в черный платок, молча остановилась.

— Кого бог принес? — спросил старик, тщетно стараясь разглядеть пришедшую.

— Это я, дедуня, Варя…

Дед Щукарь, насколько мог проворно, поднялся со скамейки:

— Касатушка моя, пришла-таки? А я уж думал, что ты про нас забыла… Ох, Варюха-горюха, как же он нас с тобой осиротил! Проходи, милушка, в калитку, вот его могилка, с краю… Ты побудь с ним, а я пойду лавку проведаю, замки проверю… Тут у меня всякие дела, сторожую, делов у меня хватает на мою старость… Хватает, моя добрая.

Старик поспешно заковылял по площади и вернулся только через час. Варя стояла на коленях в изголовье могилы Давыдова, но, заслышав деликатно предупреждающее покашливание деда Щукаря, встала, вышла из калитки, качнулась, испуганно оперлась рукою об ограду. Молча постояла. Молчал и старик. Потом она тихо сказала:

— Спасибо тебе, дедуня, что дал мне побыть тут, с ним, одной…

— Не за что. Как же ты теперича будешь, милушка?

— Приехала совсем. Нынче утром приехала, а сюда пришла поздно, чтобы люди не видали…

— А как же с ученьем?

— Бросила. Наши без меня не проживут.

— Сема наш был бы недовольный, я так разумею.

— А что же мне делать, дедуня миленький? — Голос Вари дрогнул.

— Не советчик я тебе, милушка моя, гляди сама. Только ты его не обижай, ведь он любил тебя, факт!

Варя быстро повернулась и не пошла, а побежала через площадь, давясь рыданиями, она не в силах была даже попрощаться со стариком.

А в непроглядно-темном небе до зари звучали стонущие и куда-то зовущие голоса журавлиных стай, и до зари, не смыкая глаз, сидел на скамеечке сгорбившийся дед Щукарь, вздыхал, крестился и плакал…"

***
"Через несколько дней после того, как в хутор приехала Варя Харламова, вернулся из поездки в Шахты Андрей Разметнов. По просьбе Майданникова он ездил туда покупать для колхоза локомобиль. Поздно вечером они сидели в правлении колхоза втроем: Майданников, Разметнов и Иван Найденов — секретарь созданной в Гремячем Логу комсомольской ячейки. Разметнов подробно рассказал о поездке, о покупке локомобиля, а затем спросил:

— Говорят, что Варька Харламова заявилась в хутор, бросила учиться и что будто бы уже была у Дубцова, просила принять ее в бригаду, верно это?

Майданников вздохнул:

— Верно, Жить-то ее матери и детишкам чем-то надо? Вот она и бросила техникум. А девчонка способная.

Разметнов, очевидно, уже все продумал в отношении Вари и теперь заговорил в полной уверенности, что с ним согласятся:

— Она — невеста покойного Семена. Надо, чтобы она училась. Он этого хотел. Так и надо сделать. Завтра же давайте призовем ее сюда, поговорим с ней и отправим обратно в техникум, а семью ее возьмем на колхозное обеспечение. Раз нет с нами дорогого нашего Давыдова — давайте возьмем на себя содержание его семьи. Возражений нету?

Майданников молча кивнул головой, а горячий Иван Найденов сжал руку Разметнова, воскликнул:

— Ты просто молодец, дядя Андрей!

И тут Разметнов вдруг вспомнил:

