Как и следовало ожидать, разговор с заслуженным деятелем науки РФ, академиком РАСХН, доктором ветеринарных наук, вице-президентом РАСХН, председателем СО РАСХН, депутатом областного Совета Александром ДОНЧЕНКО с первых же «оборотов» обрёл глобальные масштабы. В чём причины затоваривания сибирского сельского хозяйства зерном? В каком направлении продолжать аграриям работу, чтобы «кризисов перепроизводства» не было впредь? Нужно ли губернии закупать импортный скот? Существуют ли альтернативы элеваторному хозяйству? Как реализуется заявленная идея агротехнопарка? Вот краткий конспект ответов Александра Семёновича на все эти вопросы.
Разработки ждут внедрения
— Недавно я очень резко выступил на совместном совещании аграрных учёных с представителями администрации Новосибирской области. Дело в том, что СО РАСХН предложен ряд научных разработок, которые почему-то лежат на полках, осваиваются медленно и в недопустимо малых количествах. Мы считаем, что если их освоение пойдёт по Новосибирской области шире, то наша губерния будет выглядеть в плане развития сельского хозяйства гораздо лучше, чем сегодня. Если говорить в целом по Новосибирской области, то, конечно, можно отметить тенденцию к улучшению состояния дел в сельском хозяйстве, особенно в растениеводстве. Получаем мы большие урожаи и в целом в объёме, и в центнерах на гектар, но всё это привело к тому, что мы собрали много хлеба, который на рынке фактически не пользуется спросом. Я знаю об этом по нашим ОПХ. Они взяли большие кредиты на приобретение новой техники, получили хорошие урожаи, а продать зерно не могут. Если по три тысячи рублей за тонну его сдадут, то это очень хорошо, а себестоимость зерна — около 2—2,5 тысячи рублей за тонну. Но даже и по этой цене продать зерно не могут, поэтому кредиты не погашаются. Имеются случаи предбанкротного состояния хозяйств. Что можно сделать, чтобы избежать худшего? Прежде всего, нужно пересмотреть семеноводческую стратегию. Для областных администраций всех субъектов, которые находятся в зоне деятельности СО РАСХН (это и наш СФО, и Якутия, и Тюмень с её административными округами), мы разработали план районирования семян — где какие сорта надо высевать. Все эти предложения мы разослали, утвердили на местах, но всё равно какого-то заметного импульса со стороны административных органов, управляющих сельским хозяйством, не чувствуется. Товаропроизводители сами ищут семена, выбирают сорта, пользуясь слухами об их генетическом потенциале, и в большинстве случаев неудачно. Услышали, допустим, что в Омской области имеются какие-то высокоурожайные сорта и берут их, чтобы использовать у себя. Без учёта того, что климатические условия у нас разные. В Омской области всё же и на поля выходят пораньше, и уборку могут провести позже. А у нас в этом году часть хлебов ушла под снег, потому что «промахнулись» со сроками созревания. Надо учитывать, что вегетационный период растений связан с агроэкологическими условиями и сорта создаются применимо к этим условиям. И недаром за последние 30 лет мы предложили более одной тысячи сортов для практического применения. Эти сорта признаны, большинство их подтверждено авторскими свидетельствами и патентами, и мы знаем, какой сорт в каких условиях посеять, каким образом обработать почву и подкормить её, чтобы получить хороший урожай. Но мы никак не можем добиться, чтобы товаропроизводитель действовал, руководствуясь нашими наработками. Это, кроме всего прочего, ведёт и к снижению качества зерна. А если нет клейковины, усугубляются проблемы с реализацией такой продукции…
Про рекордные намолоты и импортный скот
