Дорожать продукты питания в России начали ровно год назад. Сложившейся ситуацией тогда озаботились в верхах. В преддверии думских выборов с «игроками» продовольственного рынка было достигнуто соглашение о замораживании цен. Начался 2008 год, и снова заключается аналогичное соглашение. Но обуздать этот процесс так и не удалось. В этом году цена минимального продуктового набора выросла почти на 20%. В результате в среднем по стране продовольственная корзина к июню стоила 2155 рублей.
Если в минувшем году ценовой старт быстро взяло продовольственное зерно, то позже эстафетную палочку приняло молоко. Чуть ли не через каждые два месяца цены на молоко и молокопродукты резко подпрыгивали. И это явление наблюдалось по всей стране, что дало повод некоторым аналитикам, экспертам утверждать, что аграрники теперь поправят своё положение и даже наживутся на росте цен. А как на самом деле складывается ситуация на селе? Почему мы продолжаем зависеть от зарубежного продовольственного рынка?
Предварительные итоги последней сельскохозяйственной переписи внесли ясность в дискуссию сторонников рыночных реформ и их оппонентов. Оказалось, что в Иркутской области из 2,5 миллиона гектаров сельскохозяйственных земель используется лишь половина. Из зарегистрированных сельхозорганизаций в 2006 году на бумаге числилась каждая вторая. Не работала и половина индивидуальных предпринимателей, а среди фермеров осуществляли свою деятельность лишь 27%. На момент переписи в сельскохозяйственных организациях области «отдыхали» 443 тысячи гектаров пашни больше года, т.е. поле числилось в работе, а на самом деле запускалось, не давало продукции. При этом значительная часть сельхозорганизаций и фермеров не имела крупного рогатого скота. Ситуация, как видим, непростая. Тем не менее даже у нас в Восточной Сибири сохранились предприятия, которые не только сами держатся на плаву, но и «утопленников» пытаются поднять и вернуть к жизни. Среди таких объединений – сельский производственный кооператив «Окинский» Зиминского района.
Это предприятие первым в регионе встало на путь интеграции и показало пример остальным. Оно ещё в 1989 году озаботилось созданием кормовой базы сначала для птицеводства, а затем и для других отраслей. Затем стало брать новые земли, целые отделения в разрушенных или полуразрушенных хозяйствах. Отдадим должное тогдашним руководителям области, которые разработали систему мер, поощряющих возрождение пашни. Благодаря этому окинцы смогли спокойно принять в свою семью бывший совхоз «Веренский» Заларинского района. Руководил им Николай Иванович Антонов, который делал всё, дабы сохранить производство. Однако реформы основательно потрепали хозяйство. Поля осотом да пыреем зарастать стали, скот вырождался, часть работников на сторону подалась.
К счастью, восстановление «Веренки» пришлось на то время, когда государство спохватилось и поняло: надо что-то делать.
– Мы вошли в программу национального проекта «Развитие АПК» и, используя выделенные кредиты, закупили для «Веренки» племенной молодняк в Ульяновской области, – рассказывает заместитель генерального директора СПК «Окинский» Виктор Семёнович Давлетбаев. – Каждая голова обошлась более чем в 50 тысяч рублей, а в сумме на покупку всего молодняка, доставку его было истрачено около 11 миллионов рублей. Ферму пришлось реконструировать, устанавливать новое современное оборудование, а это около 30 миллионов рублей.
Совхоз «Веренский» в прошлом имел много скота. Дойный гурт превышал тысячу голов, доило хозяйство по тем временам неплохо, где-то три тысячи килограммов молока на корову. Такие показатели он имел 17-18 лет назад. Можно представить, сколько продукции произвёл бы за те годы, в течение которых боролся за выживание, какие денежные доходы имел бы. И уж, конечно, на месте не стоял бы, улучшал молочное стадо, модернизировал фермы за счёт своих средств и так далее. Теперь же, спустя полтора десятилетия рыночных реформ, «Веренке» при помощи СПК «Окинский» приходится начинать с чистого листа. Хозяйство берёт кредиты, планирует увеличить производство молока.
Хотелось бы уточнить, что в «Окинском» свыше тысячи коров. Даже в зимнюю пору здесь надаивали по 11 литров молока на каждую из них в сутки, уровень товарности продукции довольно высокий. В связи с ростом цен доходы несколько увеличились. Некоторые эксперты стали утверждать, что «теперь молокопроизводители могут обогатиться и поправить свои финансовые дела». У самих сельских производственников подобные прогнозы ничего, кроме горьких реплик, не вызывают.