— Да, ребятки, забыл вам сказать… Знаете, кого я встретил на улице там, в Шахтах? А кого бы вы думали? Лушку Нагульнову! Идет этакая толстая бабеха, рядом с ней лысоватый толстенький мужчина… Глянул я на нее — и потерялся: то ли она, то ли не она! Морда толстая, глазки заплыли, и обнимать уже надо тремя руками. А по выходке вижу — она. Подхожу, здороваюсь, говорю: «Лушаня, да ты ли это?!» А она мне в ответ: «Гражданин, я вас не знаю». Я смеюсь, говорю ей: «Скоро же ты своих хуторских забыла! Ведь ты же Лушка Нагульнова?» Она этак, по-городскому, фасонисто, пожевала губами и говорит: «Когда-то была Нагульнова, когда-то была Лушка, а теперь Лукерья Никитична Свиридова. А это мой муж, горный инженер Свиридов, познакомьтесь». Ну, я поручкался с инженером, а он смотрит на меня чертом: дескать, почему я так с его женой по-простому разговариваю? Повернулись и пошли, обое толстые, видать, довольные собой, а я про себя думаю: «Ну, и сильны же бабы! Недаром Макар против них всю жизню восставал! Не успела двух похоронить, Тимошку и Макара, а уже выскочила за третьего!» Да ведь дело не в том, что выскочила, а когда она сумела такие тела на себя набрать?! Вот об чем я думал, стоя там, на улице. И что-то во мне воспечалилось сердце, жалко мне стало прежнюю Лушку, молодую, хлесткую, красивую! Как, скажи, я ее, прежнюю-то, когда-то давным-давно во сне видал, а не жил с ней в хуторе бок о бок… — Разметнов вздохнул: — Вот она, наша жизненка, ребята, какими углами поворачивается! Иной раз так развернется, что и нарочно не придумаешь! Ну, пошли?

Они вышли на крыльцо. Далеко за Доном громоздились тяжелые грозовые тучи, наискось резали небо молнии, чуть слышно погромыхивал гром.

— Дивно мне, что так припозднилась гроза в нынешнем году, — сказал Майданников. — Покрасоваться на нее, что ли?

— Вы красуйтесь на нее, а я пошел. — Разметнов попрощался с товарищами, молодцевато сбежал с крыльца.

Он вышел за хутор, постоял немного, затем неторопливо направился к кладбищу, далеко, кружным путем, обходя смутно видневшиеся кресты, могилы, полуразрушенную каменную ограду. Он пришел туда, куда ему надо было. Снял фуражку, пригладил правой рукой седой чуб и, глядя на край осевшей могилы, негромко проговорил:

— Не по-доброму, не в аккурате соблюдаю твое последнее жилье, Евдокия… — Нагнулся, поднял сухой комок глины, растер его в ладонях, уже совсем глухим голосом сказал: — А ведь я доныне люблю тебя, моя незабудняя, одна на всю мою жизнь… Видишь, все некогда… Редко видимся… Ежели сможешь — прости меня за все лихо… За все, чем обидел тебя, мертвую…

Он долго стоял с непокрытой головой, славно прислушивался и ждал ответа, стоял не шевелясь, по-стариковски горбясь. Дул в лицо ему теплый ветер, накрапывал теплый дождь… За Доном бело вспыхивали зарницы, и суровые, безрадостные глаза Разметнова смотрели уже не вниз, не на обвалившийся край родной могилки, а туда, где за невидимой кромкой горизонта алым полымем озарялось сразу полнеба и, будя к жизни засыпающую природу, величавая и буйная, как в жаркую летнюю пору, шла последняя в этом году гроза."

Извините, это я отрывки привёл, чтобы вспомнили. Есть ещё много книг от которых нельзя оторваться.

E.T.C. пишет:

интересно а в этом году тоже саранча будет?

В Дагестане с месяц назад порог был превышен, выделяли средства на борьбу. Зима тёплая была, всё может быть. У нас пока немного, поля обработали.

мамаНадя пишет:

я что то проголодалась вас читамши ))

Постараемся писать покороче

Альвина пишет:

.С саранчой сражался и вышел победителем. Вечером такой вкусный ужин. Нет,день удался!

Если бы не саранча, то и вспомнить нечего было бы.

Альвина пишет:

Удивлена покупным белым вином. А кто то говорил , что сам вино ставит со свойского винограда.

Осенью у нас полевые работы затянулись, потом дожди прошли, виноград перестоял, вино не было смысла делать. Но всё же 20литров белого из увяленной смеси Степняка, Ляны и ещё одного сорта винограда до сих пор булькают. Недоброженное вино мы не пьём

Альвина пишет:

А я вот прикипела к красной сухой Изабелле. Знаю, знаю что тундра. Читала что на виноградарском форуме что надо пить мерло. А я вот люблю Изабеллу.

Кому что нравится.

Альвина пишет:

Мне стыдно, что я спрашиваю об очевидном и о чем было написано ранее в блоге.Обещаю исправиться и все перечитать.

