Шахбан МаммаевЧетыре года назад в расцвете сил под давлением начальства я был вынужден оставить любимую работу, которой отдал все предыдущие годы жизни, и очутился «у разбитого корыта». Как было не вспомнить роман Н.Г. Чернышевского «Что делать?». Понятно, что без родственных связей, как и без хорошего кошелька, на приличную работу не устроишься. У меня не было ни того ни другого. И вот один из лучших оперативных сотрудников Управления наркоконтроля с пенсией 5000 рублей, пятью членами семьи (не считая старых родителей) и без собственного жилья столкнулся с дилеммой – «как быть?». Хватался за все, чтобы хоть как-то содержать семью. Занимался частным извозом, пробовал себя даже в сетевом бизнесе, работал на стройках Москвы. Жил разовыми заработками, пенсии же хватало только на оплату съемного жилья. И все, чем ни занимался, было временным и чужим. Мне же хотелось найти собственное, чтобы мне больше никто не смог указывать и запрещать, где я мог бы стать полновластным хозяином своего дела. Как-то на рынке в Махачкале по улице Ирчи Казака встретил своего дальнего родственника, покупавшего сельхозинвентарь. Я пошутил: «Зачем столяру секатор, или нынче доски садовыми ножницами режут?». – «Если жизнь заставит, не то что ножницами, зубами будешь грызть», – в том же духе ответил он. Потом, разговорившись, я узнал, что он собирается возделывать в селе сад. Я ему, откровенно говоря, не поверил. Но разговор этот оставил в душе ностальгический след. А в прошлом году я узнал, что столяр Курбан, так звали моего родственника, взял в селении в аренду 2,3 га заброшенного сада и собирается сажать на этом месте новые деревья. Информация меня заинтересовала. Я встретился с ним, узнал подробности и посоветовал ему приобрести саженцы в питомнике Буйнакского района, так как я там два года работал начальником наркоконтроля и знал, что климатические и природные условия этого района и местности, где расположено наше село, схожи. Волею судьбы, когда он сажал деревья, я оказался в селе и, гонимый любопытством, оказывал ему помощь в посадке деревьев, поливал их, удобрял. Работа увлекла меня. И главное – здесь не было начальников, которые, сами ничего не зная, подсказывают тебе, как поступать и что делать. Ты здесь САМ СЕБЕ ХОЗЯИН. За маленьким оврагом, рядом с арендуемым им садом, я заметил отгороженный от основной территории бывшего совхозного сада заросший диким кустарником, шиповником и можжевельником, садовый участок. Прошелся по нему – вид был удручающий. Старые яблоневые деревья были окружены зарослями ивняка, дикой алычи, других деревьев. Сад умирал, как осажденная крепость. Только грецкий орех, посаженный еще моим дедом семьдесят лет назад, горделиво возвышался над этими зарослями. Вспомнил я, как со своим школьным другом помогал его отцу пасти совхозных телят на этом участке сада, как ели здесь сочные вкусные яблоки. Мы были так избалованы окружающим изобилием, что каждый плод только надкусывали, желая попробовать яблоки всех сортов. Воспоминания детства родили желание помочь обреченному саду. Хотя, должен заметить, кайтагские сады и являются визитной карточкой Дагестана, но мое село расположено в предгорье, и климат здесь более суровый по сравнению с низменным Кайтагским районом. Посоветовался с мамой. Она одобрила мое намерение, но занятие садоводством приветствовала не особо, а предложила на этом участке построить ферму и завести скотину. Я обратился в администрацию МО «Сельсовет Киркинский» Кайтагского района с заявлением о выделении мне заброшенного сада в аренду. После долгих споров и убеждений администрация села решила удовлетворить мою просьбу. Вместе с соседом по участку, тем самым моим родственником, мы зарегистрировали фермерское хозяйство «Тучей» (по названию местности) без образования юридического лица. Я – бывший оперативный сотрудник наркоконтроля, подполковник полиции на пенсии, он – мастер на все руки, вытесненный с рынка нахлынувшим дешевым ширпотребом. Оба без специальных знаний и навыков работы на земле, без материально-технической базы, только на честном энтузиазме решили заняться сельским хозяйством. Маме моей после развала совхоза досталось в личное пользование около 2 га сенокоса и 0,3 га пашни, где на 0,1 га она сажала картошку, остальное из-за нехватки рабочих рук было заброшено. Кроме того, и от бабушки осталось еще столько же земли. И предложение мамы заняться скотоводством меня тоже заинтересовало. Накупил литературы и стал изучать опыт развитых хозяйств по животноводству и садоводству. У мамы была корова и теленок. Для приобретения скота денег ни у меня, ни у моего родственника не было, и я решил обратиться в офис «Россельхозбанка» в селении Маджалис для получения кредита. Собрал все необходимые документы. Пока собирал эти справки и прочие бюрократические бумаги, я чуть было не махнул на все рукой и не уехал обратно в город. В российской глубинке горожанам, которые