В довоенной Латвии насчитывалось 1,5 миллиона овец, сегодня — 80 тысяч. Фермер Имант Дзелме уверен, что, если бы поголовье довести хотя бы до миллиона, страна ежегодно получала бы до 50–60 миллионов латов дополнительных денег, а Европа на 10 процентов была бы обеспечена латвийской бараниной.
— У нас ведь нет полезных ископаемых, — разъясняет Имант "Вести Сегодня". — Ни нефти, ни газа. Поэтому наше золото то, что мы можем вырастить здесь и продать за рубеж. Сегодня в Европе катастрофически не хватает собственного мяса: ни говядины, ни баранины. Это не чиновничья болтовня. Европа лишь на 17 процентов обеспечивает собственные потребности в баранине. 70 процентов импортирует из Новой Зеландии, остальное — из Австралии и Аргентины.
По словам овцевода, потребление баранины в Западной Европе на фоне остального мяса невелико — около 5 процентов, в Восточной Европе еще ниже — меньше 4. Но цифры растут. Витаминов и минеральных веществ в баранине столько же, сколько в говядине и свинине, но по количеству железа она на 30 процентов превосходит свинину. Однако прежде всего баранина славится вкусовыми качествами. Без нее не приготовить плов, жаркое выходит отменное. Так что же мешает Латвии увеличить поголовье и превратить потенциальное золото в реальное?
— Вероятно, наш идиотизм на генетическом уровне, — не стесняясь в выражениях комментирует собеседник.
— Ведь пастбищ для этого достаточно. А сколько полей не обрабатывают, и те зарастают! В довоенные времена на селе было 25 процентов лесов, остальное — поля. Сегодня уже 50 процентов леса. Потому что большая часть полей зарастает. У литовцев все наоборот.
Что предлагает Имант? Наказывать латом тех, кто бросает угодья на произвол судьбы. Сегодня они не только получают субсидии за гектар, но платят небольшой налог на землю — латов 5 за гектар.— Вот если с них начнут брать по сто латов, тогда начнут шевелиться, — говорит собеседник. — Если и это не поможет, самоуправление должно передавать в аренду эту землю тем, кто реально на ней работает. Хотя бы под те же пастбища.
По словам овцевода, до войны Латвия экспортировала овечью шерсть и мясо. Сегодня спрос на шерсть минимальный. В Латвии из нее изготавливают носки, одеяла, которые можно увидеть на ярмарках ремесленников. За рубежом латвийская шерсть вообще никого не интересует — только баранина. Но Латвии навязали из–за рубежа новый сорт. От него много шерсти и не самое лучшее мясо.
— Европа именно за него нам доплачивает субсидии, чтобы мы культивировали его. Этот сорт распространен в Швеции, Англии. Но зачем нам это надо, не возьму в толк? — разводит руками фермер.
По сравнению с прошлым годом количество овец в Латвии увеличилось на 4,4 процента, однако сами стада небольшие — сто овец уже редкость.
— Говорил недавно с турками, чей рынок не так давно открылся для ЕС, — продолжает Дзелме. — Просят баранов. Сто можешь продать? Могу. А пятьсот?
Солидные партии нужны и западноевропейским, и латвийским супермаркетам. Пока мой собеседник обеспечивает лишь одну из известных в Риге сетей Stockmann, экологические магазинчики. Еженедельно торгует мясом на "зеленых" базарчиках, один из которых по четвергам, пятницам и субботам открыт возле сети Sky & More. Стоит ягнятинка недешево — от 3,5 до 12 латов за килограмм.
— Но ведь и на рынке можно купить это мясо?
— Верно, — говорит Имант. — И порой на 25 процентов дешевле. Но вы уверены, что именно вам продают? Самое лучшее мясо — ягненка. Таковым считается мясо животного до одного года. А продают мясо и пяти–, и восьмилетнего. Вкус не сравнить. Покупатели нередко нарываются на такую продукцию и потом уверены, что баранина невкусная и жесткая. Это смотря какая.
Мой собеседник рассказывает, что пробовал для эксперимента варить мясо годовалого ягненка и двухгодовалого. Варил час. Первое было нежное, вкуснейшее, второе — жесткое, которое с трудом можно было жевать. А что говорить о мясе семи— или восьмилетнего животного?
В Латвии официальная статистика потребления баранины смешная — меньше процента. Имант уверен, что на самом деле цифры выше. Просто большинство потребителей покупают мясо напрямую у знакомых фермеров, которым доверяют.
Имант уверяет, что торгует только ягнятами, а что с остальными овцами?
— По договору продаю их мясоперерабатывающим комбинатам. Это мясо идет в качестве добавки к пельменям, мясным консервам.
Есть ли какие–то способы на глаз отличить мясо ягненка от старого животного?
По словам Дзелме, на глаз даже профессионалу это не всегда удается.
Что советует специалист готовить из баранины, кроме плова?
— Великолепна тушеная ягнятинка с помидорами. А еще мне нравится запеченная лопатка. К Рождеству — самая вещь!
Имант говорит, что овцеводством в последнее время занимается все больше бывших горожан. Кризис заставил их переехать в провинцию и начать новое дело. Может, и вправду овцы когда–нибудь станут латвийским золотом? Кстати, мой собеседник еще и обладатель единственной в стране мобильной биологической бойни для овец — на колесах.
— Заказов в последнее время все больше — из самых разных регионов. От Алсунги до Алуксне, от Бауски до Руиены.