Не надо, тут мы просто общаемся.

Альвина пишет:

Сожрут меня комары..

Из дома не выходи.
А комары у вас надолго?

мамаНадя пишет:

Порадовали , спасибо .

Три дня по каналу "Культура" шёл фильм "Поднятая целина" .
Вот когда такие, как Давыдов. Нагульнов, Размётнов люди будут примерами для подражания, тогда у нас в стране всё хорошо будет.

Всем привет!
Мы насовсем ещё не исчезли.

Альвина пишет:

Мне такие фильмы тяжело смотреть, когда я вижу в каких условиях жили люди, как трудно и тяжко им все доставалось, когда учеба в техникуме, было верхом образования.

Институты тоже не были недосягаемой высотой. Но тогда высшее образование получали действительно достойные, и рабочие профессии не считались отстойными. Человек труда был в почёте, дети и родители в тягось не были.
Условия жизни, после двух войн, были далеки от идеала, но у людей была уверенность в завтрашнем дне уверенности в завтрашний день.

Альвина]Я тоже любпю по Культуре смотреть фильмы и передачи, Но в основном зимой, когда в городе чаще бываю. Сейчас то редко езжу, а в деревне телека нет.
А привезти телек из города нельзя?
[quote=Альвина пишет:

Я Астафьева люблю читать, мне он как то ближе, он про Сибирь пишет. Особенно эпична его Царь-рыба.

Кому что ближе. Афанасьев ранний нравится.

Альвина пишет:

Потом возвратился на Кубань и они жили в Майкопе,Ейске. П

Почти земляки.

Привет всем!

мамаНадя пишет:

Вот смотрю на Беларусь и что то хочется их президента попросить нашему свои конспекты подарить ....

Хорошо сказано!

Newkubanoid пишет:

а у меня телека нет)))) да и некогда - вся в закатках)))

Наташа! Паспорт получать домой поедите?

Альвина пишет:

Какие вести с полей? Чем вы там сейчас занимаетесь?

Сейчас сидим возле компа. Зашли посмотреть, вдруг, кто в гости к нам заехать надумал, а у нас время горячее начинается, вдруг не застанут. но к ночи, мы обычно возвращаемся.
Вот и сегодня с утра мы отправились в командировку. Наматывая километры колёса несли нас мимо полей уже пожелтевшей пшеницы и ячменя.(фото1) Дожди в этом году хорошо помогли, но уборка будет сложной, на некоторых полях полез сорняк, ромашка выскочиа выше колосьев, вьюнок полевой плетётся снизу, до колоса достать хочет. В соседнем колхозе на одном поле 80% пшеницы покрутило и положило. Все спешат подготовиться к уборке, в организациях торгующих запчастями оживление. Мы чтобы купить всё что нужно в трёх побывали, не везде было, всё что нам надо, и цены разные, приходилось выбирать. Заехали в "Альтаир". Девушка, сидящая на выписке, как увидила наш список, обрадовалась, подарила нам каждому по фирменной визитке (их у нас уже штук 10 дома лежит )
Костя скромно потупившись: - А блокнотики? Нет бы кофе предложили, как постоянным клиентам
Нас там уже все сотрудники, от начальника до кладовщика, хорошо знают. Девушка подарила нам блокнотики, пошла заврила нам кофе, принесли нам чашечки с блюдечками, и сахар. Пока мы кофе пили она оформила счета. Поехали к складу получать. Самым габаритным грузом были двухсотлитровая бочка моторного масла и две 50-ти литровые канистры масла для ГСТ. Загрузили, уложили всё, только собрались ехать, кладовщик приходит, бочку перепутал, не ту загрузили. Пришлось всё снова вытаскивать бочку менять. Сложились, (фото2) вроде и немного, а денег потратили немеряно.
По пути нарвали цветов к памятнику положили.
Старую вербу сфотографировали, настоящее гнездо Соловья-разбойника. Внутри весь ствол пустой, а дерево живёт. Потом, в лесополосе, кусты цветущей скумпии сфотографировали.

E.T.C. пишет:

вывод: в донских степях Шолоховы все :smile3:и не надо нас отсылать книжки читать!

