Илья Гаффнер: Сельское хозяйство нуждается в комплексной модернизации

На вопросы информационно-аналитического агентства «УралБизнесКонсалтинг» ответил владелец агрохолдинга «Шиловский» Илья Гаффнер.
— Илья Владимирович, почему вы приняли решение заняться сельским хозяйством? Как был создан ваш агрохолдинг?
— Интерес к сельскому хозяйству возник у меня давно. Но до последнего времени реализовать его не получалось. Ситуация изменилась в 2008 году, когда я стал владельцем сельхозпредприятия «Шиловское», которое находится в городе Березовский. Первоначально это был инвестиционный проект. Но, изучив предприятие, я принял решение всерьез заняться сельским хозяйством.
Дело в том, что «Шиловское» знаменито своим племенным стадом. Там на протяжении многих лет занимаются селекцией и улучшением коров голштино-фризской породы. Сейчас лучшие коровы дают до 50—60 литров молока в день, средним считается надой в 22—23 литра. Это лучший показатель по Свердловской области.
Но первые же шаги в новой сфере убедили меня, что необходимо создавать вертикально интегрированную холдинговую структуру, которая будет включать в себя и производство кормов, и молочное животноводство, и пакетирование молока. Поэтому мы приобрели еще три предприятия: ОПХ «Пышминское», ЗАО «Храмцово» и ООО «Камышловское».
В принципе, процесс расширения агрохолдинга можно было бы продолжить. Уверен, в будущем мы поступим именно таким образом. Но пока мы решили остановиться в росте, для того чтобы оптимизировать и структурировать внутренние бизнес-процессы. На данный момент именно полное отсутствие вменяемого менеджмента является одной из основных проблем в нашем сельском хозяйстве. Многое делается «на авось» и «на глазок». Я же хочу внедрить понятные и прозрачные бизнес-схемы и производственные процессы.
— Что сегодня представляет собой ваше предприятие?
— На сегодняшний день у нас 2,5 тысячи коров, 30 тысяч гектаров обрабатываемой земли. На предприятии занято порядка 500 человек. Ежедневно мы производим и пакетируем около 50 тонн молока. Это примерно шестая часть всего производства молока в Свердловской области.
Все свое молоко мы сами и пакетируем, а потом продаем через небольшие торговые сети по всей области. Как правило, такие магазины есть в любом городе. С ними приятно работать: они дружелюбно относятся к производителю и вовремя платят. С большими компаниями мы не работаем — слишком высока цена входа. А наша продукция предназначена для массового потребителя, мы не можем позволить себе высокой наценки и высокой цены. У нашей компании есть своя логистика, 20 «газелей», которые развозят продукцию.
— В чем заключается процесс модернизации производства, который вы проводите? Какие у него перспективы?
— Первое, с чем пришлось столкнуться при работе в сельском хозяйстве, — это отсутствие эффективной системы управления. Современные методы менеджмента перестают работать, когда сталкиваются с традиционными, советскими по сути своей структурами села. А без эффективного управления и планирования невозможно дальнейшее развитие.
Поэтому первое, с чего мы начали свою реформу, — это изменение организационной структуры бизнеса. Вместо четырех отдельных предприятий мы сейчас делаем одно — ООО «Шиловское» с филиалами в Камышлове, Пышме и Храмцово. Была возможность обанкротить эти наши предприятия и таким образом снизить затраты на присоединение. Но мы решили сохранить имя и лицо, и потому занимаемся их ликвидацией с полной выплатой по всем обязательствам. Для нас это принципиальный момент.
Решение это вполне обоснованно. «Шиловское» — лидер в отрасли и по надоям молока, и по стаду, и по племзаводу. Остальные филиалы еще нужно поднимать до его уровня. Там мы будем увеличивать дойное стадо, поднимать надои.
Сейчас мы внедряем принципиально новую схему управления предприятием. Управленческие единицы будут распределены по производственному, а не по территориальному принципу. Создаем цех растениеводства, цех животноводства и цех по обработке, которые будут объединять людей вне зависимости от филиала. Удалось найти грамотных и опытных молодых работников, радеющих за сельское хозяйство.
Занялись мы и улучшением качества нашего стада. Для этого выбраковали порядка 20% животных, не отвечающих требованиям по надоям. Сделать это было тяжело из-за бюрократических препон. Система государственной отчетности устроена таким образом, что любое, даже вполне обоснованное снижение поголовья скота воспринимается чиновником чуть ли не как преступление и карается лишением субсидий. Но мы пригласили специалистов Минсельхоза, объяснили им ситуацию и получили разрешение на отбраковку. В результате значительно увеличили производительность труда.
В этом году мы отказались от посева зерновых. В нынешней ситуации это экономически невыгодно. Кроме того, земля за последние годы устала. Ведь условием получения дотаций было постоянное увеличение площади посевов. Чтобы не потерять финансирование, наши предшественники засевали ее ежегодно. Мы же решили оставить поля под сидеральным паром: посадим на них рапс, а осенью перепашем вместе с растениями. Весной не надо будет вносить удобрений.