— Другой вопрос: нужно ли нам такое количество товарного зерна? Ведь часть из него пошла под снег, часть была убрана, но не складирована в приспособленные для хранения помещения. Это зерно осталось в конечном итоге накрытым плёнкой под снегом. И, конечно, тоже погибло. А частью зерна (мне компетентные люди об этом говорят) даже топят котельные в хозяйствах. Поэтому структуру посевных площадей тоже надо переделать. Большую часть отдавать под серые хлеба, которые идут на корм животным. Несмотря на то, что животноводство наше сильно сократилось, даже оставшийся скот мы не можем обеспечить нормальным уровнем кормления. Плюс к этому наша областная администрация опять намеревается завозить высокоплеменных животных из-за рубежа. Но мы это уже проходили. И по опыту других губерний знаем: закупят дорогой импортный скот, построят коровники из новых строительных материалов, но будет ли ожидаемый результат? Всё это, конечно, очень красиво. Но зачастую дорогостоящие коровники-новоделы не приспособлены к нашим условиям. Считалось, что помещение 17—20 метров «в коньке» животные согреют своим выделяемым теплом, оказалось всё не так просто. И кое-где стали переделывать и организовывать подогревы животноводческих помещений. Смысла в таких дорогостоящих мероприятиях нет никакого, потому что мы не можем обеспечить тот уровень кормления, какой имеется за границей и которым длительное время были обеспечены высокопородные завозные животные, генетически сформировавшиеся в совершенно иных условиях. Опыт не раз показывал: через два-три года надои этих коров практически сравниваются с надоями наших животных. Все эти проблемы мы доводим до сведения властей. Но планы руководства почему-то идут в обход предлагаемых рекомендаций. Да, перед нами ставят вопрос повышения генетического потенциала животных, и к этому надо стремиться. Практически все высокоудойные породы в НСО и СФО выведены нашими селекционерами. Таких животных мало, потому что в них не вкладывается денежная составляющая для того, чтобы развивать племенную базу. Но высокопроизводительных животных можно и нужно выявлять и, скрещивая их с завозными (при этом надо смотреть, где закупать быков, а где только семя), получать приспособленный для нашего климата и условий кормления гибрид. Это серьёзная работа, но она даст реальный результат. Для того же, чтобы на сто процентов обеспечить животноводство высокопродуктивным генетическим потенциалом и получать 5—7—10 тысяч литров молока в год на фуражную корову, надо произвести полную замену поголовья животных области. У нас около 25—30 тысяч коров, которые всего 2—2,5 тысячи литров дают, но они адаптированы к нашим условиям содержания. Надо случить этих коров с высокопродуктивным мясным скотом, полученное потомство вырастить и сдать на мясо. В наших наработках прописаны все эти предложения. Но они почему-то не вписываются в губернскую аграрную политику. И не то чтобы ничего не делается. Делается многое, но часто впустую, без необходимых знаний. Несмотря на наши усилия, сельское хозяйство всё-таки оторвано от науки.
Чему учит зарубежный опыт
— В прошлом году, изучая зарубежный опыт, я восемь стран объехал с нашими специалистами. Понравились мне откорм и выращивание мясного скота во Франции. По сути, ничего там нового нет. Всё это нам известно. Просто хорошие породы и хорошее кормление. Там гектар на одно животное даётся. И суть в том, что животные всё время находятся на пастбищах. Так что дело в хорошем кормлении. Ну и климат, конечно, не сравнимый с нашим. У них почти всегда лето, у нас почти всегда зима. В Израиле мы смотрели высокопродуктивное молочное животноводство. И тоже ничего особенного не увидели. Всё железо ржавое, пять или шесть человек обслуживает поголовье. Коровы отнюдь не гигантских габаритов, но по 10—12 литров дают. Это результат того, что корм для коров поставляется по договору специализированным институтом. Это многокомпонентная смесь, а не сено. К тому же ветеринары контролируют состояние макро- и микроэлементов, а также витаминов в крови животных. И если происходят какие-то отклонения от нормы, тут же добавляются необходимые вещества. И мы с некоторыми хозяйствами так же работаем. Но только с некоторыми. И там, где наука берёт процесс под контроль, сразу идёт резкое повышение продуктивности в надоях. И если бы это было сделано на территории всей Новосибирской области, у нас картина с продуктивностью в животноводстве была бы совсем другая. А для того, чтобы хозяйствам работать в тесном контакте с учёными, необходимо финансирование. У нас же почему-то считают, что наука должна работать бесплатно, используя лишь имеющиеся средства. Но средства из госбюджета нам даются только на фундаментальные исследования.