Это очень краткий рассказ, дважды до этого пытался набрать текст, и когда почти всё наберёшь, неожидано выкидывает с сайта, и начинай сначала. А учитывая ночное время, не все слова в голове остаются, некоторые высыпаются.
А книжки читать надо, тем более, что мы скоро в полях, средь зототых колосьев, скроемся.

E.T.C. пишет:

скажите а что это за малиновые цветочки под желтой мальвой? вижу у нас на обочинах, а все некогда остановиться рассмотреть

Танюша! Заставила нас в инет лезть. Это Чина клубненосная (фото1)

мамаНадя пишет:

Ой , сколько всяких штучек прикупили , поздравляю !

Мы бы ещё больше купили, но цены Всё как будто из золота, пришлось чужих денег занять.

Елена из МО пишет:

Верба и впрямь, необывная! Как будто сама по полю ползет на своих ногах-корнях. И скумпия сказочная. Ни разу не видела такую красоту

Там несколько старых верб растёт (фото2), это возле самого водоносного колодца на территории нашего совхоза. Раньше их росло около десятка, а теперь только три, и почти истлевший ствол одной из самых старых. Этой вербе, наверное, лет 200 было (фото3)
А скумпия очень декаративная, не только летом но и осенью у нас во многих лесополосах растёт, а люди себе специально сажают. Кстати, тем кто ниразу не видел, повод есть ... посмотреть, в реальности

Альвина пишет:

Кофе,,блокнотики- а в советское время сами бы дарили секретарше конфеты и шоколадки. Разбаловались прям!

Мы же постоянные покупатели у них, тем более не каждый день у них два одинаковых бывают , и чем больше выручки, тем больше зарплата. В продаже запчастей тоже конкуренция, очень прибыльное дело. Мы только три фирмы объехали, а их там 6.

Альвина пишет:

Дерево и впрямь сказочное, нереальное какое то .Живет , несмотря ни на что!

Нашим красотам далеко до таёжных или лесных, но если захотеть, то прекрасное везде отыскать можно.

Альвина пишет:

Скумпию тоже в первый раз вижу- очень декоративно выглядит. Интересно почему ее не используют в ландшафтном дизайне.

Ещё несколько вчерашних фоток скумпии. (фото4, -5,-6,-7,-8,-9) Солнце уже село, когда фоткали, поэтому не очень ярко. А в свете дня нереально воздушные грозди скумпии завораживают разными оттенками и своей невесомостью.
А осенью скумпия преображается, листья становятся красными, самых разных оттенков, от малинового до почти коричневого. Её листочки, как маленькие флажки, машут на ветру, прощаясь с летом и с теплом. (фото 10,-11.-12,-13).
Костя замаскировался (фото14)

таманка пишет:

А я все время хохочу когда читаю эту книжку( несколько раз уже перечитывала) про то как петушиные голоса слушали, и про то как дед Щукарь спать с бабами нечаянно лег...

Дед Щукарь - это отдельная история.
Как то в институте на сессии, в ночь перед экзаменом сидели готовились. Мозги закипать начинали. Решили перекусить, вспомнились как Щукарь про "вустрицу" рассказывал. У Кости книга на полке лежала, он её достал, и мы всю оставшуюся ночь всей комнатой ржали, Костя нам все случаи с Щукарём зачитывал. А утром экзамен все удачно сдали, видимо Щукарь помог.

Привет всем!

Уитни пишет:

Игрушка в детстве такая была...

Местный сувенир.

Уитни пишет:

А вот такой Щукарь сидел у нас по дороге на Цимлянск из Волгодонска у родника....

Мы видели этих Щукаря и Аксинью. Жалко что их теперь нет.