– Наш выигрыш достаточно условный, ведь одновременно дорожают материально-технические ресурсы, – уточняет Давлетбаев. – Купили два зерноуборочных комбайна в прошлом году – семь с лишним миллионов рублей выложили. Больше никакой техники не приобретали, хотя нужда в том большая. Удобрения обошлись в четыре миллиона рублей. А как подорожало горючее…
Кстати, позапрошлой весной мне удалось побывать в «Веренке». Шла посевная. Выезжаем на одно из полей – стоят два трактора. Один – древний «Кировец», который давно должен был быть списан и переплавлен, но благодаря заботе механизатора всё ещё «бегал». «Беларусь» тоже дышала на ладан. Антонову удалось сохранить тракторный парк, центральные мастерские. Всё требует обновления, однако денег даже у «Окинского» на масштабные закупки техники не хватает. Скажу больше. В 2005 году во время уборки сложилась острая ситуация с обеспечением горючим. В конце сентября дирекция «Окинского» издала приказ: прекратить вспашку зяби, иначе солярки не хватит на уборку. Острый дефицит горючего в разгар страды да в хозяйстве не самом бедном – уму непостижимо… И при таком обеспечении села ресурсами мы ожидаем от него высокой отдачи, ссылаясь чуть что на рост закупочных цен.
Вот и другой опытнейший аграрник, Михаил Иннокентьевич Жданов, возглавляющий отдел сельского хозяйства Качугской администрации, также не разделяет мнение о том, что рост розничных цен на продукты обогащает сельхозпроизводителей.
– Да, закупочные цены на молоко зимой выросли, крупные предприятия вовремя рассчитываются с хозяйствами. Средняя цена 1-го сорта в марте-апреле была 10,8 рубля, а у вас в городе молоко стоило 32-34 рубля. То есть село имеет от той цены лишь третью часть, – говорит Жданов.
В районе серьёзно работают над увеличением производства продукции. В минувшем году земледельцы получили едва ли не самый хороший урожай за последние семь лет, намолотив 10,5 тысячи тонн зерна. Валовой надой в сельхозпредприятиях вырос на 6% по сравнению с 2006 годом, а производство мяса – на 46%. Но много ли имеют селяне от такого значительного роста? С 2005 года закупочные цены, например, на мясо совсем не менялись и равны 36 – 40 рублям за килограмм живого веса.
Если говорить об экономической стороне дела, то производство мяса (говядины) вообще считается делом рискованным, поскольку закупочная цена не всегда оправдывает затраты. Что касается молока, то при себестоимости килограмма в 6-7 рублей оно ещё даёт некоторую прибыль. Но можно ли сказать про качугских крестьян, что они после повышения закупочных цен как сыр в масле начали кататься? Увы.
В Верхнем Приленье, как и в целом по Приангарью, наблюдаются печальные явления. Если сопоставлять производство сельхозпродукции с дореформенным периодом, то обнаружится большое падение. Язык не поворачивается ругать качугских крестьян. Причина падения не в их лености, а в другом. Взять ресурсное обеспечение. Оно резко упало. Так, если в 1987 году район внёс почти 3660 тонн минеральных удобрений, то Качуг и произвёл 40 тысяч тонн зерна. В минувшем году качугская земля получила всего 30 тонн туков. Отсюда и отдача – 10,5 тысячи тонн зерна.
Продуктивность пашни, валовое производство растениеводческой продукции во многом зависит и от того, как обрабатывается земля. В не столь далёкие времена 850 тракторов пахали поля Верхнего Приленья, использовались на севе и культивации. Причём это была техника, которая отличалась высокой «боеспособностью». Каждый год район получал 70 тракторов и примерно столько же списывал. Эффективно работала система технического обслуживания, снабжение запчастями было бесперебойным. Сегодня положение с этим удручающее. Нет прежней системы техобслуживания, и вообще никакого ТО нет. Отсутствует централизованное обеспечение запчастями. В минувшем году Качуг купил всего шесть тракторов.
В прошлом здесь не только много засевали, но и много убирали. Около 300 зерноуборочных комбайнов имели совхозы. Сегодня их в несколько раз меньше, и многие изношены до предела. Кстати, в 1990 году Качугский район списал 35 зерновых комбайнов, будучи уверен в том, что получит такое же количество новых. И получал обычно по 30-35 зерноуборочных машин ежегодно. Минувшим летом было приобретено 5 комбайнов.
– Нет, от повышения цен на молоко, мясо село нисколько не обогатится, – заключает Михаил Иннокентьевич Жданов. – Если на на посевную 2006 года мы затратили 6,5 миллиона рублей, то на нынешнюю потребовалось уже 12 миллионов. Но так или иначе, хочется сказать спасибо областному департаменту АПК, который помог нам в приобретении техники и немалую долю стоимости покрыл за счёт бюджета.
Я слушаю Жданова и про себя думаю: «Кто кому должен всё-таки сказать спасибо – селяне своему начальству или горожане работящим селянам?».