— Какова ближайшая цель развития агрохолдинга?
— Наша цель в среднесрочной перспективе — 100 тонн молока в день. Для этого нам нужно увеличить свое производство вдвое. Это вполне реально. Думаю, мы выйдем на эти цифры уже в ближайшие годы. Ведь есть главное — высокий спрос на молоко.
Если посмотреть статистику, то ежедневное потребление молока в нашей области составляет 1200 тонн в день. В 1990 году по Свердловской области производилось 1000 тонн в день. На протяжении последних 20 лет этот показатель неуклонно падал. В начале прошлого года надой молока составлял порядка 500 тонн в день, все остальное импортировалось. За 2009 год ежедневный удой снизился до 300—350 тонн.
Если так будет продолжаться, то в Свердловской области придет конец сельскому хозяйству, потому что его ядром является животноводство. Наши погодные условия, наш севооборот не позволяют делать ставку на производство хлеба или овощей — кроме картошки и капусты у нас ничего не растет. Зато животноводство — как мясное, так и молочное — может развиваться и кормить село. Надо только поддержать его в нужный момент. К сожалению, сейчас такой поддержки мы не наблюдаем.
— Какова в целом ситуация в сельском хозяйстве Свердловской области?
— Положение сложилось очень тяжелое. Конечно, в регионе есть несколько крепких сельскохозяйственных товаропроизводителей. Как правило, это вертикально интегрированные холдинги, ориентированные на мясо-молочное животноводство, тепличное хозяйство. В целом их можно пересчитать по пальцам. Но даже у них в кризис производство серьезно пошатнулось.
Малые сельхозпроизводители, особенно — оторванные от переработки, находятся в особо тяжелом положении. Многие — на грани и даже за гранью выживания. Что говорить, если сейчас даже мясные бойни стоят без работы — скота на забой просто не осталось.
— Какие проблемы стоят сейчас перед сельским хозяйством?
— Проблем много. Большая часть из них носит экономический характер.
В прошлом году средняя цена за литр сырого молока составляла 10 рублей. По этой цене переработчик покупает молоко у крестьянина. Себестоимость переработки и пакетирования составляет 3 рубля. Оптовая цена, по которой переработчик продает молоко торговым сетям, — 20 рублей за литр. На полках магазинов мы увидим его по 25 рублей.
Многие крестьянские хозяйства планировали в прошлом году заработать на зерне. Но цена его в этом году резко упала. При себестоимости производства, в лучшем случае, 2 рубля 50 копеек за килограмм фуражное зерно приходится продавать по 3 рубля, пищевое — по 4 рубля за килограмм. В позапрошлом же году его цена доходила до 10 рублей. Дохода практически нет. Часто приходится работать в убыток. При этом и отложить зерно до лучших времен колхозы не могут. Ведь на каждом висят кредиты, их надо выплачивать.
Кроме того, в деревне царят иждивенческие настроения. Многие просто не хотят работать. В самом деле, зачем целый день трудиться за 10 000 рублей в месяц, если можно ничего не делать и получать пособие в 5000 рублей? Альтернативой могло бы быть резкое повышение акцизов на водку, но мы его не наблюдаем.
Мы постоянно слышим от властей, что области надо производить собственное мясо, молоко, кур, овощи. Но реальной поддержки сельхозпроизводителя не видно.
— В чем может состоять такая помощь?
— В дотациях и субсидиях на развитие сельского хозяйства. В этом нет ничего плохого, субсидирование сельхозпроизводителя — это мировая практика. Любая страна, которая хочет иметь собственные продукты питания, обеспечивать то, что называется продовольственной безопасностью, должна заботиться о своем производителе. У нас же об этом все чаще забывают. Так, когда принимались поправки в бюджет области на 2009 год, все забыли про помощь сельхозпроизводителю. Ситуация на селе становится все тяжелее. Тарифы растут, льготы на электроэнергию отменены. Переработчик постоянно снижает цену сырого молока. Одновременно отменяются субсидии на молочную продукцию. Раньше производитель получал по 3 рубля за каждый произведенный литр. С июля 2009 года эти деньги не выплачиваются.
Те субсидии, которые имеются, распределяются неэффективно. Деньги выдаются всем, кто выполняет достаточно формальные нормативы — не сокращает посевные площади, поголовье скота и так далее. При этом на реальные показатели — надои, урожайность, эффективность использования земли — никто не смотрит. В результате одинаковые субсидии получают и эффективные хозяйства с высокой производительностью труда, и те, кто ничего не производит, только видимость работы создает.
При этом порочной оказывается и сама система дотаций. Те деньги, которые получает село, тратятся на банальное выживание. Настоящая модернизация, внедрение инновационных технологий просто невозможны без серьезных инвестиций. Государство таких инвестиций не дает. В результате развиваются только те хозяйства, которые имеют возможность получить средства извне, например агрофирмы при крупных промышленных холдингах. Или наше хозяйство, в которое я инвестирую собственные средства.
— Что государство может сделать для развития сельского хозяйства?