переезжают на постоянное местожительство в село, даже бесплатный проезд обеспечивают, машину выделяют для перевозки вещей и мебели. Хотя такое положение заложено в правительственную программу по поддержке АПК, наши чиновники, похоже, спрятали его под сукно. Сколько я потратил нервов, сколько обошел кабинетов, сколько испытал унижений… И как сильно я потратился. Но вот, наконец, папка с бумагами готова, и я пошел в офис банка для получения (неужели без препятствий?!) кредита. В последнюю секунду (именно секунду) в присутствии свидетелей управляющий филиалом банка заявил, что в получении кредита мне отказано. – Ваше благородие, – обратился я к нему как можно учтивее, – кто же мне восполнит расходы, оплатит почти полугодовую беготню по кабинетам чиновников? – Банк имеет право без объяснения причин отказать в выдаче кредита, – отрезал он и развел руками. Было бы, наверное, легче ограбить банк, чем получить кредит. Позже я узнал, что – по слухам – половина из тех, кому были выданы кредиты, использовали их не по назначению. А я, мол, наивный, просто так, собрав бумаги и ничего другого не предприняв, надеялся получить кредит?! – Хорошо, что ты не Всевышний, а всего лишь банкир, – сказал я ему и махнул рукой. Руки и голову он у меня не отнял, а ноги так же уверенно ходят по земле, как когда-то по следам наркоторговцев. И я поехал к себе в село. Очистил сад от сорняков, которых мне хватило на ограждение по периметру двух гектаров земли. Представьте, сколько колючих диких кустарников я вырубил. Сделал обрезку, отходы составили около 30 куб.м веток и древесины. За два сезона моя семья сумела привести сад в божеский вид. Возможно, Всевышний оценил мои труды и в благодарность тот год выдался урожайным, и я оправдал все свои расходы. А когда заплатил налоги, глава сельской администрации, не удержавшись, сказал: «Признаться, вы первые, кто за мое пятнадцатилетнее пребывание на этом посту платит налоги в бюджет». Я вышел от него с чувством гордости, что я налогоплательщик. А ведь если бы «Россельхозбанк» не отказал мне «без объяснения причин» в выдаче кредита для приобретения крупнорогатого скота, я заплатил бы налогов в пять раз больше. Одумайтесь, чиновники! Прошлой осенью наше фермерское хозяйство при содействии и под поручительство Управления сельского хозяйства при администрации Кайтагского района получило саженцы для посадки нового сада в количестве 1600 штук в Сулейман-Стальском районе. При отсутствии всякой сельхозтехники, орудуя только лопатой, вместе с семьями мы посадили по восемьсот деревьев и огородили свои участки. После посадки нам обещали выделить кредит для ухода за садом с расчетом 30-35 тысяч рублей на гектар. Будем благодарны. Это будет хорошей помощью для начинающего хозяйства. Часть старых деревьев, которые еще плодоносят, мы решили не вырубать, оставить, пока вырастут молодые. Да и жалко. Этим деревьям 53 года и многие сорта плодовых деревьев остались только в нашем уникальном саду. А он не маленький – около 20 гектаров занимает и используется сельчанами как сенокос и пастбище. По моим подсчетам, в этом саду более 200 сортов уникальных яблонь, позабытых людьми и временем. В 2007 урожайном году этот заброшенный сад дал около 500 тонн яблок, которые сельчане продавали перекупщикам для консервных и винных заводов в среднем по 70 копеек за килограмм. Кроме сада, наше село располагает и 50 гектарами пашни. По рассказам моего дяди, который долгое время был бригадиром колхоза, а затем и совхоза, пашня эта давала до 70 центнеров зерна с гектара. Это когда землю обрабатывали быками и плугом. Да и сейчас ничего не изменилось. И дядя всегда говорит: «Неужели не найдется человек с деньгами, который подымет нашу благодатную землю? И село бы не вымерло, и люди были бы обеспечены работой». Земля наша благодатна. Многие приезжие удивляются ее девственной красоте и даже сравнивают со Швейцарией. Когда утром смотрю из окна дома, находящегося на возвышенности, то вижу свой ухоженный сад, и душа радуется. Это мое будущее, мое благосостояние, мое здоровье. Ведь в овраге я нашел забытый родничок с кристально чистой водой, не только чистой, но и лечебной. Эта вода вылечила мои почки, болезнь которых мучила меня более 10 лет. Когда получаешь удовольствие от своего труда, не можешь останавливаться на достигнутом, невольно становишься творцом. Теперь мы думаем построить маленький домик со всеми удобствами рядом с родником для тех, кто надумает приехать отдохнуть и подлечиться. Сельчане в отличие от горожан не особо ощущают последствия финансового кризиса. Я теперь уверен, что меня не уволит с работы начальник. Только Всевышний надо мной начальник, потому что только он может управлять погодой: расщедрится дождем, засветит солнцем, а все остальное мне нипочем. Остальное в моих руках. Их-то у меня никто не отнимет. Вот если бы и чиновники повернулись лицом к крестьянам – совсем было бы хорошо.