Сегодня пришла очередь Косте пасти коров. В этот раз фотоаппарат не забыли.
Самый длинный день с самого утра очень тёплый (+29 в тени в 6 утра) В 8-00 было уже за +30 и тихо. Коровы прятались в тень ... от столбов (фото1, -2).
Косте с утра пришлось отправить в МТМ, выточить две большие втулки, а я пошёл фотографировать.
Степь бывает:
- лазоревая, когда на ней тюльпаны цветут;
- ковыльная, когда ковыль растёт;
- полынная, когда растёт полынь.
Полынь у нас разная растёт (фото3,-4,-5, -6)
Есть мягкая, переливающаяся сизо-металлическим блеском (фото7), есть жёсткая зелёная. Полынь образует в степи большие поляны, выделяясь сизыми пятнами среди прочих трав (фото8) или покрывая большие участки почти полностью (фото9) На вкус полынь конечно горькая, но пахнет приятно, какой то терпкованильносладкий аромат стоит в степи. (не случайно для приготовление вермутов и бренди берут настои полыни и чабреца). Наши коровы неразбалованые разнотравьем не брезгуют и полыни попробовать. Молоко после этого не горчит, а вот масло приобретает едва уловимый прянносладкий вкус.
Коровы продолжали лежать, и я прошёлся с ножницами по полянкам чабреца. (фото 10)
После заготовки чабреца я попробовал сфоткать летающие стаи розовых скворцов, у них уже птенцы на крыло встают, и сейчас они пока ещё небольшими, но зато беспрерывными стаями летят в степь кормиться саранчой (фото11, -12).
В низу балки растут кустики солероса (фото 13, -14).Только такая трава может выжить в насыщенном растворе солей. (фото15) Она и сама на вкус солёная, коровы, когда им не хватает соли её охотно едят.
Потом я съездил за Костей и мы продлжили фотографировать красоты нашей степи.
Жёлтенькие цветочки похожие на астру.(фото16,-17)
Солодка (фото19)
Шалфей (фото20)
Кермек Гмелина (фото21, -22) в большом увеличении. Отвар корня кермека очень хорошо помогает при растройствах ЖКТ, как животным так и людям.
Дальше ещё разные цветы, бубенчики, дикий тёрен, какая то колючка.
Так день и прошёл.
-
Потом собрали коров и отогнали на водопой, а сами домой. поливать помидоры. Вода бежала еле-еле, пока полили стало смеркаться, опять коровы недовольны были, что поздно их доим.
Так день и прошёл.

Экоусадьба пишет:

Да, точно. Через месяц уже поди есть нечего будет. Коровки красивые)
У нас вот такая, по пояс)

У нас коровы типчак едят (см. фото) Эту траву, как и полынь, трудно засушить.
***
Когда то наш совхоз решил закупить у военных два ГАЗ-66, чтобы потом их в водовозы-вездеходы переоборудовать. Завгар отказался от этой затеи наотрез, и меня как инженера по ЭМТП послали в Ростов в штаб СКВО получить документы, чтобы потом, в воинской части Крапоткина загрузить машины в КамАЗ с прицепом. Вот этим КамАЗом мы и поехали. Как я общался с военными это отдельная история У них бюрократия ещё круче чем на гражданке. Оказалось, что за документами надо, вначале, ехать в Крапоткин, потом их везти в Ростов на оформление , и лишь после этого грузиться в том же Крапоткине. Как я не убеждал, что лучше "утром стулья, а вечером деньги" ("Двенадцать стульев"), как то не очень радовала перспектива прогонять КамАЗ с прицепом за двумя бумажками. Но полковник из штаба СКВО невозмутимо ответил, что вначале деньги документы, потом их оформление в течении недели, а затем уже стулья машины. И хотя деньги за машины мы уже перечислили, он отказался дать распоряжение на отгрузку машин.
Чтобы водителю рейс не впустую прошёл, я решил его загрузить попутным грузом, заехав в Благодарненскую сельхозтехнику (у меня была там договорённость на получение запчастей). А чтобы "загрузка" была весомее, вначале заехали в Чалтырь. Загрузили там полный КамАЗ и прицеп комплектами добавочных бортов силосного оборудования для тракторов и машин, и в Крапоткин.

Там военные оказались доброжелательнными, заппустили наш КамАЗ на территорию части, и спали мы в казарме. Утром осмотрел я машины, забрал на них документы, и мы покатили на Благодарный. Там быстро загрузились и домой. Был конец мая, выехали из Благодарного,остановились мы перекусить, а на обочинах трава по пояс и зелёная
-Вот бы наших коров сюда, на эту травку! - мечтательно сказал водитель.

- Они бы здесь с голоду поумирали. Испугались бы, что с такой травой делать, вышли бы на середину дороги и так бы голодные и стояли.