— Государству нужно модернизировать технологию сельского хозяйства. Начинать можно с любого процесса. Начинать можно с полей, ведь земля, ее состояние — это основа всего сельхозпроизводства. А у нас никто должным образом не следит ни за севооборотом, ни за плодородием почвы. Понятно, что одному крестьянскому хозяйству или колхозу сделать это сложно. Они находятся на грани постоянного выживания, им нужно себя прокормить и кредиты отдать. О будущем, о земле им думать некогда. Это прямая обязанность Министерства сельского хозяйства. У них есть институты и возможности, а они это делают для галочки.
Никто не занимается генетикой и семеноводством, а это все заброшено. Нет развития технической базы. Понятно, что ни один наш колхоз не сможет купить современные комбайны: просто нет денег. Да к тому же, если фермер купил себе этот комбайн, он на нем будет работать хорошо если один месяц в году. Имеет смысл создать механизированную бригаду, одну на несколько районов, которую оснастить современной техникой. Самим колхозам и фермерам и крестьянам это не под силу — нужна помощь государства. Думаю, уже через год она станет приносить прибыль — тогда ее можно продать в частные руки.
Одним словом, необходим комплексный контроль и инвестиции.
— Как можно было бы организовать процесс инвестирования в село?
— Комплексные государственные инвестиции в модернизацию сельского хозяйства — это общемировая практика. Мы же в данном отношении отстаем даже от соседей по СНГ. Примером может служить Белоруссия. Там на государственном уровне внедряются инновационные методы содержания крупного рогатого скота.
Дело в том, что советская система стойлового содержания животных была создана не для коров, а для человека. Ее задача — обеспечить как можно больше рабочих мест при высоком уровне комфорта для обслуживающего персонала. В результате мы получаем систему с огромным числом занятых и низкой эффективностью труда.
Корове же стойловое содержание вредно. Ей нужен холод и определенные условия, она должна иметь возможность свободно передвигаться. Альтернативный способ содержания скота — беспривязное содержание, при котором животные ходят, гуляют, едят, сколько хотят, а в определенное время ходят на централизованную дойку. При этой системе за большим коровником смотрит один скотник и смена доярок от 4 до 6 человек. С учетом сменности, зоотехника и бригадира получаем 14—15 человек на 1000 голов скота. А у нас сегодня за этим же коровником смотрят 150.
Внедрение новой схемы — это повышение эффективности труда в 10 раз, экономия в 25 миллионов рублей с каждого коровника. Это очень выгодно.
Так вот, в Белоруссии эти проекты проводятся государством. Создана целая индустрия: государственные предприятия массово строят такие коровники, передают их колхозам, образовательные центры внедряют новые технологии. И они уже имеют очень дешевое молоко. В результате белорусские производители предлагают свою продукцию по цене в 9 рублей за литр с учетом стоимости доставки в Екатеринбург!
— Внедряются ли такие технологии на Урале?
— В Свердловской области реализовано несколько таких проектов. Уже построили такие комплексы ООО «Некрасово», ЗАО «Патруши» и группа «Синара» в ООО «Каменское». Но все это сделано под патронажем крупных промышленных холдингов. Дело в том, что для перехода на новую технологию нужны большие средства. Стоимость такого проекта — 300 миллионов рублей, и никакому колхозу его никогда не потянуть. Нужны технические субсидии от государства.
У нас в области была создана такая программа, ее патронировал бывший губернатор. Я даже пытался стать ее участником. Но быстро убедился, что она совершенно неработоспособна. Судите сами: сначала необходимо найти площадку в 10 гектаров, что несложно. Но дальше начинаются проблемы: нужны топография, геосъемка, эскизный проект. А это 5 миллионов рублей. Рабочий проект еще 5 миллионов, плюс нужно пройти экспертизу. Итого, чтобы просто подойти к стройке, нужно 10 миллионов рублей. Банк готов кредитовать под подобные проекты, но требует наличия 30% собственных средств. Это еще 100 миллионов. Потом нужно освоить все эти деньги, построить комплекс, сдать в эксплуатацию. На это требуются годы, во время которых придется обслуживать кредит на свои средства. И только когда все будет готово, можно предъявить всю документацию Министерству сельского хозяйства, где, может быть, тебе дадут субсидию. Эти условия совершенно неприемлемы для производителя. Это дорога в никуда.
— Где же выход из ситуации?
— В рамках модернизации производства мы вынуждены проводить частичную модернизацию, внедрять инновационные технологии постепенно. Сейчас мы занимаемся внедрением в существующих коровниках технологии централизованной дойки. Пока коровы продолжают содержаться в стойлах, но доиться будут в специальном пункте. Это позволит резко повысить эффективность и производительность труда доярок, качество дойки и молока. Все коровы будут выдоены полностью, молоко не будет терять жирность по пути от стойла в молокоприемник. Стоимость проекта — всего 15 миллионов рублей, и он окупится менее чем за три года. Сейчас мы оформляем первый кредит на внедрение этой технологии в Сбербанке.
Так, постепенно, и будем вести модернизацию.