Всё для села, для крестьянина
— Мы работаем не для власти, а для села, для крестьянина, для России. В СФО все губернаторы интересные, динамичные, много делают для развития аграрного сектора. Но надо доверять людям, которые знают село, и доверять тем, кто назначен ответственным за сельскую экономику. А если они боятся сказать правду, то и возникает эффект «глухого телефона»: информация не доходит «до головы», стопорясь на полпути. Конечно, горькую правду не каждый губернатор хочет слышать. Но её нужно знать, чтобы принимать адекватные ситуации решения. Я сейчас готовлю председателю правительства Новосибирской области Виктору Толоконскому аналитическую записку о настоящем положении дел в сельском хозяйстве. Оно далеко не комфортное, каким его преподносят с трибун люди, отвечающие за эти вопросы. Работаем мы и по другим субъектам. А чтобы наши разработки внедрялись, мы предлагаем создать агротехнопарк. Некоторые не понимают, что агротехнопарк — это совсем не то, что подразумевается под местной «силиконовой долиной». Здесь должна быть сосредоточена научная инвестиционная база, должны быть выставочные центры, животные всех пород, все машины, которые производятся и у нас, и за рубежом. Нужно показать и поля, где они работают. Должен быть и торговый дом. С помощью внедрения сортов через торговый дом мы могли бы увеличить урожайность, тем самым сократив посевные площади и затраты на дорогостоящую технику и горючее. Просто надо сесть и просчитать финансовую сторону семенной проблемы, назначить ответственных за этот вопрос людей. В агротехнопарке этому направлению будет посвящён специальный раздел. И уже во многих губерниях договорились о выделении для этого помещений. Большую поддержку оказывает нам в этом начинании полпред президента по СФО Анатолий Васильевич Квашнин. Я думаю, мы всё равно сделаем агротехнопарк. Большие вложения для этого не нужны. Вся структура наших научных учреждений войдёт в него. Дом культуры у нас громадный, надо только построить бизнес-центр. Согласие на его строительство получено. Но дело не идёт. А для того, чтобы хотя бы сделать проект, Россельхозакадемия не имеет средств…
P. S. На прощание Александр Семёнович подарил выпущенную в свет Сибирским региональным отделением Россельхозакадемии книгу «Полевые работы в Сибири в 2010 году». Она лежала на рабочем столе председателя президиума СО РАСХН поверх стопки перспективных планов, подразумевающих развитие всех мыслимых направлений, по которым может «регенерировать» сельская экономика, чтобы избавиться от безработицы, беззарплатицы, кризисов перепроизводства. А в весьма содержательной книге, над которой работал солидный коллектив авторов, есть глава, посвящённая «аргентинскому опыту» хранения зерна в трёхметрового диаметра мешках-«колбасах», где при упаковывании образуется препятствующая гниению среда из углекислого газа. Такой опыт уже используют в Омской области, а «завезли» его из Казахстана. В Коченёвском районе таким образом укладывают на хранение сенаж. Учёные убеждены: с помощью такой технологии можно сберегать урожай годами, даже если с элеваторами (о необходимости строительства дополнительных элеваторных мощностей заявлено на самом высоком уровне) и доставкой урожая в порты будет проблема.
* В научном багаже Александра Донченко 44 монографии, 80 методических рекомендаций, 611 научных статей, треть из которых опубликована за границей. По его разработкам зарегистрировано 22 патента.
Им подготовлено 50 докторов и кандидатов наук.